В погоне за Экскалибур

Эта история началась с Мартина – самого обычного деревенского «мужика», хотя и деревенским его назвать трудно, ибо жил он на самой окраине своего посёлка и не имел практически никакого контакта со всеми его жителями. Да-да, она началась именно с такого обычного Мартина, а не каких-то помпезных личностей. А вместе с этой удивительной историей с Мартина началось и то самое утро, а началось оно очень рано, как, собственно, и полагается начинаться каждому подобному историческому дню. То, что мы имели смелость назвать историческим днём, на самом деле никогда бы не попало в учебники истории, но этот день, в отличие от многих ныне известных, был на много более решающим и судьбоносным, и был он таковым хотя бы, потому что все события, принесённые им, были совершенно случайными и объяснялись лишь самым банальным стечением обстоятельств. Как и было сказано, это утро началось рано. Сегодня, когда время есть возможность измерять часами, мы могли бы сказать, что оно началось примерно в четыре утра, но тогда единственным указателем времени были внутреннее чутьё и небо. Жена Мартина ещё спала, хотя раньше она всегда вставала вместе с ним, чтобы проводить его, но сегодня на это у неё не было ни сил, ни желания. Хотя, так было не только сегодня, так что уж не в этом точно заключалась особенность дня. Уже как несколько дней она чувствовала себя очередным разочарованием в жизни Мартина, который, как ей казалось, с каждым таким утром становился всё мрачнее и мрачнее. Хотя, возможно, этот меняющийся образ мужа в её глазах был всего лишь отражением её собственных переживаний и презрения к себе. Она мечтала разбавить его унылую жизнь собой и тем, что может ему дать, как женщина, а в итоге она только лишний раз убедила его в том, что он просто ничтожество и неудачник. А ведь ещё не так давно она была рада своей беременности и мечтала об их долгожданном сыне, для которого они вместе придумали имя и уже грезили о том, как он вырастет и будет вместе с отцом вот так каждое утро отправляться в дорогу (не самые амбициозные мечты, но для этих людей они были приделом). Но, видимо, замечтавшаяся мать так сильно желала поскорее увидеть сына, что не смогла удержать его в себе сколько положено. И вот на седьмом месяце беременности «сын» решил наконец повидать свет и выбраться из уютного лона, но к удивлению родителей он оказался девочкой. И это повергло в шок даже не столько отца, для которого так старалась мать, как её саму. Мало того, что вместо долгожданного сына она получила девочку, так ещё и больную недоношенную девочку! Кожа её была серой, и даже криком после рождения она родителей не осчастливила. Луиза – так звали жену – дочку возненавидела с первых минут её жизни. Эта дочка словно говорила, нет, кричала об её собственной ущербности и неполноценности. Имени они ей так и не придумали, просто не видели смысла. Предполагалось, что она скоро умрёт, не смотря на то, что спустя несколько дней ребёнок всё ещё держался, хотя за всё это время её так и не получилось даже покормить. И вот в такой угнетающей обстановке и собирался в дорогу Мартин, в доме, в котором умирали его последние мечты на будущее. Так что не удивительно, что этот дом он покидал с радостью, хоть и всего на половину дня. Запрягши старую лошадь, он погрузил в бричку удочку, вёдра, свой завтрак, обед и тому подобное. Накинув на себя старую накидку, он тихо покатил к знакомому пруду, не нарушая лишним шумом сон жены. Через пару сотен метров он почувствовал себя намного легче и совсем расслабился, когда начало светать. Природа, словно стена, заступила его от всех проблем, и он был рад погрузиться в неё с головой. Рыбалку даже трудно было назвать работой. Только с неё он приходил, как никогда, отдохнувшим. Того, что он ловил, было, конечно, недостаточно для них с Луизой, но и этому доходу он был рад, а рад в основном именно потому, что он давался ему практически без труда. Так Мартин доехал до пруда, уже когда солнце полностью взошло. На берегу его ждало насиженное место. Проблема была в том, куда привязать лошадь, чтобы ей было ещё и что пожевать под ногами. После некоторого времени поисков он наконец нашёл подходящее место, но оно было немного далековато от его собственного «поста». Делать было нечего, придётся бегать туда сюда за вещами, ведь и бричку он оставлял рядом с лошадью. Так что, вздохнув, он привязал лошадь там, а сам побрёл к берегу с удочкой, ведром, наживкой и своим завтраком в руках. Погода была что надо. Прохладный воздух освежал с утра, и без этой освежающей морозной влаги Мартин уже и не представлял себе нормальный день. Он умостился поудобней, и все его действия производились абсолютно небрежно, спокойно и неторопливо. Он закинул удочку подальше и просто смотрел, и был в полном восторге от происходящего. Даже через десять и через двадцать лет он не смог бы назвать это каждодневной рутиной. Он просто никогда бы в жизни не смог насытиться этим чувством, этой близостью к природе и ощущением своей причастности к чему-то большому. Всё вокруг тихо пело, и, пропитываясь этими звуками, Мартин глядел на ровную гладь воды. И смотрел он так достаточно долго. Вся рыба здесь словно куда-то исчезла, и пруд не подавал абсолютно никаких признаков жизни. Так он просидел около часа, а потом как-то тяжело и тоскливо вздохнул. Но тут на его вздох словно что-то ответило, как бы проснулось от этого его вздоха. Сзади он услышал какой-то шорох, что-то или кто-то там зашевелился. Абсолютно безо всякого энтузиазма Мартин обернулся, пытаясь вглядеться в кусты и деревья позади него. И таки да, под одним деревом кто-то как-то вяло и неуклюже пытался пододвинуться к стволу дерева поближе и опереться об него спиной. Мартин был в недоумении, но особого интереса происходящее у него не вызвало. Позади него оказывается всё время, что он тут, сидел или лежал этот юноша. По-видимому, он спал, и только сейчас, вероятно, от вздоха Мартина, проснулся. Вид у него был потрёпанный, поэтому после нехитрых размышлений Мартин понял, что этому его случайному товарищу вчера было очень весело. Но от этого он не почувствовал к парню ни презрения, ни жалости. Он, как ни странно, почувствовал только зависть. Как бы ему хотелось точно так же напиться до беспамятства и лежать под каким-то деревом, чтобы хоть на день забыть о тех проблемах, что камнем на него давят. Задумываться над тем, кто этот интересный тип, Мартин не стал. Он давно перестал общаться с жителями своей деревни и не был в курсе того, кто в неё прибывает, а кто убывает. Так что можно было предположить, что это чей-то приехавший племянник или может даже новый муж. Но если он чей-то новый муж, то его новая жена наверняка ужасно его кормит, так как парень был худой, как щепка. Но тогда и это объясняет его бедственное положение. Видать, запил бедняга от плохой жены. Брат по несчастью, можно сказать. Хотя Мартину жаловаться на жену было грешно, хоть как он этого хотел. Решив для себя, что это не так важно, Мартин повернулся обратно к пруду и снова стал сверлить взглядом неподвижную воду. Он просто сделает вид, что ничего не заметил, и это устроит их обоих – парень просто возьмёт и незаметно уйдёт, словно они и не виделись. Но парень не ушёл, и Мартин это слышал. Даже сидя к своему нечаянному спутнику спиной, он мог точно сказать, что происходит там – под тем деревом. Слегка придя в себя и осознав, где он находится и как сюда попал (а на это требовалось время), незнакомец просто нагло уставился на Мартина, что последнего явно смущало. И ничего если бы это длилось минуту или две, но это безмолвное созерцание безусловно весьма живописной спины рыбака длилось по крайней мере десять минут. На протяжении всего этого времени терпение Мартина медленно истекало. А незнакомец всё смотрел, словно ожидая чего-то, ожидая реакции, и был молчалив. И вскоре терпение рыбака лопнуло, и он наконец обернулся, чтобы встретиться взглядом с юным пьяницей. Глаза этого нахала блестели нездоровым блеском, но ухмылка сияла на пол лица и была какой-то высокомерной. - Утро доброе, крестьянин! – слегка севшим, но бодрым голосом обратился он. - Ну, привет… - Мартин затруднился назвать его хоть как-то. Вероятно, он хотел сказать ещё хоть что-то, но в голову ничего не приходило, и это вызывало дискомфорт. Но зато собеседник, видимо, никакого дискомфорта не ощущал. Он лениво окинул взглядом все принадлежности Мартина и без особого интереса выдал: - Клюёт? - Нет. - Ещё бы! Мартин это замечание не понял. Хотя он вообще не очень хорошо понимал, что этому парню от него нужно. Он взглянул на свою удочку, заподозрив, что с ней что-то не так. На всякий случай он вытащил её и проверил наживку. Никаких причин такого странного вывода молодого человека он не увидел, но ему казалось, что они непременно есть, и он чувствовал себя полным идиотом оттого, что не может их найти. А незнакомец просто наблюдал за всем этим, и с каждой секундой его губы всё больше растягивались в улыбке. Вскоре, не выдержав, он в меру своих скромных возможностей громко рассмеялся, и смех этот был весьма язвительным, что рыбаку явно не нравилось, и это он демонстрировал всем своим видом. - Да ладно тебе, мужик… - увидев недовольное лицо, юноша снизошёл до объяснений, - не клюёт, потому что Среда сегодня. В среду всегда плохо клюёт, разве ты не знал? Лицо мужика сразу изменилось и стало задумчивым. Такую примету он слышал впервые, хоть и был достаточно суеверным. Почесав затылок и поразмышляв над этим, он неуверенно выдал: - Но сегодня же, вроде, Четверг. Улыбка с лица юноши сразу спала. - А, да? – парень задумчиво уставился куда-то в пространство, и это выглядело как минимум странно. – Тогда может по четвергам не клюёт? – словно у самого себя едва слышно спросил он. Странные разговоры юного собеседника не нравились Мартину. С этим парнем определённо было что-то не так, и у рыбака возникало сильное желание как-то от него отделаться. Хотя любопытство на этот раз сумело составить солидную конкуренцию подобным стремлениям. А парень тем временем стал удивительно задумчивым. Глядя куда-то в пустоту перед собой он машинально ощупал свои штаны, и не найдя того, что искал, явно разочаровался, что было видно по быстро меняющемуся выражению лица. - А может… - внезапно выдал он, словно его осенило, - не клюёт, потому что гостей у тебя давно не было. А вот как надумаешь пригласить гостя, да не на день и не на два, так сразу клевать начнёт. О-о-о, ещё как начнёт! - И каких же гостей мне пригласить? – предвидя ответ, раздражённо и сдавлено буркнул Мартин. Как он и ожидал, паренёк развёл руки в стороны и с широкой улыбкой ответил: - Я готов помочь тебе в этой проблеме абсолютно безвозмездно. Мартин недовольно сдвинул брови, поняв, что парень над ним просто издевается. Сегодняшний день был явно неудачным. Хотя нет. Он был просто отвратительным. Настроение Мартина падало всё ниже со скоростью звука. Едва сдерживая гнев и раздражение, он сдавленно прошипел: - Шёл бы ты домой, парень. Мне не до тебя. - Но мой дом далеко, - не унимался незнакомец. – А твой близко. И это был не намёк. Действительно начнёт клевать! Мартин махнул рукой и развернулся обратно к пруду, решив просто игнорировать нахала. Увидев это, тот явно оживился и даже, кажется, занервничал. - Ладно, я понял, - снова начал он. – Значит рыбы тебе мало. Тогда хочешь, корова твоя будет давать надоя за троих, а? - Нет у меня коровы, - соврал Мартин. - Нет коровы, говоришь? – лукаво улыбнулся парень. – А, может, и дочурки у тебя маленькой нет? Мартина словно что-то по голове ударило. Он жил затворником столько лет, и всё это время он считал свою частную жизнь закрытой для всех. Одной из тех немногих вещей, что он ещё желал на этом свете, было то, чтобы о его бедах не знал никто, чтобы никогда он не выглядел неудачником в чьих-то глазах. Оставив свою удочку и пытаясь скрыть своё волнение, он обернулся к парню и ровным, спокойным голосом спросил: - Кто ты такой? - Я тот, кому нужна помощь и кто может помочь тебе, - улыбнулся юноша. - И чего ты хочешь? - Только временного приюта, понимания и участия. - И как собираешься мне помочь? - Как – это моё дело. А всё, что обещал, - выполню. Будешь рыбы ловить столько, что увезти не сможешь. Будет корова твоя доиться так, что не будешь успевать продавать молоко. А дочурка твоя вырастет красавицей, лучшие мужчины за неё бороться будут. Всего-то нужно приютить меня на пару дней, и заживешь, как даже не мечтал. Все в деревне локти кусать от зависти будут, - на последней фразе он сделал особый акцент, словно разгадав маленькую слабость Мартина. - А не колдун ли ты, мальчик? – изумленный откровенной тирадой собеседника выпалил рыбак. - А если и колдун, то что? Я-то думал: ты мужик не суеверный. Эти слова прозвучали неожиданно. Мужик медленно ощупал землю позади себя, не отрывая взгляда от юного мага. Он не был уверен, оставил ли он кнут, которым подгонял лошадь, в бричке или же взял с собой. Как ответ на этот вопрос, его рука нащупала знакомый предмет, и, взяв его, мужик встал и с решительным видом направился к парню со словами: - Ну, я тебе покажу несуеверного мужика, прихвостень Морганы! – с этими словами он буквально накинулся на парня, неожиданно обрушив на него яростный удар кнута. Он был явно намерен выбить из парнишки весь дух резкими ударами, не давая тому опомниться. Смекалки юноши хватило только на то, чтобы подскочить, закрыться руками и в панике выкрикивать: - Э-э-э! Ты что делаешь, мужик?! – в этой экстремальной ситуации парню потребовалось некоторое время, чтобы понять, что прихвостнями Морганы здесь называют всех магов, и этих самых прихвостней считают, должно быть, причинами всех многочисленных бед нищего населения. Понимание этой простой истины и помогло сформировать так необходимые в данном положении аргументы в свою защиту. - Ты что, мужик, какая Моргана, какой прихвостень? Да я как раз от неё и бегу. Она меня в своём замке держала. В кандалах держала. Смотри! – и парень поспешно показал свои запястья, которые действительно были красными от ссадин. Мужик на мгновение остановил свой самосуд, впившись взглядом в сомнительные доказательства слов незнакомца. Не утихающее волнение не позволяло его критическому мышлению работать быстро, а в планах мага было не позволить ему работать вообще, так как это, видимо, могло грозить ему чуть ли не расправой. Так что прежде, чем мужик смог опомниться, маг, глядя исключительно на него, так же пылко завопил: - Клюёт, мужик! – и Мартин даже не задумался над тем, что парень просто не мог видеть, клюёт там или нет. Он обернулся к тому месту, где лежала его удочка, и замер. Поплавок в воде действительно дёргался. Мужик оставил мага и неуверенно зашагал к пруду, словно не веря, что перед ним не иллюзия. И вот как только он схватил удочку, она резко дёрнулась, и Мартин только лишь чудом сумел устоять на ногах и не выронить её. А маг позади него, видимо, понял, что опасность миновала и дикий зверь укрощён, а следовательно он мог насладиться предстоящим зрелищем, гадая чем же всё закончится. Удочка в руках рыбака начала дёргаться неистово, а леска в воде ходила кругами, зигзагами и спиралями. Какой бы ни была пойманная на крючок рыба, она была невероятно сильной и успешно соперничала с крепким рыбаком, давая тому солидную фору. А Мартин уже был на грани того, чтобы упасть в воду, от чего юный волшебник не сдержал дикого хохота. От этого смеха рыбаку стало как-то нехорошо, но он не мог остановить своих попыток вытащить из воды настоящего монстра, клюнувшего ему на крючок. А парень всё смеялся и сквозь смех едва смог прокричать: - Подсекай, мужик, подсекай! – но мужик уже не мог нормально соображать, и тогда рыба под утихла, перестала дёргаться, словно её парализовало. Не без удивления Мартин потянул тяжёлую рыбину, и та медленно начала показываться из мутной воды. Её размеры просто поражали. По показавшейся морде можно было различить сома, а по непрерывно тянущемуся туловищу можно было сделать вывод, что такой рыбины здесь отродясь не ловили. Сом спокойно дался в руки рыбаку, и, только когда тот схватил его за жабры, снова начал брыкаться. Рыбина оказалась длиной около метра. Полный удивления Мартин обернулся к колдуну, который только перестал смеяться. - Ну, теперь ты мой должник, мужик, - улыбнулся тот.