"Маски долой. Вот и всё"

Дома у Иры, у нас, оказываюсь ближе к полуночи. И только поднимаясь в лифте вспомнил, что так ей и не позвонил. Дурак. Сначала не хотел отвлекать от посиделок с подругой, потом занялся уборкой, которую мама так и не доделала. В фартуке, с закатанными рукавами и домашних тапках я, наверняка, выглядел суперменом. Мужик я, или где? Пока наводил порядок в комнате, успел поставить мысленно галочку – чаще звонить и чаще заезжать. Только, к сожалению, ничего не изменится. Сто раз обещал себе поступать иначе, а на следующий день все будет ровно так же, как до этого. Во всяком случае, сделал все, что мог. Мама у меня упорная, упрямая даже, умудрилась накормить, точнее, заставить поесть. Расспрашивала все, как на личном, как в целом дела. Честно ответил, что нормально все. Местами просто прекрасно и поводов для волнений нет. Проблемы есть, как же без них, но родителям о некоторых лучше не знать априори. Причем лучше для обеих сторон. А сейчас, как тормоз, стою у дверей, под пальто аккуратно держу букет мелких роз, купленный по дороге. Возникло вот такое желание, порадовать, удивить. И не в том дело, что кто-то мозги промыл, или хочу кому-то что-то доказать. Просто хочется сделать приятное. Надеюсь, Ира поймет меня правильно и не расценит как извинения за загул или что-то такое. Все же, как среднестатистический мужик, редко дарю цветы. И причины как таковой нет. Просто так складывается. Открываю дверь, прохожу, замечаю пальто Ирки и сапоги. Дома значит. Но тихо, только Сашка похоже не спит – в комнате горит свет. Стараюсь раздеваться аккуратно, но, как обычно это бывает, задеваю подставку для обуви. С нее с грохотом летят кеды Санька, туфли Иры и остальная обувь. Возвращаю все как было, чуть не забыв про цветы, с грацией Джеймса Бонда на пенсии иду в спальню. Зиминой там нет. Шурша бумагой, иду в гостиную. Через обертку чувствуется, как «отходят» розовые цветы, согреваясь. Почему-то становится страшно. А вдруг не понравится букет и буду выглядеть дураком? Не хотелось бы. Отступать некуда, шагаю в темное помещение, глаза привыкают к полумраку. Рыжая устроилась на диване, горит один торшер, а вот выражения лица Зимушки не разобрать. - Серёж, все нормально? – первый вопрос, заданный спокойным тоном, удивляет. Не то чтобы я ожидал скандала, просто… Казалось, что меня как минимум успели потерять и мысленно обматерить за безголовость. Аккуратно приземляюсь рядом на диван, вручаю букет, краснея как девчонка. Ладно хоть, в темноте не видно...А еще офицер, целый капитан. - Это тебе. - Цветы? Спасибо, - в голосе Иры столько удивления и недоверия, что романтический настрой куда-то разом испаряется. – Розы, красивые такие… А есть повод? Притягиваю к себе, мягко целую в губы, она отвечает, но, как-то неохотно, не так, как обычно. Что еще стряслось? Настроения нет? Обиделась? Знаю же, что не скажет, отмолчится, но истерик и выяснения отношений не будет. Блин, тут еще загадки… Поднимается и уходит за вазой, чтобы поставить розы в воду. Черт, вот так и знал, что подумает что-нибудь не то, надо объяснить, но ни в коем случае не оправдываться, тем более, что не за что. - Повода нет, просто так захотелось, порадовать любимую женщину, - пожимаю плечами. Вот не понять этих женщин – даришь цветы, странно, не даришь – плохо. – Я сделал что-то не так? Ирка приземляется обратно на диван, критически смотрит на цветы, опущенные в воду с кусочком сахара. - Да все так, неожиданно только, - начинает теребить пуговки на домашней клетчатой рубашке. Дурочка, но любимая. Обнимаю ее за плечи, прижимается, но тут же снова напряженно садится чуть прямее. Расстроена чем-то, и дело не только в наших отношениях. Неужели с подругой поругалась? Оперативно, что сказать. - Ир, ну чего ты? Извини, что не позвонил, как-то не сообразил вовремя, - начинаю молоть какую-то ерунду, украдкой пытаюсь принюхаться к своей рубашке. Может, пахну плохо? Но нет, сигареты и одеколон, совсем чуть-чуть пахнет ополаскиватель. – Ты думаешь, что я у женщины был? Кивок в ответ и сосредоточенный взгляд темных, почти черных глаз. Красивых, ярких, завлекающих, а теперь просто мерцающих в темноте. Озарение вызвало дебильную улыбку до ушей. Ревнует.Ира меня ревнует, а это о чем-то да говорит. Стискиваю в объятиях, стараясь не заржать. Выяснения отношений не хочется, скажу как есть. - Да, я был у женщины, - заявляю с деланно виноватым видом. – Только не знал, как тебе сказать. От меня духами пахнет? - Что? – сердитый шепот, кулачки упираются мне в грудь. – Глухарёв!.. - Ир, да у матери я был, не переживай, - ободряюще улыбаюсь и привлекаю к себе, касаясь волос, собранных в хвост. – Она мне позвонила, почти сразу, как ты ушла. А телефон на столе оставил, балда. - Подожди, - рыжая моя собирается с мыслями, но, видимо поверив в мой своеобразный юмор, не собирается вырываться. – Что-то случилось или просто в гости? - Почувствовала себя плохо, попросила приехать. Сама понимаешь, быстро уехать не получилось, - конечно, можно было бы не делиться личными проблемами, а соврать что-нибудь. Но как мне кажется, уровень отношений позволяет не держать все в себе. А еще я не уверен, что в случае чего Иришка прибежит ко мне с откровениями. Не верю, хотя очень хочется. - Шутник… А я чуть было не поверила, Серёж, - теперь мне адресован полный негодования взгляд. – Что-то серьезное? Может, помощь нужна? - Да нет, Ириш, давление подскочило, скорая была, все назначили, сказали отлежаться и отдохнуть, - да, пусть ничего катастрофического не случилось, но испугаться успел. – Ты чего такая? Настроения нет? - Хорошо, что все хорошо, - лица Зиминой не вижу, но слышу, что улыбается. – Да с настроением нормально вроде. Просто с Маринкой как-то… Странно все. Мы же сто лет знакомы, а тут как чужие. Тем общих нет, да еще… - Ира отмахнулась, не желая продолжать тему. - Так ты из-за этого расстроилась? – ну честное слово, Ирина Сергеевна меня не перестает удивлять. - Что? Мужиков обсуждали? - Да, - немного погодя призналась Ира. – Обсуждали. У нее какой-то немецкий бизнесмен, Отто. Типичный такой… Денег море, времени мало. А она тебя видела, когда заходил. Короче, расстались в непонятках. - Это нормально, наверное. Она к другой жизни привыкла, а тут бац, наша суровая российская реальность, - хмыкнув, смотрю на часы. Пора, наверное, ложиться спать. Завтра новый день с неутомимым Морозовым. Интересно, как у Дэна все прошло. Надо будет набрать с утра. - Так-то оно так, просто… Единственная подруга, и такое в глаза. - Ты с ней согласна? – вырывается прежде, чем успею сообразить. - О чем ты? О том, что у нее муж крутой воротила, а ты у меня капитан? - киваю в ответ. – Глухарёв, ты в своем репертуаре. Нормально все у нас, и не надо мне никаких олигархов. Может быть, - а это она добавляет специально для меня, чтобы позлить и раззадорить. - Ладно, давай заканчивать вечер шуток и юмора, пойдем спать, - поднимаюсь на ноги и поднимаю за собой Иру. Следить за ней надо, как за маленькой, чтобы спать легла, поела, отдохнула. Приятные заботы. - Как скажете, Сергей Викторович, - с покорным видом Зимина плетется в спальню, я сворачиваю в ванную. Хорошо, что все прояснилось. И то, что Ира не поддалась болтовне «лучшей» подруги. Потерять Ирину как женщину я боюсь, хотя, признаваться кому-то в этом не хочется. Достаточно того, что это видит сама Иришка, надеюсь. Трачу времени на душ немного, меняемся местами с рыжей, затем плюхаюсь на кровать, чтобы дождаться Зимину. Тепло, мягко, хорошо… Зарываюсь физиономией в подушку, обхватываю ее двумя руками и, незаметно для себя засыпаю. Уже сквозь сон чувствую, как рядом легла Ира, потом, со своими вечно холодными ногами прижалась ко мне. Да не жалко, пусть греется, меня много. Но этого я не говорю, а постепенно погружаюсь в более крепкий сон.