Двое в лодке, не считая контракта

«Я никогда не терял веры. Даже когда мои руки готовы были опуститься. Я оглядывался назад лишь на секунду, чтобы осознать всю ценность пройденного пути. Тогда приходило понимание, что я не могу все это бросить, ведь я уже достаточно прошел. Верьте. Лучше двигаться с верой в сердце, чем с мечом в руке». Нил Блекворд. Из интервью для журнала "АльфНьюс", выпуск 71, стр. 57. У каждого человека есть свой ящик Пандоры. Но, что бы там ни говорилось в легенде, в нем не обязательно должны находиться только беды. Ведь даже на дне всем известного ящика оставалась надежда. Томас придерживался мысли, что у каждого человека есть то, что он оберегает ото всех. И это может быть все, что угодно. Если человек это тщательно хранит, то лучше поумерить свое любопытство. Ведь в мире все взаимосвязано. Поступай с другим так, как хочешь, чтобы поступали с тобой. Конечно, исключения бывают. Но, в целом, правило звучало разумно. Именно оно и остановило порыв Томаса выяснить, что же произошло. Если Марк посчитает нужным, хотя Томас был на сто процентов уверен в обратном, то сам расскажет. А, стало быть, зачем ступать на столь зыбкую тропу, если заведомо знаешь, что ни к чему не придешь. Поэтому Томас решил больше не дергать супруга расспросами и ограничился одним сообщением: «Все в порядке?» — спросил он, не рассчитывая на ответ. Но ответ пришел через час: «Все в порядке». Однако, вся эта история, несмотря на ее полную недосказанность, убедила Томаса лишь в одном: в этом мире существует нечто, что может заставить успешного бизнесмена Марка Далтона по собственной воле, либо без таковой, забить на работу. Что до этого казалось Томасу чем-то запредельным. В руках Томаса были пригласительные билеты. До события оставалась неделя, а он только сегодня оповестил родителей, что его картины будут участвовать в выставке. Просто потому, что до последнего не верил в реальность происходящего. Ведь все могло еще измениться. Буклет же стал материальным доказательством того, что все улажено, и выставка имеет место быть. И не только место, а конкретное время и дату. Но напряженный график родителей не позволял присутствовать именно на открытии. — А получится ли у Марка? — забеспокоился Стефан. — Мы еще об этом не говорили. — Я надеюсь, что он найдет время. Мы обязательно посетим выставку, но чуть позже. Поздравляю еще раз, детка. Ты — умница, мы никогда в тебе не сомневались. — Спасибо, я благодарен, что вы поддерживаете меня. Хорошего дня, па. Следующий — Марк Далтон. Ему только предстояло рассказать о выставке. Но с того момента, как, с точки зрения полученного сообщения, у Марка было все хорошо, реальность спорила с этим утверждением. Далтон вроде бы был все тем же, но почему-то выглядел нервным и дерганым. По крайней мере, для Тома это было в новинку. Он даже попытался через отца узнать, не случилось ли в компании неприятностей. Выяснилось, что мелкие инциденты были, но отец Тома говорил о них так легко, будто речь шла о чем-то несущественном. Неужели Марк был настолько уязвим? Пазл складываться не желал. Снег шел второй день подряд. Казалось, он обнял весь город, стремясь заставить всех и каждого полюбить зиму и не думать о лете. По улицам бегали дети, сооружая целые армии снеговиков. Даже студенты вывалили на улицы и играли в снежки. Томас с группой скрывались за сооруженным из все того же снега укрытием, взяв перерыв на пять минут. После интенсивной снежной битвы необходимо было отдышаться. — Мы их сделаем! — глаза Френка азартно горели. — Еще не хватало, чтоб нас обставили второкурсники! — альфа заглянул в оставленную для наблюдения дыру в укрытии. – А им хоть бы что! Откуда столько энергии?! — Это старость, — рассмеялся Пол, и Френк, не долго думая, ссыпал ему снега за шиворот. — Я тебя убью! — зашипел Пол, пытаясь с помощью Томаса извлечь холодную массу. — Это тебе за боулинг, — засмеялся Френк. Битва продолжалась. Но в конечном итоге все закончилось всеобщим помешательством и стрельбой куда попало. Томас завалился прямо на снег, пытаясь выровнять дыхание. К нему тут же присоединился Пол: — Томми, я устал, — пожаловался он. — Может, ну ее, эту войнушку? Пойдем погреемся куда-нибудь. Я бы не отказался от горячего чая. — А от горячего альфы? — рядом приземлился Френк. — Ты сейчас тянешь только на кофе со льдом, — Пол потрогал нос Френка, — тебе бы тоже чая. — Решено! Все за чаем! — Френк резко поднялся и получил снежным снарядом в лоб. — Сейчас начнется месть. Суровая и беспощадная, — Томас перевернулся на живот, сотрясаясь от хохота. — Накрылся наш чаёк. — Давай, Рич, выходи! Ты же альфа! — прокричал Френк. Но Пол уже разогнался и сиганул на его спину и, не удержавшись, они упали. — Нет уж, Френки, мы идем пить чай... Френк предпринимал отчаянные попытки выбраться из-под веселившегося Пола. — Мой милый друг, либо ты ползешь со мной на спине, либо встаешь и мы идем греться. Андерсон, не дергайся! — Я должен отстоять свою честь! — Френк, как мог, цеплялся руками за снег, но Пол упрямо одергивал его руки. — Еще пять минут на животе, и ты свою честь отморозишь, — заржал Пол, — нечего будет спасать. — Пол, ты его заездил, — из укрытия появился альфа Рич и показал Френку язык. — Сколько тебе лет, Ричард? – упрямился Френк, все еще находясь в плену, но оппонент уже скрылся за дверью кампуса. — Теперь чай, — Пол поднялся. — Я прямо сегодня напишу твоему будущему мужу письмо с соболезнованиями, — Френк отряхивал налипший снег с джинсов. — Обязательно. Только сначала нам всем надо просушить вещи. — Идите сюда, — Френк своими медвежьими объятиями сгреб омег и поцеловал каждого в нос, — Френк Андерсон поделится с вами своим горячим темпераментом, и это поможет вам дойти до кафешки. Ребята устроились на диванчике и постепенно оттаивали. Пол ковырял лимонный чизкейк и пытался разобраться в телефоне Френка, сам Френк был настроен на разговоры: — Эй, Томас, — он добродушно улыбнулся, — как твоя семейная жизнь? Почему ты никогда ничего не рассказываешь? — А что тебя интересует? — Том насторожился. — Ну, не знаю. А что можно рассказать о семейной жизни? Как вы проводите время, чем занимаетесь, что представляет из себя твой муж... Хоть фотографию покажи! Почему Марк никогда не приезжает? Ни разу не видел, чтобы он тебя встречал. Ох, никогда не хотел заниматься бизнесом. Он съедает самое счастливое время. Пол, хватит играться моим телефоном, — Френк попытался отобрать его, но получил удар локтем в бок. Томас только и смог, что поддержать предположение о нехватке времени. Как хорошо, что брак заключили на последнем курсе университета. Если бы вся эта ситуация длилась на виду у друзей пять лет, Томас бы сошел с ума, придумывая каждый раз ответы на подобные вопросы. Том посмотрел на довольного жизнью Френка. После их затяжной баталии со снегом, Андерсон продолжал находиться в возбужденном состоянии. Улыбался, шутил, строил планы о том, как отомстит завтра Ричу. А каким был в университете Марк? На фотографии он выглядел таким же счастливым, как и Андерсон сейчас. Какой вообще Марк в окружении друзей? Томас знал о нем все так же немного. Идеальный бизнесмен, который словно магнит притягивает всех к себе. Умеющий себя показать, умеющий вести беседы, перекидывающийся шутками со знакомыми. И если сам Марк знал о том, что у Томаса есть некий круг общения и даже был знаком с Полом, то что из себя представляют друзья Марка, оставалось очередной загадкой. Видимо, в глазах Далтона Томас не вписывался ни в один из списков: ни в список семьи, ни знакомых, ни друзей, ни партнеров по бизнесу. Как будто Томас существовал только лишь для оттачивания остроумия. Томас вспомнил, как в рождественскую ночь Марк снизошел до него, как до возможного любовника, и расстроенно поджал губы. Марк захотел близости только потому, что под рукой больше никого не было, а гормоны, видимо, у него никогда не дремали. Чувство досады разрасталось, как мокрые пятна от снега на джинсах Френка. Дальше тянуть было нельзя. Томас понимал, что в любой момент Марку могут позвонить его родители. Так или иначе, супругу станет известно о выставке, и Томас своей нерешительностью подставит сам себя. Идея родилась внезапно. Томас проснулся рано утром, оделся и прошел в холл. В квартире было тихо. Вся обувь стояла на месте. Значит, расчет был верный, и Далтон все еще спал. Ключи от автомобиля Марк по обыкновению оставлял на полке возле подсвечника. Том достал буклет, в который заранее вложил пригласительный и записку, и подложил под ключи: «Послезавтра состоится открытие выставки, на которой будут представлены и мои картины. Все подробности в буклете. Если посчитаешь нужным присутствовать — пригласительный там же. Томас». Дело сделано. Конечно, Том чувствовал себя отчасти трусом. Но Марк был такой взвинченный эти дни, что попадать под словесную атаку очередной раз не хотелось. Пусть Далтон сам принимает решение. Признаться, Томас очень хотел, чтобы Марк оказался очень занят или просто отказался. — Хейли... Томас только вышел из аудитории после консультации, как раздался звонок. — ... я нашел твой буклет. — Привет, Далтон, — Том подошел к подоконнику и поставил на него рюкзак. — Поздравляю с выставкой, Олененок. Но, к сожалению, я не смогу тебя сопровождать. Томас чуть было не выдохнул прямо в трубку от облегчения: — Понятно. Ничего страшного. — У тебя красивый почерк. Знаешь, последний раз я получал записку на втором курсе. Один омега признавался мне в любви. Но ты, как всегда, отличился. Том прислонился лбом к холодному стеклу. Далтон. И этим все сказано. — Ты когда-нибудь писал любовные записки, Хейли? Том каждой клеточкой своего тела ощущал, как Марк сейчас веселится. — Нет, не писал. — Я так и думал. — Мне надо идти. Пока, Марк, — Томас не стал дожидаться ответа и завершил соединение. Лицо горело. Томасу даже казалось, будто у него поднялась температура. Ну что за человек этот Далтон! Почему нельзя было просто ответить — да или нет? «Как будто я его на свидание позвал, а не на официальное мероприятие», — Томас подхватил рюкзак и поспешил умыться. Да и сам хорош. Нашел, чего смущаться. С самого утра небо было чистым и, если смотреть только вверх, могло показаться, что на улице разгар лета. Солнце слепило глаза, погода была безветренной. Прекрасный день. Томас около двух часов провел у стилиста, которого ему посоветовал Пол. На голове Томаса снова появилась аккуратная стрижка, такая же, как и во время его прошлого посещения. Пол лично контролировал процесс и настоял на том, чтобы Тому немного подвели глаза. Не так, как для клуба, конечно, а лишь слегка в уголках. Все выглядело очень прилично, и Томас остался собой доволен. — Я так рад за тебя, — с улыбкой сказал Пол, когда они подъехали к выставочному центру. — Ты сегодня прекрасно выглядишь. Счастье тебе очень к лицу. — Оно всем к лицу, — Томас глянул на часы, — еще довольно много времени остается. До открытия пройдемся по другим выставкам. На втором этаже должна быть современная скульптура. Там сейчас Дэвид Краков и Джефф Кунс. Посмотрим на нео-поп. — О да-а-а… — протянул Пол. — Эти замечательные скульптуры, имитирующие продолговатые воздушные шарики. Главное — не перевдохновляться. А то мало ли. Наброшусь на Френка, — Пол поиграл бровями. — Избавь меня от подробностей, — рассмеялся Томас, — и побереги нежную психику Френка. Он только пережил расставание с очередной любовью всей его жизни. — Лучше бы он пережил расставание с идиотизмом, — фыркнул Пол, — надо же быть как-то избирательнее в партнерах. — Он альфа, не забывай об этом. — И что? Кидаться на каждого доступного омегу? Ой, мне никогда не понять этой глупости, — Пол покачал головой. До открытия оставались считанные минуты. Людей становилось все больше. Гости прохаживались вдоль работ, обсуждая и обмениваясь впечатлениями. Томаса подозвали к центру зала, где было нечто, напоминающее помост и заменяющее сцену. На втором ярусе совсем не было свободного места, а может, это только казалось. Томас заметил несколько фотографов, которые устанавливали оборудование. Томас поискал взглядом Пола, который взялся встречать Френка и ушел около десяти минут назад, но до сих пор не появился. Легкое волнение охватило Тома, и присутствие друзей казалось необходимым как никогда. Их незримая поддержка обязательно придаст ему сил. Пока с Томасом уточняли некоторые организационные вопросы, толпа обступила сцену плотным кольцом и стало понятно, что Пол и Френк, скорее всего, ближе просто не смогут прорваться. "Что ж. Достаточно того, что они все равно здесь", — приободрил себя Томас. Постепенно легкий гул прекратился, стрелки достигли заветного часа, и Томас, выключив звук на телефоне, занял свое место на сцене вместе с другими участниками. Росс Вуд, организатор выставки, около двадцати минут рассказывал о том, как обстоят дела в современной живописи. Не только во всем мире, но и в их мегаполисе в частности. Мистер Вуд поделился своей радостью по поводу того, что жизнь искусства еще теплится в этом бренном мире. Наконец, дело дошло до представления нескольких новых, найденных Вудом, дарований, из которых Томас оказался самым юным. Стоило отметить, что остальным дарованиям было глубоко за пятьдесят. — Томас Далтон, — торжественно произнес Вуд, — удивительная находка. Его ко мне послало само провидение... Томас чуть не поморщился от таких высоких словесных пируэтов. —... прошу обратить особое внимание на колористику его работ, продолжал Вуд. — А какая энергетика! Мне кажется, что даже не видя эти работы в оригинале, вы можете почувствовать их тепло. Следующий художник… На Томаса пристально смотрели. Он чувствовал это уже не первую минуту. Но, стоя у всех на виду, вертеть головой было бы дурным тоном. Том поднял взгляд на второй ярус, надеясь заметить Пола или Френка. Вместо них на него смотрел Нил Блекворд. Вот так встреча. Должно быть, Блекворд собирал материал для очередной статьи. Нил заметил взгляд Томаса и легко ему кивнул. В целом, открытие шло не дольше часа. Наконец, после небольшого интервью, с официальной частью было покончено, и толпа начала рассредоточиваться по залу. Слева от сцены стоял Марк. Томасу показалось, будто все звуки одним щелчком выключили. Настолько его оглушило присутствие супруга. Но не успел Томас толком это осознать, как на него налетел Френк с цветами и, сдавив ребра и чмокнув в щеку, пустился в витиеватые сбивчивые поздравления. — Томас, я всегда знал, что ты талантище, — тараторил Андерсон, — ты слушал, что о тебе говорят? О, да тут все в восторге! — Сбавь обороты, Андерсон, и освободи место, я тоже хочу поздравить друга, — Пол оттолкнул Френка и принялся тараторить с не меньшей скоростью. — Кто последний в очереди? — раздалось сбоку, и друзья резко отскочили. — Добрый день, — первым сообразил Френк и пожал протянутую руку, — вы…? — Марк Далтон, супруг вот этого юного художника, — Марк кивнул в сторону Томаса. — Френк Андерсон. Наконец-то мы увидели вас вместе! Обалдеть! Так рад, что вы вырвались! Томми утверждал, что бизнес есть бизнес, и некоторые сделки отложить невозможно. Да все возможно, если захотеть! Томасу было не по себе. Он понимал, что просто не знает, как себя вести. Одно дело, когда рядом Пол. Но перед Френком стоило изображать счастливую пару и какие-то отношения. И розовых очков, в отличие от семьи, у Френка не было. Томас бросил взгляд на Марка, будто бы ища ответ на свой вопрос. — Ты раньше освободился? — спросил он первое, что пришло в голову. — Да, — Марк подошел к Томасу и целомудренно чмокнул его в губы, — поздравляю с первой выставкой. Уверен, их будет еще очень много. Кажется, это было шоком не только для Томаса, но и для Пола. Марк вел себя, как ни в чем не бывало, а Френк уж тем более посчитал это нормальным поздравлением: — Не стесняйтесь нас, — простодушно прокомментировал приветствие он, — можете поздравить Тома как следует. «Надо не забыть научить Френка помалкивать», — успел подумать Томас, прежде чем его обняли и снова поцеловали, куда менее безобидно, чем минутой раньше. Конечно, до поцелуя в клубе ему было далеко, но Марк все равно успел заставить разум Томаса пошатнуться. Марк лишь раз скользнул языком в рот и сразу перешел к верхней губе, своей лаской больше дразнясь, чем действительно целуя. Все это он провернул буквально за пару секунд, так что со стороны все выглядело так же прилично, как и в первый раз. — А теперь я бы хотел посмотреть работы. Томас, ты мог бы... — но договорить Марк не успел, так как к их компании внезапно присоединился Нил Блекворд. — Прекрасные работы, Томас, — Нил поздоровался с присутствующими, — Нил Блекворд, — представился он. Глаза Пола округлились и, видимо, на сегодня для него было впечатлений больше, чем он мог себе представить. — Марк, я бы хотел украсть тебя на пару минут. Томас, еще раз поздравляю! Было видно, что настроение Марка таяло на глазах. И это было странно. — Я скоро вернусь, — бросил Далтон, и они с Нилом направились к выходу. — Френки, погуляй тут немного, нам надо кое-что обсудить, — Пол схватил Томаса за руку и поволок в ту сторону, где скрылись Блекворд с Марком. — Томас, ты, конечно, ни за что не согласишься. Но, пожалуйста, иди за мной. — Что ты уже придумал? — насторожился Том. — Давай подслушаем, о чем они говорят. Может, так ты хоть что-то узнаешь о Марке. — Ты с ума сошел? — прошипел Томас. — Я не буду этого делать. — Да что ты такой правильный! — возмутился шепотом Пол. — Ну, неужели тебе не интересно? О, они повернули вправо. — Пол, — Томас пытался остановить друга. — Послушай меня... — Идут к пожарной лестнице. Ты не находишь это подозрительным? Они могли бы поговорить и в зале. Ну, или хотя бы выйти из зала и тогда уже поговорить... — Пол, — повторил Томас. Но ситуация уже вышла из-под контроля.