***
Венди сидела на кухонном столе и болтала ногами, наблюдая, как Доранбальт неумело нарезает целебные травы. Те никак не хотели становиться ровными и пускали сок раньше времени. Но Доранбальт не сдавался, только иногда шипел, заставляя Венди улыбаться. В доме, если не считать Лахара, они были вдвоем: маг Доранбальт не выдержал наставлений Шарли и отправил ее в гильдию сказать, что они будут через час или чуть больше того. ― Знаешь, ― Венди надоело сидеть в тишине, ― у нас в гильдии многие гадают, почему вы с Лахаром друзья. ― А разве для этого нужна причина? ― Доранбальт чуть не попал себе ножом по пальцу. ― Вот ты любишь Джерара как брата, хотя он для тебя ничего не сделал, да и знаешь ты его не так давно. ― Ну, это как посмотреть. Джерар из Эдоласа спас мне жизнь. А этот очень помог во время охоты на темные гильдии. ― Но, согласись, это недостаточная причина для дружбы, ― Доранбальт закончил с травами и повернулся к девочке: ― Ты действительно хочешь знать, что нас связывает? ― Да, ― ответ прозвучал неуверенно. Венди заметила, что собеседник не очень хочет говорить об этом, но любопытство оказалось сильнее. ― Это давняя история. Мне тогда было всего семь лет. Я жил со своей семьей в маленьком городке, название которого сейчас уже никто не помнит, потому что он был разрушен каким-то монстром много лет назад. Мои родители были золотоискателями и часто оставляли меня одного на месяцы. Но однажды они не вернулись. Я ждал, надеялся, но все было напрасно, ― Доранбальт прикрыл глаза, вспоминая образ мальчика, который каждый вечер забирался на крышу старого дома и всматривался вдаль. ― А потом в наш город пришел человек из военной академии. Он собирал детей, которые остались одни, и отправлял их в столицу, чтобы они могли служить на благо королевству. Тогда мне казалось, что это единственное верное решение. Было в этом что-то романтичное, сказочное. Какой же мальчишка в детстве не мечтает стать воином? На одном из осмотров во мне обнаружили магический потенциал и направили учиться на мага рун. Вот там-то и кончилась вся романтика. Знаешь, как трудно осваивать магическую дисциплину, которая тебе не близка? Сколько не старайся, не сможешь достичь совершенства. Но совету никогда не было до этого дела. Там слишком ценятся традиции. Поэтому тем, у кого плохо получалась благородная магия рун, запрещали изучать другие дисциплины. Если не получалось и дальше, их наказывали. Видишь, ― Доранбальт указал на свой шрам на лице. ― Это сделал Салазар. ― Советник Салазар? ― удивилась Венди. ― Тот человек, что прибыл вместе с вами на военном корабле? ― Да. Но тогда он еще не был советником. Он был директором академии и уже тогда отличался жестокостью. Это просто ужасно, что такие люди управляют нашей страной. Но разговор не об этом! Меня хотели отправить в карцер из-за очередного проваленного экзамена. Как сейчас помню: нужно было создать лабиринт с помощью письмен, на выход из которого должно уйти больше пяти минут. До сих пор не понимаю, зачем это было нужно. Вот тогда мы и встретились с Лахаром. Он возмутился жестокости комиссии, председателем которой был Салазар, и, ― усмешка, ― тоже был наказан. Мы сутки сидели в холодной камере и успели сдружиться за это время. Тогда он показался мне обычным ребенком, правда, немного скованным. Только через полгода я узнал, что Лахар принадлежит к очень могущественному роду магов, которые уже много поколений посвящали свои жизни служению короне. Но это знание не разрушило нашей дружбы, скорее наоборот. Я стал лучше понимать его. Мы держались друг за друга на протяжении всего обучения. Лахар помогал мне с освоением письмен, а я пытался научить его улыбаться и заставить развивать свою истинную магию. ― А разве его волшебство не письмена? Я была полностью уверена, что это именно так! Он так искусно нас поймал. ― О, ― Доранбальт совсем не хотел возвращаться к этой теме, ведь они только стали находить общий язык. ― У Лахара очень красивая магия, но он не хочет ее использовать. Говорит, что такое не достойно мага рун. Парень замолчал на полуслове, а потом сорвался с места. Венди даже не заметила, как он оказался на втором этаже, только услышала, как жалобно стукнула дверь, и тихий вскрик боли ― хотя Венди помогла вылечить ногу Доранбальта, она еще не совсем пришла в норму. ― Что там случилось? ― Венди не выдержала и нескольких секунд ожидания. Вбежав в комнату, она застыла на месте, не веря своим глазам. Там, где раньше была нарисована пентаграмма, теперь подымался пар красно-фиолетового цвета. Он заполнил собой всю комнату, но не смог скрыть кровавые пятна на полу и двух друзей. Доранбальт сидел на полу, прижав к себе Лахара, и как будто укачивал его, успокаивая. Сам же маг рун был белее только что выпавшего снега. Он выглядел как утопленник, которого только что вытащили из речки. Под закрытыми, подрагивающими глазами залегли огромные синяки, искусанные губы кровоточили, а длинные черные волосы обвились вокруг тела, как будто стремясь скрыть беспомощность хозяина. ― Ничего-ничего, ― Доранбальт аккуратно убрал прядь со лба Лахара. ― Все будет хорошо. Он жестом подозвал к себе Венди и попросил принести то снадобье, которое они так старательно готовили. Работы для нее здесь не было: Калипсо всегда действовала очень искусно, а после пыток заставляла раны затягиваться сами собой, оставляя после себя только боль. Именно поэтому Доранбальт не волновался за телесные повреждения. Его больше волновал магический фон, который был разодран в клочья. ― Будь ты проклята, ― прошептал маг, но был остановлен другом. ― Не смей говорить такое про нее, ― Лахар снова погрузился в сон. ― Не буду, ― Доранбальт склонился над Лахаром и стер слезу, покатившуюся по его щеке. А Венди все стояла в дверях и, сдерживая слезы, наблюдала за верными друзьями.***
Час спустя. ― Что-то их долго нет, ― Джерар уже в пятый раз переводил разговор на эту тему. Наличие этой безопасной темы удачно оттягивало рассказ о том, что он потерял несколько часов жизни. ― Такой день замечательный, а вы из-за меня даже в город выйти не можете. Может, отправить кого-нибудь поторопить этих черепах из совета? ― Отправляли уже! ― фыркнул Нацу. ― Вон Шарли с Джубией разговаривает. Она сказала, что должны скоро прийти. ― Это „скоро“ уже довольно давно было. Достали! ― огрызнулся Грей, да так неожиданно, что все дернулись. Сегодня Грей был с самого утра не в настроении, и сам не мог понять, в чем дело. Именно поэтому маг сейчас осматривал зал, в котором собрались практически все члены гильдии, ища причину своей настороженности и злобы. Пока не наблюдалось ничего особенного. Громовержцы и Лаксус сидели за одним столом со Штраусами и отмечали удачно выполненные задания. Правда, Лаксус часто поглядывал на стол „Сильнейшей команды“, а точнее сверлил взглядом Джерара и Эльзу. Та удобно положила голову на плечо бывшего мага. Джерар явно чувствовал этот взгляд, но не подавал вида, только победно прижимал к себе девушку. Но Грею было абсолютно неинтересно смотреть на эту немую разборку, и он принялся дальше рассматривать товарищей по гильдии. Мастер и откуда-то вернувшиеся Гажил и Лилейный его не заинтересовали. Команда „Теневой механизм“, склонившиеся над картами Каны ― тем более. Рассмотрение своей команды тоже не дало результатов: Нацу, Хэппи, Люси, Эльза и Джерар, которого Грей уже давно считал своим, склонились над сценарием и обсуждали некоторые детали. В конце концов, маг перевел взгляд на Шарли и Джубию. «Точно! ― Грей стукнул себя по голове. ― Мы ведь уже несколько часов как вернулись, а она только один раз подошла. И никаких тебе „милый Грей“, -сама, -сан, охов и ахов. Подойти поговорить что ли?» Как только Грей поднялся, как в гильдию с оглушительным криком влетел ледяной орел и бросил Джубии букет ледяных цветов. Они были так замечательно сделаны, что создавалось впечатление, что они живые. Джубия дотронулась до лепестка ледяной розы, и он обратился бабочкой. В мгновение ока букет обратился стаей прекрасных насекомых и улетел на улицу, оставив в руках волшебницы послание. Та сразу же сжала маленький конвертик в ладони и выбежала на улицу, подальше от любопытных глаз и ушей. Грей встал из-за стола и направился к выходу. ― Эй, ― окликнул его Нацу. ― Ты куда? ― Домой. Я устал. ― Но, ― не унимался убийца драконов. ― Пусть идет, ― вздохнула Люси, наблюдая за уходящим Греем, который только сейчас понял, что кое-кого потерял.