Под одним одеялом

Солнце зашло за крышу школы, и меня окутали багровые сумерки. Они были наполнены приторным запахом цветущих на клумбах цветов, от которого становилось тяжело дышать. Поэтому я поспешила закрыть двери в спортзал и вернулась к уборке. Вообще обычно площадку убирали сами игроки, но сейчас, когда до комендантского часа остается двадцать минут, а пол, как и был, залит потом, мне тоже пришлось взяться за тряпку. Швабр на всех не хватило, мыла руками, демонстрируя парням выдающеюся гибкость своего тела. Запас бранных слов относительно нерасторопности первогодок был исчерпан, и мне остается только устрашающе сверлить глазами пол, на влажной поверхности которого отчетливо проглядывается мой силуэт. Я недоуменно наблюдаю за тем, как он темнеет и расползается в стороны, будто мне удалось расплавить взглядом паркет. Но в одночасье я понимаю все, едва на мои бедра опускаются чьи-то сильные руки, а к выпяченному заду недвусмысленно прижимается пах. Погрузившись в легкое шоковое состояние, я даже прекратила манипуляции с половой тряпкой. Мозг отчаянно подбирает варианты, кто мог бы стать инициатором столь похабной шутки. Притихли даже парни, скромно теребя черенки швабр. Совладав с собой, я предприняла попытку разогнуться, но тот, кто стоял позади меня, сжал мои бедра еще сильнее и резко дернул таз на себя. Неприятная ситуация, особенно если учесть, что мне никак не удается идентифицировать грубияна. Неужели придется на деле применить навыки самообороны? Похоже, никто из первогодок даже не думает вступится за мою честь… - Хайзаки! – рявкнул властный голос со стороны входа. Акаши? Нет, не похоже. - Вот ты где! – в этом голосе слышится интонация истерзанного жаждой крови маньяка. Акаши! Да нет, все-таки не похоже. Однако стало ясно, кто так страстно трется членом о мои ягодицы. Но где Хайзаки, там и… Ах, так вот чей это голос. Мне даже не нужно поворачивать голову, чтобы увидеть в дверях бывшего капитана команды Ниджимуру Шузо. Хайзаки резко отскочил от меня, придав своему лицу и позе самый безобидный вид. Мне, наконец-то, удалось принять вертикальное положение, и взглянуть на нахмуренное лицо семпая. Черт возьми! Он все видел! Как стыдно… - Мало того, что ты снова прогулял тренировку, так еще и менеджера нашего обижаешь! - Ну… Шузо… Ты разве не видел, какая у нее офигенная попка?! – сказал Хайзаки будто оправдываясь. - Видел, - коротко бросил экс-капитан, и по коже всех присутствующих прошел мороз. Судя по тому, насколько мрачная аура окружила Ниджимуру, он был не просто зол. Он был в бешенстве! Собственно, я никогда не видела, чтобы кто-то выводил его из себя точно так же, как это делает Хайзаки. Размашистым шагом парень подошел к моему обидчику и, схватив за шкирку, вздернул его в воздухе. Шузо двигался так быстро, что я не успела увидеть, как в замахе согнулась его нога и впечаталась коленом в живот наглецу. А этот парень не склонен церемониться… Ноги Хайзаки подогнулись, и он осел на паркетный пол, но Ниджимура вновь вздернул его. - Извинись, - потребовал он. - Извини, Момои-сан, - жалобно проскулил парень. Я почувствовала, как жадно румянец вгрызается в щеки. Мне было некомфортно под удивленными взглядами новичков нашего клуба, под тяжелым взором Ниджимуры. Хорошо еще, что Хайзаки прятал глаза, словно действительно испытывал раскаяние. - Просто не делай так, - сказала я и засеменила к выходу. – Извините, мне нужно идти. - Подожди, Момои, - семпай задержал меня, мягко, но настойчиво обхватив пальцами мое запястье. Его взгляд прибил нерадивого баскетболиста к полу, и тон вновь наполнился ледяным спокойствием. – Поможешь первогодкам убрать спортзал. Это твое наказание за прогул. Что сделать с тобой за оскорбление девушки, подумаю завтра. Ниджимура взял со скамейки мою сумку и закинул ее за плечо. - Уже очень поздно, я провожу тебя, - сказал он, и мы вместе вышли из спортзала. – Я чувствую себя виноватым за поведение Хайзаки. Прости, пожалуйста. - Спасибо, что заступился, Ниджимура-сан. В присутствии Аомине никто себе подобного не позволяет. Я даже подумать не могла, что окажусь в такой неловкой ситуации. - На всякий случай лучше не оставайся в спортзале с парнями наедине. Кровь горячая, гормоны бурлят – могут обидеть даже не со зла. Уверенная в своих женских чарах и соблазнительной красоте, я совсем забыла о том, что физически слабее парней, что сама могу стать жертвой в опасной игре страсти. - А ведь я видела раньше этого парня на площадке, он действительно хорош в баскетболе, - я вспомнила игру Хайзаки, его стиль удивительно похож на стиль Кисе. - Только вот баскетболист плохой. К игре относится безответственно, команду ни в грош не ставит. – Парень тяжело вздохнул. – Я передал правление командой в руки Акаши, но он не может с ним справиться. - Он даже не пытается. Видимо, у Акаши другие планы насчет Хайзаки. Сама не пойму почему, но я защищаю политику нынешнего капитана команды. Может, я не согласна с ней, но в присутствии постороннего никогда не заговорю об этом. Ниджимура не стал со мной спорить, и вскоре между нами повисло неловкое молчание. Я решила обратить всю эту неприятную ситуацию в шутку, хотя это был весьма сомнительный ход. - Значит, - начала я, - какая у меня классная попка, ты видел? - Я нормальный парень, и, разумеется, сразу оценил все твои достоинства. Но разница между мной и Хайзаки заключается в том, что я не стану во всеуслышание высказывать свое мнение касательно этого. Сразу видно – семпай. Ниджимура сдержанней и рассудительней, не чета нашим раздолбаям. Одного понять не могу, почему пересел на скамейку запасных, ведь хорош в баскетболе как никто другой. Ну, кроме наших второгодок – эти-то просто звери. - Как тебе работается с Акаши? – Парень, очевидно, решил сменить тему разговора. - На удивление мы с ним превосходно понимаем друг друга. - Я рад, что именно ты присматриваешь за ним. - А? Чего это? – Я искренне удивилась. – Что значит «присматриваю»? - Ты для «Поколения чудес» что-то вроде управляющего механизма, имеешь влияние на каждого парня, умудряешься сдерживать их на баскетбольной площадке, да и Акаши как капитан всегда прислушивается к твоим советам касательно матчей. - Наверное, это просто потому, что я всегда даю правильные советы, - я пожала плечами и краем глаза заметила, как Ниджимура улыбнулся. - К завтрашнему матчу подготовилась? - Автобус заказала, - кивнула я, - номера в отеле забронировала, по питанию персонал проконсультировала. - Эх, мне бы в свое время такого менеджера… Где ты была полтора года назад? - В младшей школе. Мы расстались на станции метро, попрощавшись до завтрашнего дня, и всю дорогу до дома я думала о том, что этот парень привлекает меня гораздо больше, чем следовало бы. Национальные соревнования – это лишний повод для стресса. Сейчас я просто на взводе, как никогда прежде. Парни это знают, шарахаются в стороны, стоит мне только появится в зоне видимости. Не то, чтобы они меня боялись, но слушать мои вопли по доброй воле не станет никто. - Сат-чин, успокойся, - послышался за спиной ленивый голос Мурасакибары. Мы встретили в коридоре отеля сразу после заселения. - Я спокойна! – рявкнула в ответ. - Ты в таком состоянии, что раздражаешь даже меня. – Он пожал плечами, казалось, такими широкими, что всколыхнул даже воздух, и прошел мимо. Как менеджер, я должна сохранять спокойствие. Я забочусь об этих парнях и должна в любой ситуации быть для них опорой. Черт возьми, Атсуши прав! Я сильно зажмурилась и ударила ладонями по щекам. Это должно помочь прийти в себя. К скамейке запасных я подошла бодрым шагом. Обе команды уже собирались на построение. Первый матч мы отыграли, как и ожидалось, превосходно, не оставив соперникам даже надежды на победу. Обедали парни на улице, я же осталась в раздевалке, чтобы прибрать за своими неряхами. К их возращению мне удалось собрать грязные полотенца, пустые бутылки из-под воды, пару изношенных до дыр носков, десяток опустошенных пакетов чипсов, коробку для бенто, приготовленного мною с утра, и ее содержимое в мусорном ведре. - Дай-чан! Ты опять? – накинулась я на друга, когда он с командой появился в раздевалке. – Снова выбросил обед! Надоело! Больше не буду тебе готовить! - Ну, наконец-то, а то я уже начал переживать, что не доживу до выпускного, - ответил он. - Убью! – прошипела я сквозь зубы и вцепилась пальцами ему в горло. Я была в таком бешенстве, что едва себя контролировала. Хотя этот контроль сводился только к тому, что я просто начала душить Аомине вместо того, чтобы сразу свернуть ему шею. - Момоиччи, не надо! – кинулся разнимать нас Кисе. – Он нужен нам для следующего матча! - Я все равно убью его! - Куроко! – воззвали сразу все, зная, что только этот парень способен меня успокоить. – Сделай что-нибудь! - Куроко пусть остается с вами, для игры он полезнее меня, - вмешался Ниджимура. – О Момои-сан я позабочусь сам. Сохраняя ледяное спокойствие, он подошел к нам и, обхватив за талию, приподнял меня в воздух. От неожиданности я даже ослабила хватку и выпустила раскрасневшуюся шею друга из рук. Семпай же перекинул меня через плечо и понес к выходу. - Что ты делаешь? Куда меня несешь? – начала кричать я, медленно приходя в себя. - Тихо! – отозвался парень, и я замолкла, перестав даже сопротивляться. Мы не перемолвились и словом, пока бывший капитан нес меня по коридору смежного со спорткомплексом отеля, будто я была кубком чемпиона. Такой награды достоин только лучший, и на Ниджимуру поглядывали с завистью. Я уже смирилась со своей участью, к тому же, раздираемая любопытством, ждала развязки всей этой истории, не сумев даже предугадать дальнейших действий парня. Мне хотелось верить, что он способен удивить девушку. По крайней мере то, как он взвалил мое хрупкое тело на плечи, как одним словом заставил молчать, вызвало в моей душе трепет и неподдельный интерес. Он остановился у двери одного из номеров, и отворил ее ключом. Все парни на баскетбольной площадке, сейчас уже, наверное, разминаются перед игрой, а это значит, что мы здесь совершенно одни… Парень и девушка в пустом номере отеля! Ох, чует мое сердечко… - Ниджимура-сан? – я удивленно уставилась на парня, когда он аккуратно поставил меня на пол. - Не сдержался, извини, - ответил он и отошел. – В последнее время тяжело отсиживаться на скамейке запасных, не могу безучастно наблюдать за матчем. А «Поколение чудес» в запасных не нуждается, да и кто мог бы заменить этих ребят? И ты им под стать, Момои-сан. - Я уже давно не играю… - попыталась оправдаться я. - Не в этом дело. Каждый из вас хорош в чем-то своем – ты, например, превосходна в анализе и менеджменте. Столько раз спасала команду в ситуациях, из которых, казалось, выхода нет. Я молчала, глядя на широкую спину парня, пытаясь понять, что с ним происходит. - Баскетбол изменился с их появлением, тебе не кажется? Сама игра стала другой. - Просто они играют на другом уровне. - На уровне, не достижимом для нас. - Тебя удручает это? – Я впервые слышала, чтобы Ниджимура говорил о чем-то подобном. Вся эта ситуация волновала сердце, выводя мои чувства из равновесия. - Не это. Скорее то, что я больше не могу быть для команды опорой. - Ты можешь быть опорой для меня, - проговорила я прежде, чем успела понять, какой смысл несут эти слова. Это было похоже… на признание в любви! Почему? Я ведь совсем не это хотела сказать ему! Мне стоило неимоверных усилий остановить самокопание. Поздно. Слов уже вернуть. И раз сказала подобное, значит, действительно так чувствую. Возможно, на меня повлияло произошедшее вчера с Хайзаки? То, как экс-капитан заступился за меня. И на фоне равнодушия Аомине я ощутила тягу к тому, кто оказался рядом? - Ниджи… - начала было я свою оправдательную реплику, как парень обернулся, не дав мне договорить. Его серые глаза угрожающе поблескивали в сумраке комнаты. - Ты всегда говоришь то, что от тебя хотят услышать? - Говорю только то, что хочу сказать. Он повернулся ко мне полностью, немного опасливо, будто ожидая подвоха, сделал шаг навстречу, и мое сердце провалилось, продолжая неровно стучать где-то в кишках. Его руки потянулись к моему лицу, и ладони мягко легли на щеки. Я зажмурилась, боясь вновь встретиться с Шузо взглядом. Никогда не рассматривала старших товарищей в качестве кандидатов в любовники, и, стоя сейчас перед семпаем, ощущала лишь как трясутся мои колени. Он приподнял мое лицо навстречу своему, я почувствовала, как обожгло губы его горячее дыхание. Это ощущение заставило меня вздрогнуть, но я изо всех сил старалась сохранить самообладание. Не свалиться бы в обморок на этот вызывающий сомнения о своей чистоте пол. Когда губы Ниджимуры коснулись моих, мы стояли уже тесно прижавшись друг к другу. Я не решалась дотронуться до него, как будто считала себя не в праве сделать это. Под давлением нахлынувших чувств и собственной неуверенности я отступила назад, но брюнет вновь подошел ближе. Я пятилась неуверенным шагом до тех пор, пока моя спина не уперлась в стену. Дальше отступать было некуда, и могучая фигура Ниджимуры возвысилась надо мной. За лето парни из «Поколения чудес» уже обогнали его не только по умения, но некоторые еще и по росту, но все равно Шузо можно было назвать высоким. Таким высоким, что макушка моей головы едва доставала ему до подбородка, да и то если привстать на цыпочки. Поэтому, целуя меня, Ниджимуре приходилось наклоняться. - Сацуки, - зовет он меня по имени, и от его тихого голоса меня бросает в дрожь. Я теряла контроль, я теряла последние здравые мысли, уже не слышала ничего, кроме шума собственной крови в ушах. Состояние на грани паники, но парень будто не замечает моей растерянности. Как же так получилось, что мы остались одни? Почему он нежно гладит мои плечи и шею, без остановки целуя губы, а я даже не смею ответить на его ласки? Растерялась как невинная девочка, словно впервые меня касаются руки парня. Хотя, что и говорить, Ниджимура явно гораздо опытнее моих ровесников. Девчонки из школы поголовно сходят по нему с ума. Целует он страстно, глубоко проникая языком в мой рот, словно хочет насытиться вкусом поцелуя. Я слегка пошатываюсь под его напором, но руки Ниджимуры придерживают меня за поясницу. Я отвечаю на его поцелуй, выпячиваю губы, позволяя легко то прикусывать их. То посасывать, втягивая в рот. У этого парня очень нежный вкус, сверкающий, искристый, с легкой ноткой зеленого чая. Он позволил себе расстегнуть молнию моей безрукавки и скинул ее на стоящий рядом стул. Следом длинными тонкими пальцами подцепил край моей футболки и снял через голову, не встретив сопротивления. Наклонился еще ниже, припадая губами к ямочке между ключицами, и тогда его руки обхватили меня под попу, приподнимая вверх. Только то, что за моей спиной была стена, не позволило мне упасть, но видимо на это Ниджимура и рассчитывал. Он завел мои ноги себе за спину, сам вжал меня в стену. И без того короткая юбка теперь полностью обнажила мои ноги, ладони брюнета скользнули по ним вверх и остановились на ягодицах, легонько сжав их. Жадные поцелуи отступают от губ, я больше не чувствую настойчивого давления и стараюсь воспользоваться короткой передышкой, хватая ртом воздух. Ладони парня исследуют мое тело, уверенно прикасаясь к самым чувственным местам. Он знает, как заставить девушку стонать от наслаждения. Я кусаю губы, чтобы не выдать себя, стискиваю зубы сильнее, и, видя это, Ниджимура лишь усмехается уголками губ. Он наслаждается моей капитуляцией, сейчас я полностью принадлежу ему, и уже не хочу принадлежать никому другому. Хочу всецело отдаться этим рукам, что скользят по копчику вниз, ощупывая ягодицы, проникая пальцами между ними, поглаживая пульсирующую между ног плоть. Хочу отдаться губам, что пощипывают тонкую кожу, и зубам, покусывающим мои шею и плечи, что прикусывают лямки моего бюстгальтера и стягивают их, рывком срывают с меня чашечки, освобождая полные груди от заточения. Он терзает их поцелуями, втягивает набухшие соски в рот, нежно касаясь их кончиком языка. Все мое нутро сжимается, судорогой ноги сводит вместе, и я чувствую между коленями тело Ниджимуры, что стремится еще сильнее прижаться ко мне. Ох, знаю, как ему сейчас тяжело, желание скручивает тело, взрывает импульсами нервные окончания. Я чувствую, как через тонкую ткань спортивных трико ко внутренней стороне моего бедра упирается затвердевший член. Его неприкрытое желание опаляет меня еще больше, и я неосознанно тянусь губами к его лицу. - Прикоснись ко мне, - шепчет он в мои открытые губы, и я глотаю его шепот вместе с коротким вздохом. Парень наваливается на меня, вминая в стену, кончиком носа проводит по скуле и замирает, прильнув к мочке уха. - Хочу почувствовать твою ласку, - продолжает он. Мои ладони ложатся на его плечи, такие твердые и сильные, что мне доставляет удовольствие даже просто поглаживать их. Я мну их пальцами, скольжу по предплечьям вниз и вновь поднимаюсь к шее. - Как-то это не очень сексуально, - отчитывает меня за неумелые ласки Ниджимура. Тем не менее, он откидывает голову назад, явно получая удовольствие. – Хотя приятно, не спорю. Расслабляет. - Да иди ты! – склонившись, я прячу улыбку в черных волосах парня. Они пахнут утренней росой, оставшейся после дождя, и я вдыхаю этот запах часто-часто, приказывая своему сердцу биться чуть помедленнее. В очередной раз поражаюсь длине рук экс-капитана: как только он умудряется, поддерживая меня под попку, нежно поглаживать пальцами то место, куда со всего тела стекаются волны наслаждения? Тем временем вторая рука удерживает меня на весу, не позволяя сползти по стене вниз. Я чувствую, как по стенкам влагалища скатился вязкий сгусток, смочив набухшую вульву. Как не сопротивляйся своим чувствам, а тело уже все решило за меня. Желание ощутить его в себе подавляет любые другие порывы. Пульсация крови заставляет меня чувствовать все острее, ощущения такие сильные, что всему телу почти больно. Грудям, истерзанным поцелуями, гениталиям, охваченным желанием. Мой взгляд встречает взгляд Ниджимуры, его зрачки так раскрыты так широко, что глаза кажутся черными. Рывком вскидываю руки к его голове, зарываюсь пальцами в волосы, наслаждаясь их шелковой мягкостью, и первой тянусь к его губам губами, жадно впиваюсь в них поцелуем до боли. Он еще не знает, что мой напор не уступает его. Я целую его так страстно, что дыхания не хватает нам обоим, но Шузо не отступает, мы проникаем языками друг в друга, и это ощущение ни с чем несравнимо. Голова идет кругом. Мои руки спускаются по груди парня вниз, задерживая прикосновение внизу живота, поглаживают пах, пока я решаюсь стянуть с него трико. Он подается бедрами навстречу моим ладоням, и те с готовностью проникают за край трико и резинку узких боксеров. Пальцы аккуратно обхватывают член, гладят чувствительную головку, уже слегка влажную и горячую. Ниджимура испускает стон в мои губы, и я скольжу языком по его нёбу, вызывая еще один. - Прости, не могу больше себя сдерживать… - говорит он. От неожиданности я вскрикиваю, когда семпай подкидывает меня, чтобы удобнее перехватить мое тело. Теперь мои ноги обвивают его талию, и смотреть на парня мне приходится сверху вниз. За длинной густой челкой я не могу разглядеть его глаза, но вижу довольную хищную ухмылку. Его губы вновь припадают к моей груди, мнут, пощипывают соски, и я выгибаюсь навстречу его поцелуям. Он приспускает свои брюки и пытается сдвинуть край моих трусиков. - Подожди, - едва сдерживаю смех. – Белье на застежках. Ниджимура поддерживает меня под зад, а я тем временем пытаюсь справиться с застежками. Он продолжает играть с моими грудями, что все больше отвлекает и мешает сосредоточиться, но я даже не испытываю желания воспрепятствовать ему. - Готово, - я кидаю трусики поверх своей одежды, и мои слова для парня как зеленый свет. Резким толчком он входит в меня, даря нам обоим долгожданное облегчение. Я чувствую лишь, как перехватывает дыхание. Мне даже не приходится двигаться, он все делает сам. Настоящий капитан, хотя уже давно и не в этой должности. Он не сексом со мной занимается, он меня атакует! Порывисто и неудержимо, как делает это на баскетбольной площадке. Мне приходится закусывать губы, чтобы не привлечь криками и стонами внимание проходящих по коридору отеля спортсменов. - Хочу слышать тебя, - тихо сказал Ниджимура, пощипывая губами мочку моего уха. Его явно не устраивает моя сдержанность. - Наслаждайся шепотом, - отвечаю непреклонно. – Что подумают невольные свидетели? - Подумают, что кто-то из парней решил передернуть. Все мальчики это делают. - Девочки тоже не без греха. Но ему все-таки удалось заставить меня вскрикивать, когда вдруг увеличил амплитуду поступательных движений. Он медленно выходил из меня, почти полностью, и резко входил на всю длину. Когда мне казалось, что чувствительность моего тела притупилась, Ниджимура нашел способ поднять меня на новый виток ощущений. Даже находясь в его руках, я все равно умудрялась выгибаться ему навстречу, широко разводя бедра в стороны. Он перенес вес моего тела на левую руку, а правой обхватил грудь и потянул ее в рот. Сосок окружило влажное тепло, волнующее, мягкое, уступчивое. Колющее возбуждение, что скапливалось на месте его прикосновений, неторопливо стекалось к паху, все больше нагнетая напряжение. Но я не могла понять, на какой стадии находится Ниджимура, его лицо абсолютно спокойно, лишь дыхание немного сбилось. Я упираюсь носом к его яремной вене, отмечая быстрый бег крови, прижимаюсь губами к шее. Чувствую, что я уже близка к финалу, мое тело устало сопротивляться волнующим атакам семпая. Закрываю глаза и откидываю голову назад, отдавая всю себя во власть брюнета. Он не подведет, я знаю. И убеждаюсь в этом, когда напряжение в паху становится просто невыносимым. Набухшая вульва столь чувствительна, что всем телом ощущаю ее вибрации. Еще несколько толчков – и я вся сжимаюсь от скрутившего меня спазма. Он останавливается, позволяя мне насладиться ощущениями блаженства. Все пространство вокруг наполняется звенящей тишиной, слышно лишь быстрое биение двух сердец. - Я первая, - произнесла, наконец, с досадой. - Ну, я же не мальчишка какой-нибудь. Сколько в нем противоречий. Он никогда не сдерживается на площадке, играет всегда в полную силу, даже когда его просят сбавить обороты. Просто не умеет играть вполсилы. Не сдерживается с другими парнями, на слова он не разменивается и все решает действием, порой даже увечащим других, как с Хайзаки, например. Внешне кажется, что он скорее невозмутимо-спокойный, даже слегка апатичный. Только когда дело не касается баскетбола, он словно преображается. - Да? – я вскидываю бровь, смотрю на него с толикой иронии. – Ну, это мы сейчас посмотрим. Высвобождаюсь из объятий парня, медленно сползаю по стене. Встав напротив, толкаю его в сторону четырех кроватей, забронированных для спортсменов нашей команды. Он снисходительно улыбается мне, думает, это игра, но к его ужасу играть я совсем не намерена. У «Поколения чудес», к которому с какого-то бока я приписывала и себя тоже, есть одна объединяющая всех особенность – мы отдаем долги. Нам забрасывают мяч – мы забрасываем мяч. Нам слово – мы смерим обидчика уничтожающим взглядом. Нас заставили стонать от оргазма – мы заставим кричать! Опрокидываю Ниджимуру на ближайшую к нам кровать и забираюсь на него сверху. Я не буду целовать его губы, губы уже болят от поцелуев. Подниму лишь его футболку выше, обнажая рельефный живот. Я касаюсь поцелуем аккуратного пупка и начинаю целовать область вокруг. От моих нежный осторожных прикосновений он весь сжимается. - Нет, - шепчу ему грозно. – Я тебе не мешала, и ты мне не мешай. Возобновляю ласки, скольжу по его коже то языком, то губами. Прежде не проронивший ни звука, парень начинает постанывать. Низ живота и пупок у парней эрогенная зона. Ласки этой области по ощущениям сравни оральным, если не сильнее. Осторожно пальчики нащупывают мягкую мошонку, поглаживают и нежно сжимают, чтобы не причинить боли, но все равно я замечаю, что Шузо начинает морщиться. Пожалуй, эти игры лучше оставить, и я переключаю внимание на головку члена. Разминаю ее пальцами, продолжая ласкать губами пах. Руки Ниджимуры мертвой хваткой цепляются за покрывало, ладони судорожно сжимаются. Он пытается сдерживать свое возбуждение, показать мне, насколько хорошо владеет своим телом. Но не тут-то было. Моя магия сильнее. Наконец, настает очередь десерта. Я не любитель долгих прелюдий. Нагнетать страсть стоит дистанционно, не посредством взаимных ласк. Через осторожные касания, взгляды, случайно оброненные слова – только это придает пикантность отношениям, это делает страсть взрывоопасной. Языком я провела влажную полоску от основания ствола до самого края. Самым кончиком, едва касаясь. Повторила тот же прием с другой стороны, и с третьей. Наградой мне стал сдавленный стон. Следом губы сомкнулись на головке члена, язычок прошелся по кругу, лизнул уретру. Я углубила поцелуй, захватив как можно больше эрегированной плоти, жадно втянула в себя. Двинулась губами к головке и остановилась на самом краю. Семпай судорожно вздохнул, и я мысленно улыбнулась. Ему все труднее противостоять мне, когда мои губы терзают его чувственный орган. Я чувствую на языке его дрожь, и по мере того, как вздрагивания становятся все более заметными, ускоряю темп. Теплым прикосновением мне на затылок легла его правая ладонь. Без настойчивости он контролирует мои движения, направляет. Его бедра поднимаются навстречу моим губам. И я стараюсь оправдать все его ожидания, набрасываюсь на его тело как голодный зверь, ласки мои все яростнее. Я даже не замечаю, как теплая густая струя ударяет мне в нёбо, пока парень не сжимает руками мои плечи. Останавливаюсь, сглатываю вязкий сгусток в горле и поднимаю голову. Ниджимура лежит, прикрыв глаза, его тело периодически сотрясается от спазмов. Он тянет меня на себя и укладывает на грудь, заботливая укрывая покрывалом, стянутым с соседней кровати. - Так вот ты какой, семпай, - тихо усмехаюсь я, утыкаясь носом ему в шею. - Нравлюсь? – спросил он. - Нравишься. – Я предельна честна и с ним, и с собой. - Тогда забирай себе. - Обязательно подумаю об этом. Как-нибудь на досуге. Он, наконец, оторвал голову от подушки и посмотрел мне в глаза. Одна его бровь вопросительно выгнулась, губы надменно скривились. Кажется, этот взгляд был мне знаком: взгляд человека, который не считается с чужим мнение и все делает по-своему. - Как будто у тебя есть выбор, Момои-сан. Ты моя. Я не знала, что до этого дойдет, не представляла даже в самых смелых фантазия, но этот парень как тайфун, уносит в водоворот своей страсти. Наверное, именно такой мне и нужен. Наверное, он – отличный повод забыть о боли. Мне просто хотелось быть под заботливой рукой, рядом с тем, кто поддержит, убережет и защитит. А Аомине в последнее время стал совсем чужой… Надо же, пока была с Ниджимурой, почти совсем забыла о своем друге. Разве это не хороший знак?

Запись в блокноте: Он серьезен и требователен к игрокам, возможно, именно благодаря ему «Поколение чудес» стали теми, кто они есть. Под его руководством сложилась эта сильная команда, в которой каждый слушал внимательно, что говорит наставник. В то же время, когда он покинул пост капитана, в команде начался разлад: каждый стал тянуть край одеяла на себя. Мне приходилось выполнять роль миротворца, регулировать их конфликты. В этом плане неоценимой можно назвать поддержку Куроко, мы с ним всегда были заодно. Но вот Акаши даже не пытался приструнить парней. Он говорил, что, только чувствуя себя свободным, можно раскрыть весь свой потенциал. Честно говоря, я не была уверена в том, что Акаши способен справиться с нынешними игроками основного состава «Тейко». Ниджимура же – прирожденный лидер, но с «Поколением чудес» ему не сравниться: он перестал бы являться для парней авторитетом, стоило только им почувствовать слабину. Видимо, он это понял. А Акаши… придет время, и он научится быть капитаном.