Синяя борода и солнечный зайчик

Просто иначе разбила главу! Простите) Теодор грустно посмотрел на часы. Побегать сегодня уже не получится. Он быстро принял душ и, надев халат, пошел в гардеробную, попутно раздумывая, что надеть сегодня в школу. Осенняя прохлада уже давала о себе знать. Зайдя внутрь, он с восторгом огляделся, все-таки здорово иметь так много вещей! У зеркала, на самом виду на вешалке висела его школьная форма: брюки и джемпер. Вспомнив, что вчера он не стал переодеваться и танцевал в школьной форме, он понюхал джемпер и внимательно оглядел брюки. Тео ожидал, что после вчерашнего вещи должны были быть мятыми и пахнуть потом, но джемпер приятно пах свежестью, а брюки были выглажены. Надо не забыть сказать спасибо Ною! Тео быстро разогрел себе молока. Если не получилось побегать, то надо, хотя бы, распеться! И он начал свою утреннюю распевку. МИ-МЭ-МА. Бокалы ответили жалобным звоном. Омега усмехнулся, недаром папочка сразу же убрал все звенящее и дребезжащее из кухни. Тео всегда нравилось распеваться до завтрака, после чашки теплого молока или просто воды. Он сделал пару глотков и продолжил - МИ-МИ. Пока варилась каша, и заваривался чай, он почти закончил «первый круг» распевки. Заметив за спиной движение, быстро оглянулся. В дверях стоял изумленный Доминик. Он с таким восхищением смотрел на Тео, будто услышал в его исполнении виртуозную оперную арию! - Быстро садись есть!! – махнул ложкой Тео, и кусочек каши, сорвавшись с нее, упал на манжету джемпера. Недолго думая, омега слизнул ее. Завтрак прошел в тишине. В это утро Доминик не сопротивлялся ни каше, ни чаю. Он был благодарен омеге за заботу, но, похоже, его ожидало еще кое-что необычное. По глазам Тео альфа понимал, что тот уже придумал это самое "кое-что". Допив свой чай, омега подхватил сумку, и, тихо напевая, побежал к двери. Сбежав вниз по лестнице, он внезапно замер и, уронив сумку, оглянулся со странным выражением лица. - Что случилось? - Доминик бросился за ним. Что же могло случиться? Неужели ему плохо? Слетев вниз по лестнице, альфа обхватил Тео руками со спины. Он вдруг вспомнил, в каком ужасном состоянии нашел омегу здесь после его разговора с папой. Тео прижался к нему спиной. - Ты только послушай! - и он спел несколько нот, которые хрустальным звоном разнеслись по холлу, отразились от мрамора лестницы и вознеслись под стеклянный купол потолка, – какая потрясающая акустика! – Тео восторженно посмотрел на Доминика, – ты слышал, какой чистый звук получается. Прямо, как в храме! У Доминика от облегчения чуть ноги не подкосились. Он выпустил сорванца из объятий и оперся руками на колени, переводя дух. - Ты, что, испугался? – Тео искренне не понимал, – ты боишься громких звуков? - Нет, мне показалось, что тебе стало плохо, - альфа попытался улыбнуться дрожащими губами, – у тебя было такое лицо. Пожалуйста, не пугай меня так больше! - Ой, если б знал, что здесь такой звук, то я бы каждый день пел! – Тео опять надулся, – тебе сегодня не угодишь! Когда они уже подъезжали к школе, Тео потер пятнышко от каши на манжетке. - Ты мне поможешь? – спросил он жалобно. Доминик кивнул головой. Тео забрался к нему на колени и с невинным выражением лица сунул леденец альфе в рот: – Разгрызи, пожалуйста, а то для меня очень жёсткая конфетка. Доминик напрягся, ожидая подвоха, но конфетка была просто леденцом, без сюрпризов. – Дашь кусочек? – милый озорник приник к губам альфы, просясь языком внутрь. От неожиданного поцелуя Доминик совсем растерялся. Он почувствовал, как юркий язычок слизывает крошки леденца с его языка. Пришлось оторвать от себя коварного котенка, а тот только довольно облизнулся. – У тебя такое СТРАННОЕ лицо! Ты на меня больше не сердишься? – тут машина остановилась, и Тео, смеясь, выскочил из машины. – Удачного дня! – крикнул он, обернувшись. Машина тихо тронулась с места. Когда Тео повернулся к школе, все еще хихикая от собственной проказы, он наткнулся на Стива и его отца. И хоть Теодор его ни разу не видел, фамильное сходство было очевидно. Старший альфа с побелевшим лицом смотрел вслед удаляющейся машине Доминика. У Стива под опухшим глазом был синяк, который он явно пытался замазать. Альфа, набычившись, смотрел на Теодора. Отец отвесил ему оплеуху и заискивающе посмотрел на Тео. - Мой сын и я приносим вам искренние извинения за причинённые неприятности, - отец Стива пытался одновременно поклониться, заискивающе улыбнуться и заглянуть в глаза Тео. Это было бы смешно, если не было бы настолько жалко. Он же вроде управляющий какого-то банка, вдруг вспомнил Тео, - смею вас заверить в нашей искренней симпатии и желании быть вам полезным. Еще раз прошу прощения за своего неразумного сына. Мы бы хотели… - Ну, что вы не стоит, перестаньте! – Тео было очень неудобно, он прижал сумку к груди и попытался проскользнуть мимо, – все в порядке, все хорошо. Оставив их стоять в недоумении, он бросился в класс. Учителя, похоже, пришли в себя, и началась обычная школьная рутина, с домашними заданиями и опросами. За спиной Тео все еще шушукались одноклассники, но ему было все равно. Сегодня вечером он будет опять со своим любимым альфой, а все остальное неважно. Как бы ни тянулись занятия, но и они закончились. После занятий Тео зашел в кондитерскую дяди, где его тут же завели на кухню и по-родственному накормили супом. Когда следом за ним появилась Конфетка, то и ее усадили за стол. Пока она ела, Тео, приоткрыв рот, смотрел, как старшие кузены украшают торты. Это было очень красиво! Из мешочка выскальзывал крем, превращаясь в цветочки, листочки и различные узорчики. - Протяни руку, – скомандовал старший брат. Тео, не раздумывая, подставил ладошку, и кузен быстро нарисовал на его ладони кремовый цветочек, а средний кузен, хмыкнув, добавил туда же пару зеленых листиков. Крем был тепловатым, и поэтому цветочек казался теплым и живым. Тео долго бы на него любовался, но Конфетка, перехватив руку Тео, слизнула верхушку. Следом за ней Тео, как котенок, быстро облизал руку. Луиза пошла наверх, отдохнуть перед танцами, а Тео поплелся на музыку. Тео пришел пораньше и стал, как обычно, распеваться перед уроком. Он посмотрел в окно и увидел слонявшегося на улице Фила. В школе тот вел себя очень тихо, учителя его не замечали, на переменах он почти все время сидел в классе и, вообще, вел себя, скорее, как омега, тихо и незаметно, а не так, как все остальные альфы, шумно и с обязательными перекурами на переменах. Тео всегда было смешно смотреть на курящих одноклассников. Они считали, что сигарета придаст им брутальности и взрослости в глазах омег. Вот дурачки! Сальери, выйдя из класса и услышав распевающегося Тео, благодушно улыбнулся. Омега приободрился, может ему сегодня повезет, и преподаватель не будет очень свирепствовать? На его счастье, так и вышло. Тео пел с листа, и на удивление все получалось так складно, будто он дома тщательно репетировал. Сальери его даже похвалил, что случалось крайне редко. Окрыленный, он выскочил из музыкальной школы и столкнулся нос к носу с Филом. - Привет, - Тео растерялся, - а ты что здесь делаешь? - Да, ничего, - Фил смотрел с восторгом, - это ты сейчас так красиво пел? - Да, я рад, что тебе понравилось. А ты не слышал, как я с группой Адама пою? – улыбнулся довольный Тео, - у них сегодня будет репетиция, приходи послушать, там Адам новую песню написал. - А ты будешь петь? - Фил смотрел на него, как ребенок на деда Мороза. - Нет, не сегодня. Мы сегодня в гости идем. Ой, надо ребят предупредить, чтоб не ждали, – Тео отвернулся и позвонил Адаму, что его сегодня не будет, а когда повернулся обратно, то Фил так и стоял с приоткрытым ртом, – ты приходи послушать, ребята не будут против. Тебе, наверно, скучно на новом месте без друзей. Приходи, у нас на репетиции всегда весело! Они еще поболтали по дороге, пока Фил проводил Тео до танцевального клуба. А там его уже дожидалась возбужденная Конфетка и Мэтью. Они уже полчаса разбирали присланные схемы для танцев на отборочные соревнования. Поскольку они переходили в следующую возрастную группу, то надо было обязательно подтвердить свою квалификацию. После разбора и легкой разминки приступили к репетиции. Это было тяжело и монотонно. Мэтью вдалбливал им в головы каждый поворот, каждый шаг, без музыки под монотонный счет раз-два-три-четыре. Они потерялись во времени, и ноги уже стали дрожать от напряжения, а в ушах только монотонное раз-два-три-четыре. Тео с самого детства понял, чем легче танец, тем тяжелее тренировка. Но это была расплата за удовольствие, получаемое на выступлениях! Тео очень нравился момент выхода на танцпол, когда все с замиранием ожидают начала танца. И чувствуешь себя немножко фокусником, вот ты им сейчас такое покажешь, что у них у всех дыхание перехватит! - Извините, - в дверях стоял Ной, с сумкой в одной руке и чехлом с одеждой, в другой, – Теодор, извините, что мешаю, но вам пора переодеваться, а то вы опоздаете на ужин. - Ой, я совсем забыл о времени! – Тео начал метаться по залу. Он позвонил Доминику и попросил заехать за ним. От него так ужасно пахло потом! Он хотел было взять в шкафчике полотенце и мыло, чтобы принять душ, но, оказывается, Ной уже обо всем позаботился. У него в сумке было все! Пока Тео раздевался в омежьей душевой, Ной все расставил и гель для душа, и мягкую мочалку и большое полотенце и даже чистые трусы! Тео почувствовал себя балованным ребенком. Когда он вышел из душа Ной помог ему вытереть спину. Он так нежно и трепетно промокал ее полотенцем, будто Тео был из тонкого стекла, и мог рассыпаться от неловкого движения. Ной был бетой. Ему было двадцать три, и он прекрасно отдавал себе отчет в том, что, такому, как он, среднестатистическому парню, ничего не светит с таким красивой омегой. Тем более, у Тео уже был альфа, да еще и какой! И, вообще, ему, бете с пятого уровня, очень повезло попасть на такую хорошую работу. Но… Вот Тео стоит перед ним почти голый и его можно потрогать, пусть даже через полотенце! Ной с восторгом вытирал бы его подольше, но надо торопиться. Он, затаив дыхание, смотрел, как омега одевается, и помог ему с пуговицами рубашки, которые они застегивали в четыре руки. Ной сладко замирал, когда их руки случайно соприкасались. Он застегнул ему манжеты и повязал шейный платок, легко касаясь шеи и кромки волос, пока поправлял несуществующие складки. Когда он надел на омегу пиджак и одернул его, в дверь постучали. - Теодор, ты здесь? – Доминик вошел и довольно оглядел своего зайчика, – прекрасная работа, Ной! Ной вздрогнул, он не ожидал, что Кантарини знает, как его зовут. Он это делал не для того что бы его похвалили, он это делал ради прекрасного и недостижимого Теодора. - Еще кое-что надо сделать, – Ной достал из сумки две длинные шпильки и закрутил сложный узел из дредов. Он специально подобрал несколько вариантов причесок, ведь изначально его брали в дом, как парикмахера для омеги. Но на счастье удалось зацепиться в этом доме даже после того, как его профессиональные навыки оказались не нужны. Он старался быть поближе к Тео и старался помогать ему во всем. - Идеально! – Доминик с восторгом дотронулся до щеки Тео, и тот сразу же, как котенок, потерся о руку альфы, – идем, а то действительно опоздаем, Ванесса очень требовательна в соблюдении традиций. - Спасибо, Ной! – Тео посмотрел на него сияющими глазами. Ной почувствовал себя самым счастливым на свете, ведь именно ему сейчас улыбается этот восхитительный красавец, – ты спас меня! – Ной завис от восторга. Когда он пришел в себя, в душевой кроме него никого не было. Ной заторопился, надо было собрать вещи и отвезти их в стирку. Складывая одежду в сумку, он принюхался к мокрой майке Тео, от которой восхитительно пахло юным омегой. Тео имел очень слабый запах, но эта потная майка пахла просто восхитительно! Ной воровато оглянулся по сторонам в надежде, что в душевой нет камер, и засунул майку к себе в карман. Ведь никто не заметит, что она пропала?