* * *
Я проснулся в полном одиночестве и в глубокой темноте. Была ночь, но Хьюго не было в кровати, и я отчетливо слышал какую-то возню за пределами спальни. Я встал с постели и, сонный, вышел, почти сразу замерев на месте: возле двери стояли две сумки. Неприятное беспокойство зашевелилось в груди. – Что происходит? – спросил я, проходя в прихожую. Коул, как-то виновато посмотрев на меня, произнес: – Привет, – и повернулся к Хьюго: – Я буду внизу, – сообщил он, подхватил обе сумки и вышел из квартиры, закрыв за собой дверь. – Он уезжает?.. Почему не сказал заранее? – спросил я растерянно, но, присмотревшись, заметил, что Хьюго выглядел очень уж официально, как будто и сам собирался куда-то, к тому же на его лице тоже читалось виноватое выражение. – Только не говори, что ты тоже… – начал было я, но Хьюго не дал мне закончить. Он подошел ко мне и очень мягко улыбнулся, обнимая и прижимая к себе. – Я люблю тебя. И очень крепко поцеловал в губы. Он не стал углублять поцелуй и просто прижимался ко мне губами, и держал так, словно боялся отпустить. Что происходит?.. В груди все замерло и заледенело. – Что такое?.. – спросил я напряженно, когда он отпустил мои губы и посмотрел в глаза. – Мне нужно уехать на какое-то время. – На «какое-то»? – переспросил я. – Куда? – В Дакарту, – ответил Хьюго. – Я не знаю, на сколько. Пожалуйста, скажи, что будешь ждать меня. – Конечно, я буду. Что случилось?.. – Ничего. Все хорошо, у меня просто появились дела. Я очень сильно люблю тебя, Джейс. Пожалуйста, верь мне. – Ты уезжаешь прямо сейчас?.. – я растерянно смотрел на него, не понимая, какие такие дела могли заставить его вот так быстро собраться и сорваться в дорогу. – Да, у меня самолет через три часа. – Коул с тобой поедет? – Да. – Хорошо. Мне можно проводить тебя или… – Конечно, – Хьюго как-то облегченно выдохнул. – Конечно, я хочу, чтобы ты проводил меня. – Я быстро, – я ушел обратно в спальню и оделся, стараясь не задерживать их. В голове был полный сумбур, я не понимал, что происходит и куда Хьюго так поспешно собрался, но надеялся, что это никак не скажется на наших отношениях. Это ведь… это ведь ненадолго, да?..* * *
Действие таблеток начало проходить еще в такси. Я по привычке бросил взгляд на часы, сжимая зубы: 5:34. Коул сидел спереди, а мы с Джейсом на заднем сиденье. Я не знал, что сказать ему, я чувствовал, что, возможно, прощаюсь с ним. Я так не хотел оставлять его здесь одного. Особенно теперь, когда он, наконец, почувствовал, что его любят, и поверил в это. Никто ничего не говорил, и это было хорошо: покалывающая боль усиливалась с каждой минутой, и я все хуже контролировал свое выражение лица, не говоря уже о голосе, который непременно подвел бы меня. Расплатившись с таксистом, мы направились в зону отлета. Мы с Коулом прошли электронную регистрацию, багажа у нас не было, так что сразу направились к зоне досмотра. Джейса туда не пустили бы, и у нас оставались считанные мгновения до разлуки. Перед дверьми мы остановились. Коул обнял его первым. Я не возражал. Лишь с тоской подумал, что, возможно, в будущем именно они станут парой, потому что меня не будет. И именно Коул будет его обнимать. – Я был очень рад встрече с тобой, Джейс, – сказал Коул, выпустив Джейса из объятий. Он все еще стоял очень близко к нему, и его взгляд, которым он смотрел на Джейса, был таким теплым, что у меня защемило сердце. – Жаль, что приходится прощаться так скоро. – Мне тоже, – ответил Джейс. – Еще увидимся. – Угу, – Джейс рассеянно кивнул и посмотрел на меня. Коул отошел, но остался ждать меня. Боль усилилась, а вместе с ней – и нежелание покидать любимого человека. Я обнял его так крепко, как только мог. Если это последний раз, когда я обнимаю его, я хочу, чтобы он его запомнил. Я прижимал его к себе непозволительно долго. Боль стала адской, и я просто стал опираться на него. Пришлось взять себя в руки и отодвинуться. – Я очень сильно люблю тебя, Джейс. – До встречи, – я видел, как сильно он расстроен. – Скажи, что любишь меня, – было адски больно, я едва держался на ногах. – Я люблю тебя. Я через силу улыбнулся и поднял сумку: – До встречи, – и направился к двери. Адская боль, скрутившая поясницу, с каждым шагом становилась все сильнее. Я не видел ленту перед собой, Коул помог мне поставить на нее вещи. Я прошел через рамку металлоискателя, мы прошли еще в одну дверь, шли по коридору, дошли до зала ожидания. Я ничего перед собой не видел. – Он не видит? – спросил я, поравнявшись со скамейкой. – Нет. Из глаз потекли слезы, и я буквально упал на сиденье. – Эй, Хьюго, ты… – лицо друга побледнело, он бросился ко мне. – Это от боли… – я с силой сжал сиденье пальцами. – Не могу просто… Сколько времени до приема таблетки? – Сейчас, – Коул наклонился к моим часам. – Полтора часа. – Я не выдержу полета, Коул. Я не смогу. – Осталось немного, Хьюго. Потерпи. Боль застилала глаза, краем сознания я услышал, как Коул разговаривал с кем-то по телефону, просил привезти карету скорой помощи к самолету в Дакарте. Я не был уверен, что вообще попаду на рейс. Полчаса до посадки прошли в настоящих муках. Коул принес мне воду, но я не хотел пить: просто задыхался от боли. – Идем в самолет, – друг помог подняться и пойти в сторону выхода. Белоснежный Боинг стоял метрах в пятидесяти от выхода, и это расстояние предстояло преодолеть пешком. Я сжал зубы. Я не выдержу. Не доживу даже до посадки. Джейс больше никогда не увидит меня. Мы прошли метров десять. Я уже вряд ли когда-нибудь скажу, что люблю его. Двадцать метров. Я люблю тебя, Джейс. Я так сильно люблю тебя, ты даже представить не можешь. Тридцать метров. Пересадка, даже если произойдет, не поможет мне: уже слишком поздно. Сорок метров, почти у трапа. Я отправил Коулу письмо со всеми распоряжениями. Я люблю тебя, Джейс. Коул придерживал меня, ведя к лайнеру. В глазах посветлело. – Больше нет, – сказал я удивленно. – Что?.. – Боли… больше нет… – я произнес это и увидел, как небо начало вращение. А после удара о землю зрение ушло. – Хьюго! ХЬЮГО!!!* * *
– Кем вы ему приходитесь? – спросила девушка за стойкой регистрации. Она была симпатичной, кто-то даже назвал бы ее красивой, и каждый – милой. Но сейчас, когда она задавала мне этот тупой вопрос, все, что я хотел, – это схватить ее за длинные светлые волосы и заставить сказать, куда мне идти, а не тратить драгоценное время. – Родственником, – ответил я сдержанно. – Документы предъявите, пожалуйста. Сука, чтоб тебе эти документы в жопу запихали. – Держите, – я протянул ей свой паспорт, и она принялась забивать мои данные в свою базу, стараясь найти информацию о нашем родстве. Которого, конечно же, не было. – Вы не являетесь близким родственником, – заключила она, возвращая мне паспорт. – Я дальний. – Извините, но я не могу вас к нему пустить, – произнесла она обыденным тоном. Мое лицо, наверное, из бледного стало серым. – Я и не прошу. Он ведь без сознания сейчас, верно? Мне нужно попасть к его лечащему врачу, – сказал я. Если она мне откажет, я ее заставлю. – Извините, но это невозможно. Только родственники и супруги. – Я не могу быть его супругом в этой отсталой стране, – выплюнул я зло. – Мы собирались лететь в Дакарту, чтобы пожениться, он чуть не умер у меня на руках в карете скорой помощи, пожалуйста, можно мне попасть к его лечащему врачу? – процедил я сквозь зубы, и, видимо, до нее, наконец, дошло, что я не уйду, пока она не скажет мне номер кабинета. Ее глаза опустились к монитору, и через несколько секунд она ответила: – Двести второй. – Спасибо. Я рванул к лестнице. Сердце бешено билось в грудной клетке. Перед глазами стояло бледное, без единой кровинки, лицо лучшего друга, почти брата, на носилках, пищащие приборы, суетящиеся медработники. Я почти уже потерял его. На втором этаже у двести второго кабинета никого не оказалось, и я постучался перед тем, как открыть дверь. – Здравствуйте. Можно? – Здравствуйте, – мужчина средних лет поднял на меня усталые глаза, – проходите. – Я по поводу поступившего к вам Хьюго Гонсалеса, – я прошел через кабинет и сел на стул у его рабочего стола. – Я знаю, что здесь ему придется черт знает сколько ждать подходящие почки, но в Дакарте для него есть готовая пара. Мы как раз собирались туда лететь. – Мне это известно, – доктор кивнул. – Мы можем его транспортировать в Дакарту в его состоянии? – Боюсь, это исключено. Слишком большая нагрузка на организм, длительный перелет ему противопоказан. Мы могли бы сделать пересадку здесь, но для этого нужно доставить подходящие ему почки в нашу клинику, – сказал он. – Я понимаю, но это ведь займет время, мне их никто не отдаст без доверенности от Хьюго, а он без сознания, так? К тому же у нас осталось мало времени до того, как их передадут другому пациенту. Но у нас на этот случай есть другой вариант. Я достал бумаги из портфеля и протянул ему. – Я его идеальный донор. Вы можете пересадить ему одну из моих почек. Доктор скользнул взглядом по файлу с бумагами, но не стал его брать. – Мне жаль, но в Тавинции запрещено пересаживать органы от живых людей, не являющихся прямыми родственниками. – Что? – я опешил. – Какая разница, кто донор, если это добровольно? – Закон есть закон, я ничего не могу с этим поделать. – Когда его приняли?.. – спросил я. – Более десяти лет назад для защиты людей, оказавшихся в безвыходных ситуациях, готовых на что угодно ради денег. Жить с одной почкой можно, но это накладывает определенные ограничения. – Хорошо… Я ведь могу найти человека, который вырежет мою почку, и принести ее вам со всеми анализами и в нужном виде, – предложил я. – Исключено. Без необходимых документов такая почка будет считаться органом с черного рынка. Как вы сами понимаете, это еще большее преступление. У Хьюго подошла очередь на донорские органы в Дакарте. Вам бы стоило организовать переправку необходимого материала в нашу страну. – Как я успею организовать доставку за оставшиеся десять часов?.. Для этого нужен частный самолет. И куча документов с доверенностями… которых у меня нет… Я обвел взглядом кабинет и замер, заметив экран работающего телевизора. Звук был отключен, но картинка была весьма четкая. – Это Марсель Гонсалес? – спросил я, кивнув на экран. Доктор, удивившись смене моего настроения, обернулся. – Похоже, что так. – Это прямой эфир или запись?.. – не понял я. – Похоже на запись, – сказал он. – Подписи «Прямой эфир» нет. – Когда это было снято? Возможно, он еще в Дакарте… В какой Хьюго палате? – спросил я нетерпеливо. – Двести семнадцать, – ответил доктор. Я соскочил с места и рванул в его палату. Хьюго находился без сознания, я взял его телефон с тумбочки, разблокировал с помощью своего опечатка и, выйдя из палаты, принялся искать в телефонной книге нужный номер. Только бы он был в Дакарте! Только бы он взял трубку.* * *
Проходящий в Дакарте благотворительный обед, собравший огромное количество неприлично богатых людей со всего мира, уже подошел к концу, и почти все гости уже разошлись, как и встретившиеся здесь Марсель Гонсалес и Лайонел Хейгел. Они ехали в разных машинах, но цель у них была одна – ресторан Best Season, где они, заняв один из самых удобных столиков, негромко переговаривались после многих лет разлуки. Пара мужчин за соседним столиком, чуть приподнявшись над столом, поцеловалась, и оба – Марсель и Лайонел, не сговариваясь, посмотрели в их сторону, на миг забыв, о чем говорили. – До чего свободная страна, – Марсель отвел взгляд, уткнувшись в свою тарелку с закусками. – Нам стоило переехать сюда, – сказал он, положив в рот маслину. – Тогда ни у тебя, ни у меня не было бы детей, – ответил Лайонел. Он уткнулся взглядом в свою тарелку, не решаясь попробовать хоть что-то. – Суррогатное материнство никто не отменял, – произнес Марсель таким тоном, словно не один раз думал об этом. Лайонел долго молчал, размышляя над его словами. – Это было давно, – изрек он наконец. – Мои чувства к тебе все еще не прошли, Нил, – произнес Марсель так, словно говорил о чем-то обычном, например, о погоде. Лайонел замер. – Во сколько у тебя вылет? У меня через несколько часов, но я мог бы задержаться. Руки мужчины дрогнули, он хотел что-то ответить, согласиться, подбирал слова, но завибрировавший на столе телефон заставил его передумать. Он покачал головой. – Не ответишь? – кивнул он на крышку телефона. – Это может быть твоя беременная невеста, – сказал он бесцветным голосом и положил вилку себе в рот. Марсель поколебался немного, но все же протянул руку к телефону, переворачивая его. – Это Хьюго, – сообщил он удивленно, и рука дернулась принять звонок, но замерла на полпути. Заметив, что собеседник не торопится отвечать, Лайонел спросил: – Почему ты на него разозлился? Это из-за моего сына? У них отношения, и что с того? Или ты завидуешь, что они не стали скрываться и прятаться в отличие от нас? – Не знаю… – ответил Марсель. – Наверное, потому что он не сказал мне. Потому что не хотел, чтобы он повторил мою судьбу. – Это не худшее из того, что он тебе не сказал, – произнес Лайонел. – Возьми трубку, Мерс. Возможно, он больше никогда тебе не позвонит. Марсель посмотрел на залегшую складку между бровей старого знакомого и сдвинул слайдер в зеленую область. – Алло? – Мистер Гонсалес? – прозвучал в трубке незнакомый голос, и по коже пробежал неприятный холодок. – Кто это? – Это Коул, я друг вашего сына. Вы в Дакарте? – Да, в чем дело? – Пожалуйста, выслушайте меня. Хьюго сейчас в больнице, он без сознания. Вы не знаете, потому что он вам не говорил, но ему нужна трансплантация почек. Ни он, ни я, мы не стали бы к вам обращаться, но необходимая ему пара почек сейчас находится в Дакарте. Хьюго собирался полететь туда, но не смог. Если вы не заберете эти почки в течение оставшихся десяти часов, их отдадут другому пациенту, и вашего сына будет уже не спасти. У вас ведь частный самолет, вы сможете доставить их сюда для пересадки. – Послушайте, Коул, это все очень похоже на розыгрыш. – Я понимаю, как это звучит, но прошу вас мне поверить. – В чем дело, Мерс? – спросил Лайонел. На его лице отображалось беспокойство. – Какой-то парень говорит, что Хьюго нужна трансплантация органов. Большего бреда в жизни не слышал. Лицо Лайонела помрачнело. – Это не бред. Хьюго болен, и ему нужны почки. – Откуда ты знаешь?.. – Я разговаривал с ним. – Мистер Гонсалес, вы еще здесь?.. Я меньше всего хотел к вам обращаться за помощью, но у меня нет выбора. Без этих почек Хьюго умрет. Вся краска с лица Марселя сошла в тот же миг. Он почему-то поверил. Всему, что сказал ему этот незнакомый человек за тысячи километров отсюда. – Что я должен сделать? На том конце послышался облегченный выдох. – Я пришлю вам контакты лечащего врача Хьюго. Вам нужно будет забрать его почки. Вы его отец, вам их отдадут. – Я понял, – он отключился и безэмоционально уставился на свой телефон. – Он заявил, что Хьюго умрет без этих почек. Лайонел испустил долгий выдох. – К сожалению, это правда. Он продержался даже дольше, чем предполагали врачи, – произнес он негромко. К столику приблизился официант, принесший горячее, но оба мужчины жестом отослали его. – Почему он не сказал мне? – спросил Марсель. – А ты его когда-нибудь слушал? Марсель закрыл глаза. – Я ужасный отец. Он хотел добавить что-то еще, но на его телефон пришло смс с нужным номером. – Извини меня, мне нужно идти. – Ничего. Надеюсь, все обойдется. Если нужна будет помощь, обращайся. Марсель лишь отстраненно кивнул и направился к выходу.* * *
Устав от долгого ожидания, я сидел на стуле возле его кровати и почти безуспешно боролся со сном. Скорее бы прошло уже это чертово время… Скорее бы он прилетел… – Коул?.. – хрипло позвал Хьюго. Я поднял на него глаза. Хьюго пришел в себя. Он был очень слаб, его почки больше не работали, и он жил только благодаря врачам и различным приборам. Я ужасно злился на него и одновременно с этим очень боялся за него. – Ты знал? – спросил я первым делом. – Ты знал, что здесь нельзя пересадить тебе мою почку, да? Хьюго виновато отвел взгляд. – Да, я знал, – его губы были такими бледными, а под глазами залегли темные круги. У меня, наверное, тоже. – Почему?.. – бессильно выдохнул я. – Ради всего святого, Хьюго, почему? – Я не хотел, чтобы ты расплачивался за мои ошибки, – ответил он. – Хьюго, я тоже ошибался, ты не один такой. Я хотел тебе помочь. Но не смог, потому что ты мне не позволил, – я ужасно, дико злился на него. Потому что так же сильно, безумно боялся его потерять. – Я знаю… – сказал он виновато. – Прости. Это мой выбор. – А как же Джейс? – спросил я сдавленно. Хьюго замолк и сжал пальцами одеяло. – Мне жаль... – произнес он. – Это было до встречи с ним… И я ведь не сдался. Я поехал в Дакарту на операцию, то есть... Почти поехал. Я вздохнул. – Врач отказался перевозить тебя в Дакарту. Слишком длительный перелет, ты можешь не выдержать. – Ясно… – Ты понимаешь, что тебе позволили прийти в себя только для того, чтобы ты мог завещание написать? – спросил я, устало посмотрев на него. – Я уже написал, – ответил Хьюго. – Что?.. – я опешил. – Я уже составил завещание, оно у нотариуса моего отца. Я встречался с ним вчера. Это неважно… Что с теми почками? – поинтересовался он. – Тебе невероятно повезло, и в этот момент твои почки везут сюда. Скоро они прилетят, и тебе сделают операцию. Вот только… Врач говорит, что с пересадкой мы здорово затянули, так что шанс пятьдесят на пятьдесят. – Это ведь неплохо, да? Я имею в виду, пятьдесят процентов – это не двадцать. – Это верно, – я кивнул. – Кто везет их? – спросил он. – Твой отец, – сказал я. – Что? – он ошарашенно уставился на меня. – Я что, умер и попал в рай? – Заткнись, – я несильно пнул ножку его кровати. – Он был в Дакарте, невероятная удача. Я объяснил ему ситуацию, и он забрал твои почки по праву родства. – Ты не шутишь?.. – он все еще не верил. – Нет. – Он ведь ненавидит меня. – Видимо, любит он тебя больше, чем ненавидит, – сказал я. – Но на твоем месте я бы больше переживал о любви другого человека. Хьюго сглотнул. – Он не знает? – спросил он со страхом. – Пока нет. – Сколько времени прошло? – Мы уже должны были приземлиться и позвонить ему, – сказал я, посмотрев на часы. – Но ты не стал? – догадался он. – Я не знаю, что сказать, – я покачал головой. – Я тоже. Может… Может, сделать вид, что мы в Дакарте?.. – Спятил?! – Я не знаю, как объяснить ему все. Думаю, ему нелегко было принять меня после того, как он узнал о моей зависимости. А сейчас… Как он это воспримет?.. Боюсь представить. – Я не знаю, Хьюго. Но я постараюсь тебе помочь. Хочешь, я сам расскажу? – предложил я. – Ты серьезно?.. – Я сейчас не в том состоянии, чтобы шутки шутить. Если ты не против, я съезжу за ним. – Ладно. Прости за это… – Ничего. К сожалению, сейчас это единственное, что я могу для тебя сделать.* * *
Вечерело. Я не был уверен, во сколько Хьюго и Коул должны были прилететь в Дакарту, я не знал, прямой у них перелет или с пересадкой, но предполагал, что прямой и они уже должны были оказаться на месте. Какое-то время, конечно, у них должно было уйти на подключение к местной сети, но, по моим предположениям, они уже должны были выйти на связь. Однако молчание затягивалось, а от них не было ни ответа ни привета. Я с опаской включил новости, боясь увидеть в эфире информацию о крушении самолета, но, слава небесам, в мире все было спокойно. Я понадеялся, что ошибся с расчетами, что, возможно, Хьюго напишет или позвонит мне, уже когда доберется до дома. Вот только время шло, а он так и не писал и не звонил. Во мне начало расти беспокойство. Я пытался отвлечься на работу, но помогало это плохо, мысли то и дело возвращались к Хьюго. Внезапно в дверь позвонили, и я вздрогнул от неожиданности, ведь никого не ждал. Встал с дивана и подошел к двери, чтобы открыть. – Коул?.. – я растерянно посмотрел на него и заглянул ему за спину, ожидая увидеть за ним Хьюго, но его не было. – Что ты здесь делаешь?.. Ты один? А Хьюго где?.. Я посторонился, давая ему войти в квартиру. Коул закрыл за собой дверь. Он казался излишне серьезным и немного потерянным. Страх сковал меня изнутри. – Джейс, ты… не мог бы спокойно выслушать меня, не перебивая и не задавая вопросов? – он посмотрел мне в глаза. – Да… Что случилось? Говори. – Собирайся, нам нужно ехать. – Что?.. – Я по дороге все расскажу, оденься, я подожду. Я посмотрел на него и, увидев что-то в его глазах, сделал, как он сказал, – ушел в спальню, чтобы одеться, взял телефон и ключи, бумажник, обулся, и мы вместе направились вниз. Было страшно. Я ничего не понимал. Этот день был каким-то странным, совсем не таким, к каким я привык. Посреди ночи Хьюго выехал в аэропорт, чтобы улететь в Дакарту, но через полдня Коул вернулся домой и куда-то собирался меня везти. У подъезда стояло такси, и Коул забрался на заднее сиденье, я сел рядом с ним. – Для начала не волнуйся, он в порядке, – сказал Коул. Машина тронулась с места. – Ну, в относительном. Он ведь говорил тебе, что употреблял наркотики? – спросил он негромко. – Да, говорил, – я слабо кивнул, а липкий страх, что сидел во мне, стал разрастаться. – Но не рассказывал, как мы познакомились? – Нет. Коул вздохнул. Его лицо было серьезным, он выглядел уставшим и изможденным. – Мы были в Дакарте, – начал он. – Не знали друг друга, и оба торчали. Как-то раз я шел по улице мимо какого-то клуба, когда из его дверей вывалился какой-то парень почти что мне под ноги. Я почти споткнулся о него, еле на ногах удержался. Я сам был под кайфом, так что плохо соображал, но то, что с ним что-то не так, сообразить смог. Я вызвал скорую и почему-то поехал с ним. А, ну да, меня затащили в машину как обдолбанного, чтобы привести в чувство. Это неважно, – он отмахнулся от воспоминаний. – Важно то, что у Хьюго был приступ. Он употреблял квикс, это таблетки, которые принимают внутрь. То, что они вызвали у него язву желудка, это меньшее из зол. Хуже то, что качественных наркотиков в Дакарте нет, и местный квикс был тем еще дерьмом с разными химическими примесями. Они оседали на его почках, и те начали отмирать. Клетка за клеткой. Ему сказали, что это не лечится. Что поможет только пересадка. Облегчить страдания, ослабить приступы можно было с помощью таблеток, это не успокоительное, как он тебе сказал, это замедлители распада почечных клеток. Ну и обезболивающее заодно. Но никто не стал бы помогать ему, если бы он не бросил. Я тогда был рядом, и мы вместе направились в реабилитационный центр. Мы вылечились от зависимости вместе, вот только Хьюго по-прежнему был болен. Врачи в больнице поверили ему и поставили в очередь на трансплантацию. Он подписал договор – ему трансплантация почек при жизни, а у него – после смерти. Ты видел браслет на его руке. Там стоят цифры с его номером. Врачи знают, что это значит, и сразу могут узнать диагноз и быстро принять меры. Условием трансплантации стало поддержание его тела в хорошем состоянии. Хьюго отказался от многого, чтобы получить новые почки. Он три года терпел лишения и боль, глотал эти таблетки, занимался, ел по расписанию. Он ждал, когда подойдет его очередь, пытался продержаться до этого момента. Но его состояние ухудшалось, очередь продвигалась медленно, он мог не дотянуть. У его таблеток есть ограничение – не больше трех в день. Сначала он пил одну каждые двадцать часов, потом каждые девятнадцать, каждые восемнадцать… а потом уже и две каждые десять. Его лечащий врач обеспокоился учащением приема таблеток. Он боялся, что Хьюго не дотянет до операции. Хьюго не гражданин Дакарты и не мог рассчитывать на аппарат поддержания жизни, пока его очередь не подойдет. А здесь – он мог на это рассчитывать. Вчера подошла его очередь на пересадку, поэтому мы так срочно сорвались и поспешили на самолет. Но, к сожалению, у Хьюго случился рецидив, и мне пришлось вызывать скорую. Так что в Дакарту мы не попали. Его почки, вероятно, скоро доставят, и уже ночью начнут готовить к операции. Я молчал, не в силах произнести ни слова. Кровь схлынула с лица, а сердце ушло в пятки. Хьюго… Умирает?.. Я прикрыл глаза. Я ничего не знал. Почему Хьюго не рассказал мне?.. – Почему он мне ничего не сказал?.. – озвучил я последнюю мысль. – Думаю… Он просто не хотел беспокоить тебя, отравляя ваши счастливые дни осознанием, что любой день может стать последним. Джейс, я уверен, все будет хорошо. Не волнуйся зря. – Я почти потерял его, как я могу не волноваться?.. – спросил я. Я даже не злился на то, что Хьюго ничего не рассказал мне. Я боялся. Я до смерти боялся, что могу потерять его. – Далеко еще?.. – уточнил я ослабевшим голосом. – Почти приехали. Джейс, пожалуйста, не злись на него. Он бы рассказал тебе все, когда бы это закончилось. – Я не злюсь… – я беспомощно посмотрел ему в глазах, ища поддержки и утешения. – Я боюсь… Машина ехала непозволительно медленно. Я то и дело порывался поторопить водителя, но так и не решился, побоявшись, что, ускорившись, мы и сами можем оказаться в больничной палате, разбившись. Наконец, такси остановилось перед главным входом одной из клиник нашего города. Расплатившись и покинув салон, Коул повел меня к Хьюго. Сердце стало биться быстрее, я боялся встретиться с ним, боялся за него, боялся, что не сдержусь и расплачусь от переживаний. Коул остановился у стойки регистрации и взял для нас два халата. Я накинул свой себе на плечи и пошел за ним – на второй этаж, и дальше по коридору к двери с табличкой «217 – Хьюго Гонсалес». – Хьюго… – я вошел в палату и увидел его мертвенно-бледное лицо. Все внутри меня замерло и похолодело. Коул остался снаружи. – Джейс… Прости, – проговорил Хьюго. В его голосе было столько боли и вины, что мое сердце сжалось. – Прости, что не сказал… мне очень жаль… – Ничего… – я приблизился к нему, со страхом смотря на все эти трубочки и пищащие приборы. – Как ты себя чувствуешь?.. – Неплохо, – он тепло улыбнулся и протянул ко мне руку, чтобы я взял ее. Я обхватил ее обеими руками и присел на стул, прижимая его пальцы к губам. Как же я боюсь за него… – Все будет хорошо. Правда ведь? – спросил я. – Конечно, – он улыбнулся. Я закрыл глаза и поцеловал тыльную сторону его ладони. – Все будет хорошо. Почему-то по моим щекам покатилось что-то влажное. – Эй, все в порядке, – прозвучал его ободряющий голос. – У меня операция скоро. Все наладится. Я кивнул. – Конечно. Я знаю. Я просто… Я просто еще не осознал все до конца. – Ничего, ничего. – Выйдите, пожалуйста, мы собираемся начать готовить его к операции. Я послушно поднялся на ноги и, напоследок крепко сжав его ладонь, улыбнулся. – До встречи. – До встречи… В его глазах читалась растерянность, а пальцы крепче сжали мою ладонь. Я вздрогнул, осознавая, что это, возможно, последний раз, когда мы видимся. Возможно, это последний раз, когда я могу… Я подался к нему и, наклонившись, приник к его губам. По щекам снова покатилось что-то влажное и соленое. – Я тебя люблю. – Я тоже тебя люблю. – До встречи. – До встречи. Я с трудом оторвал себя от него, не желая раздражать персонал своим присутствием, и направился к выходу, но у двери остановился, бросив на него взгляд.* * *
Утомительные часы ожидания. Неведение, непонимание и желание абстрагироваться, ничего не воспринимая и не понимая. Желание заснуть и проснуться, когда все это закончится. Несколько часов ада в немом ожидании. Я настолько ушел в себя и свои безрадостные мысли, что даже не заметил, как к нам подошли. – Операция прошла хорошо, – послышалось сверху. Я поднял глаза и увидел перед собой медсестру. – Новые почки перемещены, но приживутся ли они, мы поймем только в ближайшие несколько дней. Сейчас Хьюго переведут в палату, но в себя он придет не раньше полудня. Вы можете съездить домой и отдохнуть. – Я не поеду, – сказал я. Коул согласно кивнул. – Марсель Гонсалес выкупил для Хьюго высококлассную палату, так что вы можете расположиться в соседней комнате. Я вас провожу. – Спасибо, – мы с Коулом собрали себя с диванчика и направились за медсестрой. Личная палата Хьюго была разделена на две комнаты с отдельными входами из коридора. Та часть, в которую нас пустили, представляла собой комнату, похожую на номер в дорогом отеле. Здесь было две кровати, диван, телевизор, мини-холодильник и кондиционер. Меня, как и Коула, впрочем, вся эта обстановка не интересовала. Я прошел к кровати и устало опустился на нее, уронив голову на руки. – Как думаешь, сколько нам еще ждать?.. – спросил я Коула, так и не подняв головы. – Думаю, до полудня, не раньше, – Коул присел на диван и откинулся на спинку. – Поспи. – Угу, – спорить и отказываться было бессмысленно. Если я даже не сомкну глаз этой ночью, ничего не изменится. Я скинул обувь и залез под одеяло, искренне надеясь, что быстро засну, а когда проснусь, все будет хорошо. Непременно будет хорошо.* * *
– Джейс, врач пришел, – потряс меня за плечо Коул. Я резко подскочил, садясь на кровати. Спал я очень беспокойно и оттого плохо, так что проснуться не составило труда, но у меня изрядно болела голова и в горле пересохло. Впрочем, я не обращал на это внимания, поскольку меня гораздо больше волновало другое: – Он пришел в себя? – спросил я с надеждой. – Да, пришел, – врач кивнул. – Но, к сожалению, на этом хорошие новости заканчиваются. Новые почки не прожили даже дня. Его организм их отвергает. Слишком поздно для пересадки, скорее всего. Вам стоит подготовиться к худшему. Что?.. – Что?.. – растерянно переспросил Коул. Нет. Нет! Я вскочил на ноги. – Что вы говорите? Он умрет? Вы это хотели сказать?! Мужчина поджал губы. – Боюсь, что так. – Вы же врач, сделайте что-нибудь! СДЕЛАЙТЕ ЧТО-НИБУДЬ! – я бросился на него, но меня схватили, не позволяя ничего сделать, я кричал и вырывался, пока в палату не вбежало несколько санитаров и мне не вкололи что-то, и спустя несколько секунд свет померк.* * *
Я открыл глаза и прищурился от яркого света прикроватной лампы. Коул сидел рядом со мной на стуле и пустыми глазами смотрел на меня. – Тебе вкололи успокоительного, ты проспал несколько часов, – сказал он. Незамедлительно я вспомнил все, что было перед тем, как я отрубился. Врач сообщил, Хьюго обречен. Его не станет. Уже очень скоро. – Ты так спокоен, словно все в порядке… Почему ты так спокоен?.. – спросил я, но, присмотревшись, заметил темные мешки под потемневшими серыми глазами, покрасневшие уголки глаз и полопавшиеся капилляры. – Прости… прости, Коул, прости… Где он?.. – В палате, – ответил он. – Пока еще… Он ждет тебя. – Ждет?.. – Ему… – Коул запнулся. – Осталось совсем недолго, – произнес он тихо. – Что?.. Разве… разве эти аппараты не могут?.. – А смысл?.. Мне стало не хватать воздуха. Я присел, стараясь дышать ровно. В груди все сдавило. – Я не верю… – Они отключат его, когда он будет готов. – Что?.. – Что-то вроде эвтаназии. Ведь его организм сейчас борется сам с собой, это убивает его. – Не говори ничего больше. Ты так… – я снова хотел сказать: «Спокойно говоришь это», но Коул встал со своего стула и, отойдя, отвернулся, и в тот момент, когда его лицо почти полностью скрылось от меня, я увидел скатывающуюся по его щеке слезу. Внутри все замерло. Коул поднес ладонь к лицу. – Просто иди к нему… Я… уже попрощался… – сдавленно произнес он. Я видел его сгорбленную спину и склоненную к груди голову и больше не мог этого выносить. Я вскочил с кровати и бросился в соседнюю палату. – Хьюго… – он лежал на кровати и несмело улыбнулся при виде меня. По щекам заскользило что-то холодное. – Хьюго, это… – я приблизился к нему и бессильно рухнул на стул, сжимая его ладонь. – Пожалуйста, скажи, что это неправда… Пожалуйста… – Джейс, я знаю, что умираю, – сказал он мягко. – И я уже смирился. А ты? – Нет… Я никогда… – Эй, – он взял меня за руку. – Все хорошо. Это расплата за мои прошлые ошибки. Жаль только, что это затронуло и тебя. – Хьюго, я… – Послушай, послушай… – его голос был тихим, но я хотел услышать все, что он скажет. – Я безумно благодарен судьбе за то, что она дала мне шанс встретить тебя. Благодарен тебе за то, что полюбил меня и подарил эти месяцы счастья. Моя жизнь была пуста до тебя. Если бы я тебя не встретил, я умер бы самым несчастным человеком. Но сейчас все иначе. Я буду ждать тебя там. Только не торопись слишком, поживи здесь, полюби еще раз, будь счастлив. А когда наступит время, мы встретимся на той стороне и переродимся вместе. Будем любить друг друга. Может быть, кто-то из нас родится женщиной, и у нас будут дети. Я был бы отличной женой, как думаешь? – Хьюго, не надо… Пожалуйста… Я не знаю, как смогу жить без тебя… – Есть человек, который очень любит тебя, может быть, даже так же сильно, как я. Он будет с тобой. Может быть, и у тебя получится… – Замолчи… замолчи… Я его не видел – в глазах стояла вода. Хьюго умирал, это были последние часы его жизни, и он хотел сказать мне так много. Но все, что он говорил, разрывало мне сердце на части. Я хотел умереть вместе с ним, чтобы переродиться, как он и сказал – вместе, чтобы провести всю жизнь вдвоем. Долгую и счастливую жизнь. – Скажи, что любишь меня. – Я люблю тебя, – голос подвел меня, и я не смог произнести этого четко, поэтому повторил, чтобы он точно услышал: – Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю… Я не хочу, чтобы ты уходил… Пожалуйста, останься со мной…