Синяя борода и солнечный зайчик

- Ты на расстоянии почувствовал, что я испугался? - Тео с любопытством рассматривал Доминика. Тот снял халат, оставшись в одних пижамных штанах, и после недолгого созерцания своего лица в зеркале с печальным вздохом опять нанес пену и начал бриться. Тео вначале спокойно сидел на корзине для белья, но зрелище того, как у альфы перекатываются литые мышцы под золотистой кожей, не могло оставить его равнодушным. Омега подошел и провел рукой по спине Доминика, отчего альфа замер, как боевой конь, чутко ожидая продолжения. Тео расценил это как разрешение к продолжению эксперимента, и прижался к спине альфы, обнимая его спереди. Да! На ощупь он еще лучше, чем на взгляд. Руки пробежались по животу альфы и поднялись к груди, ощутив кончиками пальцев отголосок биения чужого сердца. Тео прижался ухом к спине, вслушиваясь, как бьется сердце его альфы. - Тео, все в порядке? – Доминик не понимал, что происходит. - Знаешь, как стучит твое сердце? – Тео, не отрывая ухо от спины Доминика, услышал короткий вздох похожий на согласие, - оно стучит: «Те-оо, Те-оо», – из-под руки альфы он глянул ему в лицо, - хочешь услышать, как бьется мое? Доминик, обреченно вздохнув, вытер пену с лица и плавным движением приподнял омегу и посадил на край умывальника. Тео расстегнул свою рубашку и, взяв Доминика за голову, приложил к своей груди. От неожиданности альфа растерялся на мгновенье, но быстро сориентировавшись, просто обнял его, наслаждаясь близостью желанного тела. - Слышишь? – Тео перебирал волосы на голове Доминика, – оно стучит: «Ни-ки, Ни-ки.» Слышишь? - Да, - Доминик поцеловал его в сосок, вызвав короткий смешок, - мне сегодня надо обязательно быть на работе. Позови в гости Эркюля, прогуляйся с ним по магазинам или сходи в гости к Эмилю, а я постараюсь освободиться пораньше. Хорошо? - Давай вернемся обратно в наш домик, – Тео сосредоточенно смотрел на Доминика, – хочу домой, где нет никаких камер, посторонних людей и никакой Ванессы. Мне ребята из группы сообщили, что Адам и Герман написали две новые песни, и уже даже отрепетировали их, ждут только меня. Давай вернемся, пусть все будет как в самом начале. Только ты и я! - Хорошо, радость моя, - Доминик довольно улыбнулся, - все будет так, как ты хочешь. Знаешь, бери котенка и поезжай домой, а я после работы приеду прямо туда. А теперь я хотел бы закончить бритье и помыться. Не надо меня сейчас целовать, - Доминик уклонился от омеги, - я в пене. Пока я моюсь, распорядись, чтобы завтрак подали в спальню, я уже опаздываю. Доминик, скинув штаны, забрался под душ и настраивал воду. Внезапно за его спиной раздался негромкий щелчок, и он, обернувшись, увидел обнаженного Тео, чьи глаза были полны решимости. - Ты сказал, что я могу делать, что хочу. - И чего же ты хочешь? – Доминик собрал всю свою волю в кулак и, отвернувшись, продолжил крутить краны, - хочешь помыться? Помочь тебе? - альфа шагнул под струи душа, стараясь держаться к Тео спиной, в надежде, что тот не заметит его эрекции. - Я хочу научиться делать тебе приятно, - Доминик вздрогнул и невольно оглянулся, голос у Тео был такой же решительный, как и вид. - Сейчас мне было бы очень приятно, если бы ты вышел отсюда и дал мне спокойно помыться, – Доминик стиснул зубы, запах Тео проникал в мозг, как дурман, – я же тебе говорил, что мне надо сегодня на работу, меня там уже ждут. - Ждут? Альфы и омеги? Образованные и воспитанные омеги, в красивых деловых костюмах? Ты таких любишь? Они много знают, и многое умеют, от них изысканно пахнет, - голос Тео звенел от обиды, - да? А мой запах ты смываешь, чтобы никто не унюхал его? Чтобы никто не понял, какой у меня простецкий запах? Омега и не заметил, как оказался под душем. Доминик прижал его спиной к себе. Сверху стекала теплая вода, а тело альфы просто обжигало. Ники откинул волосы Тео в сторону, и прижался кожа к коже. Что-то большое и твердое уперлось в спину любопытного омеги. Тео изогнулся и посмотрел в глаза Доминика, они были темны, как ночь, и затягивали, как омут. Тяжелые капли воды, срываясь с волос альфы, падали на ресницы омеги, попадая в приоткрытый рот. - Я смываю твой запах только для того, чтобы в течение дня я мог думать еще и о работе, а не только о тебе. Ты и так уже пробрался ко мне под кожу и поселился у меня внутри! Тебе мало этого? Доминик замер, пытаясь совладать с собой, когда такой нежный и открытый птенчик стоял, доверчиво прижимаясь к возбужденному телу. Тео часто смаргивал от попадавшей в глаза воды, облизывая розовые губы. Тонкие руки омеги вначале накрыли его вздрагивающие от напряжения кисти, а затем скользнули между их телами туда, где альфа пытался обуздать своего хищника. - Можно мне его потрогать? - столько непосредственного интереса было в голосе Тео, что Доминик невольно разжал руки. Юркие руки скользнули внутрь, и Тео судорожно сглотнул, когда кончики его пальцев скользнули по чему-то бархатистому и влажному. Внезапно пришло понимание того, что он прикасается пальцами к чужому члену. Было странно, но совсем недолго потому, что Доминик, резко развернув омегу, своим телом прижал того к стене. Горячие губы альфы накрыли губы Тео, растворяя последние мысли. Омега хотел обнять альфу ногами, как делал это раньше, но вместо этого его ноги жёстко свели вместе, зафиксировав сильными бедрами. Тео почувствовал между своих бедер что-то большое и твердое. Он улыбнулся своим предположениям и напряг бедра, вызвав горячий стон из губ альфы. Но тут рука Ники легла на его член, задавая ритм, и Тео забыл, где находится. Потом он прогнулся в пояснице и, сбившись с ритма, простонал что-то в очередной поцелуй, и следом ощутил, как теплая сперма растекается по ладони альфы. Доминик кончил следом за ним, уткнулся теплыми губами в лоб Теодора, пытаясь прийти в себя, но вместо этого почувствовал, как острые зубы укусили его за шею прямо под челюстью. - Зачем ты это сделал? - Доминик недоуменно посмотрел на Тео, – я сделал тебе больно? За что ты укусил меня? Теперь след от твоих зубов будет полдня красоваться у меня на шее. - Ну и пусть, - перевел дыхание Тео, - пусть все знают, что ты мой! *** Генрих Динлох только что вышел из дома и направился было к ожидающей его у входа машине, когда возле парадного входа резко затормозило авто Доминика Кантарини. Не дожидаясь, пока швейцар откроет дверцу, альфа выскочил из него и рванул к входу. - Доброе утро, Генрих, - Доминик на ходу пожал руку, - Мадлен дома? Заинтригованный Генрих, сообщив, что супруг в столовой, пошел следом за другом. Судя по горящему взору Кантарини, его благоверный вляпался во что-то, и ему было очень интересно знать во что именно и как он из этого выкрутится. То, что супруг сможет вывернуться из любой ситуации, Генрих даже не сомневался. Мадлен заканчивал пить чай и неторопливо просматривал колонку городских новостей. Роберта-младшего рядом не было, значит, он уже утащил Берти на конюшню кормить яблоками любимого пони Пончика. - Мадлен, назовите мне хоть одну причину, почему я не должен вас придушить этим утром, - Доминик решительно пересек столовую и остановился напротив хрупкого омеги. Генрих только хмыкнул, застывая у двери. - После вашего разговора Теодор стал дерзким и неуправляемым, он теперь охотится за мной и ревнует на ровном месте. Что я вам сделал такого плохого, что вы так жестоко поступили со мной? - И вам доброе утро, – Мадлен, не торопясь, встал и, обойдя стол, приблизился к альфе, - вам повезло Доминик, что у вас такой темпераментный омега, – он с удовольствием рассматривал укус на его шее, – радуйтесь, что Теодор решил спросить совета у меня, а не у друзей одноклассников. Почему все альфы считают, что если омега невинен, то он априори фригиден и ему совсем неинтересен секс? - Взять хотя бы меня, - Мадлен подошел к Генриху, - когда нас обручили, и Генрих начал за мной ухаживать, то он, как настоящий джентльмен, дарил мне цветы, конфеты и мягкие игрушки. А меня разрывало от любопытства, желания, а потом еще и ревности. Ой, как вспомню, что я творил, - Мадлен только махнул рукой, - ты помнишь, дорогой, как я подкараулил тебя у ночного клуба? - Мне до сих пор страшно об этом вспоминать, – Генрих улыбнулся, глядя на мужа, – Доминик, вы только представьте: четыре утра, из клуба вываливается компания подвыпивших альф, кое-кто с омегами, - Генрих аккуратно покосился на мужа, - я уточняю кое-кто, а не все. Так вот, четыре утра, развеселый район, и тут на меня налетает цапка-царапка и обвиняет во всех смертных грехах. Я тогда глазам своим не поверил, что мой скромный и нежный жених может себя так вести, да еще ночью и в таком районе! Чудо, что с тобой ничего не случилось! - Ну, ведь не случилось же! – Мадлен с любовью посмотрел на мужа, – он меня тогда схватил и отвез к себе домой. Для начала отшлепал, и только потом поцеловал. Сильно так отшлепал, мне было больно сидеть. После того, как утром Генрих привез меня домой, папенька меня пару дней обнюхивал, учитывая тот факт, что мне было больно сидеть и губы у меня припухли, – Мадлен с удовольствием засмеялся, вспоминая эти события, – а папенька у меня был хоть и кремень, но до Аллистэйра ему было далеко. Имя этого манерного и чванливого ханжи уже давно в нашем кругу стало нарицательным. Когда кто-то начинает выделываться, ему сразу напоминают, что до Аллистэйра ему далеко. Я никогда не встречал таких омег, он ни разу не сказал и слова о сексе, слово «член» для него практически ругательное слово. Он даже яйца называет куриным фруктом. Я уверен, что он со своими сыновьями о реальной жизни совсем не говорил, – Мадлен вздохнул, – а Теодор живой и любознательный омега. Не все можно узнать из книг, многое надо просто попробовать. Так что, радуйтесь, - Мадлен грозно посмотрел на Доминика, - что ваш омега удовлетворяет свое любопытство на вас. Можете меня за этот совет, кстати, поблагодарить. - Ну, спасибо! Удружили! Я хотел, чтобы все это было ближе к свадьбе и уж точно после того, как он созреет окончательно. Я ведь даже к нему прикоснуться не могу, чтобы у меня звездочки перед глазами не прыгали! - Доминик тяжело опустился на стул, - я же живой человек! Вы подумали о том, каково мне сдерживаться, когда рядом моя пара, которая не считает нужным стесняться и нападает с таким невинным выражением на лице. Ему еще рано быть настолько любопытным! - Ой, да что вы говорите? - Мадлен с ехидной улыбочкой уставился на альфу, - а у самого, во сколько лет произошло грехопадение? Лет в четырнадцать? Альфы! Вы, что, думаете, что омегам совсем не интересно, что бывает после поцелуев? Лично у меня первый минет состоялся с другом, как раз в то время, когда у меня появился жених. - ЧТО?! - У Генриха было такое выражение на лице, будто его ударили под дых, – КТО?!!! - Ой! Успокойся, дорогой! – Мадлен махнул рукой на мужа, - омега с омегой не считается. Это как раз случилось между тем, как ты подарил мне плюшевого зайца и дурацкого розового медведя. Ты относился ко мне как к недалекому ребенку, а я хотел совсем другого! Вот я и уговорил друга попробовать, как оно бывает. И нечего на меня так смотреть! Я тебе попал в руки девственником, а вот у тебя опыт за плечами был и немалый! Так что, давай не будем считаться. - Я тебе никогда не изменял! – Генрих явно обиделся. - Милый, - Мадлен подошел и провел рукой по скуле мужа, - я тебе тоже никогда не изменял, даже в мыслях. Убить порой хотел, да, а изменить - никогда! – Мадлен мягко поцеловал мужа, но следом убрал его руку со своей талии и отошел в сторону. - Ммм, о чем это я? Ах да! – Мадлен поднял вверх палец, – так вот, целуйте своего омегу, обнимайте, докажите, что вы его очень любите и цените, просто последний шаг будет сделан после свадьбы, - Мадлен выразительно посмотрел на Доминика. - Я не выдержу и сорвусь, – Доминик сказал это почти шепотом. - Если вы так об этом переживаете, мой милый, то отдайте Теодора нам, - Мадлен счастливо улыбнулся, - пусть он поживет у нас до свадьбы. Я думаю, его брат будет просто счастлив! - То есть вы хотите, чтобы до свадьбы я жил в палатке под вашими окнами? – Доминик улыбался, - я не могу с ним расстаться и на день. Он для меня как наркотик, когда долго не вижу, у меня ломка начинается. - Ну, ну, – Мадлен похлопал Доминика по плечу, - я в вас верю. Ну, хотите пари? – Мадлен протянул ему руку, Доминик недоверчиво посмотрел на омегу, – если вы сорветесь до (не надо смотреть на меня с таким ужасом) до течки Теодора, то тогда вы подарите мне… - Мадлен поднял глаза, раздумывая, что бы ему хотелось, - ооо, у Дилли в коллекции был чудный розовый бриллиант, такой, чуть крупнее перепелиного яйца, Дилли еще называл его «Купидон». Я помню, как он им хвастался. Так вот, если вы сорветесь, то подарите мне «Купидона», а если нет... То выбирайте что бы вы хотели получить в подарок из моего дома? - «Купидон»? Хорошо, - Альфа вдруг рассмеялся, - тогда я бы хотел получить от вас такой маленький ножичек для масла, - Доминик взял руку Мадлена, - в меня им как-то раз уже кидали. Я бы хотел получить его в свою собственность. Генрих, а ты будешь свидетелем пари. Но только это теперь наш секрет, и, Мадлен, никаких разговоров по душам с Теодором! Если я узнаю, что вы дали ему еще пару дружеских советов, то будем считать, что вы проиграли. - Идет!