***
Между тем ба Кабет выслушивала доклад толстяка-шпиона, небрежно облокотившись на спинку дивана. - Инквизитор Балик все еще следит за вами.- докладывал шпион. - То же мне, новость!- фыркнула верховная жрица, заедая злость каким-то фруктом. - Чужеземец, которого зовут Дин и девушка сгинули бесследно.- продолжал толстяк (ба Кабет улыбнулась довольно).- Человек по имени Охотник Сехх пал в бою. А тело его забрали служители Оракула. Верховная жрица вздрогнула и вперила в толстяка змеиной взгляд. Тот съежился и пробормотал: - Свидетели уверяют, что Сехх был мертв. Верховная жрица вздохнула не то с горечью, не то с досадой. - Прочь! Не дожидаясь повторного приказа, соглядатай скрылся с ее глаз. А верховная жрица вызвала к себе Отека и о чем-то долго его допрашивала с пристрастием. Во всяком случае, Табо, столкнувшийся с Отеком как раз на входе в покои ба Кабет, видел, как верзила взмок, и что руки у него тряслись. А Кабет металась по своим покоям и спрашивала себя — куда запропастился Морган? Что ей с этих глупцов — Отека, жалкого ничтожного толстопуза-шпиона? Морган — вот человек, на которого можно положиться. Неужели… Холодок прокрался по телу. Неужели Морган сбежал?***
- - Как он?- шепотом спросила царевна, набравшаяся духу проскользнуть в покои Рама, когда с раненым был Агнода. - О! Лорд Рам будет здоровее прежнего!- уверил её лекарь.- Пока что его дух блуждает в царстве сновидений и глубинных дум. Но это не причинит ему вреда. Бледный, похудевший, без обычной маски высокомерия на лице, Рам поневоле пробуждал в добром сердце Камы жалость. Но что же будет, когда встанет вопрос о наказании Брийи? Рам один, наверно, мог бы смягчить приговор, если бы захотел. Но как надеяться на такое чудо? Кама вздохнула. Он еще не знает ничего, но разве трудно догадаться, что он будет просто взбешен. - Дворец напоминает мне храм Усет,- сказала она.- И мой отец слег после заседания совета. Я хотела попросить тебя, Агнода, тебя и Андамона, взглянуть на него. - С царем неотлучно главный лекарь.- напомнил Агнода.- Боюсь, он съест меня и брата между обедом и ужином, если мы посягнем на его авторитет еще и у царского ложа. - Я отвлеку его внимание,- пообещала царевна.- Но царю нужен ваш совет. Ведь ясно, кто лучшие лекари в Ак-Барре. Разве не вы не дали Раму уплыть от нас по реке богов? Агнода улыбнулся добродушно, но лукаво скосил глаза. - Уж мы-то с братом знаем себе цену.- тихо сказал он царевне.- Но главный лекарь похвастал недавно перед своими служителями, что спас лорда Рама. И, думаю, ждет поощрения от верховной жрицы. Кто знает, возможно, на радостях её сердце сделалось мягче. - Я бы хотела надеяться на это,- с тоской произнесла царевна,- только сама понимаю, надежда – тщетна. Может, ба Кабет и наградит Сенмеркара, а вот несчастной Брийе не приходится рассчитывать на её милость! Мне даже не дозволено увидеться с ней! Тот, кого зовут Табо не найдет себе места. А когда лорд Рам встанет на ноги… Кама умолкла в полном отчаянии. - Да, Брийя чуть было не столкнула его с высокого помоста. Едва ли он простит её.- покачал головой, сразу опечалившись Агнода.- И человек, который мог бы его убедить, сейчас далеко. Кама бросила на него удивленный взгляд полный немого вопрошания. Однако лекарь спохватился, будто выболтал что-то, чего не стоило говорить, и заторопился готовить лекарство, которое вроде бы чуть не позабыл приготовить.***
С сердца главного лекаря отвалились все камни, поскольку помощник инквизитора Ларк пришел в себя, всех узнавал и несомненно пошел на поправку. Балик постарался как можно скорее навестить своего пострадавшего помощника в храме Усет. Тот был еще очень слаб, и говорил с трудом, но удивил начальника, начав беседу с просьбы «забыть» обстоятельства, уложившие его на одр болезни. - С тобой побеседовала верховная жрица?- спросил Балик.- Когда она успевает всё узнавать? Ларк прикрыл глаза и с трудом сглотнул. -Простите, инквизитор, я втянул вас в плохую историю. Моя голова заживет, а мантию опозорить я не хочу. Я уже знаю, как ошибся. Во время разбирательства это бросит тень на царевну, на верховного советника, на вас. Этого нельзя допускать. Будем считать, что меня ранил какой-то мятежник, а не Рам. Балик хмурился. Он и верил, и не верил аргументам помощника. Хотя здравое зерно в них было. Но когда только пришедший в себя Ларк успел узнать все, что произошло, обдумать и принять решение... - Кто подсказал тебе эту мысль?- прямо спросил Балик. Ларк поморщился. Его колебание еще сильнее озадачило Балика. Мог ли его помощник так бояться верховную жрицу? -Подсказал разум. Хоть мне и пробили голову, но не весь он вытек. - натужно пошутил Ларк, и прикрыл глаза. Эти слова не вполне убедили Балика, но, не желая утомлять больного, он решил разобраться во всем позже. В глубокой задумчивости он оставил помощника на попечение служителей Усет.***
- Ну что же, иноземец Табо, я вижу ты не в лучшем положении теперь. Разоблачение переписчицы Брийи поставило и тебя под удар.- такими словами встретила верховная жрица осунувшегося и подавленного Табо, попросившего аудиенции, которую ему, как ни странно, дали. - Если Брийе подпишут смертный приговор, пусть меня казнят вместе с ней – вот и вся моя просьба.- не глядя на торжествующую сфинксообразную женщину, произнес Табо. -Думаю, ей будет это особенно приятно. - ехидно и удовлетворенно заметила ба Кабет. - Я сделал бы возможное и невозможное, чтобы помочь Брийе.- сознался Табо.- Знаю, что умолять вас бессмысленно. А лорд Рам зол на неё. Но подумайте, ведь Кама никогда не простит вам обоим смерти своей лучшей подруги. - Царевне лучше подумать о своей репутации. Подружка втянула её в плохую историю, спасая тебя, иноземец Табо.- смерила его взглядом верховная жрица.- Кама никак не сможет повлиять на судьбу переписчицы. Такую вину искупить можно только кровью! Табо до боли закусил губу. Он был в отчаянии, понимая, что враги перехватили в свои руки все карты. - Есть лишь одна услуга, за которую я попыталась бы смягчить участь переписчицы.- выдержав нужную паузу, произнесла ба Кабет. - Что за услуга?- спросил Табо, невольно чувствуя по спине неприятный холодок: вступать в сделку с ба Кабет, все равно что в сделку с силами зла. - Долгие годы я ищу один свиток, написанный великим царем Игтепом Тридцатым. Этот свиток позволил бы упрочить положение храма. Я знаю, что он надежно спрятан когда-то теми, кто противился усилению власти храма. И сейчас кое-кто хочет, чтобы в мои руки указ великого Игтепа не попал. Но если бы ты, тот, кого называют Табо, раздобыл его для меня, я бы попыталась спасти жизнь твоей Брийи.- изложила верховная жрица свои условия. - Я найду вам, что вы ищете!- выкрикнул Табо, сопротивляясь себе самому. Ба Кабет пристально посмотрела на зулуса, будто взвешивая, насколько можно положиться на него. - Что ж, попытайся.- сказала потом. -Только будь осторожен, если мои недоброжелатели узнают, что за свиток ты ищешь и для кого, забудь об успехе. Чтобы ты не тратил времени даром, у тебя его немного, подскажу - искать следует рядом с царем и верховным советником. Табо сглотнул и опустил глаза. Он сейчас, вероятно, предает Каму, царя и всех, кто ему доверяет. Но Брийя... Разве она не рискнула всем ради него? Верховная жрица не спускалась с него глаз и, вероятно, догадывалась о его чувствах. Она подошла к столику, где лежали свитки и всякие письменные принадлежности. Незаметным движением она открыла под столешницей скрытую дверцу и достала оттуда маленький свиток. - Значит, договорились – документ в обмен на жизнь переписчицы. Ты еще недостаточно изучил наши письмена. Табо вздрогнул. Выходит, эта коварная женщина держит его под колпаком. - Но тебе и не нужно читать весь документ.- продолжала дальше верховная жрица, понизив голос.- Тебе достаточно увидеть такую печать. Она поманила Табо поближе и поднесла развернутый свиток к самому его лицу, чтоб он мог хорошо рассмотреть и запомнить изображение. - Имей в виду, иноземец,- придав лицу опять кровожадную бесстрастность сфинкса, напоследок предупредила верховная жрица.- если ты расскажешь о нашем договоре кому-нибудь, если ты не найдешь или не отдашь мне документ… Я позабочусь о самой жестокой казни для переписчицы и твоем при ней присутствии.***
Спустя еще два дня состояние Рама заметно улучшилось, он пришел в себя, и разве что сильная слабость всё еще напоминала, как близок он был к смерти. Ему приписано было принимать двойную порцию священного масла. Андамон готовил целебное снадобье. Агнода же вернулся в свою лесную хижину отшельника, где хозяйничала его дочка. Ба Кабет удалила его из города, едва миновала угроза жизни её сына. Не стоял в стороне и ба Амон. Предупредительно, как никогда, он лично приносил для больного священное масло и так улыбался, участливо расспрашивая о самочувствии, что Рам без труда пересчитал бы в его рту все зубы, если бы захотел. Ба Кабет пришла сияющая, горделивая, с глазами, блестевшими в лихорадочном предвкушении триумфа. - Сын мой, мы у цели! С этими словами она приблизилась к постели выздоравливающего сына. Рам сидел, подпертый подушками, и встретил её слова удивительно спокойно. Просто не в силах был сейчас обременять голову какими бы то ни было серьезными мыслями. - Враги отбиты?- спросил он для проформы, ведь уже знал самые горячие новости от Андамона.- Город отстояли? - Ты отстоял, мой Рам!- с пафосом ответила верховная жрица.- Скоро ты встанешь на ноги и сам увидишь, какие лица у тех, кто строил тебе козни. Эти слова матери на миг действительно зажгли какую-то злорадную нетерпеливость в его душе, но так же быстро она и угасла. - Что говорили на совете? Ведь совет уже собирался?- спросил он. - Да, сын мой! Как только Сенмеркар сказал, что жизнь твоя вне опасности, я потребовала собрать совет. Я бы очень хотела, чтоб и ты присутствовал там, но не стала откладывать. Нанести удар следовало быстро и, не мешкая. Так вот, сын мой, я тебе объявляю, что ты можешь быть спокоен за бой с чужеземцем. Между бровями Рама легла складка, он пытливо посмотрел в лицо матери, которое светилось самодовольством, как начищенное блюдо. Она вкратце изложила ему суть дела. - И переписчица утверждает, что сделала все это сама?- хмуро спросил Рам.- И Кама никак не причастна? - Да. Переписчица всю вину взяла на себя. Объявила, что сделала это ради спасения жизни того, кто зовется Табо.- саркастически пояснила верховная жрица. - И что же царевна?- уголки губ лорда Рама опустились вниз, он откинул голову на подушки. - Она была слишком поражена тем, что тайна открыта!- заявила ба Кабет.- Впервые у мерзкой девчонки не нашлось ни одного слова! - И где же теперь переписчица? - В темнице, разумеется. Где еще быть отравительнице, посягнувшей на жизнь начальника храмовой стражи, пытавшейся обвести вокруг пальца царя и совет, подыграв самозванцам! Она в темнице до суда, который состоится, когда ты сможешь на нем присутствовать. Ведь ты – главный обвинитель. - А иноземец? Тот, кого называют Табо? Он тоже в темнице? - Нет. Я и посодействовала, чтоб он оставался пока на свободе. Заметив вопросительный взгляд сына, ба Кабет улыбнулась своей улыбкой сфинкса. - Он может очень помочь нам. Теперь, когда его Брийя в наших руках, и с ним мы можем делать, что угодно. Он окажет нам важную услугу. Положись на меня, сын мой. Загадочность этих слов интриговала, но состояние Рама оставалось каким-то полувоздушным, он быстро терял интерес к вещам, которые должны бы его волновать. - Что с другими иноземцами?- спросил он бесцветным голосом интересующегося между прочим. По телу ба Кабет прокатилась злобная дрожь. - Забудь о них!- с самодовольной мстительностью сказала она.- Тот, кого зовут Дином, и его девка сгинули в джунглях! Хвала Осирису! Нам не придется больше из-за них беспокоиться. Сын мой, ты спас город, даже лучше, чем я планировала! Рам, погруженный в мысли, повернул голову и посмотрел на мать вопросительно. - Лучше, чем ты планировала? Она подошла ближе, глядя сыну в глаза, словно пыталась оценить, насколько он уже способен включиться в борьбу. - Собирайся с силами, Рам!- настойчиво заговорила она.- Сейчас наши враги рассеяны и еле стоят. Я готовлю удар, который собьет их с ног. Царевна будет вымаливать прощение! И не только она одна! Придется опустить голову в стыде даже моему брату! Удача повернулась к нам лицом. Надо только сделать все возможное, чтобы её не выпустить из рук! Поэтому никаких капризов и споров с Сенмеркаром. Ты должен окончательно встать на ноги. Рам не сразу ответил, что заставило мать нетерпеливо нахмуриться. - Хорошо, мама, я сделаю, как ты желаешь. - В таком случае,- удовлетворенно произнесла верховная жрица.- Выполни ещё одно моё пожелание: не давай понять царевне, если она попытается что-то выведать, что у нас есть интерес к иноземцу Табо. - Царевна?- слабая усмешка тронула губы Рама.- Ты полагаешь, мама, она здесь появится? - Теперь ей не с руки портить отношения с нами.- уверенно заявила его мать.- Жизнь Брийи в наших руках, мой слабоумный братец чахнет и еле держится на троне. А чужеземца-самозванца давно побелели кости. Теперь она станет почтительной, дерзкая девчонка! А если я получу… Верховную жрицу прервал стук отворяемой двери, и мальчик-слуга доложил, что царевна Кама пришла навестить больного. Ба Кабет бросила на сына победный взор, словно сказала «ну, что я говорила?». Понять причину внезапного внимания царевны к здоровью лорда Рама было не трудно. Ба Кабет не ошиблась в её мотивах. И Рам не обманывался на её счет, поэтому встретил Каму холодно. Но Кама, охваченная одной мыслью – сделать все ради помилования Брийи, не думала об этом. Она и словом не обмолвилась пока что о переписчице или чём-то связанном с её делом, только пыталась, чем могла услужить больному. Если бы Рам захотел, то мог бы как угодно изводить царевну в отместку за прежнее пренебрежение. Но ничего подобного делать сейчас не хотелось. Как и видеть Каму, чего не скрывал. Кама приходила в отчаяние от его безразличия, которое возвело глухую стену в любой попытке начать переговоры. Расстроенная вернулась Кама в свои казавшиеся такими неуютными покои. Только няня Сом хоть как-то поддерживала и развлекала царевну. - Что будет с нами?- жаловалась ей Кама, прильнув к плечу нянюшки, будто в детстве.- Брийя в темнице, Табо в отчаянии, отец болен и целиком поддался давлению ба Кабет. А тот, кого звали Дином, погиб... И он не любил меня, няня, он любил Нину. Но я не держу зла на них. Видно такова воля великого Осириса — не знать мне счастья. А вот Брийя… Как я смогу жить, если её казнят? Я на всё готова, лишь бы смягчить Рама. Даже стать его царицей. Няня покачала головой. - Они с ба Кабет уверены, что вы и так не сможете этого избежать, моя рыбка.- сказала со вздохом.- Как жаль, что Брийя пошла к этой проклятой ведьме. Уж лучше бы спросила у меня капель от бессонницы. Я бы не выдала её и под пытками. Кама сжала руку нянюшки в знак благодарности за то, что не считает Брийю преступницей.***
Табо сказал царевне, что хочет найти какой-нибудь закон, который позволит оправдать Брийю. В душе он сам надеялся отыскать что-то подобное и не выполнять договора с ба Кабет. Табл просил помочь ему получить доступ к закрытым царским архивам. Кама сидела у своего любимого фонтана, играя на лютне что-то невыразимо печальное. В ответ на просьбу Табо она с удивлением ответила, что указы и свитки с законами, все, кроме разве что личной переписки царя, находятся в открытом доступе для любого книжника или даже просто горожанина, получившего пропуск в библиотеку. - Я посмотрел все законы, касающиеся дела Брийи.- ответил Табо весь измученный и какой-то сгорбленный. - Но не может быть такого! В любом законе бывает лазейка! - Боюсь,- упавшим голосом сказала Кама.- наши законы написаны так, что найти в них лазейку невозможно. - Но если свитки случайно затерялись,- вздохнул Табо.- Если по ошибке или умышленно их спрятали? -Прятать? От кого? - снова удивилась царевна. - От лишних глаз. Ведь во дворцах плетутся интриги, и чтобы противники что-нибудь не прознали... - В нашей стране мы стараемся обходиться без интриг. -возразила царевна. - поэтому древние тайники пустуют. -Вот видите, ваше высочество! - вскрикнул Табо.- Тайники существуют! -Но не за тем, чтобы прятать туда государственные бумаги!- улыбнулась царевна. Струны лютни снова грустно запели. Слова Камы повергли Табо в отчаяние. Он подумал даже, а не издевалась ли над ним верховная жрица, предлагая невыполнимую заведомо сделку? Царевна встала. - Я хочу навестить отца. Пойдем со мной. - А моё присутствие не будет неуместным?- спросил Табо, понимавший, что его прежние привилегии нынче рассыпались прахом. - Отцу стало получше. Я хочу с ним поговорить про Брийю.- призналась Кама. Нерада действительно чувствовал себя куда лучше, уже не лежал в постели, а сидел на диване в широком мягком халате и подкреплял силы легкой трапезой, состоящей из фруктов. Царь был рад увидеть дочь. И Табо встретил очень сердечно. Желая побеседовать с отцом как можно более конфиденциально, Кама выслала слуг из покоев. У ба Кабет всюду глаза и уши. Робко, но горячо царевна заговорила о том, как можно спасти переписчицу. Нерада тяжело вздохнул. - Дитя мое, я бы все сделал, чтобы помочь этой девочке.- сказал он.- Поверь мне. Но законы Ак-Барры требуют справедливого возмездия. Ведь вина ее доказана, она признала это сама. Кама, переборов отчаяние, заговорила с отцом о его здоровье. А Табо, убитый и потерянный, сидел, не слушая. Его убивала полная безысходность положения, с которым, как ему казалось, все готовы смириться.Все, кроме него! Документ, который прячут от верховный жрицы, возможно где-то здесь. Она сама намекала, что царю о нем известно. Табо сильно захотелось, рассказать все, умолить Нераду отдать злобствующей фурии, что она ищет. Что может сейчас быть важнее жизни Брийи?! Но он не решился. Царевна между тем вспомнила, что отцу пора выпить микстуру, хоть царь пытался протестовать и доказывать, что нужды в этом противном лекарстве уже нет. Кама с настойчивой заботливостью уговаривала его, а сама шепнула Табо, чтоб он принес бутылочку с микстурой, стоявшую на столике у постели царя. Табо подошел к царскому ложу и взял пузырек с лекарством. Тут взгляд его упал на царскую корону, внешне напоминавшую шапку из золотых чешуек, и скипетр. Они покоились на специальной подставке. Табо не был тугодумом, а в этот момент его мозг, напряженный критичностью ситуации, заработал с невиданной прытью. Пока принес Каме лекарство, пока она уговорами и страшилками, словно малое дитя, заставляла царя выпить его, у Табо уже сложилась в голове версия. Корона и скипетр — царские регалии. Даже на время болезни царь с ними не расстается. Что если.. .что если... Как известно, хочешь спрятать понадежней — положи на видное место. Табо сам не заметил, как попятился обратно к царскому ложу и, оглянувшись, понял, что царевна и царь не увидят его за шелковыми занавесями. Нерада все упрямился, дочь уговаривала его, а Табо тем временем осмотрел корону. Нет, в ней никак не уместить свитка. Табо действовал спокойно и осторожно. Потом ему казалось, что в голове у него стоял некий туман. Но в тот миг все его действия были вполне осознанны и решительны. Он взял скипетр, осмотрел и ощупал его. С еле слышным щелчком навершие открылось, и в отверстии показался желтый уголок свитка. Не думая ни о чем, зулус вытащил его, спрятал под одежду и вернул знак царской власти на место. - Ну вот, отец, а теперь когда ты принял предписанные тебе снадобья,- ласково говорила Кама приунывшему царю.- ты должен отдохнуть. Табо казалось, что свиток сделан из раскаленного металла. То и дело он смахивал выступавший на лбу холодный пот. Его грызли совесть и вопрос, как вернуть свиток на место. Кое-как простившись с царевной, Табо вернулся в свою комнату и заперся там. Зачем-то убедился, что под кроватью никто не прячется, только потом вытащил украденный документ и развернул. Перед глазами у него вспыхнули огоньки, как только он увидел печать, ту самую, что показывала ему ба Кабет. Документ найден! Табо перевел дух и почувствовал, что его сотрясает мелкая дрожь. Минут через пять, взяв себя в руки, Табо попытался прочитать, о чем идет речь, но разобрал лишь отчасти. Как будто и правда упоминался храм, боги, их милости. И всё же неспроста документ прятали, неспроста. Но неожиданная удача ударила всегда рассудительному Табо в голову. Он не чувствовал ног, когда шел в покои верховной жрицы. Он вообще не знал, что чувствует. Хотя нет, знал — угрызения совести. Они были такими сильными, что он почти бежал, боясь, как бы они не взяли верх над ним. Но, помня угрозы ба Кабет, боялся рисковать жизнью Брийи. С другой стороны — подлость скрыть все это от Камы и царя. Кто знает, какие неприятности доставит им этот документ? Но когда, справившись с эмоциями, Табо ясно осознал, что напрасно торопится, то уже находился в покоях ба Кабет. Слуга отправился доложить о нем, а двое стражников стояли у двери за его спиной. Вскоре появилась и сама верховная жрица. -Вижу, у тебя есть для меня новости.- сказала она, прожигая его насквозь змеиным взглядом, и Табо понял, что выдал себя своим волнением. Отступать было некуда. -Я нашел документ, о котором вы говорили.- выдавил он, опуская глаза. Какую же он совершает глупость, прибежав вот так, ничего не обдумав! Надо было всё сказать Каме. Вдвоём они бы нашли решение, придумали план... -Прекрасно!- прошипела ба Кабет, хотя в глазах её скользнуло удивление и недоверие.- Давай же его сюда. - Я отдам его, как только вы сдержите ваше обещание и спасете Брийю.- твердо ответил Табо. Лицо ба Кабет передернулось. -Ты вздумал ставить мне условия? А ты не забыл еще моих условий?- в голосе женщины-сфинкса зазвучала угроза.- Отдай мне свиток. Я хочу убедиться, что ты нашел именно его, а не пытаешься обмануть меня, как вы с дружком обманули весь город. -Это именно тот документ.- продолжал настаивать Табо, чувствуя, как сжимается сердце.- Я хочу гарантий. Я выполнил ваше условие и хочу быть уверенным... - В честности верховной жрицы сомневаешься?- округлила глаза ба Кабет.- Какая дерзость! Отдай мне свиток или стража тебе поможет. Табо почувствовал, что стражники за спиной шагнули к нему, и проклял свою глупость. -Не думаете же вы, что свиток у меня с собой? - защищался он. Верховная жрица смерила его глазами. Этот щенок, кажется, хотел переиграть ее. -Взять его! -приказала она стражникам. - Обыскать! -Вы обещали мне!- кричал Табо, выворачиваясь из рук стражников. -И обещание сдержу. - холодно улыбнулась верховная жрица. - Всё, что обещала тебе за нарушение уговора. - Я не нарушал уговор! - кричал Табо.- Я отдам свиток, только помилуйте Брийю! -Довольно! - отрезала ба Кабет. - Глупец! Преступление твоей подружки вообще не допускает помилования по священным законам Ак-Барры. Бросьте его в темницу. Пока упиравшегося Табо стража тащила в тюрьму, верховная жрица в сопровождении двух служителей лично отправилась обыскивать жилище несчастного зулуса. - Ищите везде! Если надо — долбите стены!- без колебаний приказала верховная жрица.- Хоть бы мальчишка не обманул! Табо не успел придумать надежного тайника, поэтому сунул найденный свиток в ящик с чистыми листами для письма. Там его и обнаружили весьма быстро. Пальцы ба Кабет дрожали, когда она развернула заветный документ. Но по мере чтения лицо её вытягивалось всё сильнее, на щеках проступали даже сквозь слой румян красные пятна. - Не могу поверить.- прошептала она, .- Не может быть! Вот как! Теперь город в моих руках! Они все в моих руках!***
Как Табо волокли в темницу видела дворцовая кухарка. А ей так нравился этот приветливый иноземец, быстро принявший образ жизни Ак-Барры. Взволнованная женщина немедленно сообщила обо всем своей приятельнице — нянюшке Сом. А уж от няни узнала о случившемся и Кама. Разумеется, она тут же помчалась другу на выручку. Надзиратель, согнувшись, ссутулившись, со своим гренадерским ростом не знал, куда деться от гнева хрупкой девушки, за спиной которой возвышались стражницы. - Ваше высочество, он здесь по велению верховный жрицы. Его вина мне неизвестна. Но если я нарушу приказ ба Кабет, мне несдобровать. А у меня дети... Только царь может отменить приказание верховной жрицы. Кама чуть остыла, понимая, что тюремщик не виноват. -Что ж, - сказала она.- Ты получишь распоряжение царя. И поспешила к отцу. У дверей в царские покои стояла стража, а встревоженные слуги шушукались неподалеку. Один из них бросился навстречу царевне и шепотом сообщил, что к царю пришли верховная жрица с верховным жрецом, верховный советник и инквизитор Балик. Всех посторонних немедленно выдворили вон. Видно, дело серьезное. -Я не посторонняя, - заявила Кама. - все, что касается царя и города, касается и меня. Тем более, если в этом замешана ба Кабет. Стража действительно пропустила царевну без всяких возражений. Но картина открывшаяся ее глазам заставила сердце затрепетать. Царь сидел обмякший и жалкий. Дочь никогда не видела его таким. Забыв на мгновение обо всем на свете, Кама бросилась к отцу, обняла его, заглянула ему в лицо и заметила с ужасом слезу, сбегавшую по щеке старика. Рядом с царем стояли верховный советник и инквизитор. И по их лицам нетрудно было догадаться, что дела плохи. Зато ба Кабет, высоко державшая голову, как будто возвышалась над всеми. Верховный жрец топтался позади, едва скрывая растерянность. Похоже, происходившее и для него было сюрпризом. Кама ничего не понимала, но спросить не успела, потому что ба Кабет прервала паузу, вызванную появлением царевны. -Итак, преступление налицо, - провозгласила она. - и виновные сейчас перед вами, инквизитор. -Я не спешил бы с выводами. - пробормотал Балик. Его голос звучал так, словно он защищается. - Я и лорд Рам взываем законам нашего священного города.- патетически продолжала верховная жрица. - С нами поступили вероломно. -О чем она говорит? - вскричала Кама, не на шутку встревоженная и ничего не понимающая. Нерада горько улыбнулся и развел руками: -Кама, дочь моя, твой отец - обманщик и узурпатор. -Кто посмел измыслить такое? - царевна резко встала и повернулась к верховной жрице. - Это не измышление - возразила та. - У меня в руках завещание Игтепа Великого. Инквизитор Балик имел возможность удостовериться в его подлинности. Что касается Кута и моего брата, они и сами хорошо о ней осведомлены. -Не спешите со столь тяжкими обвинениями, ба Кабет.-вмешался Балик. - Лорд Рам не мог сесть на трон трехлетним ребенком. До его полных лет все равно государством управлял бы регент. -То есть - я! - крикнула со злостью ба Кабет. -Ошибаешься, - вдруг заговорил царь окрепшим голосом. - Совет не отдал бы тебе регенства. И отец это понимал, потому препоручил наследника мне. А я обручил Рама с моей новорожденной дочерью. Я не собирался лишать его трона. -Разве что дочь твоя могла это сделать, потому что её считали наследницей! - бросила ба Кабет. - Я требую, чтобы права моего сына - законного наследника, были удовлетворены! Она перевела дух и заставила себя совладать с гневом и жаждой мести. -Возможно, городскому отребью и не надо знать о дрязгах в царской семье. Было довольно событий, бросающих тень на династию. - она покосилась на Каму. -Но завещание Игтепа Великого должно быть оглашено! -Оно будет оглашено. - устало ответил царь. Кама отказывалась верить тому, что слышала. Все это - происки верховный жрицы! Нет, нет! -Откуда, ба Кабет, взяла ты этот подозрительный документ? - вырвалось у нее. -Спроси твоего отца и Кута, где они его прятали. - ехидно ответила верховная жрица. -Или иноземца Табо. -Табо? - в расширившихся глазах царевны мелькнула боль. - Ты за это посадила его в темницу? -Нет, - спокойно улыбнулась ба Кабет.- за вымогательство. Он хотел обменять свиток на жизнь переписчицы. Впрочем, я не желаю его карать. Мне он оказал услугу. Он в вашей власти - поступайте с ним, как знаете. С такими словами верховная жрица, победно высоко неся голову, развернулась и пошла прочь, даже не поклонившись царю. Потрясенный не меньше других ба Амон, слова не проронивший во время драматического разговора, на такую наглость не осмелился. Он поклонился безучастному Нераде и засеменил за начальницей. Поскольку ба Кабет шагала назад в свою часть дворца, не давая ба Амону никаких указаний (она просто забыла о нем), то преданный жрец так и шел следом до самых покоев. Только в комнате, которую можно назвать гостиной, ба Кабет, кажется, заметила его и раздраженно спросила: - Чего тебе еще? Амон на всякий случай поклонился, не зная, что и сказать на это. -Не пойму твоего гнева.- пробормотал он, потому что и правда не понял, за что она злится на него. Но ба Кабет была занята своим и вопрос истолковала по-своему. - Куда тебе понять?- фыркнула она.- Столько лет! Столько лет! Она прошлась перед ним, словно львица по клетке. -Меня окружают и окружали предатели!-продолжала Кабет.- Подумать только, и мой отец! Отец, который беззаветно любил меня, и он предал! Обманул меня! - Одумайся, что ты говоришь?!- ужаснулся ба Амон.- Игтеп Великий завещал трон твоему сыну. Разве не об этом ты мечтала? Ба Кабет метнула в него злой уничижительный взгляд. Что этот подхалим может понимать в её мечтах? -И отдал завещание моим врагам!- бросила в ответ.- Отдал меня им в руки! Проклятая старуха! Она и Кут всё устроили — я знаю! У моего братца не хватило бы ни смелости, ни ума! - Игтеп Великий проявил к твоему сыну большую милость.- зачем-то брякнул ба Амон.- Учитывая, кто его отец... Верховная жрица метнулась на него, словно дикая кошка. Жрец в страхе отпрыгнул. Ему показалось, что она готова когтями в него вцепиться. Он даже невольно поднял руку, заслоняясь. - Отец его причинил мне много хлопот.- прошипела ба Кабет.- Но всё же не был ничтожеством вроде тебя, ба Амон. Следи за своим языком, если не хочешь, чтоб его укоротили. - Я лишь хотел сказать, что в нем могла быть причина, но кому какое дело? Ведь он давно плывет по реке богов. Прости, Кабет, у меня срочные дела в храме... Боком-боком испуганный верховный жрец выскользнул прочь из комнаты, оставив начальницу злиться в одиночестве.***
Профессор приходил в клинику сразу же после лекций в университете. Он читал лекции, потому что работа хоть чуть-чуть отвлекала от безрадостных мыслей. С той минуты как ему сообщили, что его дочь и Дин Симпсон, которых считали погибшими вот уже несколько месяцев, находятся в инфекционном отделении одной из больниц Йоханнесбурга, профессор жил между отчаянием и надеждой. Он ведь уже начал примиряться с мыслью, что потерял Нину, а теперь опять она между жизнью и смертью. Вирусная лихорадка. Сегодня доктор Мортон лично дожидался профессора в холле. И улыбка на обыкновенно озабоченном лице доктора заставила сердце Сондерса затрепетать. - Рад видеть вас, профессор! У меня хорошие новости для вас. Сегодня я получил результаты последних анализов. Болезнь отступила. Теперь ваша дочь и Дин Симпсон пойдут на поправку. Поздравляю вас! Глаза профессора увлажнились, он быстро несколько раз подряд моргнул. Никто кроме него не знал, скольких усилий ему стоил стоицизм этих тревожных дней. Доктор показал ему какие-то бумажки с цифрами, отметками, распечатку кардиограмм. Профессор все разглядывал, хоть ничего не смыслил в этом. Он понял главное – Нина поправляется, опасность миновала. - Но поговорить с ними, к сожалению, пока что нельзя.- сказал доктор Мортон, снова превращаясь в серьезного и озабоченного.- Думаю, дня через два-три. Да, вот еще что! Давно уже хотел кое-что вам отдать. Он взял профессора под руку и повел в свой кабинет. - В целях дезинфекции мы уничтожили одежду, в которой были найдены Дин Симпсон и ваша дочь. Но вот её украшение...- доктор отпер небольшой сейф и вытащил оттуда золотой кулон с рубином.- Возьмите. Вещь, видимо, ценная. Так что будет лучше, если вы заберете его домой. Профессор молча взял из рук Мортона украшение и так пристально и долго его разглядывал, что доктор нервно переступил с ноги на ногу. - Уверяю вас, это единственная ценная вещь, которая при ней была.. - Да-да, разумеется,- рассеяно пробормотал Сондерс, пряча драгоценный кулон в карман.***
Конечно Каму сильно огорчил поступок Табо, но она очень быстро его простила. Зато он сам не желал себя прощать и отказывался покидать тюрьму. - Оставьте меня здесь, ваше высочество. Я не заслужил ни вашей дружбы, ни вашей доброты.- твердил он в ответ на уговоры царевны, которая сама пришла забрать его отсюда.- Я предал вас, я поступил как последний глупец. Хотел спасти Брийю, а сделал только хуже. Я заслужил казни. Вот и накажите меня. Все равно жизнь для меня ничего больше не значит. Кама, видя как убивается бедняга, даже не стала упрекать его в том, что не доверился ей — единственное, что ставила ему в вину. -Тем, что ты останешься тут, Брийе не помочь.- настаивала она. - А что я могу сделать для неё на свободе?- безнадежно спросил Табо. - Я пока не знаю, что еще можно предпринять.- грустно созналась царевна.- Но я не теряю надежды хотя бы на чудо. Кама говорила правду. Она испробовала все средства. Лорд Рам непреклонен — это стало ясно по тому, как он вел себя, когда она приходила его проведать. Ей показалось даже, что ему доставляет удовольствие сознание того, какую боль её сердцу причиняет вся эта безвыходная ситуация. Не выдержав, она прямо заговорила о деле переписчицы, она унизилась до мольбы. Рам слушал, не глядя на неё, скривившись не то презрительно, не то насмешливо. И ничего не ответил. Кама поняла, что напрасно старается. Если он отказался когда-то пощадить Дина и Табо, ничего ему не сделавших, то уж теперь, имея причины для мести, тем более не смягчится. Но Кама ничего этого не стала говорить убитому горем зулусу, а сказала другое: -Брийя, знаю, попросила бы меня о тебе позаботиться и защитить. Как я могу не выполнить её просьбу? Я не знаю, что предпринять, и мне одной тяжело что-то придумать. Хоть я готова, признаюсь, пойти даже против наших священных законов, чтоб ей помочь. Табо схватил руку царевны и горячо пожал. Слов у него не было. Он-то понимал, что значит такое признание для Камы. Они какое-то время молчали. Потом Кама тихо спросила: - Скажи, где ты нашел указ Игтепа? Табо тяжело вздохнул. - В скипетре царя.- признался он.- Простите меня. Кама опустила голову. - Значит, это правда.- прошептала она.- Отец и советник Кут умышленно спрятали завещание. - Видимо, у них имелись на то основания.- постарался утешить её Табо.- Я даже догадываюсь какие. Скажите, ваше высочество, вы действительно готовы пойти против закона ради Брийи? Кама взяла его руку, крепко пожала и сказала: -Да!***
Нужно было настоять, забрать у царя этот злосчастный свиток уже давно и спрятать понадежнее. Ведь он предлагал уничтожить его с самого начала. Но Нерада не решался так поступить с завещанием грозного отца. Его без конца мучили сомнения, угрызения. Сломить их не удалось. Верховный советник Кут вздохнул. Ему тоже не нравилось ощущение, что нарушает законы, на страже которых должен стоять. Но ради спокойствия Ак-Барры как не пожертвовать собственным? Размышления Кута прервало появление царевны Камы. - На вас нет лица, ваше высочество.- с беспокойством сказал ей старик.- Не терзайте себя так. На все воля богов. - Увы, и на то что Брийя так жестоко поплатится за нас обеих?- горько спросила царевна. Кут промолчал. - Я не хочу тревожить и утомлять отца. Он еще не совсем здоров.- молвила Кама, садясь рядом с советником.- Но я не в силах сносить неведение. Почему завещание Игтепа Тридцатого спрятали? И почему оно вообще появилось? Разве не отец должен был занять трон по всем законам и правилам? Кут вздохнул и покачал головой. -Чтобы объяснить вам это, придется кое-что поведать из истории царской семьи. -Это история моей семьи, советник. Я должна её знать. Даже, если в ней случались события, о которых знать неприятно.- твердо ответила Кама.- Я уверена, что не стану хуже думать об отце или о вас. У меня не может быть для этого оснований. -Ваш отец меньше всех виноват в этой истории.- уверил её Кут.- Я поведаю вам, как было дело. Игтеп Тридцатый, ваш царственный дед, взошел на трон Ак-Барры как сын и наследник царицы Бенефред и заключил согласно древним законам священный брак с дочерью сестры своей матери, вашей бабушкой, чье имя вы носите. Царица была добра и заботилась о благополучии города и подданных, но царь Игтеп, что уж скрывать, не любил свою царицу. Двое их сыновей — старших братьев вашего отца, родились нездоровыми и вскоре умерли. Выжил только ваш отец, но оставался болезненным и мало радовал царя. Игтеп стал часто говорить, что боги не благословляют его брак и вынес на совете требование — разрешить ему жениться вторично. -Разве такое возможно?- воскликнула Кама, искренне изумленная. -Один из древних законов позволял ему это.- пояснил Кут.- Правда, было множество условий и препятствий. И царю нужно было получить согласие совета. Но Игтеп привык добиваться поставленной цели. И так, во дворце появилась Майми, вторая жена царя. Она происходила из древнего рода, одной из ветвей династии, правда, пришедшего в упадок. Царица сохранила свой титул и государственные полномочия. Но вторая царская жена быстро показала, что не считается с правилами. Майми была очень красива и обладала изворотливым умом. Увы, заносчивость и жажда власти отравляли её душу. Однако царь без ума любил её, а она умела придать своим поступкам должный вид. Изобличить её в глазах царя было невозможно. Когда родилась Кабет, всем стало ясно, что царица и её сын обречены на забвение и прозябание. Все надежды царя Игтепа, вся его любовь предназначались Майми и её дочери. В том, кому перейдет трон, не сомневались. Кама задумалась, слушая старого советника. Удивительно, что все эти перепетии семейной истории были скрыты от неё. Видимо, отцу неприятно было говорить о них. - Но завещание написано в пользу Рама. - напомнила она. - Почему же мой дед не оставил трон дочери, как собирался? Кут замялся на мгновение. - Трудно сказать. Вы можете считать вашего деда жестоким и своенравным человеком,- сказал он.- Это не так уж далеко от истины. Он порой мало считался с другими. Полагаю, Кабет чем-то не угодила отцу и тоже попала в немилость. Кама посмотрела на Кута внимательно. Ей показалось, что он почему-то не хочет говорить обо всех подробностях. -А кто же предложил спрятать завещание?- спросила она. -Ваша бабушка. Вдовствующая царица Кама.- ответил советник.- А несколько посвященных и преданных процветанию Ак-Барры людей поддержали её и умолили вашего отца согласиться с этим. Он долго не желал соглашаться. - Что же стало с матерью Кабет? Я ничего о ней не слышала.- задумчиво молвила Кама. -Она тяжело перенесла крах своих честолюбивых стремлений. Так тяжело, что заболела и вскоре умерла. Хотя вдовствующая царица и ваш отец, забыв обиды, поручили её наилучшим лекарям. Но яд зависти и гордыни неподвластен лекарствам. Кут молчал, глядя на царевну, и, пытаясь понять, что за мысли бродят сейчас в её голове. Эти неприглядные страницы семейной истории не могли не огорчить её. Кама и вправду была немного ошеломлена, но не настолько, чтоб утратить ровный порядок мыслей. -Если вы приняли когда-то такое решение,- сказала царевна, взглянув на Кута.- я верю, что вами руководила только любовь к нашему городу. Разве я сама лучше? Разве я не поддержала бы всех ухищрений Брийи, даже зная, что тот, кого зовут Дином, не избранный? Но я и сейчас уверена, что лучше бы нам обманываться и дальше, чем то, что случилось теперь. Нет, добрый Кут, я не осуждаю отца и тех, кто пытался уберечь наш город от Кабет. Советник Кут снова замялся. В его проницательном взгляде мелькнула обеспокоенность, и он мягко ответил: - Я рад это слышать. Но всё же не следует вам, ваше высочество, брать с нас пример. Сами видите, что сложилось всё только к худшему. Наш обман выставил нас в дурном свете и, вероятно, приведет к вражде с новым царем. А обман Брийи будет стоить ей жизни. - Вражда Рама заботит меня меньше, чем жизнь Брийи!- вырвалось у Камы. И Кут покачал головой. Так и есть, он не ошибся. Царевна готова на безумство, на прямое нарушение вековых законов. Но тогда ей грозит заточение или изгнание. Ведь она больше не наследница трона. - Я попрошу вас об одном,- сказал верховный советник.- если вы задумаете какой-нибудь план по освобождению Брийи, который не будет... законным. Посвятите в этот план меня и позвольте мне осуществлять его. Чтобы в случае неудачи и кара пала на мою голову. Кама даже отшатнулась, широко распахнув глаза. - Нет, нет! Так невозможно! - Я стар.- тихо и спокойно сказал ей Кут.- А вы нужны городу. Вам предстоит великая жертва. Не вините лорда Рама в смерти вашей подруги. Вините закон, вините ба Кабет. Приносите вашу жертву, а мне позвольте принести мою, если без неё не обойтись. Царевна не смогла ничего сказать в ответ старику. Только дотронулась до его руки и быстро выбежала прочь.***
Дверь в камеру открылась. Тюремщик-верзила почтительно пропустил посетителя. Брийя встала с жесткого лежака, зябко кутаясь покрывалом. Страх и растерянность отразились на её лице, едва переписчица увидела, кто пожаловал к ней. - Не ожидала меня увидеть? Рам остановился, окидывая узницу взглядом с ног до головы, взглядом, говорившим «и из-за этого недоразумения мне привалило столько проблем?» - Рада видеть вас в добром здравии, лорд Рам.- пробормотала девушка.- мы все боялись, что вас унесет по реке богов. - Так это ты подмешала мне снотворного в лепешки?- задал Рам второй вопрос как будто и не слышал, что она говорит. - Накануне поединка с иноземцем? Брийя смогла лишь кивнуть в ответ, судорожно сглотнув застрявший в горле комок. - Ну, ты и дрянь!- резко и быстро шагнул он вперед. Брийя в страхе попятилась, но не успела и рта открыть, как его рука сдавила ей горло. - Как у тебя, библиотечная мышь, книжная моль, ничтожество, хватило наглости замышлять против будущего царя?! Брийя задыхалась, слабеющими пальцами пытаясь разжать душившие её тиски. Искаженное гневом лицо лорда Рама расплылось перед её глазами белесым пятном, потом все потемнело. Очнулась она уже на полу, куда рухнула, когда лорд Рам её отпустил. А он, брезгливо отряхнув руку, повернулся к выходу. -Ты понимаешь, что тебя казнят?- спросил он резко. -Разве могут быть в том сомнения?- ответила Брийя, рукой схватившись за горло, и, все еще судорожно глотая воздух. Рам обернулся, пристально вглядываясь в лицо ей. -Так ради чего было жертвовать никчемной, но жизнью? Только сказок про любовь не надо — кто им поверит? -Тот, кто в такой сказке хоть раз побывал, лорд Рам, не задавал бы таких вопросов.- тихо ответила узница и заплакала. Что-то было в её голосе — не пафос, не вызов, но это отравило ему торжество возмездия, заронив непонятную ноющую горечь в сердце. Молча он покинул камеру Брийи. И тюремщик крепко запер дверь, так что рыданий узницы никто не слышал.***
Поговоришь там, поговоришь сям с разными людьми о событиях вроде незначительных, так и узнаешь что-то важное. Этим приемом инквизитор Балик умел пользоваться мастерски. Он как будто бы невзначай расспросил служителей в храме Усет, стражников, охраняющих порядок вблизи него и выяснил, что его раненым помощником интересовался человек, показавший вместо пропуска знак храма Оракула. Балик смекнул, что приказ поменять показания пришел оттуда. Но ему никогда не доводилось замечать связи между храмом Оракула и верховной жрицей. Почему вдруг они решили так настойчиво вмешаться в дела города. Обычно они сохраняют нейтралитет. Пока что Балик не видел в этом большой беды или угрозы. Скорее его мучило простое любопытство. Впрочем, лучше точно быть в курсе, что за этим скрывается. Сейчас инквизитор шел повидать верховного советника. Тот встретил его приветливо, хотя лицо Балика было мрачным. - Какие новые беды грозят нам?- спросил Кут.- Или ба Кабет обвинила царя и меня еще в чем-то? - А вы желаете дать ей повод?- спросил Балик. Взгляды их встретились, и Кут обо всем догадался. - Верховная жрица приходила ко мне. Она утверждала, что стражу в тюрьме пытаются подкупить, чтобы устроить побег переписчице. И нити ведут к тебе, Кут. Советник отвернулся. На его лице отобразилось разочарование. - Она всё-таки прознала.- обреченно вздохнул он. - Да. Правда, у неё недостаточно доказательств.- подтвердил Балик.- Но ты ходил по краю, мой друг. - Какое несчастье, теперь они усилят охрану, сменят стражников.- словно не слыша его слов бормотал Кут. - Не могу тебя осуждать, но это безумная попытка.- сказал Балик.- Ты мог очутиться вместе с Брийей на скамье подсудимых. Кут отмахнулся, давая понять, что его подобное ничуть не страшит. - Мне и так не поздоровится, когда власть перейдет к Раму.- сказал он спокойно.- Или ты думаешь, Кабет простит мне пропажу завещания? Моё противодействие ей все эти годы? - Царь тоже подчиняется законам.- возразил Балик.- Думаешь, мне легко ничего не предпринимать? Но эта несчастная девочка совершила преступление. Увы! И не одно в придачу. -Но не все платят за свои преступления!- горько ответил Кут.- Даже в нашем священном городе. Одним полагается смерть от стрелы, а другим — сан жрицы в храме! На совести Кабет куда больше предательств и смертей!***
Нагнувшись в три погибели, и, рискуя упасть и сломать себе что-нибудь, Табо пробирался по заброшенным туннелям, пронизывающим древние, выдолбленные в горной породе строения, одним из которых была городская темница. План этих забытых коридоров он отыскал в библиотеке с помощью Камы. И теперь с тусклым светильником в одной руке и картой лабиринта в другой пробирался к тому месту, где находилась темница Брийи. Он уже четвертый раз проделывал этот путь. В том месте, что находилось как раз над камерой переписчицы, Табо пытался продолбить дыру. Но как на зло мягкий в других местах камень здесь поддавался очень плохо. Примостив светильник на стене, Табо взялся за кирку и начал, вернее, продолжил свою работу. Мелкая каменная пыль летела в лицо. Нос и рот приходилось заматывать шарфом, но глаза нечем было закрыть, и они болели и слезились от пыли. Сейчас бы не помешали специальные очки. Если бы с ними тут был Дин, он бы придумал что-то получше этой долбежки. Не зря же он учился на инженера. Табо вытер лоб рукавом, переводя дыхание, и тут услышал шорох. Кто-то полз по лабиринту. Табо замер, не догадавшись погасить светильник. -Тот, кого зовут Табо! -донесся до него голос. Он узнал одну из амазонок царевны и откликнулся. Скоро стражница выбралась к нему. - Царевна прислала сказать,- сообщила она.- что Брийю перевели в храмовый карцер. Царевна узнала только что. Верховная жрица что-то заподозрила. Табо бессильно опустил руки. - Неужели кто-то услышал удары?- прошептал он.- А как добраться до этого карцера? - К нему нет прямого хода из этих пещер.- ответила амазонка.- Надо искать другие. - Но у нас только два дня.- Табо смотрел на выдолбленное углубление. Если бы он потрудился сегодня и завтра, была еще надежда пробиться через потолок к узнице. -Боги против нас.- покачала головой стражница.- Пойдем отсюда, тут больше нечего делать. Кама ждала их в саду. Она бросилась к совершенно упавшему духом Табо, схватила его за руку, сама с трудом сдерживая слезы. Они сели на маленькую скамью. Общее чувство беспомощности связывало их в эту минуту. Потому что рухнула последняя надежда, и где взять новую — неизвестно. - Если бы Дин не удрал домой, он бы точно что-нибудь придумал!- вырвалась у Табо мысль уже не раз приходившая. Он так это сказал, что царевна встрепенулась и глянула на него со смятением. - Ты думаешь, что Дин остался жив?- спросила она, чувствуя, как что-то затеплилось в сердце. - Я, наверно, просто хочу в это верить.- признался Табо.- Но будь Дин жив, он бы не ушел вот так, бросив друзей в трудную минуту. Это не в его правилах.***
Когда Дин пришел в себя, то последнее, что маячило в его памяти, была вечеринка, на которой побывал за два дня до отъезда на раскопки. Картинки с вечеринки крутились перед глазами, как слайд-шоу, и Дин чувствовал себя, словно вчера был там. Больничная палата, капельницы и аппаратура для искусственной вентиляции легких – все это навело его поначалу на мысли, что ему снится кошмар. Нина пришла в себя немного позже. И с её памятью произошло то же самое. Правда, она помнила, что ездила на раскопки, но вот день, когда её отец нашел останки неизвестного и артефакты, уже расплывался в густом тумане, а уж все случившееся потом – словно отрезано. Доктора в один голос уверяли самих ребят, профессора Сондерса и приехавших, наконец, из своего кругосветного круиза родителей Дина, что амнезия в данном случае – вещь обычная и ничего в ней страшного нет. И можно лишь радоваться, что обошлось одной потерей памяти. Сами пострадавшие чрезвычайно хотели бы знать, что произошло с ними. Но всё, что могли сообщить им — это тот факт, что вертолет (начисто стертый из их памяти) сгинул где-то над малоисследованной территорией среди леса, а спустя три месяца рейнджеры обнаружили в заповедной зоне два бесчувственных тела около дымящего костра. Собственно дым и привлек смотрителей заповедника к этому месту.***
Ба Кабет стояла справа чуть поодаль от зеркала, стояла и любовалась своим сыном самодовольно как никогда раньше. О, до чего же распирала её гордость, что за грандиозные планы сейчас роились у неё в голове! Об этом лишь догадываться можно было по её прищуренным змеиным глазам и змееподобной улыбке на сияющем лице. Слуга прикалывал золотыми застежками серебристый плащ на плечах лорда Рама. Сам он, поправляя рукава, изредка лишь бросал взгляд в бронзовое зеркало. На его лице, по-прежнему безупречно аристократическом, подлинном лице царевича древних мифов, стараниями лекарей и молодого сильного организма бледности уже и следа не осталось. Ссадины над самой бровью и на щеке тоже зажили бесследно. И все же мать, придирчиво разглядывавшая сына, замечала изменения, не такие заметные, как шрамы, но столь же меняющие облик. Что-то неуловимое в глазах, изгибе рта, манере держать себя было новым. Оно просвечивало как будто через привычную для её глаз оболочку сына. Но пока что ба Кабет не придала значения таким мелочам. - Ты истинный внук великого Игтепа!- изрекла она торжественно, когда костюм Рама был окончательно подготовлен для выхода.- Сын мой, тебя ждет трон нашего священного города. Враги повержены и лежат у наших ног. - Я на него похож?- каким-то задумчивым голосом спросил Рам, оглядывая бегло своё отражение в зеркале. - Ты – словно вылепленная с него статуя.- гордо сообщила ба Кабет.- Клянусь Осирисом, славой ты его превзойдешь. - А на отца?- спросил он столь же задумчиво. Его мать поменялась в лице и отрубила резко: -Неуместный вопрос! О чем ты думаешь? Ты не мальчишка уже, а почти что царь! Подумай о важном. О выступлении в суде. И о том, что надо заставить старика побыстрее освободить трон. Сейчас не время чувствительных и бессмысленных воспоминаний. Проклятая девчонка до сих пор не может смириться. Плетет интриги у нас под носом! Рам удивительно спокойно ждал, пока у матери иссякнет поток упреков, потом сказал: -В детстве ты наказывала меня за такие вопросы. Но ты права — я не мальчишка. Я имею право знать: кем и каким был мой отец. Ба Кабет сжала до хруста свои пальцы. Её губы стали тонкими, как прочерченная на лице нить и побледнели. Она пыталась побороть бушевавшее в ней изумление смешанное с яростью. Глубоко вздохнув, сказала холодно и высокомерно: - Кем был твой отец? Он был супругом дочери царя Игтепа Тридцатого. Каким он был? Он был неплохим воином, только и всего. Твой отец мог быть кем угодно, каким угодно. Главное, что ты — мой сын. Ты понял меня? - Я понял. Пусть так.- сказал Рам и повернулся к выходу.***
Заседание суда над переписчицей Брийей происходило в зале совета и при полном составе советников, ввиду тяжести преступления. Никто не ожидал, что суд будет долгим. Факты и так уже были известны. Закон чёток и неумолим. Брийя покусилась на жизнь начальника храмовой стражи, сына верховной жрицы, царского наследника, содействовала самозванцам. Брийя смирилась со своей судьбой и не пыталась как-то бороться за свою жизнь. Табо едва не выдворили из зала. Он, хотя ему не давали слова, умолял казнить его вместе с Брийей. Царь Нерада поднялся. Если и был старик за что-то благодарен сейчас судьбе или богам, так это за то, что приговор предстояло выносить не ему, а главному пострадавшему и обвинителю. - Рам, сын Кабет,- через силу заговорил царь.- по закону ты избираешь способ казни. Я не могу тебе приказывать, но вспомни, что царская кровь обязывает быть милосердным и не проявлять лишней жестокости. Говоря это, Нерада пытался уговорить племянника хотя бы не лютовать и назначить самую легкую казнь переписчице. За всё заседание Рам и слова не проронил. Порой казалось, что он скучает: выражение его лица напротив возвышенно скорбных лиц прочих присутствующих, даже злорадно высокомерного лица его мамаши, могло показаться оскорбительно несерьезным. - Мы ждем твоего приговора.- верховная жрица сочла нужным подтолкнуть сына, не спешившего высказаться. Лорд Рам поднялся, хлопнув ладонями по подлокотникам кресла. Обвел глазами залу, притихшую, переставшую как будто дышать. - Переписчицу Брийю немедленно выслать в удаленную цитадель и заточить в темницу без возможности сообщаться с кем-нибудь. Лорд Рам сел. А тишина все еще висела над головами, и такая гробовая, что, казалось, шорох каждой пересыпанной в песочных часах песчинки можно расслышать. Потрясены были все присутствующие без исключения. Лицо ба Кабет, только что сиявшее, приобрело оттенок побеленной стены, а потом вдруг стало багроветь. Она не проговорила, а прошипела: - Сын мой, нельзя оставлять в живых отравительницу, это противоречит законам! - Я – законный царь,- нажимая на каждое слово, негромко, но чётко произнёс Рам.- и сам буду писать законы! Кто-то хочет возразить? Он обвел глазами совет. Но советники словно набрали в рот воды. Они не верили своим ушам и не знали, как реагировать на такое попрание древнего закона, которого им всем в глубине души хотелось. Первым опомнился Кут кашлянул и поднялся. - В законе стоит слово «казнь»,- пробормотал он быстро.- но там нигде не написано слова «смерть». У суда нет причин не признавать вынесенного решения. - И права нет.- холодно перебил лорд Рам. Советник Кут проглотил эту реплику и сел. -Приговор произнесен и будт приведен в исполнение.- в голосе царя изумление смешивалось с облегчением. - Да будет так. Стража подняла Брийю и повела прочь, поддерживая, потому что осужденная была слишком близка к обмороку. Табо выбежал вслед, хоть ему и не позволяли приблизиться к узнице и поговорить с ней. Кама вскочила с места, желая последовать его примеру, но ба Кабет сурово остановила её и потребовала остаться. -Поскольку совет в сборе,- произнесла верховная жрица, глянув на царя.- воспользуемся этим для объявления государственной важности. Нерада вздохнул и кивнул верховному советнику. Кут поднялся и заговорил: -Совету да будет известно, что был найден потерянный указ о престолонаследованни Игтепа Тридцатого, которым трон Ак-Барры завещан сыну его дочери Кабет. Поскольку ропот, хоть и поднялся, но был не очень-то громкий, становилось понятно, что слухи успели распространиться среди советников заранее. Царь снова заговорил, и все умолкли. -В скором времени воля Игтепа Великого будет выполнена: царевич Рам займет трон Ак-Барры, а я уйду на покой. По залу снова прокатился шепоток. -Как вовремя нашлось завещание Игтепа,- сказал один из советников соседу.- Я бы заключил пари, что это связано как-то с делом переписчицы, но, боюсь, доказательств этому не добыть. Как можно потерять царский указ на двадцать лет? -О-о!-развел руками его собеседник.- Немудрено потерять, ведь это какой-то свиток! Найти – вот задача! Но о чем бы ни шептались советники, каких догадок ни строили – внешне все было благопристойно. Свиток найден. Кем и когда, почему не раньше – не имеет значения. Царь встал. - Рам, сын Кабет, Кама, дочь моя, подойдите сюда. Оба приблизились, не глядя друг на друга, на Нераду, на кого бы то ни было вокруг, и оба положили ладонь в протянутые руки царя. Нерада вздрогнул: такими холодными были эти ладони. - По священному закону Ак-Барры вы заключите священный брачный союз, чтобы править городом и государством нашим как царь и царица в соответствии с заветами династии. Церемония состоится в день вступления нового царя на трон. С этими словами Нерада соединил безжизненно холодные руки нареченных, а советники встали и склонили головы, выражая почтение и одобрение. Церемонимейстер, заранее знавший повестку заседания, ударил жезлом и объявил, что завтра состоится праздничный прием во дворце и увеселения на площади для народа. - Никогда не видел таких безрадостных лиц на помолвке.- сказал соседу любитель заключать пари.- Они и не взглянули друг на друга. -Печаль царевны понятна.- ответил тот.- Но чем, скажи, недоволен лорд Рам? Верховная жрица, сохраняя приличия, улыбалась. Но, когда совет распустили, быстро сказала сыну: «Идем со мной!» и буквально вылетела из зала. Её распирала злоба. Лорд Рам, отныне официально именовавшийся царевичем последовал за матерью в её покои, где она шагала из стороны в сторону, как всегда делала в минуты гнева. -Что, скажи, могло стать достойной ценой за это глупое великодушие?- язвительно заговорила она, не переставая шагать по комнате. - Они лежат у наших ног! Мы можем отомстить за свое унижение и вселить в их души трепет! А что же ты сделал? Ты показал им слабость, когда должен показывать силу! Ты выставил меня посмешищем! Ты слушаешь меня? По лицу Рама, думавшего, казалось, о совершенно постороннем, скользнула тень. - Пусть Кама, советники и все, кто извивался, словно змеи, чтобы меня перехитрить, вызволить переписчицу от моего гнева, пусть у них у всех отнимутся языки!- сказал Рам очень мрачно, не глядя на родительницу.- Посмотрим, под каким предлогом теперь царевна будет называть меня чудовищем! Лицо ба Кабет не прояснилось, хоть верховная жрица признала некоторую целесообразность в его словах. Она овладела собой, хоть гнев еще бурлил в душе и сухо заметила: - Возможно, сын мой, Брийя еще пригодится нам. Однако, не будь таким щедрым на жалость. Царь обязан быть сильным и непоколебимым. Враги должны трепетать перед ним. - Об этом можешь не беспокоиться.- холодно молвил Рам.- Cегодня я переступил через древний закон, и все они добровольно это одобрили. Приняли один раз, примут и во второй. Разговор их прервал слуга, доложивший, что царевна Кама ищет царевича Рама дабы что-то важное ему сказать. -Пусть войдет.- небрежно ответила ба Кабет. Кама вошла. Она был бледна, но держалась с достоинством. Глянув на самодовольное лицо верховной жрицы, перевела взгляд на Рама, попыталась улыбнуться. - Мне кажется, я должна поблагодарить тебя за дарованную Брийе жизнь...- заговорила она, обращаясь к нему, хотя дружелюбная интонация звучала натянуто. - Это не стоит твоей благодарности,- прервал Рам.- потому что я всего лишь придумал подходящую кару для мерзавки, покусившейся на мою жизнь. Ей придется до самой смерти в одиночной камере думать: стоило ли? Кама вздрогнула. -Если ты поэтому...- начала она. -Да!- снова перебил Рам, усмехнувшись.- А почему же, ты думала? Уж не по твоему ли желанию, моя царевна? Кама вспыхнула, но сдержалась и сказала ровным голосом: - Тем не менее, я все же благодарю тебя, царевич Рам. Затем сразу развернулась и вышла. В её душе бушевало пламя горечи и негодования. Хоть она изначально подозревала подвох в его внезапной доброте. Ба Кабет обернулась к сыну: -Ты только что говорил, что помиловал девчонку, чтобы помириться с Камой. -Разве?- сделал вид, что удивился Рам.- Я имел в виду кое-что другое. -Портить отношения с будущей царицей не так уж разумно.- заметила ба Кабет, правда, в её словах не слышалось особого упрека. Отповедь Рама царевне потешила мстительное чувство верховной жрицы. -Я долго боролся за любовь царевны.-сказал на это Рам.- Пусть теперь она поборется за мою.***
Увеселения для народа были организованы в целом скромно. И все же Табо с трудом протиснулся через площадь, пробираясь к тюрьме. Сегодня Брийю увезут и бросят в каменный мешок пожизненно. И кто-то называет это милостью? Табо напрасно умолял о свидании с узницей взмокшего и непреклонного командира Сенека, которому поручено было доставить Брийю к месту заключения. - Приговор воспрещает осужденной общение с кем-либо.- чеканил он в ответ. - После заключения в крепость, командир.- раздался вдруг голос Камы. Сенек смутился и отвесил почтительный поклон царевне. Кама должна была сейчас быть на приеме во дворце. Она выскользнула тайком. Темный плащ с капюшоном скрывал её роскошное платье. Сопровождавшая её амазонка тоже скрывалась под плащом. - Брийя пережила слишком тяжелые испытание. Неизвестно, когда она сможет увидеть друзей.- продолжала Кама, обращаясь к Сенеку.- Дайте нам сказать ей хоть два слова. В ваших силах быть милосердным к несчастной. Сенек колебался, но, глянув на телохранительницу царевны, вполголоса молвил: - Я пойду сейчас за верблюдом для узницы. У вас только одна минута, ваше высочество. Я не хочу неприятностей. Он выскользнул из узкого тюремного коридора, а Табо и Кама бросились к камере и прильнули к окошку. Брийя, вся в слезах, прильнула к нему с другой стороны. -Как тебе удалось этого добиться, не знаю, Кама.- молвила переписчица.- но, боюсь, всё напрасно. Меня ждет медленная смерть в каменном мешке. Разлука с Табо и с тобой хуже немедленной казни. - Не говори о смерти,- прервала её царевна.- мы получили отсрочку. Я найду способ вызволить тебя. В честь знаменательных событий и праздников можно просить амнистии для заключенных. К тому же я скоро стану царицей. Она грустно улыбнулась. - Это уже решено?- ахнула Брийя. - Я прибежала с помолвки. - Пусть хранят тебя боги, Кама.- только и сказала ей Брийя, и непонятно, кого жалела она больше — царевну или себя. Кама, как ни хотелось ей побольше сказать подруге, отступила назад, чтобы Табо и Брийя могли поговорить один на один. Несчастные влюбленные сплели пальцы через прутья решетки. Слезы застилали обоим глаза и мешали наглядеться друг на друга. - Обещай мне,- попросила Брийя.- если мы не увидимся больше, ты не будешь страдать и убиваться. Будь счастлив за нас обоих. О, Табо, как больно мне было слышать твои просьбы казнить тебя со мной. Я погубила себя, чтобы спасти твою жизнь. Не отказывайся от неё так легко. - Без тебя моя жизнь пуста.- отвечал Табо.- Если буду жить, счастливым всё равно не буду. Он припадал губами к её пальцам, орошал их слезами. В общем, озабоченный Сенек застал душераздирающую сцену и прекратил её, покашляв в знак, что свидание окончено. - Кама, позаботься о нём!- крикнула вслед друзьям Брийя.- Не дай его в обиду! Перед тюрьмой собралась толпа. Всем хотелось поглядеть на преступницу, чудом избежавшую смерти. Некоторые горожане хотели удостовериться в этом лично, потому что не верили в дарованную Брийе пощаду, если вынесенный приговор можно назвать таковой. Кто-то жалел переписчицу, но были и те, кто бранил её. Когда узницу вывели из тюрьмы, чтобы посадить на верблюда в закрытое балдахином седло, раздались крики: - Обманщица! Отравительница! Полетел брошенный кем-то камень. Но Сенек, быстро прикрыв собой узницу, рявкнул: - Кто хочет на её место в темницу – выходи вперед! Стража оттеснила толпу. Хотя выкрики и свистки всё же раздавались, но бросать камней никто больше не решился. Брийя, оглянулась, отыскала глазами Табо, улыбнулась ему сквозь слёзы, затем балдахин скрыл её от глаз толпы. Кама и Табо молчали, угнетенные и удрученные. В особенности злобой части горожан, неожиданной для них. Царевна впервые задумалась, каким переменчивым бывает настроение толпы. - Не знаю, чего добивается Рам,- упавшим голосом сказала она.- Но не желание угодить мне им движет. - Как я хочу быть вместо Брийи на её месте!- простонал Табо. - Не отчаивайся!- ободрила его царевна.- Мы вызволим Брийю. Прости, но я должна вернуться во дворец. Хоть я бы предпочла плыть по реке богов с тем, кого называли Дином, чем принять всё, что мне предстоит. Но я нужна городу и Брийе. Она сильнее надвинула на лицо капюшон и пошла вместе с телохранительницей ко дворцу, где собирались гости.to be continued...