Like a bolt from the blue

      Очередной рабочий день Джона прошёл на удивление быстро, либо же он просто не заметил долгих часов, находясь в состоянии предвкушения встречи со старыми друзьями. Ровно в 8 часов вечера он входил в здание старинного особняка на окраине Лондона, где жила семья одного парня из военных товарищей Уотсона. Семья в настоящий момент была где-то на отдыхе, поэтому дом был в их полном распоряжении. Вышколенный дворецкий проводил Джона в гостиную, всем своим видом, однако, показывая, что он на самом деле думает о сочетании их неотёсанного сборища и интерьеров 19-го века. Но кому сейчас было до него дело: едва ли не весь их взвод, почти три десятка рядовых, вскочили со своих мест в стремлении поприветствовать Уотсона первыми. И только масштабы помещения спасли от неминуемой гибели китайские вазы, принадлежавшие бог весть какой династии, и другие хрупкие предметы антиквариата, расставленные то тут, то там. После неопределённого промежутка времени, в течение которого Джон пожимал руки, обнимал и хлопал по плечам то одного, то другого, то третьего, он, наконец, смог выдохнуть и, отыскав свободное место, расположиться в кресле у камина. Несколько часов они вспоминали былые годы, периодически срываясь на споры о том, как же всё было на самом деле. Затем разговор перешёл на нынешнее состояние дел: большинство рассказывало о своих семьях, те, кто только недавно вернулся с войны, строили планы о блестящих карьерах «на гражданке». Дошла очередь и до Джона. - Ну, Уотсон, ты-то наверняка успел жениться и настрогать детишек за это время? Когда там тебя подстрелили? Года три назад? - Два с половиной. Нет, я всё ещё не женат и случайных детей у меня тоже не появилось. Работаю в городской больнице, - он задумался, стоит ли упоминать о Холмсе. – В свободное время помогаю одному детективу в раскрытии преступлений, - да, так, наверное, прозвучит безобиднее. - И не скучно тебе, Джон, без адреналина? Не тянет обратно в горячие точки? - Знали бы вы, ребята, какой у меня тут бывает адреналин, - чуть было не сказал Уотсон, но потом решил всё же не развивать тему Шерлока. – Пожалуй, я ощущаю лёгкую ностальгию по нашим совместным вылазкам и увлекательному извлечению из ваших тел вражеских пуль, - комната заполнилась хохотом. – Но в то же время я, наверное, не стал бы туда возвращаться без экстренной необходимости. «Опрос» перешёл к следующему офицеру, который извлёк откуда-то фотографии двух прелестных дочек и стал делиться подробностями их биографий. В это время к Джону подошёл их бывший командир – Рассел. - Джон, не хочешь выкурить пару папирос на свежем воздухе? – вопрос явно намекал на какой-то приватный разговор и Джону стало интересно, несмотря на то, что курить он бросил уже достаточно давно. - Не откажусь, командир, - Рассел улыбнулся, услышав привычное обращение, довольно странно прозвучавшее в окружающей обстановке.       Они вышли в сад и неторопливо дошли до беседки, оплетённой густыми ветвями роз, которые в осеннюю пору являли собой достаточно унылую картину. - Я не буду ходить вокруг да около, Джон, - Рассел затянулся сигаретой. – Вопрос о том, не хочешь ли ты вернуться, был не совсем из разряда фантазий. Точнее даже, совсем не. - Но, сэр…- Уотсону не оставалось ничего иного, кроме как тоже взять сигарету и попытаться успокоить ухнувшее куда-то вниз сердце. – Вы же не хотите сказать, что война не окончена?.. - Война окончена, Джон. Для тех, кто подписывает различного рода пакты и говорит об этом с экранов телевизоров. Но в горах ещё осталось определённое количество отрядов озверевших наёмников, которых необходимо уничтожить, пока они не стёрли с лица земли мирное население. Это секретная операция, Джон. И я не буду от тебя скрывать: она опасна, очень опасна. Поэтому нам нужен врач. И не какой-нибудь, а такой как ты: профессионал от бога, с большим опытом, в том числе и на войне, и обладающий редкой самоотверженностью, - Рассел внимательно посмотрел на Уотсона, будто пытаясь прочесть его мысли. – Я понимаю, что такое решение сложно принять мгновенно, но у нас не так много времени как хотелось бы: завтра вечером мы отправляемся в Афганистан. Есть время подумать до утра, чтобы мы успели оформить необходимые документы. Уотсону показалось, что время в какой-то момент замедлило свой бег. Ещё буквально десять минут назад они вспоминали Афганистан как что-то далёкое, покрытое слоем пыли, а сейчас он будто восставал из пепла и манил в свои смертельные объятия. Будь у Джона сейчас жена и дети, он бы отказался от предложения командира не задумываясь. Как бы сильно не закипел в крови адреналин, ответственность за семью, положенная на другую чашу весов, несомненно бы перевесила. Но у Джона не было никого. Если не считать, конечно, Шерлока, который периодически испытывает потребность в его профессиональных навыках, а в остальное время использует его в качестве официанта, кухарки, посудомойки или, что случается чаще, просто не замечает. Если бы не эти последние два месяца, если бы не ночная ссора, возможно, Джон хотя бы взял время на раздумья, но… - Я согласен, сэр, - он и сам не успел понять, как это у него вырвалось. - Я не сомневался в тебе, дорогой друг, - Рассел чуть заметно улыбнулся. - Мы собираемся завтра в 11 часов у здания военного министерства. В наши планы посвящены не все из тех, кто сейчас находится в доме, поэтому прошу тебя пока ни с кем это не обсуждать. Сегодня ещё есть время повеселиться, поэтому предлагаю вернуться и пропустить ещё по паре стаканчиков этого безумно дорогого виски из погребов хозяев, - он подмигнул. - Я всё понял, сэр. Идёмте.       Когда они вернулись, Джон встретил несколько понимающих взглядов от вновь обретённых сослуживцев, но не стал заводить какие-либо разговоры, памятуя о предупреждении командира. Разошлась шумная компания далеко за полночь, распевая армейские песни и перебудив половину жителей одного из самых фешенебельных районов Лондона. Кто-то даже успел вызвать полицию, но та, увидев такое количество военных офицеров в сильном алкогольном опьянении, только махнула рукой. Прощание растянулось на больший промежуток времени, чем встреча. Никто не знал, когда они снова смогут увидеться, а некоторые не были уверены, что останутся в живых после очередного «путешествия» по афганским горам. Среди последних был и сам Джон. Когда такси доставило его на Бейкер-стрит, маленький червячок сомнения в правильности принятого решения всё ещё скрёб где-то внутри. Ровно до того момента, когда он увидел лежащего в привычной позе Шерлока, который даже не повернул головы в его сторону и окружавший Холмса бардак, включающий бесчисленное множество посуды, которую тот будто не был в состоянии отнести на кухню и следы какого-то очередного эксперимента, которые теперь крайне сложно будет вычистить с ковра. Не говоря ни слова, Джон прошёл в свою комнату и начал собирать чемодан. Неожиданное появление Шерлока прервало мучительный отбор жизненно необходимых вещей. - Джон, мне кажется, что нам надо поговорить. Минувшей ночью получилось как-то…неудобно. - Неудобно, Шерлок? НЕУДОБНО? – Уотсон был готов запустить в него первым попавшимся под руку предметом. – Неудобно – использовать людей в своих целях, а потом забывать об их существовании, попутно принимая как должное то, что они тебя обслуживают и не выказывая ни капли благодарности! – он почти сорвался на крик. - Но, Джон… - Шерлок вдруг заметил чемодан. – Погоди-ка, ты же не собираешь вещи как нервная жена-истеричка, чтобы гордо и независимо отправиться в ночное никуда? Это очень глупо, Джон и… - Нет, гениальный всезнайка, в этот раз ты не угадал. Я собираю чемодан…потому что сегодня уезжаю в Афганистан. И, если бы ты общался с людьми, а не сидел в четырёх стенах месяцами, я бы не имел права рассказывать тебе об этой секретной операции, но будучи уверенным, что поделиться этой информацией тебе не с кем, а также в том, что она тебе малоинтересна… Последнюю часть монолога Уотсона Шерлок уже практически не слышал. Мысль о том, что Джон может куда-то уехать, уже довольно давно приводила его в панику. Мысль о том, что Джон уже сегодня может уехать туда, откуда не все возвращаются, пронзила сердце резкой болью.