Большой Замес или легенда о ключе от всех миров

Не успели все отойти от шока в созерцании двух мёртвых тел в центре круга, как вибрирующий гул из самых земных недр заставил мелкие камешки запрыгать по сухой пыльной почве. Многие лошади разразились истерическим ржанием и заметались, с трудом сдерживаемые всадниками. Один вцепился в поводья Слейпнира, единственного коня, сохранявшего мрачное спокойствие. Из ноздрей жеребца вырывался пар, на губах выступила пена. Он чуял зло, родственное ему, что сотрясало землю под его восемью огромными копытами. -Спокойно! –взревел Тор. –Построиться! По сухой земле начали расходиться мелкие трещины, воздух заполнился ещё более густой пылью. Грохот, похожий на взрыв сотни бомб разом, прорезал воздух, заставив всё задрожать в разы сильнее, и скала, стоящая в полумиле к востоку, внезапно раскололась, извергнув из глубин множество мелких камней и пыли, словно вулкан. Лапа огромного зверя, больше любого, что Кате, Рите, Роману и Антону приходилось встречать в своём странствии, показалась из расселины. Скрежет, с которым когти царапнули серый камень, судорожной дрожью отозвался внутри воинов, пришедших сюда, чтобы отстоять спокойствие Мирового Древа. Один вздохнул. Это был короткий, но очень многозначительный вздох, по которому было понятно очень многое. Чёрная тварь, покрытая густой чёрной шерстью, копошилась, стремясь вырваться из заточения. Вскоре показался острый собачий нос с приподнятой в злобном оскале губой, зверь грозно, протяжно зарычал, и начал грызть и дробить в пасти камни, яростно пробивая себе пусть. Стоит сказать, что огромные валуны крошились на его клыках легче, чем сахар. Могучие лапы и плечи раскидывали в стороны валуны размером с небольшой дом, которые падали на землю, вызывая её содрогание. -Фенрир? –спросила Рита тихо и нервно. –Не так ли? Никто не ответил, да всё и так было вполне понятно. Когда голова гигантского волка показалась наружу из прогрызенной им скалы, он открыл красно-рыжие, как пламя, глаза, и издал душераздирающий вой. Если бы любого из здесь находящихся попросили передать неописуемый, смертельный ужас в виде звука, они несомненно назвали бы этот вой. Он сковывал ледяными оковами сердца и словно сжимал тисками виски, заставляя всё живое тёплое нутро любого из смертных леденеть от страха. Среди альянса Асгарда, Ванахейма, Юспельхейма, Мидгарда и Свартальвхейма началась паника. Вернее, если боги и люди ещё могли сохранять некое подобие самообладания, то их лошади ударились в настоящую истерику. Их ржание переходило в визг, они взвивались на дыбы и метались, сбрасывали всадников и едва не затаптывали их своими копытами. На земле оказался и Антон, не справившись со своим цвергским жеребцом, и теперь всеми силами цеплялся за оставшийся в его руках повод, в попытке удержать скакуна. Успокоило животных то, чего не ожидал никто –громовое ржание Слейпнира. Восьминогий гигант, чей голос оказался столь же внушителен, как и он сам, словно дал громогласный и суровый приказ своим сородичам взять себя в руки. Словно устыдил их в бесконтрольной трусости и отсутствии самообладания. И лошади моментально притихли, прижимая уши, приподнимая верхнюю губу, и приседая на задние ноги. Тем временем, Фенрир уже был на свободе. Гигантский, сам размером с целую скалу, он отряхнулся от пыли, словно собака, и, яростно рыча, сделал шаг по направлению к кучке муравьёв, коими ему виделись враги. На шее зверя и его могучих лапах болтались обрывки цепи, сделанной из странного, клубящегося как дым, материала. А на его лохматой холке, цепляясь левой рукой за лохматую шерсть, восседала Хель. Дочка Локи не желала отказываться от эффектности появления, если имела такую возможность, и сейчас она была в разы выше обычного своего роста, лишь бы не казаться блохой на спине своего чудовищного братца, и быть видимой для всех. В правой руке же она сжимала отливающую медью сферу, в которой Антон и Рита легко узнали истинный облик Ключа от всех миров. -Сомкнуть ряды! –прогремел Тор, и все предводители поддержали его, пытаясь худо-бедно построить свои до смерти перепуганные армии. Лишь Эйнхерии оставались невозмутимо-спокойными. -Надо же…как досадно. –произнесла Хель, морщась, как обиженный ребёнок. –Я была уверена, что мы с братцами придём как раз тогда, когда великаны сотрут вас всех в пыль. Но папаша сумел спутать мне планы даже за минуты до того, как, наконец, отдал концы. Ох, какая я нехорошая, негоже так говорить о покойных папеньках! -Она безумно захихикала. –А что до великанов, то вина в столь позорном поражении лишь в их гордости. Они не пожелали прийти вместе со мной, по моему приказу, решив, что знают лучше…и вот результат…тьфу… -Хель, дочь Ангрбоды! –крикнул Один. –Я от лица всех тех, чьи жизни ты держишь сейчас в своей руке, а это многие и многие миллиарды, вновь прошу тебя одуматься. -Дрянная…дрянная девчонка! –голосом капризного ребёнка нараспев произнесла Хель. –Так ты называл меня, милый…дедушка? -Последнее слово было произнесено с яркой ноткой издевательства. –Прости, но я снова не хочу слушаться указов глупого старика, полирующего своим задом трон Асгарда. Теперь закон мой, слово моё, и жизни ваши тоже мои… Фенрир раскрыл пасть, обнажая стальные клыки, каждый длиной в добрую полудюжину метров, капая слюной и кровожадно окидывая всех взглядом, разумным и высокомерным. Поверхность чёрной реки за его спиной вспучилась, и словно бы взорвалась вместе с берегами на полмили в обе стороны, выпустив громадную голову, похожую на драконью. Странное существо мощным прыжком устремилось вверх, однако, тварь эта, похоже, не имела конца, и тем временем, как голова её исчезла в серых облаках, необъятное, скользкое, сине-зелёное тело продолжало тянуться за ней из глубин чёрной реки. -Ёрмунганд, мой средний братец. –почти ласково представила Хель. –Фенрира, вы, конечно, узнали, правда? Трое несчастных деток, никем не любимые, всеми отвергнутые, а теперь ещё и круглые сиротинушки… -Прекрати паясничать, ведьма! –рявкнул Тор. –Что происходит? -Ёрмунганд вырос таким большим, что с минуты на минуту обхватит своим телом всё мировое древо так, что схватит себя за хвост. А затем он начнёт сдавливать кольцо, ломая его ветви, а потом и ствол, так, что ничего вскоре не останется. А Фенрир вполне сумеет прыгнуть достаточно высоко, чтобы сожрать и луну, и солнце, погрузив всё в вечную тьму. Звук рога заставил всех содрогнуться и обернуться к реке. Из расселины меж двух огромных серых скал, рассекая носом чёрную водную гладь, выплыл корабль. Самый большой и ужасный корабль из всех, что доводилось видеть почти всем присутствующим. -Деды не сказки рассказывали, правда всё...-прошептал Фандравлл. –Это же Нагльфар-корабль мертвых. Антон нервно мотнул головой, словно прогоняя наваждение. В памяти возникли обрывки давно прочитанных сказаний, в которых упоминалось это судно, построенное целиком из ногтей мертвецов. Он долгое время находился в Хельхейме, и потоп, затопивший подземное царство смерти после того, как Ёрмунганд вырвался на волю, поднял его на поверхность. Многие попятились, боясь даже предположить, кто может сойти на берег с этого корабля. -Смотрите! –крикнул кто-то почти визгливо. Чёрная вода реки вспучилась, и из неё начали, один за другим, выползать покойники. Выглядели они в разной степени паршиво, что, судя по всему, зависело от того, каким способом они умерли. Были вполне себе целые, а некоторые изломанные, обезглавленные, с топорами в черепушках. Один покачал головой. -Она всё же сделала это. А я надеялся, что не решится…старый дурак…-чуть слышно пробормотал царь. Тор ещё никогда не видел у своего отца столь обречённого взгляда, и ещё никогда тот не признавал так открыто своих ошибок. От этого кровь застыла в жилах принца. Это было словно само осознание и принятие того, что это, возможно, последние минуты для них всех. -Ох, красота какая…-пробурчала Рита, и, даже не смотря на то, что повидала уже немало разнокалиберного дерьма, невольно сделала несколько шагов назад от надвигающихся мертвецов. Идущих, ковыляющих, ползущих, с торчащими костями и волочащимися следом кишками, но с такой слепой яростью и целеустремлённостью, что струхнул бы и храбрейший. Нагльфар бросил якорь и спустил трап, и по нему сошли на берег те, кого живые надеялись уже никогда не увидеть. Это были поверженные в разные времена самые ужасные злодеи из всех миров. Все эти личности были настолько непохожи друг на друга, реальны и фантастичны, что было очень сложно осознать их присутствие рядом друг с другом. Злые маги, диктаторы и маньяки, монстры и чудовища, безумнейшие и безжалостнейшие убийцы. Торин Дубощит разразился самыми страшными из гномьих проклятий, когда на громадной палубе что-то зашевелилось, и тень дракона расправила свои крылья. Кададж, стоящий неподалёку от Риты, издал звук, напоминающий одновременно стон отчаяние, и рычание бессильной ярости. Когда Марга поняла причину, у неё и самой затряслись все поджилки. Сефирот, он же Саурон, сгинул в небытие, оставшись лишь смутным воспоминанием, но сейчас с корабля сошёл некто ещё страшнее него –его учитель Мелькор, которого наши герои, к их огромному счастью, прежде не знавали. Он был настоящим великаном, и молот, который он сжимал в руке, мог бы, пожалуй, выбить несколько зубов самому Фенриру. Антон медленно обернулся к Кате с многозначительным взглядом, доставая из ножен широкий клинок с покрытым узорами лезвием, полученный им в Асгарде. Девушка прочитала в этом взгляде что-то вроде «что, впервые умирать, что ли?». Она не сдержала крайне нервного смешка и сдержанно кивнула в ответ, сжимая в обеих ладонях два своих оружия –кинжал Ангрбоды и слегка заржавелый, но ещё вполне себе острый великаний кухонный нож, размером с небольшой меч, прихваченный ею из её же, ётунской ведьмы, дома.. -Дорога в ад начинается отсюда. –прокомментировал Роман, почти артистично протирая стёкла своих уже весьма потрёпанных в путешествии, но ещё пригодных, очков. –Теперь то уж точно, в прошлые разы это была так, подготовка. Антон услышал, как перекрикиваются командиры, но как бы воины не готовились, физически или морально, нападение было стремительным, без лишних прелюдий. Они с друзьями и союзниками едва успели сбиться в более плотную кучу, в надежде не потерять друг друга в битве. Крик Хели «И да правит смерть!» потонул в яростных воплях и грохоте щитов и мечей. Мертвецы были куда безрассуднее и безжалостнее живых, смерть не страшила их, она ими уже овладела, так что им терять? Они кидались прямо на мечи, если так им было проще достать до своих жертв и забрать их жизни, пополняя свою чудовищную армию. Самих их одолеть было практически невозможно, какие бы чудовищные увечья они не получали, они вновь вставали и кидались в бой. -Это безумие! Безумие! –орал Фили, придавивший сапогом одного из покойников, и рубящий без остановки топором его грудь. Не смотря на зияющую дыру вместо рёбер, тот продолжал размахивать руками и дёргаться, пытаясь опрокинуть его на землю. Оказавшаяся рядом Лайтнинг обрушила свой меч на голову мертвеца, срубив большую часть черепа. Но, лишь разок дёрнувшись, он издал жуткий хрипящий рык, и одной рукой схватил воительницу за голень. Так цепко, что та вскрикнула от боли, и судорожным ударом отрубила эту руку, которая, отдельно от тела, к счастью, потеряла способность двигаться, и просто упала в пыль. -Их можно убить! –закричал Игнис, но, конечно, мало кто услышал его крик. Стратег Ноктиса только что чудом избежал смерти, когда пущенная кем-то стрела попала напавшему на него мертвецу прямо промеж бровей. И едва это произошло, тот рассыпался облаком пепла. -В лоб, бейте в лоб! –поддержал его крик находящийся рядом Феанор, попутно пиная в грудь одного из врагов. -Не просто в лоб. –прошипел Тор, который немедленно разгадал загадку. –Лишь в одну точку. Не Локи ли говорил мне, что желая развоплотить души тех, кто был неугоден ей или богам даже мёртвым, Хель бьёт их промеж бровей? Там сосредоточено всё, что ещё связывает их с прошлым, с миром живых. То, что вынуждает их блуждать в безвременье царства мёртвых. Забрав это, вы заберёте и эту связь, дух уйдёт в небытие. -Так на кой хрен драконий вообще всё это царство мёртвых? –рявкнул в ответ на это Торин. –Ушёл в небытие и не мучаешься там. -Лишившись связи, дух уйдёт в небытие…вместе с памятью о нём среди живых. –за Тора пояснила Сиф. –Это великое преступление против самого бытия, на которое даже Хель шла лишь крайне редко. -То есть…уничтожая их здесь и сейчас…мы стираем память о них у их живых родных и потомков? –едва ли не с ужасом выдохнула Катя. -Да. –ответил Тор холодно. -В этом и есть весь ужас Рагнарёка. А быть может, и вспоминать о них будет уже некому. Кончайте болтать, передавайте это всем, пусть бьют особо буйных промеж бровей! После раскрытия этого секрета битва пошла живее. Но развоплощая каждую из мёртвых душ, живые ощущали в груди трепет и щемящую боль, понимая, что об этом человеке, даже если он был добрейшим, мудрейшим и прекраснейшим (а то и всё вместе) больше никто во вселенной и не вспомнит. Их дети, скорее всего, будут говорить «Я не знал своего отца/матери. Ничего о нём/о ней», жёны или мужья морщиться, не в силах вспомнить, с кем произвели на свет своих детей, а родители не будут помнить, что у них был такой ребёнок. Это представлялось гораздо ужаснее простого убийства, ужаснее смерти во много раз. И всё же, если другого выхода не находилось, наши герои и все воины их альянса делали это, били духов в ту самую заветную точку. Они оправдывали себя тем, что спасают собственные жизни, и пытаются дать шанс миру. -Нокт…эй Нокт! Прости, что я снова брежу в неподходящий момент, но что если у кого-то из них не будет бровей…ну…как у Моны Лизы. Куда тогда бить? –выдала Рита с нервным хихиканьем. Ноктис обернулся к ней со слегка снисходительным взглядом, и всё же, улыбнулся. Антон видел, что многие из его друзей снова сошлись в схватке со своими, когда-то уже убитыми, врагами. И в этот раз они сражались ещё яростней, ведомые мечтой о том, что после не будут даже помнить этих ублюдков, изрядно попортивших их жизни. Почти в самом центре побоища Тор сошёлся в схватке с каким-то многоруким и одноглазым великаном. Поблизости находились и его сводные братья-бастарды, о которых тот же Антон, например, не знал почти ничего, кроме их имён. Высоченный рыжебородый бородач с густыми бровями и широченными плечами, этакий «шкаф», звался Тюр. Совершенно лысый и с начисто выбритым лицом толстяк –Хёд, рядом полная противоположность, несмотря на то, что они двойняшки –стройный, с длинными чёрными кудрями красавец Хёрмод. И последний –Видар, очень напоминающий Тора, только с каштановыми коротко стриженными волосами, и шрамом в пол лица. Один, Нгози, Фрейя и ещё несколько предводителей разных армий предприняли отчаянную попытку атаковать Фенрира, который, вместе с Хелью, являлся пока лишь безмолвным и безучастным наблюдателем. Фрейя славилась умением метать копья на необычайно далёкие расстояния, и одно из своих копий она метнула прямо в морду волка. Но Фенрир был стремителен, он поймал копьё зубами и раскрошил в тысячу щепок. А потом зверь прыгнул… Подобный гигантской серой молнии, имея конкретную цель, Фенрир бросился прямо на асгардского царя. Один поднял было свой меч, но успел лишь раз полоснуть зверя по чёрному носу, да увидеть злорадную ухмылку Хели, прежде чем оказаться в его слюнявой клыкастой пасти вместе со своим Слейпниром. Волк и не подумал признавать в жеребце единокровного брата. Вопль прошёл по рядам союзников. Лучники тут же подняли луки, выпуская в монстра стрелы, каждая из которых была для него не существенней комариного укуса, а мечники и копейщики из числа асов, ванов и эйнхерий атаковали лапы зверя, похожие на колоссальные лохматые колонны. Фенрир раскидал их всех несколькими ударами, в секунды превратив многих в лепёшки, а другим переломав все кости. Поверженные Эйнхерии, впрочем, тут же исчезали, словно их и не было. Феанор повалил Катю на землю и закрыл собой, поскольку в какой то миг они оказались на расстоянии менее пяти шагов от когтей чудовища. Кили отчаянно выпускал стрелу за стрелой, метя в глаза волка, но внезапно с ужасом понял, что его колчан пуст. Фили подоспел как раз вовремя, чтобы оттащить его на безопасное расстояние. Наконец, Фенрир издал протяжное утробное рычание, поднял верхнюю губу, обнажая окрашенные кровью клыки, и выплюнул заднюю половину восьминогого туловища Слейпнира со сбруей, да крылатый шлем Одина… Всё это грохнулось в пыль у ног охваченных отчаянием воинов. На некоторое время воцарилось полное молчание. Рита долго не могла отвести взгляда от покрытого кровью и слюной волка царского шлема, а стоящего рядом с ней Рому вывернуло наизнанку от созерцания ещё судорожно дёргающей ногами половины конского тела. На лбу Антона, в шоке замершего, как каменного изваяние, выступили крупные капли пота. Он поднял глаза, и ему показалось, что на морде Фенрира появилась злорадная и кровожадная ухмылка. -Как же…неееет…-простонал громила Вольштегг, и костяшки его пальцев, сжимавших секиру, побелели. Фандралл сглотнул огромный ком, внезапно вставший поперёк горла, когда на краткий миг его взгляд пересёкся со взглядом Хели. Царица царства мёртвых леденяще расхохоталась, упоённая столь лёгкой победой, и блеск в её глазах стал ещё кровожаднее, чем у её брата-монстра. -И так будет с каждым из вас, если встанете на моём пути. –вскричала она. –Склонитесь, жалкие, и я, быть может, даже пощажу ваши никчёмные жизни! Губы Тора сжались в плотную линию, ещё никто не видел на его лице такой бессильной ярости, смешанной с разрывающей нутро болью. -Твааааарь!!!! –заорал Хёд, с силой ударив своего коня пятками и посылая его вперёд раньше, чем опомнились от шока его братья. А следом за ним на Фенрира в слепой и отчаянной ненависти устремились и валькирии, и эйнхерии, и асы, забыв об осаждающих их мертвецах. Бессмертные обитатели Вальхаллы на своих невесомых конях взвились ввысь, и подобно рою пчёл облепили морду Фенрира. К ним присоединились и Валькирии, а те, кому было не дано летать, принялись за уже и без того окровавленные и изрезанные некими отчаянными смельчаками лапы зверя. Среди них были Антон, Вольштегг, Фандралл и Торин. Волк заметался, рыча, и сметая всё на своём пути и глотая целиком особо отважных, приблизившихся к его пасти. Эйнхерии с воинственными воплями били его прямо в налитые кровью глаза, и ни его попытки скинуть их, ни вмешательство Хели с её тёмной магией, не смогли остановить их раньше, чем глаза волка превратились в кровавое месиво. Лишившись зрения, Фенрир рассвирепел ещё больше, он хватал зубами всех, кто попадался ему и не успевал увернуться, но всё решил единственный сокрушительный удар секиры Видара, наполненной магией его матери-колдуньи, по одной из передних лап монстра. Этот удар осиротевшего сына оказался достаточно силён, чтобы сломать кость надвое так, что её осколок пробил чёрную шкуру и вылез наружу. Зверь взвыл от боли, и этот вой был подобен вою тысячи воздушных сирен. Хель зарычала от ярости и жестом руки вызвала взрывную волну, откинувшую всех врагов на несколько метров. Те, кто стояли ближе всего, и получили самую большую дозу чёрной энергии, погибли, и отлетев в сторону, уже не поднялись. Остальные же, среди которых был и Антон, не смотря на ломоту во всём теле, встали, и снова бросились в атаку. Несколько раз Хель снова и снова отбрасывала их, но самые стойкие, среди которых были и сыновья Одина, всё же добились своего –они били Фенрира по трём оставшимися целыми лапам до тех пор, пока зверь не лишился равновесия, и не рухнул. Повалившись наземь с грохотом и подняв облако пыли, он похоронил под своей громадной тушей пару десятков тех, кто не успел скрыться. Хель скатилась со спины волка, и её тут же со всех сторон облепили эйнхерии и валькирии, под воздействием магии которых, она начала уменьшаться, сжимаясь до своих обычных размеров. Что до Фенрира, то встать снова ему не дали бы, даже если бы он смог. Сыновья Одина обрушили на чудовище все свою ярость и боль. Ненависть Тюра затмила ему разум и он повёл себя слишком неосторожно, попытавшись, по его словам, выбить «себе на меч» один из зубов волка. Братья не успели и моргнуть прежде, чем его правая рука вместе с булавой оказалась по самое предплечье в пасти Фенрира. Хёд схватил Тюра поперёк его могучего тела, попытавшись вырвать его из мёртвой хватки чудовищных челюстей, но ему это не удалось. Тюр орал и сыпал страшными проклятиями, а брат тянул его, рискуя в любой миг полностью оказаться вместе с ним сожранным заживо. Антон находился совсем близко и видел всё это в мельчайших подробностях. И голову волка, которая едва поместилась бы в самой большой комнате его родной квартиры, и зияющие кровавые дыры вместо его глаз, и его пасть, из которой капала кровавая слюна. Даже не смотря на то, что ему уже приходилось видеть уже столько, что многим и не снилось, все волосы на его спине стояли дыбом от этого зрелища. Воины облепили упавшего зверя со всех сторон, режа и кромсая его гигантское тело. Со страшным криком Тор запрыгнул на голову Фенрира, и ударил его своим молотом прямо в челюсть. Раздался отвратительный треск, и зубы монстра разжались, освободив Тюра…увы, уже без руки. Тот свалился на землю, вместе с держащим его Хёдом, издавая душераздирающие вопли боли и ненависти. Волк снова попытался подняться, но Хёрмод нанёс ему удар в основание черепа, обездвижив и оглушив его. Тора и Видара окатило струёй крови, брызнувшей из носа чудовища, но Видар одним точным ударом закончил всё… Он вонзил свой меч глубоко в пустую глазницу Фенрира, потом ещё и ещё, и провернул несколько раз прежде, чем тот затрясся в предсмертной агонии. Старший из монстров, произошедших от Локи, был повержен. Хель издала крик ярости, увидев то, что произошло с чудовищным волком. Она встретилась взглядом с Тором, и его вид впервые заставил её содрогнуться. Принц был весь в крови Фенрира, она текла по его лицу, капала с волос на доспехи. И взгляд его говорил царице мёртвых –«ты на очереди». -Думаешь, ты сможешь напугать меня, сын Одина? –прошипела она. –Правда думаешь? А что ты, и твои дружки скажете на это? Будете так же самоуверенны? -Неееет! Нет! –послышались внезапно оглушительные и горестные крики Клауда. Пытаясь найти кого-то из своих старых, давно убитых врагов, он встретился лицом к лицу со своим старым другом, давно умершим, но всё ещё остающимся частью него. -Зак Фейр…-выдохнула Лайт. –О боги. Зак не помнил Клауда. В его пустых, подёрнутой пеленой мёртвых глазах было лишь тупое стремление убивать. Он атаковал друга раз за разом, а тот вынужден был лишь отражать его удары, позорно отступая. Лишь увидев это, наши герои осознали весь ужас происходящего. А что, если и им придётся столкнуться лицом к лицу о мертвыми, которых они знали? -Несомненно. –ответила Катя на этот вопрос, пронёсшийся в её голове. –Этого Хель и хотела. Выделившись из общей массы мертвецов, на каждого из воинов начали надвигаться их усопшие друзья и близкие, в основном самые близкие и дорогие им когда-то. Поле боя наполнили крики беспомощного ужаса. -Отец! Нет, не надо, отец!!! –вопил в нескольких шагах от Риты Гладиолус, на которого безжалостно кидался раз за разом его давно умерший отец. -Сера! Прошу, о небо…только не Сера! –из глаз Лайтнинг ручьями брызнули слёзы, когда она увидела поднимающую на неё меч младшую сестру, которая была убита несколько лет назад. Сражение с духами сразу перестало казаться таким не особо хитрым делом, как прежде. Даже не смотря на то, что все знали их слабое место. Кто в здравом уме готов стереть из памяти всех живых, в том числе и своей, человека, которого он очень любил, и память о котором греет его душу? -Серьёзно? –только и смог выдавить Вольштегг, увидев перед собой свою, умершую незадолго до свадьбы, невесту. Ту, о которой никогда ни с кем не говорил, но которую бережно хранил как воспоминание в своём, казалось бы, чёрством, сердце. Здоровяк раскинул руки, словно для жарких объятий. –Что ж, Рогнеда, я готов, забери меня с собой! И забрала бы, если бы Фандралл, с яростным воплем, не оттолкнул друга в сторону из-под ножа, сжимаемого духом этой хрупкой рыжеволосой девы в белом платье. -Хель! –заорала Рита, увидев царицу мёртвых всего в десятке шагов. –Помнишь меня? Та обернулась на крик, но лишь потому, что никому из смертных она не желала позволять вот так просто называть себя по имени. -Тебя-то? Обижаешь, у меня хорошая память, Странница. –с издевкой ответила Хель, попутно откинув своим посохом нескольких воинов, рискнувших напасть. –Говори, чего тебе, а потом я раздавлю тебя за то, что так и не научилась уважению. - Меня уже не удивляет твоя жестокость, но как ты можешь….так…-Рита не смогла подобрать слов и просто развела руками в немом жесте, пытаясь показать на всё, что происходило вокруг. На то, как воины предпочитали подставить сердце под мечи своих мёртвых близких, лишь бы не совершать против них страшнейшее преступление, ввергнув их в забвение. -Могу. –широко улыбнулась Хель, и эта улыбка могла показаться даже ласковой. –И знаешь, спасибо, что это сказала именно ты, дорогая. Ты напомнила мне об одном моменте… Разве не только одного из твоих павших друзей я позволила тебе забрать с собой, когда ты приходила ко мне? На лбу Риты выступила испарина. -Насколько я помню, остальных у меня забрали обманом. Ну, разве что кроме той девки, которую пожелал вернуть в мир живых мой папаша. А значит, они, фактически, всё ещё мертвы. –сладко протянула Хель, и сделала едва уловимое движение рукой. -Что…нет! –воскликнула Марга, судорожно обернувшись туда, где минуту назад последний раз видела Ноктиса. Он уже надвигался на неё, но жуткие изменения произошли в его лице. Оно стало похоже на бледную маску, а глаза подёрнулись пеленой, и не выражали ничего, кроме целеустремлённости. А цель его была одна –убивать. И прежде всего –её… -Нокт! –закричала в панике и отчаянии Рита, пятясь. –Ноктис, стой! Это я, Рита! Изящный асгардский кинжал заходил ходуном в её руке. -Держу! Я держу!!! –орал Антон, краснея от натуги, и силясь удержать Феанора, который был хоть и заметно тоньше, но ничуть не слабее. Полуэльф, у которого умудрились выбить из рук меч, продолжал остервенело колотить руками и ногами Пельменю везде, куда мог дотянуться. Взгляд его невидящих глаз был устремлён на Катю, зажимающую рукой глубокий порез на ключице, нанесённый им всего пол минуты назад. Если бы не Антон, который заметил происходящее раньше неё, этот удар пришёлся бы по горлу, куда Феанор и метил. Она была бы уже, наверное, мертва, или умирала. -Верёвка! Есть у кого верёвка? –крикнула девушка срывающимся голосом. Ей было очень сложно совладать с собой. Она видела что, как минимум, уже двоих буйных мертвецов связали их живые родственники, чтобы усмирить и избавиться от необходимости их уничтожать. -Есть лишь поводья! –крикнул один из ванахеймских воинов, видевших происходящее. Екатерина выхватила у него порванный, но достаточно длинный кожаный повод, и шагнула к Феанору. Антон, пыхтя, вытянул его руки вперёд, пытаясь дать кузине возможность связать их. Девушка всеми силами избегала необходимости смотреть полуэльфу в лицо. Сейчас это был совсем не он, эти глаза были полны желания забрать её жизнь, а этот хищный оскал никогда не появился бы на губах того Феанора, которого она знала и любила. Катя успела завязать лишь один некрепкий узел, когда откуда не возьмись, на неё налетел Роман. Взгляд у него был точно такой же, как и у Феанора, а острый обломок древка какого-то знамени вполне мог сойти за оружие. Девушка взвизгнула, инстинктивно потянувшись к карману, и выхватила кинжал Ангрбоды. Именно им она блокировала удар друга, и он вонзился тому в руку выше локтя. Место удара вспыхнуло синим светом, и парень отпрянул в сторону, после чего рухнул на колени. Синий свет растёкся по всей раненой конечности. -Ромка! О бооже! –вырвалось у Кати, когда она осознала, что натворила. Она не знала, к чему могло привести ранение этим кинжалом простого смертного, пусть и ходячего мертвеца. А что, если это развоплотит его и он сгинет в небытие? -Рома! –крикнула девушка, кидаясь к другу, но получила оглушительный удар его неповреждённой рукой по лицу, и опрокинулась навзничь. -Ааааах! –вскрикнул Антон от удара по голени, и невольно выпустил хоть и связанного, но слабо, Феанора. Перед ним стояла Лайт, и её намерения были явно недружелюбными… Дракон, которого долгое время не было видно, внезапно появился над полем боя. Его громадная чёрная тень пронеслась в густой серой дымке низких облаков. Но он не собирался дышать огнём, это было невыгодно сейчас, так как навредило бы обеим армиям. Вместо этого он сбросил с высоты булыжник размером с автобус, который откуда-то притащил в лапах. Валун этот, брошенный с размаху и под углом, после того, как рухнул, ещё и прокатился по земле несколько метров, сметая несчастных, попавшихся на пути. -Нокт! –продолжала кричать Рита, неловко встречая кинжалом удары призрачного меча Ноктиса. Его удары были настолько сильными, что её тоненькие кисти, удерживающие оружие, грозили сломаться. –Нокт, посмотри на меня! Это же я! Нокт!!! После очередного удара девушка не устояла, и опрокинулась на спину. От удара из лёгких вышибло весь воздух, но ей тут же, с вскриком, пришлось перекатиться на бок, чтобы увернуться от удара. Меч принца воткнулся в землю там, где только что была она. Ещё один перекат, затем Рита вскочила на ноги, резко и неуклюже, едва не упав снова. Ноктис занёс клинок для удара. Как же так? Девушка ощутила, как горькие слёзы застилают глаза. -Ноктис!!! –закричала она, и её крик прервался, превратившись в рыдание. Снова удар, снова попытка защититься, и рукоять её тонкого кинжала треснула, а лезвие раскололось, не выдержав мощи королевского меча рода Люцис. Стоит отдать ему должное, что выдержал хотя бы пять предыдущих ударов этого грозного магического оружия. Рита осталась безоружна и беззащитна перед лицом этого демона, в которого внезапно превратился её принц. Он надвигался на неё, и глаза его в серой пыльной дымке казались горящими жутким желтоватым огнём. В каком-то порыве отчаяния Рита бросилась к нему и обвила руками его шею, бормоча: -Это не правда! Не правда! Не слушай её, не верь ей! Ты не принадлежишь ей! Это я здесь, с тобой, я, Рита!!! В ответ на её отчаянные попытки воззвать к истинному Ноктису, это его бесчувственное подобие отшвырнуло её от себя, как нечто ничтожное. Девушка снова оказалась в пыли, жалобно всхлипывая, левая половина лица горела от удара. Поспешно поднявшись на колени, она буквально повисла на его руке, сжимающей смертоносный клинок, занесённый над ней. Её трясло, а сердце билось, как затравленный зверь в клетке. -Я люблю тебя…люблю тебя! –почти заорала она, понимая что, похоже, никогда раньше не говорила ему этих слов вот так, прямо. Разве что полунамёками. Наивно было полагать, что эти слова впечатлят ведомого Хелью призрака. Свободной рукой Ноктис схватил Маргу за горло и резким рывком отдёрнул в сторону, так, что она буквально повисла в его вытянутой руке, едва касаясь ногами земли. Нормально вздохнуть не было никакой возможности, выходил лишь жалкий хрип. Меч принца упёрся остриём ей в грудь. Рита представляла и видела во снах великое множество вариантов собственной смерти. Вплоть до раздавления упавшим с небес розовым крылатым поросёнком. Но не такую. Чёрт возьми, не такую! Удар тыльной стороны широкого меча Клауда сбоку по голове Ноктиса легко мог сразить насмерть. Но ведь принц и так был мёртв. Рита услышала неприятный звук удара и глухой треск ломающейся кости. Рука Нокта разжалась, и девушка упала к его ногам, хрипя и кашляя. -Уходи! –крикнул Клауд, чьё лицо выглядело почти безумным. Ноктис обернулся к нему. По заметно смещённому вбок носу было понятно, что он сломан, как и нижняя челюсть. Но блондин явно не испытывал сейчас угрызений совести. Рита прижала обе руки ко рту, пятясь ползком, и сосредотачивая всю свою силу воли на том, чтобы не лишиться чувств. В суматохе, полной бессильного ужаса, никто почти не замечал содроганий земли. Гул, издаваемый, казалось, самими небесами, тонул в какофонии криков. -Змей сжимает кольцо! Яд капает из его пасти! –прокричала шаманка Санай. –Ветви Древа сломаются, яд отравит всё живое! Тор зашипел сквозь сжатые зубы, глядя на тело Йормунганда, начинающееся где-то в чёрной реке, и кончающееся далеко в небесах, за пределами видимости. Оно было настолько необъятным, что вставшие в круг две дюжины человек не обхватили бы. -Сиф…-сказал принц подруге, которая стояла рядом с ним. – Мне понадобится помощь твоей матери и её сестёр. Ты думаешь, они послушают меня, как слушали моего отца? -Ты теперь царь Асгарда, Тор. –тихо ответила Сиф. –Валькирии пойдут за тобой. Рандгрид, огненноволосая предводительница Валькирий, немедленно склонила голову в ответ на призыв Тора. Её сёстры дали принцу коня, который мог скакать по небу так же легко, как и по земле, и поскакали за ним ввысь, в клубах пыли и дыма. К ним присоединились и некоторые из эйнхерий. Дракон Смауг, увидев их, тут же попытался помешать, ринувшись в атаку, но маги и шаманы, во главе с Санай, сумели создать для него воздушный барьер, в который он стал яростно биться, раздражённый и оскорблённый неудачей. -Да хранят тебя предки, Тор. –прошептала Сиф, глядя вслед не принцу уже, а молодому царю, пусть ещё и не коронованному. Отвлекать Хель взялись Фрейя –царица ванов, а так же могущественная потомственная колдунья, и Нгози –царь цвергов, один из старейших жителей вселенной, и один из самых сильных чародеев, учивший в своё время даже Хеймдалла и Локи. Лишь их она опасалась даже сейчас, имея армию мёртвых за спиной и ключ от всех миров в руках. -Когда Ёрмунганд сломает Мировое древо, и всё погрузится в хаос, имея Великий ключ, я смогу завладеть всеми мирами, которые уцелеют и подчинить их своей воле. Я уничтожу всё живое, и создам свой собственный мир, в котором не будет жизни, и будет слышен лишь плач мёртвых. –говорила Хель, насмехаясь, и глядя прямо им в глаза. Она явно была уверена в том, что победа будет её. Взмыв достаточно высоко, за облака, так что битвы внизу уже не было видно, Тор и его отряд принялись резать, рубить и бить мечами и молотом покрытые чёрной змеиной кожей телеса громадного змея. Его шкура была так прочна, что им пришлось потратить немало усилий, чтобы заставить выделиться первые капли крови, и уж тем более, чтобы вызвать у чудовища хоть какой-то трепет. Ёрмунганд едва заметно заколыхался и затрясся, после чего внезапно устремился вниз. То есть, если учесть, что он образовал кольцо, и держал себя зубами за хвост, змей начал двигаться по окружности. Тор выругался, поскольку считал, что он не может сделать этого. Змей двигался до тех пор, пока место на его теле, что уже было ранено, не скрылось в воде чёрной реки. Молодой царь и его спутники предприняли ещё одну попытку, и нанесли новые раны, но всё повторилось. -Я надеялся, что в этом положении он неподвижен, и нам удастся перерубить его пополам. Я ошибся, простите…-тихо сказал Тор, обращаясь к тем, кто пошёл с ним. -Мы обязаны найти другой способ, сын Одина! –ответила Рандгрид. –Во имя будущего. Тор взглянул вверх и нахмурился. Он думал несколько мучительных секунд. -У кого из вас самый острый и крепкий меч, друзья мои? –спросил он, наконец. -Этот меч ничто не сумело сломать и затупить, о молодой царь. –ответил один из Эйнхерий, могучий воин с проседью в чёрной бороде. –Говорили, что он был создан не в Мидгарде, откуда был родом я сам. Я не хотел разлучаться с ним никогда, и велел похоронить его со мной вместе. Но сегодня я с радостью готов дать его тебе. Тор взял оружие из его рук и осмотрел его покрытое неизвестными знаками лезвие. -Не знаю, какими путями этот меч попал в Мидгард, брат мой, но это оружие явно не из тех мест. Если честно, я не знаю, где оно ковалось. Но я верю в твои слова о его непобедимости. Надеюсь, он принесёт мне удачу. С этими словами Тор взглянул на своих спутников, и погнал коня вверх, всё выше и выше в серые вигридские облака. Когда он был уже так высоко, что от холодного воздуха начало перехватывать даже его божественное дыхание, он отлетел чуть в сторону от чёрного тела Ёрмунганда, а затем ударил коня пятками и устремился вперёд, чтобы с разбегу вонзить меч как можно глубже. Тор ожидал всего, даже что меч просто сломается от удара о прочную, как металл, шкуру, но всё вышло лучше, чем он ожидал. Меч не только не сломался, но и вошёл глубже, чем прежде проникали мечи валькирий и эйнхерий. Больше, чем наполовину. Змей слегка заметно вздрогнул, а Тор, как можно крепче сжав рукоять, погнал коня вниз, разрезая его кожу и плоть. Это давалось так трудно, что бог покраснел от натуги, кое как удерживаясь в седле. Конечно, для Ёрмунганда это было не более, чем не слишком глубокой царапиной, но Тор, выдёргивая меч, вновь взмывал вверх, и повторял манёвр снова и снова, даже когда кольцо из тела змея снова начало вращаться. На его ладонях появились мозоли, которые вскоре вскрылись и начали кровоточить. Змей явно гневался, он начал качаться, и даже извиваться, но Тор не унимался, он тыкал, бил и резал чудовище, ещё больше приводя его в исступление. Наконец он добился того, что кольцо начало вращаться без остановки. Бог, тяжело дыша, остановился и стал ждать, в глубине души уже понимая, что сейчас произойдёт. Терпение великого змея кончилось, и он решил разобраться с этим жалким наглецом, смеющим мешать ему. С удивлением Тор заметил на теле чудовища свежие раны, нанесённые не им. Он не мог даже предположить, в каком из девяти миров Мирового Древа храбрецы в это же время так же пытались хоть как-то помешать Ёрмунганду. Когда показалась голова змея, Тор лишь цокнул языком, оценивая её размер. Два громадных жёлтых глаза смотрели на него с огромнейшим презрением и ненавистью. -Что, червяк, явился лично взглянуть на меня? –спросил бог, и усмехнулся, глядя в глаза этому чудовищному противнику. Наверное, самому чудовищному из всех, что были, и, возможно, будут в его жизни. –Имя моё Тор Громовержец, сын Одина, наследный принц Асгарда. –он не посмел сказать «царь», ибо не успел ещё далеко отлететь дух его отца, и всё же не коснулась ещё его головы отцовская корона. Ёрмунганд открыл с шипением пасть, сверкнули клыки, по которым стекали желтоватые капли самого страшного во вселенной яда. -Не рад знакомству? –поинтересовался Тор, ощущая странное веселье. –Взаимно, чучело! Змей, без лишних церемоний, тут же попытался сожрать его целиком вместе с конём, но бог успел улизнуть. Он кружил вокруг головы Ёрмунганда, словно нервирующая муха, а тот раздражённо крутился, следуя за ним взглядом, и, то и дело, кидаясь. Тор освободил ноги от стремян, и в момент очередного броска прыгнул на треугольную змеиную голову. Он едва не упал, приземлившись, поскольку его ноги заскользили по влажной коже, но сумел ухватиться за выступающую чешуйку. Едва более-менее удержав равновесие, бог огрел чудовище молотом по черепушке. И хотя этот молот был для Ёрмунганда не больше пылинки, в нём была заключена достаточная сила, чтобы у змея на миг потемнело в глазах. Он заметался с яростным шипением, и Тор заскользил, а после покатился, и всё-таки, сорвался с башки чудовища. Падение было недолгим, бог приземлился на нечто мокрое и горячее, открыл глаза, и увидел нёбо змеиной пасти… То, что Ёрмунганд метался, сотрясая землю и заставляя чёрную реку выходить из берегов, не могло долго оставаться незамеченным Хелью. Сестра монстра поняла, что происходит, и яростно обернулась в ту сторону. Тут ей грудью преградила путь Сиф, а с ней Фандралл, Вольштегг, Огюн и кучка валькирий. Царица мёртвых лишь рассмеялась в ответ на это. - Даже кровь Ёрмунганда напитана ядом. Одна её капля, попавшая на кожу, убьёт любого. Кто бы ни был этот глупец, он обречён! Рита с неверием мотала головой, глядя, как Клауд накрепко привязывает стянутые за спиной руки Ноктиса к туловищу. Принц бешено бился и брыкался, но его ноги уже были связаны. Блондину удалось одолеть его, не обойдясь без множества ударов и пары ран, к счастью, не очень серьёзных. Хотя бывший Солдат ШинРы и мог восстанавливаться куда быстрее простых людей, сейчас любое ранение, способное его ослабить хотя бы даже на четверть часа, было невыгодно и губительно. -Он не ранил тебя? –спросил Клауд, закончив. Связанный по рукам и ногам какими-то ремнями и обрывками ткани Ноктис извивался, как змея, в пыли, издавая жуткие яростные рычание и крики. Рита отрицательно покачала головой, не сводя с принца взгляда. -Ты не сможешь воззвать к его разуму. Это не Ноктис, увы. Он мёртв, а это –безвольный раб. –сказал Клауд, зубами оторвав клочок ткани от и без того уже потрёпанной рубашки, надетой под кольчугу, после чего перетянул им глубокий порез на руке пониже локтя. -Мёртв? Нет, Нокт не умер! –воскликнула Рита, не сумев справиться с нахлынувшей болью. Клауд не ответил. Всего несколько минут назад он тоже надеялся воззвать к разуму и чувствам друга, надеясь даже тогда, когда тот несколько раз подряд попытался снести его голову. А потом… -Я развоплотил его. –прошептал парень. –Я уничтожил всю память о Заке. Не понимаю, почему я всё ещё помню о нём. Может быть, это всё была лишь ложь? Антон и Лайт катались по земле. Парень сумел лишить обезумевшую подругу оружия, но её физических сил было достаточно, чтобы намять бока и не давать подняться на ноги крепкому мужчине. Катя подобрала меч Лайтнинг, и с помощью него пыталась удержать на безопасном расстоянии Феанора и Романа. Они так и налегали с двух сторон, норовя, при неимении оружия (оба потеряли его в бою, и в таком состоянии были неспособны сообразить, что нужно бы его найти), хоть зубами её грызть. Девушка всхлипывала, крутясь волчком, и пыталась уловить в их глазах хоть что-то… Ничего. Они были пусты и напоминали окна нежилого дома. -Смотрите! –закричало сразу несколько голосов с разных сторон, и Катя, уличив секунду, посмотрела туда, куда смотрело ещё несколько воинов, находящихся ближе всего к ней. Тело Ёрмунганда, возвышавшееся над полем боя, как неимоверных размеров чёрная колонна, закачалось ещё сильнее. В воды реки с его туловища капали тяжёлые капли тёмной крови. -Не может быть…-выдохнула Хель, и её лицо, которое само по себе можно было назвать даже красивым, обезобразила гримаса ужаса и бессильной злобы. Кольцо змея было разорвано, и та часть его, что была видна, тяжело, но неуклонно, кренилась вбок, рассекая тучи. Чудовище падало. Было страшно представить, что будет, когда оно рухнет. Наверняка, сама земля разломится под тяжестью его невероятной туши. И действительно, когда змей всё-таки рухнул, земля задрожала так сильно, что многие не устояли на ногах. Антону это было лишь на руку, так как он сумел частично обезвредить Лайт, крепко стянув её руки кожаным ремнём, который был частью её боевого доспеха, и который он срезал боевым кинжалом. Но хотя руки девушки были теперь связаны, это совершенно не делало её беспомощной. Она сумела укусить Антонамза руку, да так, что остались довольно глубокие следы, на которых даже выступили капли крови. Парень уложил её лицом в землю и прижал своим весом, пытаясь отрезать и второй нагрудный ремень, которым мог бы связать ей ноги. Осознав, что её надежды обратились в прах, Хель пришла в ещё большую ярость. Валькирии, Эйнхерии, воины из числа асов и ванов окружили её плотным кольцом, и если бы не магия Ключа от всех миров, им бы уже удалось схватить её. Если сначала она лишь откидывала самых смелых противников волнами обжигающей энергии, то теперь любой, кто пытался приблизиться к ней ближе, чем на несколько шагов, падал замертво и в секунду истлевал до груды пепла. -Вы решили, что это ваша победа? –прорычала Хель. –Серьёзно? Думаете, что без Фенрира и Ёрмунганда мне не удастся обратить в свою армию мёртвых вас всех, и получить то, что мне нужно? -Останови это безумие, Хель! У тебя ещё есть шанс на то, чтобы... –начала королева Валькирий Рандгрид, шагнув вперёд с примирительным жестом, но... Хель совершила едва заметную манипуляцию в Ключом в своей руке, и с ужасающими, но короткими воплями все, кто стояли ближе видимой одной лишь Хели черты, заживо рассыпались в прах. Сиф успела лишь открыть рот в беззвучном крике прежде, чем от её матери не осталось ничего, даже сияющих золотом доспехов. Остальные воины в шоке попятились, валькирии застонали, а Вольштегг едва успел схватить обезумевшую от горя и ненависти Сиф, со словами: -Прошу, не делай этого! Среди толпы, окружившей Хель, оказалась и Рита. Она сама не знала, как ноги принесли её сюда. К слову, она вообще мало что понимала и с трудом соображала после того, что произошло между ней и безумным призраком Ноктиса. Клауд связал его, велел ей уходить, и она бездумно послушалась. Но перед глазами всё ещё стояли попеременно то пустые и бесчувственные глаза Нокта, сжимающего руку на её горле, то его же лицо, обезображенное ударом Клауда, но без единого следа боли. Мёртвая, полная ненависти марионетка. После недолгого пугающего молчания, внезапно заговорил Фандралл. -Хель, ответь мне на один вопрос…Зачем тебе всё это? Царица мёртвых странно дёрнулась, и обернулась на его голос. При виде него на её лице промелькнул целый калейдоскоп разных противоречивых чувств, но, в итоге, они снова превратились в яростную маску с практически звериным оскалом. -Царь Один даровал тебе во власть мир мёртвых –владения, размерами превосходящие любые другие. В твоих руках оказалось невиданное могущество. Но тебе стало мало…Ты захотела власти над всем мирозданием. Да даже твой папаша не замахивался на подобное. Отчего же… Хель не дала Фандраллу договорить. -В пекло власть над мирозданием, идиот! –рявкнула она. В её голосе помимо бесконечных презрения и ненависти мелькнула боль. –Всё, чего я хочу и всегда хотела, это прежде всего уничтожить вас всех. И тебя, и тебя, и вот тебя… -она безумно тыкала пальцами во всех подряд. –Всех живых! Во всех мирах! Не притворяйся, что не знаешь, почему Один отдал мне царство мёртвых! Давай, скажи это, Фандралл, ведь прежде, чем царь вынес решение насчёт меня, ты первый озвучил это! Взгляды Сиф, Огюна, Вольштегга и многих других союзников были напряжённо устремлены на асгардского ловеласа. Фандралл замялся, но лишь на миг. Потом он скрипнул зубами, и посмотрел царице мёртвых прямо в глаза. -Потому что твоё место изначально было среди мёртвых. –сказал он холодно. –Ибо ты тоже мертва, и была мертва с самого твоего рождения. Твоя мать, ненавидевшая Локи, предавшего её, наслала страшное проклятие на третьего их ребёнка, и единственного, пошедшего в отца, ещё когда ты была в её утробе. Она обрекла тебя разлагаться заживо на протяжении всего твоего существования, и не иметь своей собственной души, которая могла бы продолжить существование после смерти телесной оболочки. Боль, которую Хель изо всех сил пыталась скрыть, всё же проявилась на её лице в виде мучительной гримасы. -Да. –ответила она. –Это всё так. Несколько воинов, воспользовавшись тем, что Хель была сосредоточенна на Фандралле, предприняли попытку напасть на неё сзади. Но она словно бы видела спиной, и несчастные смельчаки рассыпались в пепел раньше, чем успели сделать третий шаг. -Не приближаться! –почти завизжала Хель. –Весь этот спектакль с Рагнарёком, восставшими мёртвыми и чудовищами был лишь для того, чтобы я могла сполна насладиться местью. Но мне надоело. Нужно было сразу всё сделать, быстро и без лишней суеты. Одно движение моей руки над Великом Ключом, и все вы здесь сдохнете. Разом, в одну секунду. -Остановись. Не все здесь заслуживают мести. Далекооо не все. И лишь единицы здесь обидели тебя лично. –сказал Фандралл. Было видно, что ему сложно сохранять видимость спокойствия. -Верно. Единицы. Большая часть из них уже испустила дух, к великой моей радости, но ты, Фандралл…тебе правда было так нужно то, что ты сделал со мной? Тебе правда нужно было выяснить и высказать в лицо Одину и мне лично всю правду о том, кем я являюсь? Провозгласить меня проклятой и изгоем. Фандралл на некоторое время устало зажмурился, а затем произнёс: -Один хотел женить меня на тебе, лишь потому, что я пару раз флиртовал с тобой на царском балу! Перед взором предков говорю –я никогда не любил тебя! А тебя из всех мужчин угораздило захотеть именно меня! Хель, пойми, мы не нашли бы счастья в таком союзе. Я чувствую вину и всё же…я сделал это лишь пытаясь спасти… -Себя! –заорала Хель. –Спасти себя от чудовища, коим являюсь я. На глазах толпы Фандралл поднялся в воздух. Его горло стиснула невидимая рука. -Эгоистичная тварь. –прошептала царица мёртвых. –Какого же большого мнения ты всегда был о своей жалкой персоне. Теперь ты всё равно в когтях чудовища, Фандралл. Но в этот раз ему нужно от тебя лишь чтобы ты сдох. Мужчина дёргал ногами, хрипя и задыхаясь. Глаза вылезли из орбит, лицо начало синеть. Его друзья метались по краю круга, ненавидя себя за то, что боялись сделать шаг вперёд. Но нашёлся тот, кто не побоялся… На глазах поражённых воинов на Хель сзади кинулась Рита. В глазах девушки было яростное безумие, в руке –кинжал. Царица мёртвых была сильно увлечена расправой над своим неудавшимся возлюбленным, но обладала прекрасным чувством опасности, и поэтому обернулась ровно за долю секунды до того, как кинжал рубанул её по запястью. Его остриё лишь слегка оцарапало её белоснежную кожу, и ведьма вскрикнула, разжав ладонь. Этого оказалось достаточно, чтобы медная, покрытая рунами сфера, выпала из её руки, со звоном отскочила от гладкого камня, и откатилась в сторону, где её поймал, наступив носком сапога, один молодой ванахеймский воин. Рита же получила оглушительный удар посохом, и, отлетев, пару метров проехала по серой пыли. А забытый всего на миг Фандралл свалился в пыль, отчаянно хватая ртом воздух и царапая горло, а Вольштегг и Огюн воспользовались замешательством, и, рискуя жизнью, оттащили его в толпу. -Да как ты…посмела? –Хель была поражена и возмущена до глубины души. Рита, не смотря на боль, быстро встала, не сводя взгляда с её ледяных глаз. -Путешественница по мирам! –окликнул белокурый ван, и бросил Марге медную сферу. Ошеломлённая царица мёртвых осознала произошедшее, лишь когда увидела Ключ от всех миров в руке Риты. Лёжа на её ладони он из медной сферы превратился в уже такой знакомый джойстик. На краткий миг во взгляде Хели появился ужас, но она быстро совладала с собой, и выпрямилась, глядя прямо на девчонку, воспользовавшуюся её секундной слабостью, чтобы выставить её на посмешище. -Какой насмешливый взгляд…-произнесла она одновременно ласково и угрожающе. –Смеяться надо мной станешь, Странница? Но прошу не забывать, что моя власть над вашими жизнями и вся моя месть вовсе не в Великом ключе. Едва она это сказала, все друзья Риты, которые погибли в этом путешествии, начали выходить из круга, направляясь к Хели. Воины в толпе испуганно и ошарашенно расступались, пропуская их. -Ро, стой бл… –услышала Рита отчаянный крик, а потом глухой удар, и увидела белобрысую голову Антона, который безуспешно попытался остановить дух Романа, целенаправленно идущий на зов своей царицы. К Хели, кроме вышеупомянутого Романа вышли Ноктис, Игнис и Лайтнинг, Кили, Фили и Торин, Феанор и Кададж. В общем, все те, кто были по сути мёртвы, и находились во власти Хели, но были так или иначе дороги Марге. Даже те, кто был связан, каким-то магическим образом освободились, чтобы прийти на зов «госпожи». На запястьях и лодыжках некоторых болтались обрывки пут. Они окружили Хель своеобразным «щитом». Рита замерла, судорожно переводя взгляд с одного из них на другого, потом на Хель. На другой стороне кольца собравшихся вокруг воинов она заметила бледного Антона. -Верни мне Ключ, дорогуша. – почти вежливым тоном попросила Хель. –Иначе я буду развоплощать их по одному, пока ты не сделаешь это. Ты же не хочешь стереть всю память о них из истории Вселенной, не так ли? Рита чувствовала, что повержена. Всё. Это конец. Хотя…она же должна быть героиней, должна думать о благе Вселенной, а не о собственных чувствах. Разве такое происходит впервые? Хотя да, такая жопа действительно впервые, но… Если Хель развоплотит её друзей и любимых, это будет боль лишь нескольких людей, а если она вернёт ей Ключ от всех миров, погибнут все. Благо большинства взывает к жертве, и всё такое… -Нет, не так. –внезапно кто-то ответил за Маргу. Та судорожно обернулась, и увидела Катю. –Ты знаешь, что это, Хель? –девушка подняла руку, в которой сверкнуло нечто, напоминающее нож. Нож из стекла, хрусталя, или же чистейшего голубоватого льда. Царица мёртвых обомлела больше, чем когда осознала смерть Фенрира и Ёрмунганда, и чем когда Рита отняла у неё Ключ. Она поняла, что за вещь у Кати в руке, и это привело её в просто вселенский ужас. Хель облизнула пересохшие губы, не сводя глаз с кинжала своей матери, единственной вещи в мире, способной убить её. -Откуда…откуда это у тебя? – спросила она, и её голос дрогнул. -Прощальный подарок от твоего отца. – ответила Екатерина холодно. –У тебя два выхода, Хель…умереть, или добровольно отдаться в руки суду богов. -И всё равно умереть! – насмешливо выкрикнул кто-то в толпе. -Ключ от всех миров у нас. - Катя кивнула на Риту. – Твоя смерть… -она кивнула на кинжал Ангрбоды. - …тоже. – Да, у тебя есть твоя армия мёртвых, и она несомненно могущественна, но у нас есть союзники во многих мирах. Рита кивнула подруге и сделала то, о чём давно мечтала –нажала маленькую красную кнопку на джойстике, совершая призыв. Антон чуть заметно улыбнулся девушкам, хотя в его лице не было и кровинки, и они заметили эту улыбку. В разных местах в радиусе мили открылось сразу несколько десятков порталов, откуда выбежали такие разнообразные союзники. Люди, эльфы, гномы, джедаи, маги, монстры, одушевлённые роботы… Марга рассмеялась, почти безумно, глядя на то, как всё это разношёрстное войско атакует войско Хели совершенно бесстрашно. Асы, ваны, цверги, валькирии и мидгардцы обомлели, но всё же совладали с собой, и начали раскрывать им тайны того, как победить мертвецов. -Быть может…вы и правда одолели меня, будьте вы трижды прокляты. И всё же…убьёшь ли ты меня, странница Екатерина, если будет одно обстоятельство? -Хель оскалилась, после чего схватила за волосы безвольный дух Феанора, притянула к себе, и занесла свой нож над его лбом, целя прямо промеж бровей… По телу Кати прошла крупная дрожь, вздох застрял на пол пути. -Это твой любимый, не так ли? –спросила Хель с явной издевкой. –Ты понимаешь, что я сделаю с ним, да? Брось кинжал мне под ноги, мерзавка. А твоя подружка, пусть сделает то же с Ключом. Вы меня поняли? Она слегка коснулась пальцами век Феанора, и он пришёл в себя. Резко и глубоко вздохнул, как вытащенный из воды утопленник, его большие сапфировые глаза прояснились, а на щеках появился румянец. Полуэльф пару раз дёрнулся в руках Хели, осознал происходящее, яростно стиснул зубы, и посмотрел прямо на Катю, беспомощно замершую в нескольких шагах от него. -Вы слышали меня? –прошипела Хель. –Я не собираюсь ждать, пока вы насмотритесь друг на друга. –она полоснула ножом Феанору по левой скуле. Из пореза вместе с кровью вытекло странное золотистое, светящееся вещество. Катя задрожала от беззвучных рыданий, оружие тряслось в её руке. -Я считаю до трёх, идиотки. –рявкнула Хель. –Один…два…что ты там бормочешь, ничтожество? Последние слова царицы мёртвых заставили Екатерину слегка отрезветь, ведь ещё миг, и она бросила бы ведьме кинжал. Девушка взглянула на Феанора. Юноша, с трудом скрывая улыбку, действительно бормотал что-то, слегка шевеля губами. -Призываю на помощь матушку. –ответил он Хели, скосив на неё глаза. Его голос звучал непринуждённо, даже с долей кокетства. Царица мёртвых явно решила, что он издевается, или просто не в себе, но по её лицу было видно, что она слегка опешила. Она даже слегка опустила руку с ножом, и, воспользовавшись этим мгновением, Феанор вдруг резко поднял руки и сдавил ладонями её виски… Из рук полуэльфа хлынул голубоватый свет, и Хель заорала не своим голосом, словно от невыносимой боли, шарахнувшись назад. -Что это? Что…что ты такое, чёрт возьми? Что это за магия? –хриплым истеричным голосом воскликнула она пару секунд спустя, держась одной рукой за большой чёрный ожог, оставленный рукой Феанора. И хотя он заживал на глазах, Хель была явно до ужаса напугана тем, что сделал полуэльф. -Та, кого я назвал матушкой, Яванна –богиня жизни и всего живого, там, в мире, откуда я пришёл. Я отдал учению у неё большую часть жизни, и она щедро делится со мной своей силой. И сейчас тоже… -ответил Феанор. –Потому-то тебе и больно, когда тебя касается сила жизни. Ведь ты –сама смерть. -Жалкая тварь. Ты думаешь, что сможешь меня напугать? Теперь ты точно умрёшь! –вскричала Хель, и под испуганные вскрики Кати и Риты бросилась на Феанора. Её нож вонзился глубоко ему в грудь, но он сумел схватить её за лицо. Магия Матери жизни полилась из его ладоней, и царица мёртвых завизжала, беспорядочно нанося ему удар за ударом. А он держал. Несколько мучительных секунд кольцо воинов, наблюдающих за этим, стояли в шоке, боясь шелохнуться, но Катя первой сорвалась с места… В порыве бесконтрольной ненависти, она повисла у Хели на спине, обхватив одной рукой её плечи, а другой всадив кинжал Ангрбоды сбоку в её шею. Вопль ведьмы превратился в хрип. Последним, отчаянным ударом она с размаху воткнула нож Феанору в лоб, после чего они вместе начали оседать на землю. Ладони юноши всё ещё оставались на её, уже обуглившемся, лице. В этот миг с места сорвались и все зрители. Десяток рук оттащили Феанора, истекающего кровью и золотистым паром, другие руки Катю, кричащую от ярости и отчаяния. Хель каталась в пыли, харкая чёрной кровью. Страшный ожог, оставленный руками Феанора, лишил ведьму зрения, возможно временно, но всё же… Кинжал её матери по самую рукоять вошёл в шею, пронзив её насквозь. Царица мёртвых корчилась в агонии, испуская дух. -Всё…-только и смог сказать Антон, и ноги его подкосились. На лицах наблюдающих за этим пугающим зрелищем воинов читались презрение, отвращение и злорадство. И лишь в глубине взгляда Фандралла можно было отыскать каплю сожаления. С последним вздохом Хели пришли в себя и её «марионетки»- Ноктис, Лайтнинг, Роман, и другие. Кто-то из них просто заморгал, словно очнулся ото сна, а кто-то со стоном упал на колени. -Нокт! –Марга метнулась к возлюбленному, обвила его руками, уткнулась, рыдая, в его дрожащее плечо. Джойстик оказался брошен в пыль. Принц слабо поднял одну руку, чтобы обнять её в ответ. Лайтнинг выглядела как никогда слабой и похожей на маленькую девочку, когда Антон несмело приблизился к ней, и взял за плечи. Воительница разрыдалась и упала на колени, парень последовал за ней. -Прости, Антон…-шептала Лайт. –Прости… Тот отчаянно замотал головой, пытаясь отрицать присутствие её вины в произошедшем. Но он понимал, что слова сейчас будут бессмысленны. Слишком много ужаса было пережито, слишком много осталось позади. Вопреки здравому смыслу, Феанор был ещё жив, и даже в сознании. Скорее всего, это потому, что он, по сути, уже был лишь духом. Он вытащил нож Хели из своего лба, и в нём осталась жуткая дыра, из которой струились кровь и золотистый пар, являющийся, скорее всего, жизненной силой и связующим звеном души и телесной оболочки. В его груди и плечах так же было более дюжины дыр. Полуэльф с трудом втягивал в себя тяжёлый воздух, пропитанный смертью, вздрагивая всем телом, и взгляд его единственного открытого глаза (второй был залит кровью) был устремлён в серое небо. -Спасибо, Великая Матерь. –одними губами прошептал он. -Феанор! –Катя схватила его за плечи, погладила по щеке, утёрла кровь. –Любовь моя. Мы победили. Мы одолели её. Если бы не ты, мы бы пропали… -Найлин. –шепнул тот, и на губах появилась улыбка. –Свет моей жизни. Девушка увидела дыру у него во лбу, и со сдавленным стоном прижала ладонь ко рту. К счастью, Хель промазала, и попала на несколько сантиметров левее той самой роковой точки меж бровей, удар куда лишил бы Катю любой памяти о возлюбленном. -Сделайте что-нибудь! –взмолилась Екатеерина, когда рядом опустилась на корточки одна из Валькирий. Та осторожно коснулась волос юноши, и прошептала: -Жизни в нём уже нет, девочка. У меня нет сил изменить это. -Нет! –Катя отчаянно замотала головой, не желая верить ей. –Феанор, не смей! Ты не можешь уйти сейчас, в шаге от того, к чему мы шли! Тот лишь горько усмехнулся, и улыбка эта была болезненной. -Каждый уходит в своё время. Я уже проходил это, Найлин, мне не страшно умирать. Страшно лишь отпускать твою руку, чтобы не коснуться её больше. Твоя любовь позволила мне получить шанс на возвращение из царства мёртвых на какое-то время. Но это был лишь один шанс. Видимо, теперь я точно сделал то, для чего был послан тебе. Помнишь,чему учил Гендальф? Не стоит горевать о тех, чьё время пришло. -Не правда! –из глаз Кати градом хлынули слёзы. –Это не так! Мы… Но Феанор уже не слышал её. Его тело расслабилось, боль почти ушла, и он ощутил аромат цветов в садах Яванны... Великая Матерь звала его к себе, звала его домой... -О нет, нет-нет, только не сегодня, моё дитя! –услышал юноша самый прекрасный и нежный голос, какой ему приходилось слышать. Голос, в котором звучали шум ветра и журчание ручья, пение птиц и звук колышущейся листвы. Он с трудом открыл глаза, и увидел невыразимо чудесный лик… -Кто она? –ошалело спросил Рома у Кати, Риты, Антона и остальных, собравшихся вокруг умирающего Феанора. Над полуэльфом склонилась женщина с длинными чёрными кудрями, одетая лишь в побеги вьюнка, обвивающие тонкое, как кипарис, тело. От неё исходил нежный свет, напоминающий свет звёзд и утренней зари одновременно. -Яванна. Матерь жизни. –ответил некто рядом, и обернувшись, вскрикнули разом и Роман, и Рита, и Антон. За их спинами стоял Гендальф. Наверняка он пришёл вместе с другими союзниками по призыву Риты. -Эти полные света глаза не должны угаснуть сегодня. –богиня коснулась ладонью щеки Феанора, и склонилась лицом к его лицу. –Феанор, мой дорогой сын, иди на мой зов. Я вытащу тебя. С этими словами Яванна припала губами к его губам, и сделала медленный выдох. Это напоминало искусственное дыхание, но богиня вдохнула в Феанора вовсе не просто воздух. Раны на его теле стали мгновенно затягиваться, и жизненная сила прекратила утекать из них. Три таких «поцелуя богини», и Феанор медленно сел, совершенно целый, но до глубины души поражённый, не сводя взгляда с синих глаз Яванны. Та мягко улыбалась ему. -Феанор –один из самых противоречивых учеников Матери. –сказал Гендальф. –Воин, убивающий во имя жизни, в чьих руках магия исцеления, а в сердце-жажда созидания. Он посвятил всего себя служению ей, и она одарила его дарами, которые мало кому дарила кроме него. Хотя он просил лишь об одном…о любви, ради которой он готов будет броситься в пекло самого ада и разорвать собственную душу. -Она дала ему такую любовь. –тихо сказала Рита. -Да, дала. –кивнул Гендальф. –И ведь он кинулся за своей Найлин в самое пекло. Он кинулся… -Великая Мать. –Феанор с благоговением прильнул к белой руке богини. Казалось, он готов упасть ниц. –Я никогда не найду подходящих слов благодарности…хотя бы за то, что ты явилась передо мной, жалким своим рабом, не говоря уж о том, что… Яванна же прижала палец к его губам, прося молчать. Она взяла его руку и вложила в ладонь Кати, поражённой не меньше возлюбленного. А затем вдруг подалась вперёд, и поцеловала её в лоб мягким материнским поцелуем, прежде чем испариться с доброй улыбкой на прекрасном светлом лице... Тихое «как мне отблагодарить вас?» сорвалось с губ девушки, когда её уже не было. -А ты надеялась от меня отделаться, да? –услышала Катя уже очень бодрый голос Феанора, и он, обвив её руками, зарылся носом в её волосы. Девушка разрыдалась, теперь уже от облегчения и счастья, и просто привалилась к его груди. Лишённые своей царицы мертвецы разом потеряли большую часть своей беспощадной ярости. Союзники из множества миров отогнали их назад, к реке, и сейчас последний ожесточённый бой шёл у воды. Воины старались не развоплощать призраков, ведь даже самые закоренелые негодяи зачастую стоят того, чтобы живые помнили о них. Поэтому удары промеж бровей использовались лишь в самых крайних случаях. В основном, мертвецы отступали добровольно, с проклятиями, либо же стонами, хрипами и рыданиями, уходя в чёрные воды реки мёртвых. Теперь, когда не стало Хели, они освободились от её чар, делающих их марионетками, и осознавали, чем грозит им продолжение схватки. Уходом в небытие вместе со всеми воспоминаниями о них. Добровольно ушёл даже призрак дракона Смауга, успевший натворить немало бед, но сдавшийся перед копьями и мечами, угрожающе тычущими ему в морду. Корабль Нагльфар был разрушен, и его обломки унесло течением. Сиф, Фандралл, Вольштегг, Огюн, бастарды Одина, и ещё с пару десятков асгардских воинов и валькирий добрались до головы мёртвого Ёрмунганда. Она оказалась не так далеко, как они могли предположить, примерно в четырёх милях к западу от чёрной реки. -Тор!!! –закричала в ужасе Сиф, увидев мужчину, лежащего лицом вниз в пыли. Нижняя часть его тела, начиная от пояса, оставалась в плотно сомкнувшейся от удара о землю пасти змея. Воины с трудом разомкнули громадную пасть, и им удалось вытащить своего царя. Он не подавал никаких признаков жизни, и когда его перевернули лицом вверх, Сиф даже горестно застонала от бессилия. Тор выглядел мёртвым, о чём говорила отливающая зелёным бледность лица и синева губ. Грудь его не вздымалась от дыхания. -Как нам быть теперь? -спросил златовласый асгардский воин. –И царь, и его наследник, пали. -У царя Одина есть четверо незаконнорожденных детей. Возведём на престол старшего, Видара. –ответил другой. –Он достойный воин, и будет не менее достойным царём. Видар, так же присутствующий здесь, сжал губы в тонкую линию, было видно, как играют желваки на его скулах. -Молчите, презренные! –вскричала Сиф почти визгливо. Впервые в жизни она не могла держать себя в руках. Её колотило, а по лицу катились крупные слёзы. Рыжеволосая валькирия прикоснулась к Тору, и взволнованно изрекла: -Царь Тор жив. Яд Ёрмунганда в его крови, он замедлил все жизненные функции, и неумолимо убивает его. Но он ещё борется, и сердце его ещё бьётся. -О небо! –Сиф благодарно воздела руки к серым небесам. –Скажи, Хельга, как нам спасти его? И не смей говорить, что способа нет! Очень скоро вокруг Тора собрались чуть ли не все маги и целители, которые только нашлись на поле боя. -Почему Яванна не могла спасти других раненых так же, как спасла Феанора? –спросила Рита у Гендальфа, который нашёл её и нескольких друзей, измученно сидящих на камнях среди пыли, подальше от запаха смерти, крови и мёртвых тел . Ноктис, чьи жуткие увечья, нанесённые ударом Клауда, уже были исцелены магами, прибывшими из его мира по призыву, стоял рядом с возлюбленной. -Яванна ограниченна, как и боги большинства миров. Она может помогать лишь тем, кто был рождён в Арде, мире, который ей подвластен. –ответил Гендальф. –Боги есть почти в каждом из миров, дорогая Маргарита, и по нескольку пантеонов сразу, как в твоём родном. Но лишь самые древние из них наделены властью над всеми мирами сразу. Прежде всего это, конечно, Высший который знаком тебе, как большой Лев. Рита, чей разум и так был слишком перегружен, лишь кивнула. -Мёртвые ушли! –крикнул прибежавший Промпто. Он тяжело дышал от быстрого бега, в нескольких десятках метрах за ним виднелись силуэты Игниса, Гладиолуса, Кададжа и Клауда (они, о чудо, шли практически рядом, не пытаясь убить друг друга). –Все до одного вернулись обратно в реку! -Теперь мы можем вздохнуть свободно. –улыбнулся Ноктис, и поцеловал в макушку прижавшуюся к нему Маргу. -Там это…призванные союзники хотят видеть Странников. –сказали Фили и Кили, появившиеся следом за Промпто. –Катя, Рита, Рома… Антон там, они все ждут вас. Рите было трудно делать каждый шаг, она давно не была так измотана. То же самое испытывали и её друзья. И, тем не менее, они мужественно преодолели путь назад, до реки, на одолженных им лошадях, где их и вправду ждали Антон и несколько сотен союзников. Это была очень разномастная и странная с виду армия, хотя друзья давно уже не удивлялись такому. А вот те, кто видел это впервые –асы, ваны, цверги, и другие воины из Альянса Света, наблюдали за ними с интересом и опаской одновременно. Народы Средиземья, нарнийцы, джедаи, трансформены… -А вот и они! –воскликнул Антон, услышав топот копыт. Катя и Феанор, Рита, Ноктис и Роман спешились, и подошли к нему, не сводя восхищённого взгляда с войска союзников. Впереди, напротив Антона, стояли их предводители. Здесь были Айронхайд, несколько товарищей которого возвышались над всей армией чуть поодаль, Энакин Скайуокер, король Каспиан, белый рыцарь Сесил, и сразу несколько правителей из Средиземья –Арагорн, Эомер, Фарамир и Бард II, незнакомый молодой гном, и Трандуил и сыном Леголасом. И главное…здесь был лев Аслан, он стоял рядом с Каспианом. При виде него у большинства друзей, особенно у Риты, возникла досада насчёт того, что он не пришёл раньше, хотя он-то может перемещаться по мирам свободно. Но Верховное божество всегда приходит в своё время, и разве с этим позволено спорить простым смертным? Феанор слегка растерялся, увидев брата и отца, которых не видел уже очень давно, особенно второго, и не рассчитывал уже увидеть. Трандуил не заметил старшего сына, или же умело сделал вид, а вот Леголас просиял при виде брата. -Приветствуем вас, Странники. –произнёс Аслан, сделав шаг вперёд. Его глаза лучились счастьем. –Сегодня счастливый день. Один из самых счастливых из всех, что я помню. И во многом благодаря вам. -Мммм…спасибо вам, Аслан, но право же, все эти благодарности ни к чему. –ответил Антон. –Всё, чего мы теперь хотим –вернуться домой, и спокойно доживать, наконец, наши жизни, которые так изменила божественная шалость. -Ваши жизни уже не будут теми, что были прежде, Странники. –сказал Аслан в ответ. –Но поговорим об этом позже. Сейчас время отпустить ваших друзей. -Наше присутствие в этот раз практически не понадобилось. –улыбнулся Айронхайд. Его поддержали улыбками и некоторые другие предводители войск, стоящие рядом, и всё же, на почтительном от него расстоянии. -Что вы…вы бы видели, как изменилось лицо Хели, когда она вас увидела! –усмехнулась Рита. –Это уже многого стоит. -В любом случае, то, что вы оставались верны нам и готовы помочь, заслуживает низкого поклона. –сказал Антон, и преклонил колено, по-рыцарски опершись на меч. Его друзья последовали за ним. -Вам ли кланяться. –покачал головой король Арагорн, и всё огромное войско, стоящее перед Странниками поклонилось им. Даже горделивые и величественные короли, все, как один. И даже Аслан склонил обрамлённую златой гривой голову. Когда колено преклонил с пугающим грохотом Айронхайд, некоторые лошади даже заметались в испуге. -Хватило бы и слова «спасибо», а лучше вообще просто отнесли бы меня прямо сейчас домой. В мою кроватку, и спала бы я месяца два…нет, полгода подряд. –чуть слышно пробормотала Рита, и Роман, стоящий рядом, тихо рассмеялся. -В прошлый раз вы приходили по призыву лишь на определённое время. –сказал Антон, когда все вновь выпрямились. –Неужели в этот раз всё не так? -В этом мире время течёт совсем иначе. –ответил Аслан. –Поэтому в этот раз ваши друзья ждут, когда вы сами отпустите их. Маргарита, раз Ключ у тебя, и раз ты совершала призыв, ты и позволь им уйти. -Мы больше не встретимся, скорее всего. Хотелось бы как следует попрощаться. –сказала Екатерина тут же. -Мы сейчас собрались только для обмена благодарностями, но ещё не для прощания. –пояснил Аслан, поймав её взгляд. –Мы все ещё встретимся, и уже скоро. -Надеюсь, с хорошей целью? –тут же выпалил Роман. –А не чтобы мочить очередного злодея, мечтающего уничтожить мир? -Нет, сын мой. В этот раз нет. –добро улыбнулся лев. –Верьте мне. Друзья и союзники обменялись последними улыбками, и Рита нажала кнопку на джойстике, и вскоре всё огромное войско исчезло. Остался лишь Аслан. И едва это произошло, прискакали Лайтнинг и Клауд, чтобы сообщить, что маги нашли противоядие, чтобы исцелить Тора, и новый царь Асгарда вскоре встанет на ноги. -Это отличная новость. –произнёс Аслан. –Идём же, друзья, не смотря на то, что вы одержали победу, у нас всех ещё немало дел.