Закованная в цепи

Читанда не видела ни единого сна. Ее окружала лишь сплошная чернота, сопровождающаяся смрадом гнилых тряпок и сырости. Тем не менее, когда она нехотя разлепила веки, то почувствовала себя настолько отдохнувшей и опустошенной, что невольно казалось, будто она получила внеплановый отпуск со всеми удобствами в какой-нибудь элитной гостинице. Похоже, настойка, которую Эру приняла вчера, оказала слишком сильное влияние. Медленно поднявшись с кровати, детектив первым делом наспех оправил одежду и привел себя в более-менее надлежащий вид и осмотрел поврежденную совсем недавно руку. На любое прикосновение та отзывалась неприятным чувством и ныла, однако нельзя было не признать, что стало намного лучше, чем вчера. Только после того, как девушка убедилась в том, что ее состояние мало как ей помешает, она решила приступить к осмотру помещения, стараясь как можно меньше задействовать зафиксированную конечность. Вокруг царил неизменный отвратительный мрак, который не позволял определить времени суток. Сняв со стены свечной фонарь, детектив зябко поежился от холода, витавшего здесь, под землей, и прошел в центр помещения. Читанда старалась держать фонарь на вытянутой руке, но в то же время не позволять источнику скромного тепла и света быть слишком далеко от себя. В комнате ей было жутко, и только единственный фонарь мог подарить Эру призрачное ощущение безопасности и уюта. И так, постоянно поворачиваясь и освещая себе комнату, брюнетка принялась вышагивать по небольшому, выделенному ей жилому участку. Все здесь было до раздражения просто. В комнате было всего четыре элемента интерьера, расположенных по периметру, вдоль стен: кровать в дальнем углу помещения, письменный стол, расположенный ближе к запертой двери, умывальник недалеко от стола и какой-то старенький комод. Ничего лишнего для временного проживания. Первым делом Эру решила воспользоваться умывальником, раз уж ей подвернулась такая хорошая возможность. Вода на удивление самой девушки была чистая, что не могло не радовать привыкшую к чистоте брюнетку. Наспех умывшись, Читанда почувствовала себя более уверенно и раскованно. Пребывая в приподнятом настроении, она продолжила осматривать свои покои. Дверь все еще была заперта на ключ. По крайней мере, так показалось детективу. Сильно дергать на себя ручку она не решилась, дабы не дать преступникам понять, что она уже бодрствует. В комоде было три ящика, каждый из которых был доступен для использования. В нижнем отделении расположились сменные простыни и теплый плед. В среднем же лежали старые утепленные свитера и кофты. Осмотрев одежду, Читанда поняла, что без моли здесь не обошлось: ткань в некоторых местах была усеяна дырками. Вздохнув, та аккуратно сложила все содержимое обратно. В верхнем же ящике девушка нашла залежи разных вещей: от старого гребня, до типичных носовых платков и пуговиц. Удивительно, но тут же Эру обнаружила и ржавую заколку-невидимку. Решив, что в свое время можно попытаться использовать ее, как отмычку, брюнетка воровато огляделась по сторонам, а затем надежно запрятала находку в складках пальто. Порывшись еще немного, Читанда обнаружила маленькое складное зеркальце, отсыревшие и явно непригодные для использования спички, измятые сырые листы бумаги и гусиные перья. Разве такие еще используются? Чего только не сложат туда, где редко кто-то бывает… Детектив закрыл комод и развернулся, повторно и тщательно осматривая комнату. Только сейчас девушка заметила, что на потолке, чуть дальше кровати, на пол темного помещения падал слабый свет. Подойдя ближе, Эру задрала голову и посмотрела вверх. В потолке зияла дыра, по размерам не превосходящая мужской ладони. Наверняка она служила для того, чтобы кислород поступал в помещение. Тем не менее, из-за этой же дыры в комнате было еще холоднее. Похоже, время суток определить ей все-таки удастся. Клочок неба, отданный в распоряжение Читанды, представал тускло-синим, так что справедливо было считать, что сейчас только занимается рассвет. Хорошо. Это значит, что время еще есть. На всякий случай брюнетка оглядела стол, проверяя его на наличие тайников, и кровать. Однако ничего, что могло бы оказать ей услугу, она не обнаружила. Жаль, но попробовать стоило. Затем, детектив осторожно подошел к двери и прислушался. Там, в других помещениях, отчетливо слышны были чужие шаги. Это означало, что совершить побег сейчас было бы полнейшим безумием. Надеяться на успех было бы слишком безрассудно. Хотя, не ей рассуждать о безрассудстве. Была бы она чуть более благоразумной, ее бы вообще здесь не было. Глубоко вздохнув, Эру отошла от двери. Вновь оглядевшись по сторонам, та медленно подошла к кровати, опустилась на старый матрас и достала заколку. Задумчиво повертев ее в руках, Читанда безжалостно принялась разворачивать неподатливый металл на манер отмычки, решив, что лучше приготовить все заранее. Возможно, что шанс выпадет в ближайшее время. Главное - это не упустить его. Пока детектив, высунув язык, увлеченно расправлялся со своим ключиком на свободу, послышались гулкие шаги, а затем и быстрый стук в дверь. Эру, вздрогнув, поспешно оторвалась от своего занятия и запрятала почти готовую отмычку. Затем, быстро оправив пальто, та приосанилась и затаила дыхание, ожидая, когда посетитель войдет. Щелкнул замок, и дверь распахнулась. На пороге стоял сообщник Маски, который вчера и привел ее сюда. На лице преступника играла яркая улыбка, а его бодрости можно было только позавидовать. Интересно, к чему он снова решил устроить этот концерт? - Доброго утра, уважаемая! - склонил голову тот в неуместном почтительном жесте. - Вижу, Вы уже проснулись. Прошу, составьте нам компанию за утренней трапезой. Вы, наверняка, голодны. Эру смерила преступника внимательным взглядом. Только сейчас, подумав о голоде, девушка вспомнила, что во рту не было ни крошки со вчерашнего утра. Тут же неприятная пустота в желудке болезненно начала ныть, будто только того и ждала, и Читанда, превозмогая всколыхнувшуюся гордость, согласно кивнула и поднялась с места, послушно двинувшись к незнакомцу. Тот в свою очередь лишь удовлетворенно улыбнулся и, пропустив детектива вперед, прикрыл дверь в ее временное пристанище. И снова темный коридор, освещаемый одним лишь свечным фонарем в руке преступника. И как эти люди только могут жить день за днем в этой тьме? Неужели так приятно просыпаться утром, зная, что солнечные лучи не проникнут в комнату сквозь окно? Это же ужасно... Беззвучно распахнулась дверь, и вновь Читанде предстала оснащенная тусклым светом комната. Все было по-прежнему, и лишь стол с креслами, расположенный у входа, был приведен в порядок. Вместо груды бумаг он был накрыт на три персоны. Эру неуверенно подошла ближе, чувствуя себя неловко. Ее провожатый поспешно подскочил к столу и слегка выдвинул кресло, предлагая девушке то же место, на котором ей пришлось сидеть вчера. Детектив не стал препираться, плюхнувшись туда, куда ей и сказали. Читанда осторожно огляделась: на соседнем кресле та заметила Маску, угрюмо уставившегося прямо перед собой. Сегодня он явно был не в духе. - Прошу, не обращайте особого внимания на неучтивость моего товарища, - поймав взгляд детектива, поспешил внести ясность его сообщник. - Он всегда такой. - Такой я только тогда, когда ты вынуждаешь меня угождать твоим сумасбродным идеям, - незамедлительно холодно отозвался в ответ преступник, заметно напрягшись. Эру затаила дыхание, прекрасно ощущая, насколько раздражен Маска и предчувствуя перепалку, причиной которой, без сомнения, стала сама Читанда. - Я не собираюсь днем и ночью держать нашу гостью взаперти. Что за варварство, вообще? Мы же интеллигентные люди, как-никак, - непринужденно ответил ему товарищ, подтверждая догадки брюнетки и опускаясь на приставленный к столу табурет. Затем, тот внимательно поглядел на Читанду. - Или я в чем-то не прав? - Не прав, - опережая заметно растерявшегося детектива, злобно отозвался преступник, всем корпусом поворачиваясь к сообщнику. - Эта девка улизнет, как только ты потеряешь бдительность, неужели это так трудно понять? Эру вспыхнула. Она не знала, что больше всего заставило ее возмутиться: очередная грубость, или же правдивость слов Маски. Читанда действительно не собиралась здесь задерживаться. Быть может, ей удастся выбраться отсюда этой же ночью. Похоже, завоевать относительное доверие и усыпить бдительность преступников ей не удастся. По крайней мере, одного из них. - Не будь так категоричен. Ты же знаешь, что я не оставлю ее без присмотра, если не буду уверен в том, что девушка не убежит. Кстати, - резко сменил тему тот, обращаясь к детективу, - как Ваше имя, уважаемая? - Читанда Эру, - смущенно кашлянув, ответила она, невольно подыгрывая тому. Присутствовать сейчас за столом оказалось чересчур неловко. Возникало острое желание подняться и убежать, скрыться в выделенной ей комнатке. Читанда чувствовала себя слишком уязвимой рядом с преступником, который явно был настроен агрессивно по отношению к ней. - Зовите меня Сатоши, - широко заулыбался тот. - Что же, пора приняться за трапезу. Пожалуйста, дорогая Читанда, не обессудьте от скудности наших блюд. Сами понимаете, весьма трудно раздобыть и приготовить что-то выдающееся, когда приходится выживать в глуши. И только сейчас Эру обратила внимания на стоящую на столе еду. В начищенных тарелках, исходя уже поутихшим паром, лежала запеченная репа, рядом с которой был тонко и аккуратно нарезан салат из огурца с капустой. Просто, но со вкусом и сытно, ничего не скажешь. Читанда с жадностью втянула носом воздух, и приятный аромат дразняще защекотал ноздри. - Приятного аппетита, - привычно отозвалась девушка, даже не заметив этого, и принялась за еду. Впрочем, она и не заметила того, что ее слова остались без ответа. Трапезничали все молча, если не считать того, что Сатоши поинтересовался состоянием руки Эру. Атмосфера за столом была напряженной, тяжелой и мрачной, вопреки тому, что само кушанье оказалось приятным и нежным на вкус: категоричное недружелюбие, исходившее от Маски, заставляло чувствовать детектива неудобства. Но его сообщник, будто не замечая скверного настроения соратника, спокойно завтракал, периодически поглядывая в сторону Читанды и, встречаясь с ней взглядом, слабо улыбался той. Эру же старалась на это никак не реагировать, демонстративно кусая ломтик ржаного хлеба и запивая его стаканом воды. Первым стол поспешил покинуть Маска. Как только его тарелка опустела, тот поднялся и, не позаботившись об оставленной на столе посуде, размашистыми шагами направился прочь из помещения в сторону комнат, где держали Читанду и жили сами преступники. - Не принимайте его проведение близко к сердцу, - вздохнул Сатоши, провожая товарища взглядом. - Просто он совершенно никому не доверяет. - Можно подумать, Вы мне доверяете, - мрачно усмехнулась Эру, прекрасно зная, что ее вполне могли посадить на цепь, как какую-нибудь дикую псину, было бы только в преступниках чуть больше садизма. Наверняка ее ждала бы подобная участь, если бы сообщник Маски не оказал влияния на ее положения. - Доверяю, - возмущенно заявил собеседник, явно оскорбившись ее словами. - И, в силу правдивости своих слов, я даже позволю Вам свободно перемещаться по убежищу. При условии, что Вы не попытаетесь смыться при первой возможности, конечно же. Читанда оживилась и заинтересованно поглядела в сторону сообщника Маски. Сатоши был серьезен, это девушка поняла, встретившись с его твердым уверенным взглядом. Детективу стоило больших трудов не хохотнуть в этот момент. Вся эта ситуация слишком нелепая: ее не пытаются убить, не морят голодом и не держат под замком в сырой мрачной комнатушке. Что же дальше? Ее отпустят, что ли? - Я ловлю Вас на слове, - слабо улыбнувшись, проговорила Читанда, прекрасно зная, что Сатоши лгал. Оставшийся день девушка провела здесь, изучая хоромы преступников. Раз в небольшой промежуток времени заглядывал Сатоши, проверяя, на месте ли она, слабо улыбался и снова принимался за свои дела. Никаких ограничений ей не ставили: она могла рыться во всех документах и принадлежностях грабителей. Сатоши на ее желание только рукой махнул, небрежно проронив о том, что Эру в любом случае знает слишком много. Информацией больше, информацией меньше - это уже никак не повлияет на ее пребывание здесь. Но Читанда тактично старалась не копать слишком глубоко, не оставляя надежды на благосклонность преступников. Кроме того, опасаясь гнева Маски, девушка усердно избегала любого контакта и встречи с ним, так как она подозревала, что Сатоши со своим товарищем совершенно не посоветовался перед тем, как давать волю их общей пленнице. И пусть угрюмый молодой человек лишь пару раз показался в комнате, чтобы покинуть укрытие и вернутся назад, Эру совершенно не хотелось нарываться на гнев этого человека, а посему, она то и дело воровато оглядывалась по сторонам и вздрагивала от любого шороха. Первым делом Читанда изучила большую настенную карту, висящую недалеко от двери в спальные комнаты. Она оказалась картой всей Авзонии: здесь были подробно указаны и все поселки, и крупные города, и леса. Красивая карта… Наверняка и она стоила преступникам немалых денег. Тем не менее, жалости к карте преступники не испытывали, судя по чернильным пятнам на ней. Здесь были отмечены все обворованные города, торговые сухопутные пути и, что самое главное, весь маршрут по стране. Город за городом, они собираются обойти все... Эру с усилием проглотила бессильное возмущение, развернулась и поспешно направилась прочь от огромной карты. Затем, детектив, прихватив с собой свечный фонарь, отправился изучать книжные стеллажи, замеченные еще вчера. На удивление Читанды, на полках обнаружились довольно-таки редкие издания самых разнообразных книг: от научных энциклопедий до романов малоизвестных авторов. Интересно, эти книги тоже краденные? Велика вероятность… Изучив издания, девушка заметила, что все они весьма старые: страницы в них, казалось бы, вот-вот осыпятся, стоит только к ним прикоснуться. Дальше, за шкафами, обнаружилось продолжение комнаты, погруженное в мерзкий мрак. Около большого накрытого тканью предмета, замеченного Читандой еще вчера, обнаружилась еще одна дверь. Старая, темная и неприметная, будто открывалась она крайне редко. Соблазн заглянуть внутрь был велик, но, тем не менее, Эру не решилась на этот шаг. Ее в любой момент могут увидеть, и, кто знает, быть может, это совсем не понравится ни одному из преступников. Зато, взамен на таинственную комнату, ближе к другому углу, детектив приметил большой стенд. Подойдя ближе, брюнетка вытянула руку вперед, освещая его содержимое. Весь стенд был увешан самыми разнообразными сведениями: по бокам были небрежно закреплены фотографии зданий, их подробная планировка, время работы… Чуть поодаль висели фотографии правительства, заведующих всех полицейских отделений и одних из самых богатых людей города, а в самом центре бережно была закреплена карта Авзонии, которую Читанде уже приходилось видеть на столе вчера. Тщательнее оглядев содержимое стенда, Эру заметила под фотографиями начальников полицейских отделений длинные списки с именами, фамилиями и должностями. Детектив догадался, что это был весь полицейский состав. Гонимая любопытством, Читанда отыскала в одном из списков и себя. Отчего-то стало отвратительно лицезреть на жалком клочке бумаги небрежно нацарапанным свое имя. Возможно, уже сегодня она официально перестала числиться среди работников в отделении. Сжав зубы, та потянулась к списку с четким намерением разорвать его на части. Какая разница, если теперь он не является подлинным? Наверняка на эту должность уже нашли кого-то, кто знает свое место и выполняет только ту работу, которую ему поручили. А на Эру даже поисковых отрядов не выделят, если, конечно, ее семья не окажет своего влияния. Только какой в этом прок, если никто ранее не смог найти Маску? Что изменится сейчас? Ничего. Совсем ничего. - Не трогай, - послышался за спиной знакомый хриплый голос, полный раздражения и сдержанной неприязни. Вздрогнув, девушка поспешно обернулась, затаив дыхание: среди стеллажей, вновь погрузившихся во тьму, стоял Маска. Укутавшись в черный плащ, он будто сливался с тенью, был незаметен и отчужден. Точно призрак, притаившийся в заброшенном доме. Читанда почувствовала, как по спине пробежал табун мурашек. Маска неспешно двинулся в сторону застывшего на месте детектива. Будто не замечая ее присутствия, тот остановился рядом с девушкой и поглядел на развешенные по стенду сведения. И в этот момент Эру готова была поклясться: преступник смотрел на стенд с какой-то плохо скрываемой безнадегой. Словно он и сам страдал от той участи, которая ему уготована. И отчего-то Читанда тут же поверила, что ее слова правдивы. Захотелось что-то сказать, отогнать те гнетущие мысли, что, казалось бы, нависли над самой головой преступника. - Не суй нос туда, куда не просят. Это не твое дело, - наконец проронил тот, повернувшись к Читанде. Вся воцарившаяся атмосфера мигом улетучилась, и Эру, позабыв о том, что испытывала мгновения назад, едва ли не задохнулась от возмущения и негодования. Она знала, что речь идет о ее поисках ценных сведений в их убежище, но едва ли не готова была поверить в то, что Маска каким-то образом уловил ход ее мыслей. И в конечном счете она поверила, что ее просто надули. Злость оказалась сильнее опасения. - Еще как мое! - запальчиво возразил детектив и шагнул к преступнику едва ли не в плотную, заставив явно не ожидающего столь острой реакции Маску отступать назад. - Я детектив, преследующий нарушителей закона, и твои кражи очень даже ощутимо бьют по репутации и порядку в городе! Твои бесчинства - это мое дело, ясно?! И ты действительно думаешь, что я буду просто сидеть сложа руки и смотреть, как Маска и его дружок прибирают к рукам чужое имущество? Ты что, действительно настолько наивен?! Воцарилась тишина. Читанда, тяжело дыша, с откровенной неприязнью и злостью глядела в глаза преступника, а тот, замерев на месте, не смел шевельнуться. Эру была зла. Нет, она была задета до глубины души такими, казалось бы, простыми словами. Хотя, возможно, она просто искала повод выплеснуть свою агрессию, что накопилась за все это время. Потому что стоило ей только немного успокоиться, как она почувствовала странное, несвойственное ей опустошение. Будто бы ей действительно нужно было просто сорваться на кого-либо из причастных к ее скверному настроению людей. И сейчас брюнетка была готова развернуться и уйти прочь, оставив последнее слово за собой, но, тем не менее, она не могла устоять перед соблазном поглядеть, как поведет себя оппонент. И реакция не заставила себя долго ждать. Минутное помешательство Маски вскоре сошло на нет. Он помрачнел, весь напрягся и приосанился, свысока глядя на девушку, будто бы желая напугать ее, казаться сильнее по сравнению с ней. - И, тем не менее, твоя прерогатива детектива не позволила тебе более серьезно взяться за мою поимку, и ты вынуждена была действовать в одиночку тогда, в банке. Или я не прав? - издевательски начал тот. От этих слов Читанда побледнела, мгновенно потеряв всю свою уверенность, и преступник, воодушевившись тем, что попал в точку, продолжил. - Готов поспорить, что тебе попросту запретили расследовать, а ты пошла против начальства, игнорируя приказ и собственный разум. Хотя, я сомневаюсь, что он у тебя вообще есть, если тебе пришла такая безрассудная идея в голову. Каждое последующее слово заставляло девушку сначала бледнеть, а затем стремительно краснеть от постыдной правды. Вот так легко, без каких-либо вопросов и уточнений, этот человек рассказал ей обо всем произошедшем без прикрас и лишней воды. Конечно, со своими недочетами, но целостной картины это никак не меняло - Маска был абсолютно прав. Наблюдая за смутившейся девушкой, тот лишь на миг натянул холодную издевательскую ухмылку, а после, изменившись в лице и вновь став угрюмым, резко развернулся и зашагал прочь, оставив Читанду растерянно глядеть ему вслед. Однако около стеллажей он слегка задержался. - И не называй меня этим прозвищем. Оно отвратительно, - не удосужившись даже повернуться к той, холодно бросил преступник, окончательно скрываясь в тени.

***

Оставшийся день, вопреки своим же словам о бездействии, Читанда провела, листая книги из скромной, но ценной домашней библиотеки преступников. Какое-либо желание исследовать логово воров у девушки отпало - только некоторую личность провоцировать на нежелательный диалог. Тем не менее, что бы ни читала девушка, по каким бы строкам ни пробегалась глазами, она не понимала смысла написанного. Голова была забита совершенно иным. Эру не могла перестать раз за разом прокручивать в подсознании каждую реплику, каждый жест опасного преступника. И с каждым разом, с каждым колючим словом, Читанда с ужасом ловила себя на мысли, что все больше и больше преисполняется не лютой ненавистью, а интересом к этому человеку.