***
Такими темпами, похоже, всем работникам полиции нужно будет выдавать респираторы или противогазы – что ни день, один запах лучше другого. - Тебе в тюрьму захотелось, за хулиганство? И за оскорбление сотрудников при исполнении? – рявкнул на и без того испуганного бомжа. Его - утренний подарочек, привезли только что патрульные и отволокли в допросную. Кабинету такой освежитель не нужен пока. - Начальник, я ничего такого, - мужик замотал головой, источая дикий запах немытого годами тела. – И не думал я, что вы козлы. Ни думал, вот те крест. - А чего тогда хулиганил? – детский сад какой-то. Понятно, что захотелось в тепле побыть асоциальному элементу, тем более, что ночи сейчас холодные, иногда дождливые. - Думал, заберете, в обезьяннике перекантуюсь. А может, и в камере, - пояснил дядька и выразительно шмыгнул носом. – Жить-то толком негде, подвал, где я обретался, затопило… А дальше и говорить страшно. - Как по имени-отчеству? - Саныч я. Просто Саныч, - на этот раз бомж зачесался. - Говори, раз начал, - с самого начала разговора старательно окуривал себя табачным дымом. После подвала с тремя неизвестными запахи, казалось, стали меня преследовать. И мылся несколько раз, и курил, и парфюмерией брызгался – дохлый номер. - Дык, что рассказывать. Пошли мы с мужиками искать место для ночлега – со старого выгнали, ну и нашли. Как раз, заброшенное все, нам этого и надо было. Посидели, согрелись, мужики напились и уснули, а я посреди ночи проснулся, от голосов, - эмоционально продолжил житель улицы. – А там страх божий, связанные лежат, мычат, а над ними мужики, речи толкают. Я сжался весь, дышать боялся. И спрятался удачно, за полуразваленной стеной. Но зато все слышал. - Отец, что ты слышал? Имена? Даты? Фамилии? - Ой, не помню точно, испугался страсть как. Уехали они, а я быстрее из того дому ноги и сделал. Жить-то хочется. - Машину видел? Марку, номера? Как сами мужики выглядели? – от тревожного предвкушения заныло где-то под ложечкой. Конечно, показания, бомжа-алкоголика, стоит делить надвое, но вроде как не резон ему врать. Выгоды никакой. Саныч заупрямился, я не понял, в чем была причина, но словоохотливый дядька закрылся и перестал идти на контакт. - Дык это… - Вижу, что не «то». Говори уже, не тяни время, - затушил окурок в кулек из испорченного бланка и скривился. Любят же задержанные мхатовские паузы, прям хлебом не корми. - Бить не будете? Не, ну это ни в какие ворота. За «козлов» да, не спорю, поддали ему парни, скорее для профилактики. Но я-то что? - Мужиков, судя по голосам, четверо было. Один командовал все, старший по званию, наверное. Они в форме все были, в менто… полицейской, - совсем тихо заметил Саныч и машинально сжался, ожидая удара. Мне было совсем не до него. Догадки подтверждаются, к сожалению. На районе работает карательный отряд, состоящий из ментов. Из сотрудников Пятницкого. Коллег. Твою мать… Если еще одного Карпова можно было представить и пережить, то еще трое – это перебор. - Щас в камеру пойдешь, молчи, ты ничего не видел и не знаешь. Понял? Просто забудь. - Дык, понял, начальник, не совсем дурной.***
На следующий день, только появившись в отделе, решил навестить информатора. Ира сегодня выходная, наконец-то, у меня появилось больше свободы действий, что ли. Ну и спокойнее, когда она дома. Саныч помог, в обмен на это запихнули его в камеру, «повесили» на него небольшую кражу, короче, создали все условия, как и просил. Но мой благой порыв оборвал на полпути Диня, не сонный и соображающий по утрам быстрее меня. - Серый, ты прикинь, ночка в отделе веселая была. - М-м-м? - Сначала два торчка, потом двух путан забрали, а потом в камере у нас бомж окочурился, которого вчера привезли утром, Стас дежурный был, - все,что Антошин говорил дальше, я пропустил мимо ушел. Какая разница теперь. – А отчего умер? - Сердце, наверное, остановилось. Он же как жил… - и снова я отключился от вербальной активности друга. Карпов начал принимать ответные меры. И самое поганое, что никто ничего не докажет.