Sovenoks' Collide

      Я шёл от медпункта со смешанными чувствами. Впервые за очень долгое время кто-то из взрослых этого лагеря говорил со мной серьёзно и откровенно. Не давал поручения, не просвещал о том, что должен делать пионер, не пытался воспитывать – словом, не говорил того, что предписывалось статусом и обязанностями. А говорил лишь потому и только потому, что считал нужным это сказать.       «Мда. Похоже, у Виктора Степаныча Черномырдина появился конкурент».       И сказанное было явно не тем, чем делятся со случайными собеседниками. Мимику и голос подделать возможно, а вот так быстро менять цвет лица – нет, вряд ли.       В универе на основах психологии нам рассказывали, что вполне возможно силой воли увеличить либо уменьшить температуру тех же ладоней, эдак на полградуса: теплее-холоднее. Потом предложили проверить. Сокурсник подтвердил, что получается, но именно что ненамного. Можно и не заметить, если не акцентировать внимание. А вот лицо… Нет уж, дудки. Может, я чего-то и не понимаю, но тут обстоятельства могли повлиять. Не всякий раз, по-видимому, забегают в медпункт пионеры с чем-то более серьёзным, чем ссадина или отметина от влетевшего на полной скорости в физиономию футбольного мяча. Или колики. Или фингал, появившийся от «внезапного падения».       Я фыркнул, продолжая идти по направлению к следующему пункту в обходном листе.       Мысль, мелькнувшая внезапно, показалась глупостью, но лишь на мгновение. Что-то такое в ней было. Что-то эдакое… И это нечто явно не связанное с борьбой с гормональной бурей, долженствующей бороть молодой организм в возрасте, воспетом Высоцким «На Большом Каретном». Хотя вышеупомянутый организм говорил об обратном. По крайней мере, в медпункте было именно так.       «Союзник?»       А как ещё назвать взрослого человека, поделившегося с тобою… таким, пусть это и было сделано в ответ на твою откровенность? Дружба или хотя бы приятельство между взрослой женщиной и пионером уже сама по себе звучит крайне двусмысленно и вполне себе способна пробудить здоровые и не очень фантазии окружающих. А так… Ну да, союзник. Союзник, вот только в чём?       «Как союзники во Второй мировой войне».       Если Пионер прав, и я действительно здесь не в первый раз, то как объяснить случившееся сегодня? Причём что-то из ряда вон выходящее произошло когда-то, иначе не было бы сегодня у библиотеки этой гадкой боли, и не состоялся бы откровенный разговор в медпункте.       Подобно тому, как взмах крыльев бабочки способен порой дать толчок глобальным изменениям, изменения стали происходить и здесь…       Тем временем ноги привели меня к музыкальному клубу. Месту, где обитала, пожалуй, самая необычная и неоднозначная девочка лагеря. Я невольно улыбнулся. Прямо как в том фильме. Только название немного другое: «Лето. Музклуб. Девушка».