Неужели это не конец?

      Девушка со слабостью и усталостью еле взбирается на перила и садится, свесив ноги. Уже почти… Осталось только оттолкнуться, и с этой болью будет покончено.       «Интересно, что почувствуют братья?.. Скорее всего — ничего… Или только злость от того, что теперь придётся искать новую жертвенную невесту… и почему меня это волнует?!» — вздох боли вырывается из груди Комори, и она прикрывает глаза в надежде, что это поможет оторвать руки от камня и пуститься в полет навстречу смерти. — Ещё секунда… ещё мгновение…»       Девушка спрыгивает, и ветер ударяется в лицо ледяной волной.       Неужели это конец? Неужели всё так легко закончится? Вот этот кошмарный миг, который за закрытыми веками пролетает порывистым ветром. Падение в никуда, туда, где ждёт облегчение, где нет боли. Так почему же она до сих пор стоит босыми ногами на каменных холодных перилах, так и не решившись сделать этот шаг? Неужели это не конец? Что заставляет её оставаться на этой грешной земле? Что держит, словно цепями приковав к этим залитым кровью стенам? Что не отпускает от себя, вцепившись в окровавленные от ран, тонкие запястья?       Хочется закричать, оборвать все эти путы и нырнуть в этот блаженный ветерок, отдаваясь на волю его манящим рукам. Как побороть этот щемящий страх перед самоубийством. Неужели он сильнее, чем страх перед этими муками от клыков братьев-вампиров?       Что же ты стоишь, тряпка? — с какой-то невообразимой злостью ругает себя белокурая девушка, волосы которой порывами развивались на ветру. — Где твоя решимость? Только шаг… только миг решимости, а дальше уже ничего не вернуть. Дальше только земля, только бесконечное прощание с этой жизнью. — Но ноги упорно отказывались сделать этот последний в её жизни шаг. — Это грех, я не могу! — Тут же набатом стучало сердце в висках, отдавая нестерпимой болью во всём теле, которое выстрадало слишком много, чтобы не стать, наконец, бренным. — Меня ждёт Ад…, но что такое Ад? Разве здесь не он же? — Но ноги не желают слушать рассудок, упрямо, словно прилипнув, продолжают стоять друг с другом. Этим глупым ногам плевать на всю ту боль, что могут причинить вампиры ей снова и снова. — Глупые ноги! Сделайте шаг! Маленький шажок в никуда, в бездну безызвестности.       И так не решившись совершить такой желаемый шаг, Комори медленно стала разворачиваться, чтобы спуститься и вернуться в комнату, чтобы вернуться в объятия мрака, такого пугающего и такого упрямого, не желающего отпускать от себя свою жертву, свою жертвенную невесту. — А ты слабачка, — раздаётся холодный голос рядом с ней, и Юи вскидывает голову, чтобы увидеть кто это. — Субару? — выдыхает обречённо девушка, будто готовясь к резкой боли, будто уже ощущая её. — Чего ты хочешь? — Чего хочу я? — он подходит ближе к перилам, не давая Юи спуститься, на лице его гнев. Собственно, у него почти всегда такое выражение лица, когда он видит её. — А чего хочешь ты? Чего ты добиваешься, стоя тут? — Каждое слово, словно удар. — Хотела спрыгнуть? Покончить с собой? — Н-нет, что ты, — сдавленно выдавливает блондинка, чувствуя, как сердце стремительно заколотилось от страха. Ей не хотелось очередного наказания, наказания за своевольное действие. — Я хо-хотела подышать воздухом.       Субару сложил руки на груди, показывая, что трогать Комори он не намерен, по крайней мере сейчас. Девушка хотела бы вздохнуть с облегчением, но ведь это не значит, что дальше будет также. От страха хочется развернуться и кинуться вниз, но тот же самый страх сковывает движения, заставляя стоять на месте и не шевелиться. — Воздухом? Стоя на перилах балкона? — лицо вампира бесстрастно, по нему невозможно понять, о чём он думает, что хочет сказать, что хочет сделать. — Тебе помочь подышать? — Вопрос Сакамаки заставляет Юи в страхе распахнуть глаза и, не мигая, уставиться на него. Что он хочет этим сказать? Что всё это значит?       Но вопрос не успевает сорваться с губ Комори, так как быстрым, почти незаметным движением Субару резко толкает её с каменных перил, и ветер мягкой волной принимает свободное тело девушки. Вот и сделан нужный шаг, который приблизил конец до самого конца. Прощай ненавистная жизнь. Падение длится будто миг, но так долго, словно можно сосчитать до ста, словно можно прожить всю жизнь ещё один раз.       Чернота неба, которая с самого начала хотела её задавить своей массой и расплющить по земле, выполнила свой священный долг. Но перед кем? Горька ирония самой Смерти: когда ты думаешь, что таким поступком обратишь внимание тех, кто мучил. Отнюдь, лишь злобу и ненависть к себе взрастишь. У Них не принято, как у людей, молвить о том, что об умершем плохого не говорят и не думают. Возможно, первое время помолчат от пережитого шока и от дум, что делать дальше, но потом… Твою душу помянут ещё пару сотен раз и не в лучшем свете. Но именно Ей на Них будет всё равно.       Темнота приветствовала белокурого ангела с глазами цвета красной камелии, как родного человека, по которому так долго скучала и истосковалась. Девушка со слабой улыбкой на губах видела, как близко к ней тёмное полотно, она даже, будь силы только, могла бы потрогать этот чёрных бархат. Закрыв глаза и последний раз выдохнув, Юи больше не ощутила прикосновение холодного ветра к её бледной коже, не услышала гром неба и не ощутила первых капель дождя…