W.A.R.M? (What About Real Me?)

Саске смотрел на поникшую Карин и пытался хоть что-нибудь сказать. Что-нибудь поддерживающее, а не как обычно. Девушка пила уже вторую бутылку коньяка, которую смог отрыть Учиха в своих запасах, а ее безучастный взгляд блуждал по мрачной квартире. - Давно убирался? – спросила внезапно она, разглядывая груду мусора около дивана. - Не вижу нужды, - пожал плечами брюнет и вздохнул. Еще один посетитель его обители лежал на полу и будто бы спал. Суйгетсу редко замолкал, особенно в присутствии Учихи и Карин, но сейчас его эти двое не волновали. Сгоревший дом, рухнувший в яму, которую прожгло черное пламя, все никак не выходил из головы. Там были все его вещи, все воспоминания, все его прошлое. И он даже представить боялся, что творилось на душе у Карин. Тем более похитили Гаару. Мальчику и так нелегко пришлось с уходом Наруто. Только стоило ему освоиться, как снова произошло какое-то дерьмо. Хотелось убивать. Звонок в дверь прервал мрачную тишину, и Учиха ушел открывать. - Эй, Карин, - подал голос Хозуки. От девушки донесся лишь плеск выпивки в бутылке. - Кто это сделал? - Будто я знаю. - Мы должны найти их. Найти и убить. - Он глазами сжег наш дом дотла. Я его даже ударить не смогла, - постепенно заводилась девушка. – Ты думаешь, я не хочу найти этого ублюдка и намотать его кишки на эту самую бутылку?! Рядом с лицом Хозуки пролетела упомянутая емкость и укатилась куда-то к тумбе. Суйгетсу проследил за ней взглядом, а потом вывернулся и уселся на ковер как раз в тот момент, когда в комнату вошел Учиха в сопровождении Какаши. - Хатаке, - кивнула Карин, салютуя уже бутылкой из-под пива. - Привет, - отозвался Какаши, но его голос был далек от того беззаботного тона, к которому все привыкли. – Как ты? - Как бомж, - девушка рассмеялась и пьяно икнула. - Как бы там ни было, Хатаке, ты знаешь этих людей? – прервал уже хотевшего задать вопрос мужчину Хозуки. - Знаю, - кивнул тот и как-то странно покосился на Саске, устроившегося на стуле. - Мы должны их найти, - Учиха уловил направленное на себя внимание и нахмурился. – Это может грозить не только Гааре и Карин. Это может задеть… - О Наруто тебе думать не стоит, - резко оборвал его Какаши, тут же теряя остатки напускного самообладания. – Я все еще уверен в том, что ты замешен в том инциденте, но пока не понимаю как. А здесь я только потому, что нападавшие имеют прямую связь с тобой. Саске нахмурился еще сильнее. Он спустил до этого подобранную под себя ногу и опустил на пол, неестественно выпрямляясь. - Объясни. - Итачи. Имя, для всех присутствующих означавшее почти пустой звук, для Учихи послужило спусковым крючком. Суйгетсу даже не успел вдохнуть, когда парень слитным движением преодолел расстояние до мужчины и прижал его к стене, вдавливая изо всех сил. Со стороны это выглядело бы весьма интимно, если бы не взгляд безумных почти красных глаз и искрящееся по телу электричество. Руки на горле Какаши оказались похожи на стальной сдавливающий трос, и если бы мужчина не был готов к такой реакции, то был бы сейчас мертв. Сделав едва заметное движение, Какаши резко переместился за спину парня, уже сам вдавил его в стенку, ожидая, когда тот успокоится. Саске трепыхался еще пару секунд, но, когда спала ярость, он замер, тяжело дыша, а затем пробормотал: - Прости. - Ничего. Я понимаю, - с этими словами Хатаке отступил назад, на всякий случай не опуская рук. Саске растер кисти, которые зудели от крепкой хватки мужчины, а потом поднял злой, но уже осмысленный взгляд. - Еще раз повторю: объясни. - Ты ведь знаешь, что Итачи работает в полиции? – Саске кивнул. – Но он не просто сотрудник. Он один из агентов правительственного масштаба, похожих на ФБР или ЦРУ, только иного порядка. Но это не так важно, как тот факт, что это дает ему мощное покровительство. И сеть его распространяется не на город-два, а на несколько стран, если не на весь мир. И, - Хатаке тяжело вздохнул, - что самое неприятное, он в курсе о том, кто мы такие. Взгляд Саске стал не просто злым, но несчастным, уязвимым. До этого ему казалось, что у него всегда есть неоспоримое преимущество над братом, некая сила, которую он смог бы противопоставить. Однако все опять выворачивалось наизнанку. - Он не раз покрывал твои прошлые преступления, потому что выясни кто, что ты – психопат, то Итачи бы грозило не просто увольнение. Поэтому в какой-то мере ты ему обязан. - Я ничем не обязан этому гнилому ублюдку! – прошипел Саске, снова становясь в изготовку. - И все же факт – есть факт. Однако он знал, что ты убиваешь не просто так. Потому что он в курсе. Он отказался работать с нами и принял нейтральную сторону, уйдя в агентство. После смерти вашей семьи… - После ее убийства, - хохотнул Саске, и Какаши устало потер переносицу. - После их смерти, Итачи приобрел некоторые способности, что очень бы нам пригодились, но – увы. У него был «другой путь», как он сам и сказал. Поначалу мы пристально за ним наблюдали, но он шел в направлении работы с полицией, зачистки города от преступности, совсем не представлял угрозы. - А то, что он расчленил своих отца и мать и развесил их внутренности по квартире как новогодние гирлянды – никого не смутило?! – Саске со злости подошел к тумбочке и просто отшвырнул ее в кучу мусора, на которую раньше пожаловалась Карин. - Ты знаешь, почему он это сделал. И теперь, зная всю правду – понимаешь его. Твои отец и мать – не были хорошими людьми. - Да плевать! - Так же как тебе плевать на благополучие Наруто! – внезапно сбоку заорала Карин, и три пары глаз уставились на нее. – Не знаю, что у вас там, в семье, произошло, Учиха, но ты блядски эгоистичный ребенок, который даже прогнившую тушку сдохшего хомячка будет таскать с собой, до тех пор, пока газовую гангрену от него не подхватит! И всем заразу не подсунет! - Карин! – Суйгетсу не на шутку переполошился, вскакивая с пола. Пьяная Узумаки совсем не держала себя в руках, а поехавший сейчас Учиха мог завершить начатое его братцем. Какаши прищурился, ощущая, что сейчас близок к еще одной истине, которую покрывали эти двое. - Ты ни черта обо мне не знаешь, - прошипел Саске, разворачивая свое опасное внимание к девушке. - Да ладно, блядь?! Серьезно?! А мне кажется, теперь я насквозь тебя вижу! Сперва пользуешься Наруто, как душе вздумается, потом используешь меня, а затем просто травишь всем вокруг жизнь! – из ее глаз брызнули слезы, и она со всхлипами опустилась на диван. – Как же я тебя ненавижу, сука, - бутылка откатилась от нее, разливая по полу пиво. – И люблю, - тихо прошептала она под конец, окончательно заваливаясь набок. Перепившее и перегруженное сознание просто отключилось, отказываясь функционировать дальше. Наступила тишина. Гнев Учихи спал после выданной тирады, и он сам потерянно смотрел в пол, сжимая и разжимая кулаки. Какаши откашлялся, а затем решил прервать паузу: - Ты и Итачи всегда чувствовали мир на другом уровне. Потому ты до сих пор не побежал убивать его из мести, хотя считал, что ненавидишь его, что готов убить. Но всегда оттягивал этот момент, а потом и вовсе – забыл про это. Потому что… - Наруто, - Саске, полностью опустошенный, вернулся на свой стул. Мысли о собственной семье давно не приходили к нему. Образ брата растерся в памяти, чувства к нему притупились, но сейчас тот снова всплыл яркой и отчетливой фигурой из прошлого. То, как они вместе играли, как решали трудные задачи из школы, как пытались дозваться до отца, вечно с кем-то говорящего по телефону и угрожающего выпороть, если не уберутся с глаз. Мать почти не бывала дома, она всегда куда-то уходила. За что отец часто запирался с ней в комнате и долго избивал – Саске помнит те звуки ударов и крики подтипа «шлюха», пока мать орала и язвила в ответ. Саске был в том возрасте, когда слепо любил родителей и брата, прощая абсолютно все. Поэтому кровавое представление в исполнении Итачи вбилось клином в неокрепшую психику, сведя все стрелки на брата. - Он бы не тронул их просто так, - подкрепил Какаши сдвинувшиеся с мертвой точки мысли Учихи. – Но однажды он все же совершил кое-что, что повлекло необратимые последствия. Саске вскинул голову на Хатаке, и его глаза настороженно наполнялись осмысленностью и новыми вопросами. - Что произошло? - Эта история затрагивает не только тебя и Итачи, - мрачно произнес Какаши. – Она захватывает меня, моих друзей, трех Мудрецов и Наруто. - Наруто? – тупо переспросил Саске, краем глаза замечая, как такой же заинтересованный Суйгетсу подсаживается на диван к Карин, аккуратно укладывая ее голову себе на колени. - Да. Я пришел, чтобы рассказать ее, хоть Джирайя и против, - Хатаке растер виски и сел на табурет у тумбы. - Приготовься внимательно слушать. *** Итачи молча смотрел на уснувшего мальчика. Гаара выглядел почти умиротворенным, если бы не влажные полоски на щеках и слегка припухшие веки. Заперли его в одной из комнат дешевого мотеля, почти не давали еды, пугали своими каменными лицами. Потерянный ребенок выглядел точь-в-точь как Саске, когда… Учиха оборвал мысли и развернулся, удерживая дверь рукой. - Он тут, - Итачи чуть отошел, позволяя разглядеть свернувшегося на кровати ребенка. Наруто стоял у стены напротив. Аура этого существа давила даже яркий электрический свет. Находиться с оригиналом теней в одном помещении казалось невозможным и удушающим, но выхода не было. Итачи изначально понимал отведенную ему роль. Узумаки ухмыльнулся, и трещина рта искривилась, меняя за собой все лицо, словно сминая его как бумажный лист. - Знаешь, у нас осталось всего два дня до того, как все начнет рушиться, - Наруто оттолкнулся от стены и подошел к двери, останавливаясь в сантиметрах от Итачи. – Тебя это совсем не пугает? - Мне нет смысла бояться, - Учиха обреченно посмотрел в демонические глаза неправильного Наруто. - Да, он всегда считал тебя мудрее всех, - вдруг лицо Узумаки стало серьезным и неожиданно опечаленным. – Всегда, даже здесь и сейчас. И он скрылся в комнате, захлопывая за собой дверь. Итачи остался стоять, стараясь унять дрожь. Нет, он боялся. Но этот страх был подавленный, смиренный. Он не властвовал над ним, но все же присутствовал, грызя изнутри в моменты душевной слабости. Потому что правда и ложь – одно и то же. Потому что истины не существует. Учиха скривился, как от зубной боли, и отошел от дверей, за которыми было жутко-тихо. Стянув свой пиджак, он ослабил галстук, а затем опустился на старый диван, недовольно ощущая под собой пружины. Откинув голову на спинку, он всмотрелся в потолок, пытаясь успокоить бегавший под кожей холод и очередной приступ головной боли. Его тело распадалось и умирало, точно так же, как и его хозяин. Потому что жизни и смерти не существует. *** Киба вернулся очень поздно. Его силуэт в темном коридоре освещался лишь светом с кухни. И что-то было не совсем правильно. Инудзука казался каким-то ломаным, его движения резкими и непривычными, а дыхание слишком громким. Наруто неуверенно встал из-за стола, отставляя чашку с чаем, и пошел к своему парню. Тот содрал с себя куртку и швырнул ее в угол прихожей, все так же не поднимая глаз на Узумаки. - Киба? – позвал тот, слегка наклоняясь вперед и пытаясь выловить его взгляд. Что-то сверкнуло алым, а затем Инудзука спокойно посмотрел в ответ. - Тяжелая смена? - Мне подсунули сраного ворона, а я в птицах совсем вот не разбираюсь, - монотонно ответил Киба, и в его лица не дрогнул почти ни один мускул. - Ты поэтому так задержался? Тот кивнул, а затем молча прошел мимо, на кухню. Наруто недоумевающе свел вместе брови, стараясь сообразить, что еще могло случиться – Киба никогда не был таким на его памяти, даже из-за сложных смен. Инудзука тем временем прошел к холодильнику, порылся внутри и выудил пачку сока. - Может, поешь? – Наруто оперся о косяк двери, хмуро наблюдая за парнем. - Нет, я спать, - и Киба снова прошел мимо, скрываясь теперь уже в спальне. Разговор, который хотел поднять Узумаки, теперь уже казался невозможным. Наверное, следует подождать до утра. Наруто отстраненно наблюдал за своим парнем, который, как переваренный овощ, стаскивал с себя одежду. Взгляд упал на тумбу, где лежал конверт с координатами. Когда Киба улегся, Узумаки аккуратно подошел и забрал конверт, возвращаясь на кухню. Он-то проспал почти весь день, поэтому укладываться было еще рано. Затащив на стол ноутбук, Узумаки снова принялся изучать координаты, неосознанно вертя в руках снежинку. Ближе к утру, когда он уже перешел на просмотр сериалов, решив забить на время на все таинственные послания, снежинка все так же вертелась меж длинных пальцев, незаметно меняя свой цвет, будто наполняясь чем-то изнутри. Когда стрелки показали шесть утра, Узумаки зевнул, хрустнув челюстью, а затем захлопнул крышку ноутбука. Сонно взглянув на снежинку, он кинул ее на стол, не замечая изменений, и уже хотел было уйти с кухни, когда за спиной что-то ярко вспыхнуло зеленым свечением, заставив мгновенно сбросить с себя дрему и развернуться, хватаясь за нож, что лежал на столе. - Что за… - Наруто пораженно смотрел на того, кто внезапно появился прямо напротив. Идеальная копия его самого. Солнечно улыбающаяся, с свойственной только ему одному легкой неуклюжестью и с точно таким же шрамом на плече. – Ты кто, черт подери, такой?! – голос сорвался сначала на крик, а потом на хрип. Копия вопросительно посмотрела, а потом рассмеялась слегка каркающим смехом. - Ты, - просто пожал этот даже слишком солнечный человек, принимаясь осматривать кухню. - Я – это я, а ты… Я не знаю, кто ты, - зло прошипел Наруто, не понимая, за что именно взъелся на эту копию. Не боялся. Именно злился. - Неужели ты думаешь что ты – это только ты? – копия забавно склонила голову набок, перекатываясь с пятки на носок. – Мы никогда не одни. - Зачем ты здесь? – решил зайти с другого конца Наруто, откладывая нож в сторону. Хоть копия и раздражала, протыкать ее насквозь не казалось правильным. - Чтобы дать тебе шанс во всем разобраться, - дубль деловито покачал головой и внезапно развернулся к плите, включая конфорки и выуживая из шкафчика кастрюлю. - В каком смысле? – Наруто скрестил руки на груди, упрямо поджимая губы. - Ты ведь хочешь сходить по тем координатам, что лежат в конверте, - подметила копия, заливая в кастрюлю молоко, и опуская на соседнюю конфорку сковородку. – Я смогу тебя прикрыть, чтобы никто не искал. Потому что, ну, знаешь, - дубль взмахнул лопаткой, второй рукой выуживая из холодильника яйца, - сложно разбираться со своим прошлым, когда на хвосте поисковой отряд. Наруто лишь наблюдал, как его копия готовит завтрак из омлета и овсянки. Киба любил и то и то. - Что ты такое? - Слушай, я сам знаю не больше чем ты. Моя задача лишь прикрыть твой зад, так что кыш. Ну, или разбей снежинку – я исчезну, а ты будешь сидеть тут как… Договорить дубль не успел. Из спальни послышались шаги, и Наруто внезапно осознал, что его целуют. Дубль неожиданно быстро ужом скользнул к нему и приник к губам, буквально на мгновение. В этом не было какого-то подтекста, просто касание ради касания. Потому что так надо было. Когда Киба зашел на кухню, то он видел только дубль. Тот весело его поприветствовал, обнял, поцеловал, и промурлыкал что-то про завтрак. Инудзука хрипло смеялся, обнимал копию за талию и напрочь не видел настоящего Наруто. Узумаки будто бы попал в зазеркалье, смотря на свою жизнь со стороны. Этот домашний уют, любящего парня, работу и всех друзей он собирался обменять на неясные картинки из прошлого и непонятного знакомого, который привел его к убийству. Молча наблюдая за всем, Наруто тенью следовал за дублем, который провожал Кибу на работу. Тот выглядел самим собой, никакого пустого взгляда, странного поведения. Тот интересовался самочувствием, искренне радовался, что Наруто снова общительный и яркий. И тут настоящий Узумаки осознал – он больше никогда не сможет быть таким чистым и радостным, как показывал его дубль. Будто что-то в нем перегорело. Несколько лампочек – казалось бы, пустяк, но нет, свет тускнеет. Наруто никогда не сможет так улыбнуться, не сможет так же смотреть на мир, широко распахивая глаза и удивляясь тому, как все вокруг чудесно. Входная дверь захлопнулась. Дубль стоял к нему спиной, из-за плеча наблюдая за ним. Ему больше не надо было ничего говорить, ему просто оставалось ждать решения оригинала. Раз. Два. Три. Наруто ринулся в спальню, выуживая из шкафа небольшой рюкзак и одежду. Накинув на себя что потеплее, Узумаки забежал на кухню, быстро сооружая себе бутерброды. Выудив из вазона припрятанную банковскую карту, Наруто подлетел к дверям и стал натягивать обувь, когда его лихорадочные движения прервал дубль. - Вот, возьми, - он протягивал телефон Кибы, который тот забыл. Наруто посмотрел на свою копию, как на идиота, на что тот фыркнул. – Я скажу, что он его потерял. А тебе понадобится интернет. Поколебавшись, Узумаки выхватил прибор из крепких рук и, накинув куртку, вылетел в подъезд. На душе скреблись кошки, движение по этой дороге, куда он свернул, казалось абсолютно неверным, но при этом Наруто отчего-то знал, что особого выбора у него нет. И не будет. Выбежав из дома в продрогшую улицу, Наруто остановился, судорожно выдыхая клубы пара. День только начинался, еще не отойдя от утра, прохожие сновали мимо, а машины двигались медленно, словно пчелы в патоке. Куда ему идти, если время указано только на завтра? Узумаки знал одно – он не сможет усидеть в доме, рядом с Кибой, в присутствии дубля. Находиться рядом со счастливой парочкой было мучительно. Поправив лямки рюкзака, парень угрюмо поплелся на остановку. В мыслях крутились последние события, стремительно меняющаяся жизнь и чувство, будто он что-то упускает. Нет, не воспоминания о прошлой жизни, не странные сны и люди, а что-то более массивное, фундаментальное. Мысли соскользнули на Учиху, и Наруто насупился, раздумывая, как найти этого человека. Последний раз он видел его на ферме того старика, которого убил Наруто. От слова «убил» по телу пробежал озноб. И тут Узумаки задумался. При каждом поступлении в больницу человека с огнестрельным, врачи обязаны докладывать в полицию. Те бы сразу могли сопоставить его ранение и убийство старика на ферме. Тем более Узумаки там знатно наследил. Саске замел следы? А пуля? Куда делась пуля? По ее калибру можно было бы выяснить ружье и связать события воедино. - Надо найти Саске, - Наруто проговорил это вслух, будто бы так материя Вселенной станет прочнее, и его решение будет иметь дополнительный вес. Добраться до места их прошлой встречи в городе оказалось не сложно. Проблемой стало направление, куда его увез Саске. Приблизительную дорогу Наруто помнил. Немного хмуро разглядывая проезжавший мимо транспорт, Узумаки судорожно соображал, как бы отыскать дом фермера. Хотя вряд ли там можно будет найти Учиху, но все же ему некуда было сейчас ехать. И не отчего оттолкнуться. Идея мелькнула в голове как яркая вспышка. Судорожно выудив телефон из кармана, Наруто стал вбивать в поисковик сводку об убийствах. В новостях было много пестрых заголовков о смертях и пропавших без вести. Отмотав на нужную дату, он не обнаружил ни одного упоминания о старике с проломленным черепом. Нахмурившись, Наруто стал листать сводку происшествий в ближайшие даты, и нашел заметку о пожаре на ферме. Усевшись на железную скамью на остановке, Узумаки открыл статью и углубился в изучение. Пожар случился в тот же день, когда умер старик. Кто-то поджег ферму – скорее всего Саске, и Саске же вытащил пулю. Тогда понятно, почему не были связаны его ранение и убийство. Однако при расследовании могли обнаружить, что смерть наступила в результате черепно-мозговой травмы, но никак не от огня. В соседней заметке Наруто вычитал, что вместе с пожаром вскрылись и убийства самого Кирихито – все списали на то, что одна из жертв, защищаясь, проломила ему череп. Видимо, так и замяли все дело. Выходило, что на ферму нет смысла ехать – все, что там можно найти – это пепелище. Тяжело вздохнув, Наруто поднялся – железо холодило бедра – и принялся листать сводки дальше. Если Саске связан с убийствами, то о его выходках можно было найти здесь хоть какую-то информацию. Пролистав еще несколько страниц, Узумаки обнаружил статью о недавнем пожаре – странный огонь черного цвета (по словам очевидцев) сжег дотла небольшой магазинчик с безделушками. Там были две фотографии – здание до и после. И от чего-то изображение этого нелепого магазинчика всколыхнуло в душе странные чувства грусти и потери. Будто бы он когда-то бывал там, дорожил этим местом. Отыскав адрес, Наруто сунул мобильник в карман и выискал глазами нужный автобус. Странный пожар, черный огонь – все это было либо происками любителей мистики, либо это напрямую связано с Саске. Да даже если и не на прямую, все равно, что-то, да вывело бы неизменно к Учихе, Наруто это нутром чуял. В автобусе было тепло. Кости заныли от перепада температур, напоминая о недавнем домашнем аресте. Ходить было все еще тяжело, а плечо ныло, но возвращаться в дом Узумаки не хотел. Плюхнувшись на свободное место, Наруто вдел наушники плеера и уткнулся лбом в подмерзшее окно. От его дыхания расплывались белые лужи на стекле и тут же исчезали. Внезапно перед глазами вспыхнуло видение белого ледяного озера, снега. Словно яркий свет лампы в операционной. И тут же погасла. В висках резанула боль, и Наруто тихо зашипел, пытаясь ухватиться за видение. Окно от дыхание запотело сильнее, и внезапно он увидел перед собой Саске, сидящего в поезде, когда-то очень давно. Боль сжала голову кольцом, и Наруто уткнулся в руки, упершись локтями в колени. Музыка грохотала в ушах, раззадоривая мигрень сильнее, но вынуть наушники сил не было. Казалось, все тело закаменело в этой позе, и Узумаки зажмурился. Все прошло резко. Так же резко, как и началось. Боль оставила после себя ощущение ватности и пустоты, заставляя мышцы гудеть от слабости еще сильнее. Чудом не проморгав нужную остановку, Наруто решил, что не станет пересаживаться на другой транспорт, а дойдет пешком. Возможно, идея была дурная, но хотелось двигаться, шевелиться, только бы больше не замирать в личном болоте. О своем решении Наруто уже пожалел спустя два квартала. Тело налилось свинцовой тяжестью, в голове все гудело, а дышалось с трудом. В груди сильно что-то болело, сдавливая не то сердце, не то легкие. Повернув к дороге, Узумаки снова опустился на скамейку в ожидании другого автобуса. Его тело было разлажено, а он не был в ладу с самим собой. Усмехнувшись, парень откинул голову назад, упираясь затылком в стенку остановочной будки. Отчего-то хотелось расплакаться. Подошедший автобус прервал его душевные терзания, и Наруто послушно забрался внутрь, снова устраиваясь у окна. В этот раз дорога была спокойной. Они катились по асфальту ровно и относительно тихо. Людей почти не было – район не самый популярный, в салоне было тихо. На дорогу в итоге ушло полчаса – только тогда он услышал по динамику название нужной остановки. Поднявшись и встав у двери, Наруто краем глаза заметил, как в другом конце автобуса кто-то отзеркалил его движения. Аккуратно скосившись, Узумаки разглядел человека, который стоял, затянутый во все черное, и разглядеть его было невозможно. Двери открылись, и Наруто шагнул наружу одновременно со странным пассажиром. На мгновение они оба застыли на остановке, но затем человек повернулся спиной и начал удаляться. Наруто нужно было в другую сторону. Успокоено выдохнув, парень зашагал в переулок, начиная петлять среди домов, чтобы отыскать пепелище. Ходить не пришлось долго, хотя голова неприятно гудела от частых сравнений с картой. К сгоревшему дому он вышел через пятнадцать минут, и улица, на которой он оказался, была до боли знакомой. Он нутром чуял, что бывал тут раньше. Болезненно сжавшийся обруч под кожей головы заставил зашипеть, но Наруто двинулся ближе, к оградительной ленте. Подняв ее, он ступил на золу и обломки, что захрустели у него под подошвой. Вокруг валялись балки и перекрытия, обгоревшее железо и кучи мусора. Странно было то, что дом был деревянным среди каменных застроек. Но это и выделяло магазинчик среди прочих. Узумаки огляделся и с точностью мог сказать, где стоял прилавок, была витрина. А чуть поодаль лестница и проход в подсобку. - Я был здесь раньше, - говорить с самим собой было проще, чем бормотать мысленно. Опустившись на корточки, Наруто чуть пошурудел рукой в золе, выуживая на свет обгоревший, местами оплавленный рубин из какого-то украшения. Видимо, хорошенько обобрать это место еще толком не успели. Но взгляд Узумаки зацепился за оплавленный край. Рубин плавится при температуре свыше двух тысяч градусов. Обычным огнем, даже при пожаре, такого не добьешься. Выпрямившись, блондин уложил камушек на раскрытую ладонь, разглядывая его внимательнее. Часть его загрубела и приобрела матовый темный цвет, но сохранившаяся часть осталась блестеть красивой капелькой, словно зернышко граната. Красная точка рубина вдруг стала скатываться с ладони и капнула на землю, оставляя после себя алый след. Наруто моргнул. Вокруг было темно и пусто, звуки машин в отдалении стихли, а запах гари исчез. - Лопату, - раздалось из-за спины. Наруто резко обернулся и зажмурился от яркого солнечного света, что ударил из настежь распахнутых дверей веранды. Там, в саду, стоял Саске, смотря куда-то вперед мрачным, но уверенным взглядом. Его белая рубашка с коротким рукавом местами была заляпана красным, а его левая рука постоянно что-то стряхивала. Наруто отмер и подошел ближе, с запозданием осознавая, что одет в шорты и рыжую футболку. Выглянув из дверей, он осмотрел пустой сад. - Что? – Наруто не планировал говорить, но слова сами слетели с губ. - Принеси лопату, - невозмутимо повторил Учиха. - Саске, мы не сможем это скрыть, - тихо проговорил Узумаки, понимая, что его тело – вовсе не его. Он просто гость в нем. - Принеси ебанную лопату! – заорал Саске, разворачиваясь к нему и глядя глазами, полными ужаса, ненависти и больного восторга. Наруто отшатнулся обратно в дом, а затем развернулся, скрываясь в его глубине. Пройдя почти насквозь, он почему-то затормозил у одной из дверей, которая тоже была распахнута. Он стоял к ней боком, но смотрел прямо, всей душой не желая поворачивать голову. На дворе вопили цикады, перекрывая почти все звуки, стояла жуткая жара, а из комнаты тянуло чем-то сладковато-гнилостным. Первыми скосились глаза, выхватывая разломанный стол и какую-то бесформенную кучу. Потом развернулась и голова. В гостиной – именно ей и оказалась комната – навзничь лежала пожилая женщина в сереньком платье, уляпанном кровью. Ее испуганные неживые глаза смотрели в потолок, а из груди торчал десертный нож. Ноги развалились в стороны, подол платья задрался, отчего можно было видеть пожелтевшие от испражнений трусы. Большего Наруто знать и не надо было. Он резко прошел дальше, поворачивая к лестнице, под которой хранился садовый инвентарь. Раздобыв лопату, он так же бегом вернулся в сад и передал инструмент в отряхивающуюся руку Учихи. Тот молча подошел к яблоне и начал копать. - Саске, соседи видели, как она шла к нам. - Скажем, что она ушла, - прохрипел брюнет. На улице было жарко, пот блестел на бледной коже, каплями свисал с кончика носа. Высокий забор по периметру мог скрыть то, что делал Учиха. - У нас сломан стол. Ковер в крови, как и паркет. - Приберемся. - А стол? - Купим новый. - А родители? - Я скажу, что трахнул на нем тебя, и разломал, - черные глаза хищно впились в голубые, а губы искривились в порочной ухмылке. И Наруто с ужасом осознал, что испытывает иррациональное, неуместное, неприятное возбуждение. Саске внезапно воткнул лопату в землю и выпрыгнул из уже прилично углубившейся ямы. В крови и земле, он походил на странного хищника, что вышел на охоту. - Скажи, Наруто, - снова левая рука дернулась, скидывая с себя что-то, - ты ведь хочешь меня сейчас, да? - Отъебись. Ты в чужой крови. - И что? - Вдруг эта бабка болела чем? - А не все ли равно? – брови Учихи дернулись в каком-то едком движении, а руки ухватили блондина за плечи. – Ты был там со мной. Ты мог меня остановить. - Не мог. - Потому что ты часть меня, - прошипел парень ему в губы. – А я – часть тебя. - Саске… Имя слетело с губ в третий раз, и все исчезло. Видение растаяло, и Наруто понял, что падает вниз, в черноту сгоревшего здания, до боли сжимая в кулаке оплавленный рубин. Удар о землю был глухим, Узумаки свернулся в позе эмбриона, пытаясь пережить боль в груди, которая впилась внутрь острыми когтями. Перед глазами плыло, мелькали обрывки странного разговора, в висках пульсировала боль. Холодная рука, что опустилась ему на лоб, была словно откровение из уст святого пророка – отрезвляющая и желанная. Увидеть, кто это был, Наруто не смог – слезы застилали глаза, но ощутить, как его подняли на руки и понесли, ему удалось перед тем, как отключиться.