За тонкой кромкой стекла

Осколок 1 — Страх

— Именно страх и сохраняет нам жизнь. — Нет. Так мы только продолжаем дышать. Ходячие мертвецы (The Walking Dead)

Вся его жизнь была наполнена страхом. Он боялся всего: смеяться, плакать, говорить, думать, а иногда даже дышать. Ведь каждое его неверное движение вознаграждалось криками, визгами, лишением еды и несколькими днями взаперти в чулане под лестницей. Мальчик чувствовал, что так было не всегда, когда-то он не боялся, его могли игнорировать, избегать и даже тихо ненавидеть, но никогда они его не били. Все пошло не так, когда ему исполнилось пять. Тогда произошло что-то необычное, что-то, что не могло объясниться законами. В тот день, в его День Рождения, на него упала кастрюля с кипятком, но она не долетела, что-то остановило ее в воздухе и не дало упасть на мальчика, это что-то спасло его жизнь. Но это не понравилось его родственникам, и они сначала его выпороли кожаным ремнем с тяжелой, жгучей металлической пряжкой, а потом, плачущего и вздрагивающего от невыносимой боли, заперли в чулане. Тогда он стал бояться. Бояться всего. Если с мальчиком происходили необычные вещи, его били, обзывали уродом и психом, пытались всячески наказать и унизить, сделать его и без того невыносимую жизнь еще более ужасной. Единственной его отдушиной была книга, нет, Книга, для него она была таковой именно с большой буквы. Потрепанная и старая. Она выгладела дряхлой и неприглядной. Нашел мальчик ее на свалке. Ему нравились книги, а эта была для него особенной, не такой, как сотни других. Желтые листы, сладкий запах древности, тканевый переплет и интересная история на старых страницах. Все это привлекало его к древнему фолианту. Каждый вечер он забирался на кровать с ногами, пытался поймать последний лучик, проникающий сквозь маленькое окошко, и читал. Медленно и аккуратно он переворачивал пожелтевшие листки. Вдыхал аромат страниц, и все сильней погружался в действия, разворачивающиеся в книге. Читать, пока и тот последний лучик не зайдет за горизонт. Читать, пока глаза не станут щипать и требовать сна для себя. Просто читать… Ему нравилось читать о приключениях Алисы в зазеркалье. Было очень интересно узнать, какой же этот мир за отражающимся стеклом. Иногда Гарри и сам мечтал прикоснуться к зеркалу, почувствовать гладкость и холод стекла, пропустить руку сквозь него и оказаться там… Там, где все его мечты смогут стать реальными, там, где не будет ежедневных криков и побоев. Там, где его полюбят, где смогут обнять и ласково поцеловать в макушку. Два года тому назад Гарри пошел в школу. Он радовался, он считал, что, наконец, сможет найти себе друга, но этой мечте, впрочем, как и другим его мечтам, было не суждено сбыться. Дадлик рассказал всем о его ненормальности, и дети не хотели играть и дружить с психом. Учителя тоже не видели повода улучшить жизнь сиротки, зачем? Им за это не заплатят. А если называют ненормальным, то значит, есть за что. Мальчик тяжело вздохнул, каменный пол ступенек крыльца немного отрезвлял. Ему надо было идти домой, помогать тете в саду с розами. Он не любил розы, они больно кололи маленькие пальчики, оставляя после себя тонкие царапины, которые потом еще несколько дней щипали. Гарри не любил боль, но вся его жизнь была построена на боли и страхе. Вся... Он уже хотел встать и идти домой, когда из-за поворота вырулила компания галдящих детей. В этой разношерстной компании малолетних хулиганов эффектно выделялся толстый детина Дадлик, даже для своих восьми он выглядел намного массивней своих сверстников, тут уже сказывалось пятиразовое плотное питание на домашних харчах. - О, смотрите, да это же Гаррик! – выкрикнул кто-то из компании, неприлично тыкая пальцем в щупленького мальчика в больших круглых очках. — Дадли, а когда мы играли в игру «Поймай и пни Поттера»? - Грег, ты, как всегда, подаешь просто отличные идеи. Вперед! Маленький мальчик понял, что сейчас будет что-то неприятное для него. Да что там, за этот год игры Дадлика становились все жестче, и, каждый раз возвращаясь «домой» весь в ссадинах и синяках, он запирался в своем маленьком чуланчике под лестницей, утыкался носом в подушку и долго плакал, периодически шмыгая носом. Гарри, не раздумывая, развернулся и побежал куда глаза глядят, даже сумку забыл на каменных ступенях. Его уже не волновало то, что наверняка вечером дядя Верон отходит его тем ужасным кожаным ремнем. Не волновало… Мальчик боялся больше Дадли с компанией, чем дядю. Дядя его просто отлупит по попе и такой незащищенной, голой спине, а потом бросит в чулан, предварительно повесив на дверь замок. Что же касается его кузена с друзьями, то тут было куда страшней. Гарри боялся их. В прошлый раз они избили его, так что он потерял сознание, а они мало того, что не прекратили избивания, так и, наконец, заметив его состояние, убежали, оставив на холоде маленького ребенка. Повезло, что в нем было что-то, что смогло его вылечить и не дать заболеть. Гарри не знал, что Это, но он точно знал, что оно у него есть. Очень часто это что-то спасало ему жизнь, лечило порезы, синяки, простуды, переломы, а иногда это нечто помогало сбежать от Дадли с шайкой. Несмотря на помощь этого нечто, он на него сильно не надеялся, но верил… Верил так по-глупому, так по-детски. Хотя он и был этим самым ребенком, маленьким и беззащитным, одним против всего мира. Ноги гулко отдавались от пола, мальчик бежал изо всех сил, не жалея себя. Он бежал, в горле горело, бок кололо, сердце билось, как сумасшедшее, грозя вот-вот вырваться из грудной клетки. Сзади слышался топот десятка ног. Еще минута бега, и Гарри чувствует, что на пределе, он больше не может передвигать ноги, икры горят от боли в них. Дверь, точно! Быстро открыв дверь, он вбежал в помещение. Сумасшедшим, бегающим взглядом оглядывается. Столы, стеллажи, книги, много книг… библиотека. А самой библиотекарши нет. Нет того, кто смог бы хоть ненадолго спасти его от расправы. Назад уже поздно бежать. Он еще раз оглядывается и прячется за стеллажом, а вдруг ему повезет?! Стук двери. Шаги. Они приближаются к маленькому, запуганному до дрожи в коленях мальчику. Он в смятении отступает назад. Спина соприкоснулась с чем-то твердым, холодным. Гарри резко поворачивается. Зеркало. Большое, прозрачное, холодное, в нем отражается его испуганное лицо. Зеленые, мутные от подкатывающих слез глаза смотрят в точно такие же. И отчаянно молят всех богов о спасении, о месте, где его никто не найдет. По какому-то наитию маленькая ручка Гарри приближается к холодной кромке, соединяется с отражением и проходит внутрь, как сквозь воду, но не намокает. Поттер подносит тело еще ближе к стеклу, пока оно все не вошло внутрь. Тьма…