Глупые последствия

      Возвращаться к прошлому всегда бывает тяжело. Словно ты во второй раз прыгаешь в воду, притом совершенно не умея плавать. И вроде нет ничего нового, а все то, что ты когда-то видел. Все то, что хотелось бы напрочь забыть и навсегда стереть из памяти. Ведь у нашего прошлого есть ужасное свойство — забирать нас в плен и сжигать души дотла. Тянуть к нам свои грязные руки, чтобы навсегда стиснуть в объятьях, заставляя задыхаться от безысходности. Поэтому возвращаться к старому неприятно, тяжко, болезненно, но когда у тебя не остается выбора, приходится мириться с обстоятельствами. Определенно, возвращение к старому — не лучший способ начать жизнь заново.       Светловолосая девушка вышла из машины, захватив с собой большую сумку, наполненную всякими тетрадками и женскими принадлежностями, и черную куртку. Она слабо захлопнула дверь автомобиля и развернулась. На душе стало тяжело, как только она увидела перед собой знакомый дом. Спустя пару лет здесь ничего не изменилось, даже дверь дома была такой же белой, словно снег, на которой красовалась табличка с надписью «Добро пожаловать». От лицезрение своего родного дома у нее сжалось сердце. Даже когда мы рассматриваем что-то из давно забытого, перед нами всегда будет представляться картина, которая захлестнет нас с головой, вызвав ностальгию. Беатрис великолепно это знала, но отвести взгляд от дома не могла, что-то не позволяло ей сделать этого.       — Трис? — девушка резко обернулась, почувствовав чью-то руку на своем плече. Она резко выпрямилась и выдала из себя улыбку, дабы не вызвать подозрений у Натали, ее матери.       — Я в порядке, мам, — быстро проговорила она, опустив взгляд на свою обувь, сделав вид, что решила разглядеть свои потрепанные временем кеды, которые когда-то были светло-голубого цвета, а сейчас превратились в грязно-зеленый.       Натали улыбнулась уголками губ, притворившись, что поверила дочери. Она вытащила из багажника автомобиля бежевый чемодан и покатила его к двери. Трис следовала за ней, продолжая изучать свои кеды. Они шли молча, потому что каждый думал о своем: Натали думала, правильно ли она поступила, что вернула дочь домой, а Беатрис думала, как бы не расплакаться при виде своей старой комнаты и при виде старых стен, несущих больные сердцу воспоминания. Как только девушка узнала, что должна будет вернуться домой, она сразу поняла, что жизнь круто поменяется.       До этого момента Трис жила с родителями в другом городе, потому что пару лет назад ее отца, Эндрю, перевели по работе в Нью-Йорк, посему вся семья была вынуждена паковать чемоданы. Около месяца назад Эндрю Прайор предложили вновь вернуться в Чикаго, на что он живо согласился, ведь лучше дома ничего нет. Трис помнит этот день, когда она спокойно сидела в своей комнате и читала книгу, и тут же в ее комнату ворвался отец, весело обняв ее и сказав главную новость. Тогда она была в ступоре около пяти минут, а через секунду зашла Натали, по лицу понявшая, что случилось что-то не то. Беатрис не могла больше видеть этот город, она была безумно счастлива, когда на грани распада семьи их отца перевели в другое место, ведь тогда она могла забыть всю боль, просто оставив ее дома. И что делать теперь? Принимать боль обратно? Нет, она не сможет.       — Перед нашим приездом я попросила Эндрю вызвать уборщицу, чтобы она обновила наш дом, — сказала женщина, поворачивая ключ в замочной скважине.       Как только дверь открылась, на Трис тут же нахлынули воспоминания прошлого. Она почувствовала родной запах, увидела перед собой все то, что было когда-то давно. В глазах стало щипать, девушка быстро сморгнула слезы, чтобы не показать матери свою слабость.       — Она убралась, правда, — стала оправдываться Натали. — Видимо, решила только смахнуть пыль с мебели. Но ведь мы преобразуем и обновим наш дом, правда? — Она взглянула на дочь, та легонько улыбнулась и кивнула.       — Можно мне в комнату? — спросила Трис, сняв кеды и ступив босыми ногами по холодному полу. Пахло хлоркой вперемешку с духами Калеба, которыми он последний раз пользовался пару лет назад. И хоть аромат был еле уловим, она вдыхала его полной грудью.       — Конечно, дорогая, — добродушно проговорила женщина, двигаясь в направлении кухни. — Думаю, что ужин мы сегодня закажем, — бросила она напоследок, открывая холодильник и убеждаясь, что внутри совершенно пусто.       Трис не до конца расслышала ее последнее предложение, ее это особо не интересовало. Она поспешила побыстрее подняться наверх и увидеть свою комнату. Девушка ступала по знакомым ступенькам, заметив на седьмой ступеньке выцарапанные ножом имена: ее и Калеба. Тогда ей было шесть, а Калебу семь. Будучи маленькими детьми они решили сделать шалость, на что оставили свои имена на седьмой ступени. Тогда им это показалось забавным и двое маленьких детей громко смеялись, пока родители не застали их за проказой. К счастью, их решили не наказывать. Трис запомнила этот день, один из самых лучших и веселых в ее жизни.       С замиранием сердца она открыла свою комнату. Книги все так же лежали на полках, застеленная кровать была на своем обычном месте, все выглядело так, как и выглядело всегда. Запах лаванды витал в комнате, возвращая девушку в прошлое. Она проглотила огромный комок в горле и двинулась к кровати. Девушка с осторожностью присела на край кровати и поставила на нее свою сумку. Она принялась сканировать светлыми глазами комнату, которая одновременно казалась родной и совершенно чужой. Смешанные чувства на душе не давали покоя, и из-за этого хотелось скрыться куда-то, чтобы заглушить эмоции. Беатрис закрыла глаза и попыталась унять боль в груди и бешеное сердце, которое с огромной скоростью разгоняло кровь по венам. Удавалось с трудом, но она всеми силами пыталась успокоиться. Трис всегда считала до десяти и закрывала глаза, обычно это срабатывало.       Внезапно послышался хлопок двери. Вернулся отец. Она открыла глаза и заметила, что сердце стало биться в более замедленном темпе, а дыхание нормализовалось. Трис встала и принялась вытаскивать из сумки принадлежности, чтобы все расставить по своим местам.       — Беатрис, с какой начинкой ты будешь пиццу? — услышала она голос матери. Трис подумала, что она уже была с трубкой в руках и диктовала работнику пиццерии заказы.       — Я очень устала и не хочу есть, — прикрикнула она из комнаты, чтобы ее услышали. — Я буду спать.       — Тогда спокойной ночи, — услышала она в ответ. Беатрис сказала еле слышное «доброй ночи» и легла на кровать.       Она схватила плеер и засунула наушники в уши. Через секунду она включила музыку и закрыла глаза, попытавшись заснуть. Завтра она обязательно обставит по-новому свою комнату. Завтра она не оставит от прошлого и следа. Но сегодня ее ждет крепкий и сладкий сон.