Другое измерение

Голова кружилась, что-то мокрое лезло в нос, руки замерзли. Мозг пытался восстановить нить произошедших событий. Минако открыла с трудом сначала один глаз. Туман, белизна - это все, что было впереди. Открыв второй глаз, девушка поняла, что это не галлюцинации, попыталась двинуть рукой, но не смогла: она была полностью в снегу. Паника охватила ее, но она попыталась ее подавить - так она точно не выберется. Странно, но спине не было холодно. Девушка обернулась назад и носом уткнулась в серый мундир. Чьи-то руки бережно держали ее за пояс - это сейчас она отчетливо поняла, когда чувствительность к телу стала возвращаться. От сукна пахло едва ощутимо, но даже этого хватило, чтобы Минако вздрогнула и задрожала. Душа воспарила, а телу захотелось танцевать: это был ОН. Она в этом была точно уверена. Несмотря на то, что лица она сейчас не видела, но этого и не надо было... Девушка начала царапать снежную массу, пытаясь освободить руки. А сама уже, почти мурлыкая, позволила себе к нему прижаться. Он спас ее - это была констатация факта. Значит, он любит ее? Конечно! Он, кажется, тоже пришел в себя и помогал ей откопаться. Они не разговаривали - кислород стоило поберечь. Не выдержал все-таки молчания он. - Кто ты? - Минако, - тихо ответила блондинка, когда они опытным путем выяснили, где же все-таки верх, а где низ, и попытались хоть как-то пробраться вверх. "Кто я?" - чуть не слетел следующий вопрос с губ пепельноволосого блондина, но он промолчал. Он был уверен, что ЭТА девушка знает о его прошлом куда больше его самого. - А ты не боишься, что тебя вычислят, Венера? - наличие меча явно указывало на происхождение девушки, хотя о том, откуда эти знания, он имел лишь смутные представления. В голове было много разных вещей, знаний, порой противоречащих друг другу, например, как магия и наука, словно вытащенные из разных эпох, жизней. - Нет, я и не скрываюсь, не от тебя, - девушка осмотрелась, и из руки выросла цепь. - Предупреждаю, нападешь - сама виновата, - он занял удобную позицию. - Я не собираюсь нападать. Я пытаюсь сделать нам отверстие, по которому будет воздух проходить. Не хочу задохнуться, даже рядом с тобой, - она внезапно улыбнулась как-то по-другому. - Ты же сам меня учил выживать на Севере, - и цепь врезалась в пласт снега над ними. Минако заставила цепь исчезнуть и посмотрела на дело рук своих - да, до поверхности она добралась, воздух у них будет, но вот слой снега оставлял желать лучшего - с той техникой, что у них есть (а точнее, ее отсутствием), им до поверхности и за неделю не докопаться. Можно, конечно, порубить все мечами, но не факт, что толща льда на них не свалится, погребая под собой. Сейчас они находились в небольшом "кармане", видимо, то ли какое-то дерево, то ли кусок льда встал так, чтобы прикрыть их. Или это Кунсайт постарался? Девушка бросила на него нежный взгляд. - Надо ждать, пока нас найдут. - Или пока я не восстановлю силы и не телепортирую нас отсюда. Кстати, ты же можешь вызвать энергию Солнца, вроде, - чуть менее уверенно уточнил он. - Не могу, - девушка выдохнула и присела. - Я потратила всю силу Планеты, когда уничтожала Верховного Демона. Теперь я мало что могу. - Не очень разумно с твоей стороны разбалтывать секреты врагу. - Ты мне не враг. Он хотел сказать что-то умное, но вместо этого нахмурился и гаркнул: - А ну встань с холодного! - и открепил свой плащ. Она поняла без слов и села рядом с ним. Белая магическая шерсть невесомым покрывалом легла ей на плечи. Никогда не промерзающая. Никогда не намокающая. Рука непроизвольно обняла его за талию, а голова нашла приют на широкой груди. Так мало и так много. Минако сейчас чувствовала себя целой, полной, способной на все. Знать, что он рядом, чувствовать кожей, вдыхать его запах и одновременно понимать, что он не помнит ее. Не помнит того, что связывало их, что они делили друг с другом: радости, печали, одну любовь на двоих. Минако зажмурилась, стараясь не разреветься. Не плакать. Она же обещала ему. Обещала, что найдет. И найдя - не отпустит. Никуда и ни к кому. "Не уходи!" - так просто сказать, просто и одновременно невозможно. В его глазах она не видит прежнего тепла - только боль. На щеке кровь. Минако протянула руку к ране, нежно проводя по порезу. И сразу потянулась к аптечке, что была закреплена на поясе, доставая пластырь и залепляя щеку. - Зачем? - Но ведь так лучше, правда? - снова эти улыбка и слова что-то в нем всколыхнулось. Было уже такое, было. Он может чем угодно поклясться, что именно она произносила эту фразу. Образ нечеткий: лишь глаза и голос, но этого оказалось достаточно, чтобы тварь начала просыпаться. "Не вспоминать!" - приказал он сам себе, стараясь успокоиться. Не вспоминать, но как? Как, когда все его существо ХОЧЕТ вспомнить. Хочет понять, что же эта девушка для него значила, но он только убрал ее руки от своего лица. В глазах ее появилась боль. Кунсайт никогда не хотел видеть боль в ее глазах, только не в ее! - Не надо, - он произнес как можно мягче. - Когда я пытаюсь что-то вспомнить, тварь просыпается. В глазах блондинки мелькнул страх, не за себя - за него, в этом он мог поклясться, но она лишь улыбнулась, сочувственно и с пониманием. - Прости, я не буду, - и убрала руки, свернувшись под его плащом. Хорошо, что тот был магическим и не пропускал ни холод, ни влагу и на морозе никогда не промокал. Как она могла показать свою любовь? Как могла объяснить, что он ей не безразличен? Раньше она ему пела. Почему бы и сейчас не спеть? Ту самую песню, что сочинила недавно. Для него. Без Тебя мне и воля - неволя. Без Тебя мне и правда как ложь. Но я Жизнь воспеваю до боли Лишь за то, что Ты в Мире живёшь. Я пою и живу, как жила, Ведь для счастья мне нужно немного, И молю этот Мир, словно БОГА, Чтоб Тебя исцелил Он от зла! Без Тебя я Тобою любима - Ведь меня позабыть Ты не смог! Ты повсюду со мною незримо, А превыше Тебя - только БОГ! Я пою, и смеюсь, и живу, как жила - Ведь для счастья мне нужно немного... Я молю милосердного БОГА - Пусть Тебя ОН очистит от зла... Я молю справедливого БОГА - Пусть Тебя ОН очистит... от зла...* Кунсайт чувствовал одиночество, сквозящее в словах, в мелодии. Мозгом он понимал, что является отчасти причиной этой боли. Но сейчас ничего не мог сделать, кроме как взять ее за руку. Взять в свою руку ее. Удивиться, как такая маленькая ладошка утопает в его, увидеть зарождающийся огонек между их ладонями. Золотой огонек. Что согревал душу, заживлял раны, наполнял Силой - и не безликой Силой стихии, а теплой, мягкой силой любви. "Дороже золота". Вот что для него было это маленькое золотоволосое чудо - дороже всего на свете. Пусть он не помнит, но это не важно. Он знает. Знает и не отдаст это знание никому. Ни Берилл, ни Тетис, ни этой твари. А было страшно. Не за себя - за нее. За эту маленькую, беспомощную девушку, что пригрелась у него под боком и доверчиво держала его за руку. Он почему-то дотронулся до подбородка, там, где должен быть несуществующий уже давно шрам. Помнит ли он о нем - нет, но знает. Рука коснулась золотистого искристого шарика, что сейчас сиял между их ладонями. Он взорвался снопом искр, а у него на плаще сидела Венера в боевой форме, на лбу воительницы сиял нестерпимым светом знак Хранителей Венеры, испуская золотые потоки света, которые плавили лед над ними, и выталкивая их наружу. Его собственные силы стали возвращаться по экспоненте. Девушка ослабла у него на руках, и Кунсайт просто поднял ее на поверхность своеобразной ямы, в которой они находились. К ним уже мчались несколько человек, видимо, заметившие вспышку. Мужчина аккуратно положил ее на снег и скрылся в морозном телепорте. Он не восстановил память, но обрел знание. *** Усаги щурилась на солнце, вдыхая аромат снега и свежести. Мамору пытался научить ее кататься на горных лыжах. Пытался от слова пытки. Но пытки оказались, как ни странно, приятными. Нет, она не мазохистка и наслаждения от падания на пятую точку не испытывает, но не тогда, когда тебя успевают поймать такие нежные и сильные руки. А еще не тогда, когда эти руки прижимают к столь же сильному телу. Ради этого она готова падать хоть каждую минуту. - Усаги, нужно держать равновесие. - Ты хочешь сказать, что у меня вес не тот? - несмотря на то, что возмущение в ее голосе было наигранным, однако Мамору еще не очень хорошо разбирался в ее интонациях и принял за чистую монету. - Нет, что ты... я такого не говорил, прости, - он начал оправдываться - ведь меньше всего он хотел ее потерять, обидеть - слишком глубоко в нем сидел покинутый всеми ребенок, чтобы вот так вот раскидываться тем теплом, что она ему дарила. Слишком стала необходимой, ради которой он мог даже искать оправдания, извиняться до потери пульса, но вымолить прощение. - Мамо-тян, - Усаги внезапно преобразилась, девушка вдруг поняла, что своей шуткой невольно задела его, обидела. - Я пошутить хотела. Видимо, неудачно. Прости. - Усаги, тебе не за что просить прощения... Я сам... - договорить ему не дали, потому что Усаги просто поцеловала его, а потом наслаждалась выражением удивления и неверия на его лице. Каждый раз, как она это делала, он все так же недоверчиво на нее смотрел, словно ждал, что сейчас она рассмеется и прогонит его. А девушка, проглотив слезы, улыбнулась. Когда-нибудь она исправит то, что совершили люди с ее возлюбленным, залечит раны, нанесенные жестокими детьми, взрослыми и просто окружающими людьми, которые не могли принять своеобразную, немного замкнутую душу в свой круг. Когда-нибудь она научит его доверять, и не только себе, но и всему остальному миру. - Я люблю тебя, - прямо, смотря в глаза парня, произнесла Усаги. - Усако, я тоже тебя люблю. Очень-очень сильно, - он обнял ее, словно пытался защитить от всего мира. Девушка позволила себе немного понежиться в его объятьях, затем, подняв голову, улыбнулась, произнеся: - Я знаю и за это люблю еще больше. Они снова вышли на трассу, и снова она упала, и пока он ее снова поднимал - кинула в него комочек снега, звонко смеясь. В ответ получила такой же. И снова звонкий смех и веселье. Снова на несколько мгновений мир стал идеальным, для него. Потому что она смеялась. Внезапно они услышали гул, шум и крики - чуть ниже по склону начался сход лавины. И Усаги заметила, что прямо перед той летит девушка со знакомой золотистой шапочкой волос. - Мина, - вскрикнула в испуге Усаги. Она рванулась к подруге, но ее остановила рука Мамору: - Ты же с трудом держишься на лыжах. Девушка повернулась, и парень невольно отпустил ее руку - в таких знакомых глазах сейчас мелькали другие оттенки - тоже знакомые, чуть более мудрые, более спокойные и одновременно более жесткие - то сочетание, что зачастую отличало именно Серенити. - Энди, - она перешла на спокойный, чуть отстраненный тон. - Ты забываешь, ты же сам меня учил. Мамору на мгновение закрыл глаза - позволяя своей-чужой памяти проникнуть в мозг. И ведь действительно, он учил Серенити кататься на горных лыжах. И та делала некоторые успехи. - Тогда что за фарс с падениями? Сере чуть лукаво улыбнулась. - Нам обеим просто нравится, когда ты нас ловишь, - в глазах были смешинки, но лишь мгновение, потому что выражение сменилось сосредоточением и отстраненностью - девушка пыталась найти подругу, увидеть ее внутри себя, засечь, используя их внутреннюю связь, а потом, легко оттолкнувшись, отправилась вниз по склону, перевоплощаясь, пока никого рядом не было. Правда вместо обычной сейлор-фуку, к которой он успел уже привыкнуть, на ней были синие удобные брюки и куртка, воротник которой был точной копией матроски. Все-таки хорошо, что боевой костюм приспосабливался к окружающей среде. Мамору не отставал, пытаясь связаться со своей планетой, он тоже сменил облик, оглядывая себя - плащ, легкий кожаный костюм для верховой езды (хорошо, что не доспехи, они бы точно не способствовали спуску на лыжах, как и меч), лук за спиной, это куда удобнее в сложившейся ситуации. Взяв купленную белую маску, он нацепил ее на лицо. *** От раздумий и боли воспоминаний Гэнсо отвлекла трель мобильного. - Ито... - Гэнсо? Все в порядке? - голос Рей звенел от еле сдерживаемых переживаний. - Рей? Все в порядке? - эхом повторился ее вопрос. - Это ты мне должен сказать. Я же чувствую. Что случилось? - Можно, я к тебе приеду? - тихий, почти шепот. Она ему необходима. Необходима, словно воздух. А здесь так невыносимо... - Да... Хотя, ты сейчас где? - кажется, Рей уже явно что-то собралась делать. - У себя, в квартире, - он провел рукой по ткани кресла, словно ничего не видя, в поисках верхней одежды. Несмотря на то, что сейчас почти апрель и воздух уже прогрелся почти до двадцати, но бегать в футболке и тонких домашних брюках по улице пока рановато. - Оставайся там, я сейчас сама подъеду. - Мне не сложно... Рей... Его оборвало довольно резкое: - Я тебе в твоем состоянии за руль сесть не разрешу! Сейчас буду. Жди, ты меня понял? - в голосе девушки звучали упрямые нотки, приказ и одновременно мольба. - Да, хорошо... Я люблю тебя... - голос жениха ей абсолютно не нравился, поэтому она решила поторопиться. - Я тоже тебя люблю, - закончила Рей, выключая мобильный телефон, хотя внутри ей все говорило, что лучше всю дорогу с ним разговаривать. Внутренний голос твердил ей, что она единственная, кто может ему помочь. Выбежав из храма, она набрала знакомый номер. Гудки показались ей бесконечным похоронным колоколом, но вот что-то щелкнуло и она услышала тихое: - Да. - Я уже выехала. Кстати, что ты думаешь о том платье, что я купила... Ничего не значащий разговор, ни о чем, что хотелось бы обсудить на самом деле, но слышать голос, подтверждающий, что любимый все еще здесь, с ней, что он не сон, не мираж. Почему-то ей казалось, что прекрати она этот бессмысленный разговор ни о чем - и она потеряет его. Навсегда, навечно, поэтому она трещала о тряпках, погоде, подругах, учебе - обо всем, что сама ненавидела обсуждать. Закончила она говорить только тогда, когда он ей открыл дверь. Светлая кожа отдавала белизной, голубые глаза потускнели, волосы в беспорядке топорщились в разные стороны, и Рей забыла все заготовленные фразы, а просто обняла жениха, поглаживая его по голове, спине, еле сдерживая всхлипы. ЧТО могло его довести до такого состояния? Спустя несколько кружек чая и завертывания в теплый плед, Рей наконец спросила: - Что произошло? Более-менее пришедший в относительный порядок парень лишь мотнул головой в сторону коробочки: - Ты помнишь кулоны с камнями-покровителями? - она взяла коробочку, пока еще не открывая ее. - Да, конечно, у каждого, кто охраняет Хранителя планеты есть. У самих Хранителей - кристаллы планет. Насколько я помню, то камни передаются из поколения в поколение, а еще хранят воспоминания. - Да. - В этой коробке ТВОЙ камень? - Да. Она рассмотрела вензель. - Не японский и не английский. - Это кириллица. Эта вещь принадлежала Давиду Сергеевичу Гриневскому. - Предыдущему Лорду Востока? - Рей провела пальцами по гравировке Лордов Востока. - И да, и нет. Рей выдохнула. Кричать и требовать информацию сейчас бесполезно, хотя очень хотелось огреть жениха чем-нибудь тяжелым и узнать все и сразу. Однако, даже это сейчас вряд ли поможет. - То есть? - все же задала она наводящий вопрос. - Последним Лордом Востока был Стивен Райт, до него был Серж Грин, а Дэвид Грин, или Давид Гриневский был до него. Он погиб во время атаки на Нагасаки, пытаясь создать щит вокруг города. Именно благодаря или из-за этого бомба взорвалась выше, чем это было запланировано. - Что спасло не одну жизнь... Постой, ты ВИДЕЛ это? ЧУВСТВОВАЛ? - она обняла его. Последние секунды смерти человека, сгорающего заживо, никому не придадут цветения и радости. - Да, но это лишь крохи по сравнению с дальнейшим. Почему мне кажется, что ВСЕ знают больше обо всем, кроме меня. - С чего ты так решил? - Моя мать была сводной сестрой Стивена Райта, дочерью Сержа Грина. Она обо всем знала: о Хранителях, камнях, магии, но ни словом не обмолвилась, когда отдавала мне кулон... Она же должна была знать! Знать, как трудно мне будет без части воспоминаний, - Гэнсо ловил ртом воздух. - Может, она пыталась тебя от кого-нибудь отгородить? Защитить? - Знаю. Да знаю я! - он уронил голову на руки, пытаясь ладонями протереть глаза, проводя по волосам, словно пытался избавиться от боли. - Сектанты. Рей вздрогнула. - Сектанты Металлии? Они сохранились? Но ведь их сослали в тюрьму... - мико вздрогнула, ведь среди скрытых сектантов, замышлявших переворот, была и старшая сестра Каики. - Они есть. Именно они убили моего деда, Сержа Грина. Я видел, глазами предыдущего Лорда Востока... У меня в голове сейчас такая катавасия - воспоминания всех Лордов Востока, начиная с первой, - он непроизвольно снова сжался. - Джед? - мягкий и одновременно требовательный голос, рука. - Я тебе никогда об этом не рассказывал... Ни тогда, ни сейчас. - Так расскажи. Расскажи, что тебя мучает? Что тебя тревожит? Он покачал головой: - После этого ты меня возненавидишь. - Сначала расскажи, а потом будем думать. Вместе, - она провела рукой по его голове, заставляя посмотреть в свои глаза. - Мне невыносимо видеть, как ты мучаешься... Джедайт кивнул и выдохнул, убирая из голоса все эмоции: - Во времена Альянса Планет у меня была сестра... Мейё. - Да, это я слышала от одной служанки во Дворце. Она погибла еще до нашей встречи. Подробностей я не узнавала. - Да, ты никогда не была излишне любопытной, - Джед коснулся ее руки своей, позволяя себе улыбку. - Только вот обстоятельства ее смерти... точнее то, что сделал я после, не делает мне чести. - Что бы ты не сделал - это все следствие состояния аффекта... Ты человек, не машина. - Нет, я хуже машины. На месте гибели Мейё нашли предсмертную записку, в которой она говорила, - Джед резко вздохнул, больно было до сих пор. - Она сказала, что уходит из этого мира, потому что ее не понимают, что к ней придираются, особенно моя ученица - Коши, наследница, будущая Тенно Джо... И ведь и правда, они незадолго до этого поссорились, и мы были свидетелями этой ссоры. - Почему они поссорились? - Это надо знать их обеих. Они были всегда слишком непохожи. Мейё была словно не из этого Мира, словно фантазия, иллюзия, предпочитая бою медитацию или книгу. В ней словно собрались все музы этого мира. Она была вдохновением для поэтов, музыкантов, художников и даже в свои тринадцать уже была умна, начитана. Я бы не сказал, что она была красавицей, в классическом понимании, но в ней всегда была настолько чувственная душа, что мимо никто не мог пройти. Ее Сила была сродни моей, поэтому мы много времени занимались вместе. - Она была магом? - Да, магом иллюзии. - А Коши? - Коши была воином до кончиков волос. Боевой маг воздуха, в свои шестнадцать уже возглавляла отряд, была на удивление спокойна в боевой ситуации и на редкость рациональна по жизни. Логична просто до сумасшествия. Они физически не понимала, что Мейё (а жили мы в замке Лордов Востока) находит в любовных романах, советовала ей почитать что-нибудь из учебников по магии, чтобы улучшить свои навыки, или потренироваться в обращении с луком или мечом. Сама Коши прекрасно владела этими видами оружия. - Ну, в принципе я понимаю, но умная девушка, какой ты описываешь Мейё, вряд ли бы пошла на суицид, даже если бы на нее взъелись десять Коши... - Если бы я тогда подумал головой, то пришел бы к точно такому же выводу. Но я тогда не был в состоянии... И я прогнал Коши, я на нее наорал. Убил бы, если бы у меня было такое право... А потом Кунсайт, не поверивший в подобный расклад, да и, в отличие от меня, не потерявший свою голову - нашел настоящее письмо Мейё. - Настоящее, то есть это было подделкой? Да кто на такое пошел? - Тетис. Мико выругалась абсолютно не подобающим для дочери дипломата образом: - А причем тут эта чокнутая? - Я постараюсь рассказать по порядку, - Джед, кажется стал уже успокаиваться. - Тетис была родной дочерью Хранителя и сводной сестрой Эндимиона. Девочкой она много бегала с нами, не будучи магом, но пытаясь научиться, она была милым созданием, порой смешной, доброй, отзывчивой... Да только поставила свои желания выше всего. Так она вышла на Жреца Металлии. Точнее, на него вышла ее мать, королева Берилл. Именно они вдвоем создали подпольную сеть сектантов и устроили восстание, которое закончилось смертью Хранителя, освобождением Металлии, ну дальше ты знаешь... Каика покачала головой. - Еще до того, как узнали о ее связи с сектой, она в меня вроде как влюбилась, - Джеда явно перекосило. - Только на пути у нее стояли Мейё и Коши. Она решила убрать их обеих. Я не знаю, что именно она наплела Мейё, это навсегда останется тайной, но Мейё верила, что только она одна может остановить Зло - и пожертвовала жизнью, чтобы защитить Альянс Планет. Правда об этом мы узнали уже много позже, когда попали в лапы Металлии, но это сути не меняет. Тогда же все считали, что Тетис пошла на это только из ревности. Кунсайт нашел настоящее письмо и кулон Мейё, ее кристалл. И разоблачил ее перед Королем. Ее выгнали из дворца, из города, запретили вообще появляться где-либо. Только вот Берилл дочь явно не бросила... - А Коши? Она поняла, что эта тема для него болезненна, по тому как сузились зрачки и сжались кулаки, но все же пусть лучше сейчас все расскажет. - Она ушла, - он посмотрел вдаль ничего не видящим взглядом - перед ним снова стоял шестнадцатилетний воин, опустившийся на одно колено. - Она попросила прощения, что оказалась плохим учеником, раз не смогла заслужить моего доверия. Развернулась и ушла. Куда? Я и сам не знаю. После всего случившегося я сам поклялся, что больше ни одно мое решение, слово не будет принято на эмоциях. Каика только кивнула. Она как никто другой понимала подобное. Девушка обняла его и поцеловала. - Мы встретились через несколько лет... Когда началась война и мы ушли за поддержкой к Альянсу, она сражалась. Она смогла собрать группу магов, даже эффективно дать отпор в одном из наших аванпостов, а потом нашла нас незадолго до главного сражения. Но даже тогда я не нашел в себе сил с ней поговорить. Последний наш разговор и единственный за все те годы произошел во время битвы, я снова на нее наорал, потому что она отказывалась покидать поле битвы. Мы проигрывали. Зой еще до этого попался, я видел, как попался Кунсайт. Я отправил ее к схрону, где мы спрятали кулоны. Чтобы она их перепрятала, чтобы из нас уже не смогли выбить их местоположение. И она добралась. И именно кулоны и Планета защитили ее от вспышки Серебряного кристалла. Уже после того как планета заново переродилась, она очнулась. В те времена люди охотились на магов, а не поклонялись им. И Коши нашла других Лордов и Хранителя и они организовали тайный союз, несколько семей. Так существовало до последних пор... Когда в один день погибли практически все Лорды и Хранитель. В день, когда пробудилась Металлия. Четырнадцать лет назад. Гэнсо закрыл глаза. Рассказ вытянул из него все силы. Но он все равно взял коробочку, открыл и надел кулон. Это его бремя. Его мать была права. Не кулон принадлежит ему, а он - кулону. И все воспоминания предыдущих Лордов Востока - это его дар и проклятье. Ведь, насколько бы ни были тяжелы знания, он от них не откажется. Но было кое-что, что Гэнсо так и не рассказал Рей - о своей погибшей во время похищения сестре. - Может сходим, отдохнем? Например, недавно открыли ледовый дворец. Покатаемся? Поедим чего-нибудь сладкого? Гэнсо улыбнулся и взяв Рей за руку, словно боялся что она ускользнет, или он упадет без нее, пошел следом. *** На арене ледового дворца в этот поздний час никого не было, но охранник не смог отказать наследнику корпорации Мицуи, который за право покататься безо всякого народа заплатил немало. Выйдя на лед, Гэнсо невольно вспомнил Хёму и Кунсайта. Ведь тренировать будущих Хранителей должен был именно Кун. И в свое время немало потратил сил на то, чтобы подопечные научились выживать в разных обстоятельствах. Сам он готовил их к жизни на Севере. Так что держаться на коньках Джедайт научился, и даже не плохо, ведь они знали, что боевые трансформационные костюмы адаптируются к внешней среде и появишься на льду - на ногах появятся коньки. Рей же, несмотря на то, что давно не каталась, все же была обучена этому искусству, так как по мнению ее учителей - катание способствует улучшению координации и равновесия, что будущей Хозяйке просто необходимо не только во время танцев, но и чтобы просто красиво ходить. Ветер в лицо, девушка зажмурилась, наслаждаясь свободой скольжения. Внезапно рядом они услышали легкое покашливание. - Не думал, что здесь в это время кто-то может быть, - мужской голос был слегка ироничен. Гэнсо развернулся и, даже будучи на коньках, поклонился. - Не люблю шумную толпу, Ито Гэнсо. - А, да, слышал, - подобное обращение сразу же выделяло в нем не-японца. - Я - Миша, а это моя напарница Джайлин. Мы тут порой вечерами откатываем программу для соревнований. Гэнсо распрямился, подавая руку мужчине, Рей же стояла чуть поодаль, не вмешиваясь в разговор, как и положено достопочтенной японской девушке из хорошей семьи и с правильным воспитанием, дожидаясь пока жених ее представит, однако весь ритуал знакомства нарушила Джайлин. - У вас такая милая невеста! Недавно как раз про вас читала, здравствуйте, мисс Хино. Если Гэнсо с Рей и были сбиты с толку, то их собеседники этого не заметили. Рей в свое время училась в закрытой католической школе, где девушкам из благородных семей прививались не только японские, но и западные манеры, а Гэнсо часто встречался с деловыми партнерами отца, многие из которых были из США. Поэтому подобное если их и оскорбило, то ничуть не поразило, поэтому парень и девушка, не сговариваясь, перешли на европейский стиль общения, чем невольно помогли двум фигуристам, чувствовавшим обычно себя неловко в традиционной японской компании. Катались они теперь все вместе, Джайлин показывала Рей некоторые красивые шаги, помогала их освоить, а Гэнсо и Миша просто катались наперегонки, сбивая иногда девушек, потом все смеялись. Как оказалось, ни Миша, ни Джайлин не страдали звездной болезнью, несмотря на свои достижения, и были открыты и приятны в общении. *** Устроившись у бортика, Миша и Джайлин обсуждали предстоящую программу, когда в зал ворвались странные существа в черных балахонах. В руках у них были странные серые амебы. Надо отдать должное реакции Гэнсо и Рей, мгновенно оценивших ситуацию - пригнулись за бортиком. - Сектанты, чтоб их. И они переродились. - Скорее это все-таки новоиспеченные. Их отличает цвет колец, - деловито ответил Джедайт, уже стоящий в белом кителе. - По крайней мере, в воспоминаниях моего дяди они именно такими и были. - Лучше бы старенькие. У меня к ним есть счеты, - в памяти Джеда опять всплыло воспоминание, что старшая сестра Каики была предводительницей сектантов Марса, за что была изгнана после неудачного восстания. - Милая, успокойся... Внезапно в Мишу и Джайлин полетели серые студни (их сектанты пока не замечали - в момент нападения Рей и Гэнсо стояли в противоположной стороне зала за перегородкой - меняли коньки на обычную обувь). - Стоп, я всегда думала, что демоны - порождение стихийных порталов с другим измерением... - Видимо, не эти... Боюсь, что за века наши сектанты научились их выводить. - Ти! - выругалась Рей. - Все равно надо бить. Заодно и этих балахонщиков. - Каика, я тебе говорил, что мне нравится твоя кровожадность, порой, - Джедайт чуть улыбнулся, поднимаясь в рост и с той же каверзной улыбкой создавая кучу своих двойников, которые уже начали атаки. Рей тем временем, воспользовавшись перегородкой, отделяющей каток от зала, незаметной пробежала, атакуя сектантов с неожиданной для них стороны. Сектанты бегали уже по льду, падая, скользя, пытаясь одновременно сражаться с довольно-таки материальными иллюзиями Лорда Востока и сбить магический огонь заклинателей Марса. В этой неразберихе практически никто не заметил появления нового персонажа - синеволосой девушки с внешностью ангела и сгоревшей душой, в которой место осталось только ненависти и злобе. Вода потушила огонь на мечущихся сектантах и волной сбила с ног воина Марса. Джед отвлекся всего лишь на мгновение - он почувствовал, что его Каике угрожает опасность - в результате потерял концентрацию и его иллюзии стали исчезать. Он метнулся к девушке, создавая между ней и атакующими стену и решил уже создать портал, чтобы спасти свою невесту, как в воздухе запахло сакурой и рядом с ними появились Зойсайт и воин Меркурия. Те даже не стали спрашивать о происшествии - лишь совместной атакой разбросали сектантов, но вот Тетис и еще пара балахонщиков исчезли в портале, от которого неприятно попахивало знакомым ароматом - магией и силой Кунсайта (от чего Зой немного наморщил носик). С тварями на шее Миши и Джайлин они разобрались довольно быстро, однако взять на исследование у них не получилось, но дало порцию новой пищи для раздумий. В кармане Акари протрелькал мобильник: - Минами... - в трубке что-то пробурчали. - Да, сенсей. Сейчас буду. - Он посмотрел на остальных. - Цукино-сама звонил. На берегу озера найден труп. Служащий полиции округа Одайба, по словам Шефа, там явно следы сопротивления. Ами, поехали, ты можешь помочь, - девушка кивнула. Гэнсо тоже кивнул: - Я Рей отвезу, и буду ждать данные в полицейском участке. К вашему прибытию подготовлю все для быстрого исследования. Акари и Ами исчезли в вихре сакуры, а Рей и Гэнсо подождали, пока очнутся Миша и Джайлин, рассказали правдоподобную ложь для них (все равно они мало что помнили - яд частично блокировал кратковременную память мозга) и ушли. *** Ночка выдалась кошмарной. Почти сразу же за сообщением из дома Миядзаки последовало сообщение об очередном убийстве, которое совершил маньяк (судя по тем сообщениям, что уже пришли от следственной группы). Но в отличие от предыдущих, оно имело ряд особенностей. Жертва - полицейский из специального отряда, отчего найти маньяка стало делом чести, во-вторых, будучи не только при оружии, но и обладая определенными навыками, он смог дать отпор - на месте преступления явные следы борьбы. - Так, что, - Кенджи откинул формальные приветствия. Еще немного и он прищучит этого гада. Мужчина огляделся. Почему-то место было знакомым. Запах - точно. - Убитый - сотрудник полиции округа Одайба**. Отдыхал тут на озере с семьей, - Кенджи посмотрел на трясущихся женщину и мальчика - внутри все перевернулось. Он найдет эту сволочь, и тот ответит. За все. За каждого. - По словам вдовы - вышел погулять на закате - хорошо, что оружие взял. Вдова слышала выстрелы... И крики. Однако, она испугалась за сына, и они спрятались в палатке, откуда она вызвала полицию. Когда мы прибыли, тело было еще теплым. Тут много крови, однако, мы не можем найти табельного оружия. Гильзы стреляные есть, а вот самого ствола - нет. Кенджи выругался. Не хватало им еще маньяка с пушкой. Только строгий оборот вооружения и полный запрет на его ношение гражданскими держал Японию стабильно в списках стран с наименьшим уровнем преступности. Эксперты старательно собирали улики, в том числе и кровь, ведь там могла быть кровь преступника - огромный шаг в его нахождении. Внезапно Кенджи отвлекли. - Сэр, вам из участка звонили. - Что случилось? - Звонили из лагеря, - сердце Кенджи замерло, однако на лице привычно ничего не отобразилось. - Во время поездки пропал Шинго... - Где пропал? - Где-то здесь... В районе озера, мы можем поискать... - Нет, выполняйте свою работу.