Glade. Год третий.

Каждое утро — это время начать жизнь снова. © Пауло Коэльо

***

Темнота. Спокойная и приятно-вязкая. Этой ночью, впервые за все время в Приюте, сон стал для меня не вынужденным заточением в темнице собственных кошмаров, но мирным бестревожным отдыхом. Наконец-то, разум расслабляется так же хорошо, как и тело. Никаких страшных грёз. Никаких нервов. Никаких снов вообще. Только бездна теплой легкой черноты... И вся эта непривычно прекрасная идиллия немилосердно разбивается какой-то противной белой вспышкой, ударившей по глазам. В надежде поскорее улизнуть обратно в омут сонной невесомости я кисло хватаю край спальника и натягиваю его на голову, уютно скукоживаясь внутри этой теплоты. Туман дремы плавно и нежно протянул свои щупальца к моей голове. Хорошо... И тут же некая сила резко сдергивает с плеча мягкое ватное убежище, оставляя меня немилосердно замерзать, бессильно ворочать рукой в поисках настила да жмурится от вновь резанувшего глаза снежного света. Словно сквозь ватную стену до слуха долетает смех, но я не в силах подняться. Неуклюже смахиваю на лицо спутанное гнездо собственных волос, съеживаюсь в фырчащий ком и снова падаю в кемар, бубня нецензурщину. Кто-то цепко ухватил мою ногу и дернул куда-то вниз. Что-то парни сегодня в край обнаглели. Я недовольно отбрыкиваюсь, сильно стукаясь коленом обо что-то мягкое и теплое подле себя. Под щекой двинулось шевеление. Какого... Изумленно подпрыгиваю на месте, распахивая глаза, но быстро успокаиваюсь, заторможено, хоть и не без удовольствия, вспоминая, что сегодня спала не одна. - Мля, ну наконец-то!- послышался не в меру воодушевлённый басистый окрик. Голос Котелка.- Я думал, ты померла! Окончательно проморгавшись, приподнимаюсь на локтях и вскидываю голову. Взору предстала преинтересная картина. Спальная поляна уже совсем опустела и затихла, оставляя в напоминание о ночевавших здесь ребятах лишь примятую спальниками травку да тихое нагромождение нескольких синих мешков чуть поодаль. Однако прямо напротив меня, не гнушаясь нарушать чужое уединение и приватность границ, развалились четверо шенков, превесело мигающих своими любопытными глазищами и сверкающих немало похабными ухмылочками. Ник с хитрющей клыкастой улыбкой, покручивал в руке зажженный фонарик и пытливо сверкал своим нефритовым взглядом. Ньют вразвалочку сидел рядом с ним и многозначительно усмехался. Вилли и Котелок о чём то шептались, а приметив пробуждение жертвы переглянулись, ощерились и захихикали, предвкушающе приваливаясь друг к другу и весело отбрасывая назад украденный у меня синий спальник. - Доброе утро. – с приторной обворожительностью улыбнулся Ник, неимоверно сладко поведя бровями. - О, нееет…- морщусь я, шлепая ладошкой по лицу и с ужасом представляя близящиеся орды шуточек да подколов. - О, даа, крошка.- кивая головой пропел юноша, лукаво щуря свои зеленые глаза и сахарно ухмыляясь. Вилли и Котелок разошлись ещё более увлеченными смешками. - Ну и ну, Чайник. Покойников того проще поднять.- покачал головой Ньют и кивнул на ржущих в обнимку Повара и Таскуна. – Шенки тут уже четверть часа от радости из штанов выпрыгивают, а вы всё в коме. - Не удивительно. – хохотнул Ник, выключая зажженный фонарь, которым насиловал мои глазницы, и озорно переглянулся с Ньютом. – Пол ночи своим чавканьем спать не давали. Квартет грянул дружным хохотом, а я смущенно вспыхиваю, хватая свой кроссовок и швыряя им в кучу резвящихся парней. Ну, началось. Под боком недовольно заерзало нечто горячее, а потом справа осел Минхо. Взъерошенный, помятый и жутко сонный - точь в точь разбуженный совенок. - А? - парень медленно открыл глаза и кашлянул. - Что такое? - Он ожил! – взвыл Вилли и с воодушевленным восторгом обрушил руки на плечи друга. – А я-то думал, вы друг друга до смерти засосали. Я закатываю глаза, со стоном падая обратно на синий настил, и закрываю руками лицо. Надо было предвидеть это ещё вчера... - Кажется, кто-то неплохо развлёкся в компании нашей богини любви… - послышался хохот Котелка. Ребята опять прыснули, и несмотря на то, что я все ещё жижусь от смущения, их заразительное веселье у меня тоже отнимает пару живых искренних улыбок. - Гы-гы, как смешно, идиот. – бормочет Минхо, тяжело зевая и мутно качаясь на месте. - Нее. Смешно будет дальше…- забавно сморщив нос, протянул Ник и закусил губу в улыбке. Все мальчики выжидательно пооборачивались к товарищу. - …когда вы от чмоков перейдете …- Картежник непотребно цокнул. - … к чпокам. Котелок гоготнул, поощрительно обрушивая свою лапу на плечо Ника, а через секунду уже весь квартет пластался на траве, посылая в небо валы звука. Дикое ржание парней ударило мощнее всякого грома и наверняка до усрачки напугало не только всех обитателей Живодерни, но и какого-нибудь несчастного гривера, отправившегося на утренний моцион по Лабиринту. - И это-одна из причин, почему половина приютелей теперь считает тебя крутым Богом, а остальная половина мечтает оторвать тебе яйца.- сквозь смех рассказывал Ньют, бессильно сгибаясь вокруг живота и приваливаясь спиной к черно-джинсовой коленке Ника. - Ну и что в этом такого особенного? – с плохо скрываемым самодовольством ухмыльнулся Минхо и взмханул рукой. – Такая хрень повелась с тех пор, как я стал Бегуном. А это … - юноша собственнически уложил ладонь мне на живот. - … приятное дополнение. Парни опять рассыпались смешками, а я с силой шлепаю остряка по спине. Звонко получилось. - За «дополнение» можно и дополнялки-то лишиться! – тонко балансируя на грани между реальной угрозой и шуткой, прикрикиваю я ещё раз от души стукая его по почкам. - Ладно, ладно. – обезоруживающе вскинул руки парень и шкодливо подмигнул. Глаза его весело сверкнули обсидиановым отблеском. - Не гони волну. - Ооо, шенк. – разбухая от смеха, пробасил Котелок и прыснул. – Кажется, ты стал чьей-то самочкой. Приютели снова полопались хохотом, приваливаясь друг к другу, сотрясая улыбчивыми рожами и, по-видимому, опять хватаясь за любую возможность добавить в нашу жизнь немного позитива. Я устало выдыхаю, поживее поднимаю корпус, оседая рядом с улыбающимся Стражем Бегунов, и принимаюсь тяжело натягивать обувь. Вилли любезно подает мне угодивший ранее в его живот кроссовок. В руке парня зашелестели листочки маленького исчирканного блокнота. На нилейнованной помятой страничке кривовато нацарапаны пронумерованные слова: 1.Носки. 2.Паловник. 3.Бритва. 4... - Это ещё зачем?- интересуюсь я в попытках увести разговор в какую угодно другую стезю. – Писать учишься? - Не, я хотел у шенка автограф взять. – гоготнул Вилли и махнул рукой в сторону зашнуровывающегося Минхо. – Такой успех. Всего пара недель и вот…- юноша многозначительно поднял брови. - …спать ему стало теплее. - Даа, быстро вы сдружились, как я посмотрю!- кинув лукавый взгляд на Стража Бегунов, протянул Ньют и не менее лукаво ощерился, приметив, как друг закатил глаза. - Как вы задолбали…- выдыхаю я, стреляя себе в черепушку из невидимого револьвера. - Ладно, пацаны, - снисходительно улыбнулся светловолосый, оборачиваясь к своим сотоварищам по цирку. - Пошли понадоедаем голубкам в Кухне, а то я голоден, как волчья мать. Ник, Вилли и Котелок согласно кивнули, а потом, скрипя всем чем можно, встали с измятого в труху травяного участка. Минхо глянул на них, еще раз зевнул, тряхнул головой, выметая остатки сна, и резво подпрыгнул на ноги, с улыбкой оборачиваясь и любезно подавая мне руку. Усмехаюсь этим черным сияющим глазам, чувствуя, как в груди что-то приятно потеплело, и вкладываю пальцы в надежную ладонь Бегуна. Парень закрепляет прочное рукопожатие, а потом резко дергает его на себя так, что мощная инерция подшвырнула меня недвусмысленно близко к юноше. - Благодарю. – игриво взглядываю на приютеля и шутливо улыбаюсь, не спеша отнимать ладонь. - Благодарности принимаются. - в тон мне усмехнулся Бегун, легко подтянув к себе так и не расцепленные руки, а потом немного наклонился и с крепкой чувственностью накрыл мои губы своими. Легко. Неглубоко. И чертовски приятно. В животе все сразу невесомо вспорхнуло, взволнованно поджалось, а потом ухнуло куда-то вниз. Ох, это утро нравится мне тысячу раз больше чем предыдущее! Что же, первый блин комом... - Фу, ребят! – донеслось издалека веселое брюзжание Ника. – Вы бы хоть зубы почистили! Я начинаю смеяться сквозь поцелуй, и Минхо с привычным хрюком отстраняется, досадливо оглядываясь на нарочито медленно топающую четверку, подхватывая на плечо опустевшие спальники и улыбчиво кивая на Берлогу. Если бы не капкан гнетущих громадных стен перед глазами, таким чудным утром можно было бы всецело забыться... На пол пути до кособокой хибары мы нагоняем парней, чем оные незамедлительно пользуются: Ньют со словами «Потолковать надо» сцапал Минхо за шкирку и легко поволок вперед к горланящим что-то Котелку и Вилли, а Ник с энтузиазмом обхватил мою шею, слегка притормаживая нас позади и демонстративно прочищая горло. - Не выношу клише, крошка, но все равно скажу…- заулыбался Картежник сияя своими пронзительно зелеными глазами, а потом глубоко вдохнул и рявкнул во всю мочь легких: - «Я ЖЕ, МЛЯ, ГОВОРИЛ»! Коротко шарахаюсь, прикрывая ладонью правое ухо, которое, казалось, прокусили изнутри. - Да, да. – нехотя признаю я, не в силах подавить улыбку при виде самодовольной победной рожи собеседника. – Ты был нахрен прав. - Конечно, я был прав. – фыркнул юноша так, словно то был наиочевиднейший факт из всех и сдул со лба слетевший кудрявый локон. – Я, блин, еще ни разу не лажанул, в отличие от вас, тухлые вы параноики. Я согласно посмеиваюсь, похлопывая нашего семейного психолога по стройной спине, как вдруг до ушей эхом долетел звонкий весёлый вопль. Минхо с напускной суровостью гонялся за улюлюкающим и выкрикиающим что-то дразнящее Вилли, который, в свою очередь, косолапо лавировал между хохочущими Котелком и Ньютом, поочередно укрываясь от кулаков Стража Бегунов за спинами то одного, то другого приютеля. Котелок тоже подкинул какой-то комментарий, вызвавший приступ громкого ржача у Ньюта, за что поплатился разлукой с любимой засаленной бейсболкой. В итоге, Минхо пытался догнать и отпинать Вилли. Котелок пытался догнать и отпинать Минхо. А Ньют самозабвенно ржал, спокойно наблюдая за развернувшейся драмой и невозмутимо двигая к Кухне, словно молекулярное ядро на орбите которого бесились протоны или электроны. - Ну, так, как же в итоге разрешилась проблема? – с азартной улыбкой наблюдая за резвящимися друзьями, спросил Ник. - Мы поговорили. – пожимаю плечами я, тоже с умилением глядя вперед, где Вилли чуть не свалил с ног бедного Ньюта, получив увесистый поджопник от Стража Бегунов. - Ночь неплохо развязывает язык, вот мы и выяс… - Ну да, ваши то языки совсем развязались. – захохотал парень, иллюстрационно жестикулируя перекинутой через мою шею рукой. - Сам видел. - Ну, сколько можно, а? – взмаливаюсь я, обращая вымученный взор на приютеля. – Угомонись ты уже. Ник довольно поморщился, все ещё сдаваясь редким смешкам, а затем тепло зелено подмигнул, вдруг наклоняясь и коротко чмокая меня в макушку. - Да не скули, крошка. – жизнерадостно улыбнулся он и легко потрепал мою спутанную шевелюру. – Просто, я очень рад за тебя... за вас обоих, воробушки тупоклювые. Я прыскаю, пытаясь дотянуться до головы юноши и хоршенько всполошить его каштановые кудри, но Картежник протестующе упирается ладошкой мне в щеку, удерживая на расстоянии и не позволяя совершить надругательство над собственной копной. Увязая в этом дурашливом противоборстве, мы незаметно быстро приковыляли к Берлоге, где Котелок уже возвратил свой головной убор, а Вилли легко прихрамывал на одну ногу, кидая деланно-сердитые взгляды на болтающего с Ньютом Минхо. Страж Бегунов, поглядел в нашу сторону и занятая разговором улыбка на лице его сделалась как-то жёсче, а брови хмуро сошлись на переносице. Ник рассмеялся. - О, всё-всё, Чайник. - заговорщески заулыбался он, поспешно стряхивая мои руки, распуская полу-объятья и отходя по меньшей мере на фут. - У нас тут теперь табу...Тяпки распускаешь ты, а сломают их мне. - Может мне, блин, паранжу ещё надеть? - сквозь зубы цежу я, просто полыхая негодованием. Нет, я мирюсь с закидонами Минхо и они мне даже нравятся, но чёрт...посягательство на свободу - это то, что я воспринимаю особенно остро. Тем более, сидя в гигантской головоломке. - Может лучше на шенка намордник?- невесомо усмехнулся Картежник, задиристо подмигивая и двигая к скоплению остальных Стражей. У меня вырывается истеричный смешок. Ник-непроходимый дурень. Но зато один из самых странных, удивительных и умных людей, которых я знаю и...помню. На сей ноте наша процессия разделилась. Развеселая четверка отправилась жрать, а мы с Минхо поскорее запаслись полотенцами, сменной одеждой, щетками и прочими прелестями для наведения марафета, заталкиваясь в малюсенькую душевую очередь, состоящую только из Нила, отстраненно покачивающегося подле лестницы да некоего приютеля, в данный момент наслаждающегося потоками воды внутри каморки. Прекрасно. Здесь можно спрятаться от подколов. Мясник оглянулся на скрип откинутой дверцы, вяло кивнул в знак приветствия и облокотился на сырое перило, безмятежно почесывая плечо. - Семь дней, салага. – резким пульсирующим голосом напомнил мулат. – Квартира снова твоя. Его манера говорить всегда ставит меня в тупик. Никогда не понять сердится этот чувак или просто сообщает факт. - Отлично. – неопределенно отзываюсь я, скованно заминаясь при виде вынырнувшего из-под лестницы Карла. Искоса пробежав по обитателям помещения взглядом, парень шустренько засеменил мимо, всем своим видом источая судорожное желание слиться с окружающей средой. Натужно сглатываю, отгоняя подкатившие к горлу воспоминания. Минхо же презрительно фыркнул, наблюдая за Строителем, а стоило тому скользнуть рядом, украдкой поставил подножку, так что Карл слегка запнулся, оробело отскочил и ящеркой вымелся из Берлоги, даже не удосуживаясь закрыть за собой дверь. – Слушай, а с кроватью теперь что?- усмиряя оголенное тишиной напряжение, вопрошаю я у Нила и незаметно нахожу руку Стража Бегунов с крепкой благодарностью пожимая её. - Да забирай. Мне похер.- дернул плечами Мясник, тотально игнорируя только что произошедшее. – Не на горбу же я её таскать буду. А потом парень развернулся и уж было двинул к освободившейся душевой, но вдруг затормозил и оборотился, искривляя губы в сардонической усмешке. - Только она новая. Не сломайте. Ох, Нил, после этих слов...я бы об твою голову её сломала. - Да-да, шенк... – рассмеялся Минхо, наблюдая, как я медленно начинаю клокотать от негодования, и приятельски толкнул Нила в плечо. – ...вали намыливай свои помидоры. Мясник насмешливо изогнул бровь, отвернулся и утонул в тени лестницы, оставляя меня беситься и раздражаться, а Бегуна просто самозабвенно хихикать, расхаживая по прихожей и размахивая полотенцем на манер нунчак. - Мляяяя…– непрерывно вою я, натаптывая мелкие круги в центре комнаты и пытаясь связать удавку из своего утиральника. – Мляяя. Страж Бегунов все наматывал акульи круги вокруг меня, размахивая своим полотенчиком и угарая над звучащими под потолком несчастными стенаниями. - Вечером заеду к тебе в пентхаус… - вмешался в монотонный вой пышащий иронией голос. – Чайку попить… Господи, у него такая интонация, что можно подумать о чем угодно, только не о чаепитии. И ещё до вечера ждать. И ещё эта толпа веселых обезьян закидывает своими остроумными лепешками со всех сторон. И так целый день. Ох мля… - Минхо, можно я пойду с тобой в Лабиринт? – резко замирая на месте, вопрошаю я. Парень все продолжает мотать круги. - Там хоть в тишине побыть мо…ЭЙ! Задницу внушительно обожгло ударом, и я ошалело подпрыгиваю на месте, возмущенно оборачиваясь к собеседнику и потирая саднящую ягодицу. - Кончай пороть чушь, шизуха. – коварно усмехнулся Страж Бегунов, продолжая увлеченно крутить в руках свой махровый «хлыст». Я взираю на это панибратство и со всей силы швыряю в него собственное полотенце. – Ты можешь пойти со мной в душ, если хочешь, - похабненько улыбнулся парень, с насмешливой легкостью хватая мой снаряд. - ...но никакого в жопу Лабиринта. И сейчас фантазия, попирая возмущение и все правила приличия, подробно нарисовала очень волнующую картину. Живот мигом скрутил горячий озноб. И в помещении стало как-то жарко… - А ты не торопишься, шенк? – вопросительно выгнув бровь, смеюсь я. - Дубина, я каждый день со смертью в долбанные салки играю. - просияв этой своей охринительной усмешкой, объявил Минхо и запальчиво раскинул руки в стороны, так, что полотенца взметнулись подобно бежевым крыльям. - Для меня торопиться – вопрос грёбаной жизни! - Ну раз так…- нарочито медленно и плавно движась к юноше, мурлычу я. Тот притормаживает на месте, заинтригованно прослеживая такую перемену. – Чего ж ты тогда в кабинке заметался как придурочный, а потом сбежал, чуть ли не плюкая на ходу? По мере того как я говорю, губы парня все шире и шире растягиваются в улыбке, а когда заканчиваю, останавливаясь в дюйме от него, шенк и вовсе разражается смехом. - Ох, мля... – хохочет он, набрасывая мое полотенце мне же на шею. - Не напоминай мне про тот хренов песец. - Что? – изумляюсь я, а юноша полнится еще более веселым гоготом. По ушам стукнул отчетливый хлопок, отвлекая общее внимание в сторону освободившейся душевой. Из сырой темноты лестницы выскакивает Нил, стряхивает со лба мокрое афро, окидывает нас многозначительным взглядом, а потом вальяжно шлепает к выходу, насвистывая под нос что-то незатейливое. Не знаю, что он там такого делал, но шенк буквально парил на волнах бодрости и воодушевления. - Так что ты имел ввиду под «песец»? – чувствуя, как внутренности сжирает нетерпеливое любопытство, напираю я. Юноша таинственно поглядел на меня, на краткий миг являя тех чертиков, что живут в смоле его глаз, а затем загадочно улыбнулся и медленно наклонился к моему уху. Ну, что же там такое?! - Я пошел. - шкодливо-веселым тоном сообщил Страж Бегунов и чуть ли не галопом понесся к лестнице. Вот засранец. - Ну же, шенк, я никому не скажу! – улыбаясь его хитрой довольной роже, бросаю вдогонку. - Я тоже. – разворачиваясь на ходу, подмигнул юноша и прочесал пальцами волосы. - Минхо! – неубедительно из-за скачущего в легких хохота негодую я. В ответ прилетела радостная красивая усмешка, а потом парень скрылся под архитетурным несчастьем. Шлепнула дверь. Зажурчала вода. - Ну, и что это значит? – с какой-то больной улыбкой спрашиваю я у божьей коровки, прогуливающейся по перилам лестницы. Насекомое, словно проникнувшись проблемой, замерло, повернуло направо, потом обратно на прежний курс и двинуло дальше в турне по облезлой деревяхе. Осторожно поддеваю живность ногтем, рассматривая, как гладко красное полушарие с одной единственной черной точкой на боку исследует мою руку. «Не напоминай мне про тот хренов песец» Мля, а что собственно тогда столь ужасного произошло? Мы же не собаку ели там… Так что же? Что могло всполошить нашего главного Бегуна? Чёрт, меня сейчас нахрен разорвет от любопытства! Божья коровка спорхнула с пальцев, плавно уносясь на верхнюю площадку. Мда, не соскучишься тут… С трудом вытерпев недолгие три минуты до освобождения нашей комнатки омовения, я снова обрушилась на Минхо с расспросами, но тот, молча и не без применения грубой силы, затолкал меня в душевую, приказывая «закрутить хлебало и отдернуть грёбаный кран». И я сделала. Однако после всего обаятельный сукин сын так и не ответил мне, что имел ввиду той своей неопределенной фразочкой. Даже намека не дал. Просто хихикал, потом лыбился а потом с присущей исключительно Минхо «вежливостью» просил меня заткнуться и сменить тему. А я с каждой минутой все больше чувствовала себя пухлым пузырем, который просто по швам трещал от бесконтрольно растущего желания развеять такую интригу и удовлетворить свой интерес. Поэтому, когда во время нашего путешествия до Кухни Страж Бегунов в очередной раз отмахнулся: «Хер с ним, дубина», я в сердцах пнула его. Но Минхо был бы не Минхо - мне прилетел шлепок в ответ. И понеслась… Посему, когда мы спустя десять минут буквально ввалились в переполненную гомоном столовую, радостно ворча друг на друга, шутливо пинаясь после каждого слова и увлеченно толкаясь в порыве дурашливого спора, почти все взоры сфокусировались в нашу сторону. Каждый приютель считал своим долбанным долгом усмехнуться, хохотнуть, выгнуть бровь или нет нет да посмотреть сюда с таким видом, будто мы с юношей только что на практике опробовали всю Камасутру в том же несчастном душе. И если Стражу Бегунов откровенно нравилось кичиться подобным «достижением», то меня же всё это безмолвное «ха-ха» начинало нервировать. - Шенк, ты нахрен невыносим! Просто объясни …- в очередной раз начинаю я, но в лучших традициях Приюта меня перебивают. -Вали садись. – усмехнулся Минхо императивно вскидывая руку в сторону занятого Вилли, Ником и Ньютом стола. – Я сам пожрать возьму… - Ну просто добытчик, твою то мать… - ворчу я, насмешливо глядя на собеседника. - «Ага» - с глумливой улыбкой дразнится он, наклоняясь ко мне, и с всецело ощутимой иронией передергивает бровями. Вот говнюк, а. Опять это его дибильное междометие. Сверлю тешащегося приютеля тяжелым хмурым взглядом, свежо помятуя, сколько проблем вчера было от этой короткой фразочки. А засранец все помнит. И радуется. - Тебе в кайф? – недовольствую я, наблюдая за играющими в каждой его черте лучиками веселья. Минхо пристально поглядел на меня и озорно усмехнулся. - «Ага» - натужным от едва сдерживаемого смеха голосом ответил парень, утвердительно шлепая меня по плечу и шустро отваливая к топчану раздачи, где устало кушал свой завтрак засаленный измотанный Котелок. - Господи, с кем связалась…- ворчу я, пробираясь к почти расправившимся со своими сандвичами ребятам, при том стараясь избегать чьего бы то ни было глумливого взгляда. Троица пирующих Стражей пребывала в прекрасном расположении духа, с легкой шутливостью болтая о чем-то и с манерной галантностью потягивая дымящееся содержимое белых кружек. Лишь сейчас подмечаю, что по забавному стечению обстоятельств все юноши были наряжены в иссиня черные одинаковые футболки, напоминая неверно оформленных тройняшек. - Да это полное налипалово! – удивленно орнул Вилли, опасно мотнув полной кипятка чашкой в сторону соседнего стола. Крис покосился на угрозу и пугливо подвинулся от весьма рискованного соседства. — Ага, — согласился Ньют, зажевав остаток сандвича и отряхнув руки друг о дружку. — Точнее не скажешь. Я поскорее занимаю место подле всецело поглощенного обсуждением Стража Таскунов, лелея надежду, что сидящие напротив парни тоже моего присутствия не заметят. - Растолковал бы, что всё это значило, что ли. — отстраненно поглядев на столешницу, вымолвил Ньют и неопределенно тряхнул головой. - Ну это всё пока только трепотня, шенки, так что…- развел руками Ник и осекся, глянув на меня. Сверкнула клыкастенькая улыбка. – Приветик. – с приторным упоением промурлыкал он, идиллично подпирая кулаком щеку. - Как ваш душ? - Приятно. – язвительно воркую я, выдавливая из себя гримасоподобную улыбку. - Что бы это значило? – с гротескной наивностью, усмехнулся Ньют. Вилли, впившийся зубами в свой сандвич, и Ник, раздувающий дым над чаем, весело переглянулись и глухо хохотнули. - И ты, Брут? – хмурюсь я, кольнув обидчивым взглядом светловолосого Бегуна. Уж этот всегда вёл себя куда благоразумней и старше других, а тут тоже в детство упал. Видимо, есть типично мальчишеские вещи, которые не выкурить из характера никакими обстоятельствами. Ребята легко засмеялись. - Ты не подумай, - примирительно заулыбался юноша, зевая и потягиваясь. - Я очень рад и всё такое… Ньют вдруг запнулся, бегло посмотрел на часы, настороженно оглядел Кухню, закатил глаза и с силой задел под столом ногу Вилли. - Слушай, дурья башка, а ты про арестанта-то несчастного не забыл? – с привычным усталым смирением вздохнул приютель и внушительно сложил руки на груди. Замечательно. Стив всё ещё парится в местных казематах. Браво, парни! Челюсти Стража Таскунов замерли. Лицо его обтянулось гримасой провинившегося щенка. Юноша медленно опустил недоеденный кусочек на тарелку, опасливо глянул на рассвирепевшую меня, а потом, с видом человека ступающего по минному полю, вылез из-за лавки. Тут же на столешницу с рискованным перезвоном шмякнулись две набитые едой тарелки, а потом на освободившееся рядом место свалился улыбающийся Минхо. - Спасибо, чувак. – выгнув губы подковкой, обратился он к Вилли. – Раньше не замечал в тебе галантности. Страж Таскунов прыснул и согнулся в обходительном полупоклоне, а потом напоролся на мой обещающий-вилку-в-глаз взгляд и вихрем выдулся из Кухни. - Минхо, время. – строго смежив губы, напомнил Ньют и вскинул запястье с часами. Страж Бегунов кивнул и мигом вгрызся в свой завтрак, толкая ко мне вторую тарелку. - Спасибо. – совершенно млея от проявления такой милой заботы, улыбаюсь я и кусаю предложенный сандвич. Отчего-то он показался мне вкуснее всех тех, что я ела до этого. Здорово. -Ага. - кинув на меня хитрый взгляд, промямлил Минхо и ехидно усмехнулся. Челюсти непроизвольно сжались до хруста. Я с силой тыкаю парня в ребро, с негодования ещё и побольнее пиная эту язву по кроссовку. -Ты, нахрен, самый невозможный кусок плюка…- источая тучи раздражения, шиплю я. - Варежку закрой – подавишься.- насмешливо перебил Бегун и с кривой ухмылочкой кивнул на холодеющий в моей руке сандвич, а потом как ни в чем не бывало снова набросился на собственный. -Бегунчиками своими командуй, образина. - огрызаюсь я, но почему-то сразу же подчиняюсь и с наслаждением кусаю мягкую ароматную булку. С противоположного края стола прилетели смешки. Ник и Ньют с превеселым упоением наблюдали за развернувшейся драмой, попивая дымящееся наполнение белых горячих кружек и ведя некий безмолвных диалог друг с другом. - Сосите свой чай, шенки. – не отрываясь от вкусности, предупреждаю я, прямо физически ощущая, что ещё секунда из чьего-нибудь рта вылетит очередная острота. Ник лукаво улыбнулся и сузил свои зеленые красивые глазищи. - Я бы сейчас пошутил на эту тему, - молвил он. - … но боюсь, тогда ты обидишься, а шенк…- юноша стрельнул глазами в сторону Стража Бегунов. – …набьет мне рожу. Парочка наблюдателей рассыпалась хохотом, по братски повисая на плечах друг у друга и мило жмурясь, а я сильно кусаю сандвич, представляя на его месте жалкую шейку Стража Картежников. - Закрой дыру. – хрюкнув в еду, профырчал Минхо. – Вкусом наслаждаться мешаешь. - Ладно, ладно. – хохотнул Ник, шурша пальцами в своих кудрявых волосах, а затем перекинулся через стол и чмокнул воздух перед носом Стража Бегунов.- Не урчи, Ромео. Честь Джульетты не пострадала. И эти придурки снова заржали, запрокидывая вверх свои пустые головы и едва не заваливаясь назад вместе со скрипящей ободранной лавчонкой. Я отщипываю от почти приконченного завтрака кусочек и швыряю в ребят. Ник на лету ловит хлебушек и с чувством собственного превосходства проглатывает, подмигивая и нарочито непристойно облизываясь. Мне ничего не остается как пораженно вскинуть брови, улыбнуться и не без восхищения поаппладировать. Ну, это правда было сработано как в каком-то крутом фильме... Страж Бегунов тем временем уже расправился со своим деликатесом и теперь внаглую захапал кружку Ньюта, осушая те полчашки чая, что там остались. А затем подскочил, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, словно внутри у него набирал обороты реактивный двигатель. Ник же выпростал откуда-то из-под стола предусмотрительно собранный ранец и бесцеремонно швырнул им в едва успевшего выставить руки Минхо. - И кстати, малыш. – щелкнул пальцами Страж Картежников нахально улыбаясь натягивающему пойманный рюкзак приютелю. – Выпроси у Создателей мамулю или жену или другого раба, чтобы тебе носочки стопочкой укладывал и ланч мозайкой наваливал, потому что я занимался этим в первый и последний раз. Минхо хрюкнул. - Не хнычь, милая. – нагло ухмыльнулся он, любовно потрепав друга по щеке, за что получил в печень. – Не лопнет от этого твоя чёртова задница. - Мля, вот скотина неблагодарная…. – возмущенно рассмеялся Ник и мстительно обхватил голову Минхо, принимаясь остервенело начесывать его короткие черные волосы. – Я тебе в следующий раз насру в этот рюкзак, понял? Мы с Ньютом переглянулись и взорвались отчаянным надрывным смехом, обрушиваясь на стол и изнеможденно завывая от нехватки кислорода. И даже по прошествии пары минут усердной отдышки мне едва хватило сил выбраться из-за лавки от постоянно накатывающих смешков, а Ньюта и того пришлось втроем от столешницы отскребать. Открытый воздух встретил нас как никогда живыми и пронзительными ароматами цветов, сосновых иголок и свежевспаханной земли. Мы с Ньютом все время шатались и спотыкались, всё ещё не в силах остановить бесконтрольно растущий и спадающий смех, а Ник продолжал выплескивать потоки своего шутливо-серьезного негодования на Минхо, который каждый раз ломался от хохота-хрюканья и тоже не мог вымолвить и слова. А вокруг в волне прозрачно-золотистого света сияло море насыщенно -малахитовой травы, скованное каймой дымчато-серого бетона. - …и за весь этот клятый год, что я подтирал за тобой сопельки (и не только!), из твоего быдляцкого рта ни разу не вылетело стоящей благодарности…- полу-шутливо сокрушался Ник, комично размахивая руками. Его брюзжание причудливо мешало в себе истинное недовольство и привычное для юноши потворствование театрально-драматическим представлениям. - Вали поплачься о справедливости грёбаным гриверам, образина. – отозвался Минхо, обнимая меня за шею и таким образом имея шанс не свалиться от непрерывного ржача. – Мы уже дохера подзадержались, так что ноги в руки — и вперёд! На тебе вторая... Парень остановился и кивнул на возвышающийся слева Северный вход. - Бросай его нахер, Чайник.– безнадежно вздохнул Ник, приседая и перешнуровывая серебристо-зеленые кроссовки. – Я за целый год стараний слова доброго не услышал, так что и тебе сладкой жизни не будет… - Не ревнуй, дружище, он всё равно на веки останется твоим милым малышом Минхо. – тыча в фыркнувший субъект, приторно язвлю я, выплескивая всю накопившуюся за утро желчь. Страж Бегунов, явно не в восторге от такого определения, побольнее сжал объятия на моей шее и с угрожающей улыбкой укусил меня за щеку, что вызвало лишь очередной прилив смеха. Ник пронзительно глянул на нас, улыбчиво покачал головой и подпрыгнул на ноги. - Забудь, крошка. – юноша подтянул лямки болтающегося на плечах ранца и с мягкой улыбкой добавил. – Вы друг друга стоите. - Ага. – усмехнулся Минхо, драматично вскидывая руку. – Но помни, чувак: как тебя, я не любил никого. Ньют закатил глаза, наблюдая за взаимными кривляниями своих товарищей, потом украдкой поглядел на часы, подошел к Нику и похлопал его по спине. - Вот и лады. – не терпящим возражений тоном позвал светловолосый Бегун и сильно дернул Картежника за рюкзак. - Пошли работать! - Правильно, братец. – с преувеличенным энтузиазмом отозвался Ник и шутливо взял Ньюта за ручку, произнося голоском законченного гомосексуалиста. – Пойдем, в Лабиринте уединимся. - Отвали, я - натурал. – разразился хохотом Ньют, вырывая руку и стукая Картежника в плечо, так, что тот пошатнулся. - Ну да, Чайникам это рассказывай. – преполняясь ехидством, отмахнулся Ник. - Плюкоед чёртов. – хохотнул Ньют, ставя подсечку собеседнику так, что тот наверняка пропахал бы пару футов газончика собственными зубами, не хуватись вовремя за полы футболки друга. – Шевелись уже. Не будем мешать их прощальным щекотушкам. «прощальные щекотушки» Что вообще курят эти мальчики? В груди опять звереет приступ смеха, так что теперь наступает моя очередь виснуть на Минхо, только бы не рухнуть мордой в переливающуюся зеленью шерстку газона. Удаляясь и унося с собой шутливую перебранку, Ник и Ньют затрусили прочь и вскоре скрылись в темном проходе Лабиринта. Мы же, тем временем, двинули к Восточным дверям, едва едва сохраняя вертикальное положение после головокружительного приступа веселья. И все это время мою опяненную надрывным смехом голову услаждает мысль, что мне больше не нужно сдерживаться. Не нужно контролировать себя и анализировать каждый вдох или взгляд в сторону Минхо. Я могу расслабиться и вести себя, как мне хочется: хохотать как безумная, обнимать его, прижиматься к его горячему телу, когда вздумается, целовать его, трогать и чувствовать эту близость каждой клеточкой и стрункой себя. Теперь не нужны оправдания. И это потрясающее ощущение свободы действий, которого в Приюте очень не хватает. - Вот разблевались остротами… - научившись говорить после практически бесповоротного срыва диафрагмы, просипел Минхо и привалился к бетонной высоте в полуметре от входа, прикрывая глаза и складывая рельефные руки на груди. – Ох, мля, я чуть свою печень не родил... Светло серая рубашка его приятно оттеняет кожу. Рукава закатаны по самые плечи. Две белые верхние пуговицы расстегнуты, оголяя бьющуюся артерией жилку. Воротник нарочито небрежно смят и погнут с одной стороны. Я несколько секунд просто любуюсь этой картиной, а потом приваливаюсь к стенке рядом с ним, так чтобы чувствовать своим плечом тепло его собственного. Странное дело, но вот сейчас, когда он совсем рядом, шутит, улыбается, смеется, я одновременно чувствую себя как никогда счастливой и как никогда отягченной нервической тревогой. Полагаю, все дело в том, что счастье, кое полнит меня с сегодняшней ночи – это серьезная слабость. У меня вдруг появилось так много сразу, что можно потерять... - Ты вчера сказал, что вернешься раньше… - как-то контрастно тоскливо, только что игравшему вокруг веселью, напоминаю я, глядя себе под ноги. Трещина в бетонной плите грозно чернеет четко меж моих ободранных кроссовок. - Ага. – прыснул парень, с хрюком запрокидывая голову. Опять «Ага». Вот язва. Поджимаю губы, с силой стукая юношу по плечу. - Я блин, серьезно, шенк. – хмуро сверля взглядом землю и встряхивая ноющей рукой, сержусь я. – Можешь сегодня пофлиртовать со смертью поменьше? Минхо с улыбкой закатывает глаза и, вздохнув, отлепляется от стенки, потирая место удара. - Ты прямо пышешь оптимизмом, цыпочка.- поддевает парень, подходя вплотную и накрепко вжимая меня в небоскрёбную стену. Поднимаю взгляд, прослеживая, как он медленно, по-странному опасливо, проводит пальцами по моей шее, зарываясь теплой ладошкой мне в волосы. Я мягко усмехаюсь, блаженно прикрывая глаза и проникаясь очаровательным приятным теплом его прикосновения. Вторая рука юноши ложится на стену левее моей головы. А потом губы его, слегка обветренные и мягкие, прижимаются к моим. И, как в первый раз, у меня опять мутнеет перед глазами, а дыхание застывает, точно слишком густо засахаренный мед. Мир вдруг вспыхнул яркими, сочными красками, непостижимым образом расписывающими чем-то живым и прекрасным каждое мгновение жизни. Я ласково, со всей нежностью, какую ещё не вытянула из меня жизнь среди мальчишек, обнимаю ладонями его лицо, мечтая, чтобы этот момент так и остановился на пару веков. Поцелуй совсем не такой, как все предыдущие. Куда более медленный, воздушный, не такой распаляющий и бурный. Одними губами. И эти мягкие бережные прикосновения напоминают некое умиротворяющее надежное обещание. Однако то, как крепко горячий торс юноши вжимает в контрастно холодный бетон мой собственный, всё равно нещадно раскаляет атмосферу и заставляет вдохи быть чаще, а вздохи громче. А спустя необъятное разумом время, Бегун неожиданно прерывается, одной рукой вдруг порывисто обнимая мою шею, а второй, до треска в ребрах, прижимая к себе мой пояс. Я с жалобной алчностью обхватываю его плечи и крепче льну к телу юноши, всем своим существом сопротивляясь моменту, когда ему придется выпорхнуть из моих рук и убежать. Такой мягкий и теплый. Пахнет ветром. Хочется прижиматься, хочется трогать, хочется целовать и до тяги в мышцах обнимать. А он уходит... - Может, останешься? - особо-то без надежды мычу я ему в плечо, отчаяннее комкая серую рубашку. Парень плотно вжимается щекой в мой висок и устало выдыхает. Горячее дыхание его сочувственно погладило мою шею. - Не могу. – тусклым, но твердым голосом признается Минхо. Понятное дело не может. Не знаю, зачем спросила. Видимо, от того, что в сердце человека запас надежд неистощим.Забавно, но это первый раз, когда мы просто стоим и обнимаемся. Никаких поцелуев. Никаких столкновений. Никаких взаимных притязаний. - Ладно, вали уже. – более не имея сил оттягивать эту тягостную напрягающую неизбежность, буркаю я и бросаю руки безвольно висеть по швам. – И не вздумай сдохнуть по дороге, дубина. - Нежненько. – хохотнул Страж Бегунов, на миг до нестерпимости сжав и без того тесные объятья. А в следующий миг тиски его рук тут же ослабли и исчезли. И юноша, словно вовсе испарившись, неуловимо скользнул в мрачно-серое нутро Лабиринта, оставляя мне в утешение шлейф теплого неповторимого аромата ветра и слегка потускневшую, но по-прежнему надежно яркую вселенную вокруг.