Тайна Изабеллы Свон

POV Изабелла       Разумеется, всё было не так просто в итоге: я не сразу смогла выйти за пределы невидимого ограждения пристанища охотников. Видимо, не только ведьмам оно не даёт спокойно здесь проходить. Пришлось лезть в бутылку. И впервые — добровольно. У Эдварда и Эма были такие лица, что, пожалуй, именно воспоминания о них не давали мне помереть от скуки. — Белла, вылезай отсюда, пожалуйста, — услышала я совсем уж растерянный голос Эдварда. Мне, ей Богу, аж жалко его стало. Просьбу его я моментально выполнила. Мне уже давно не терпится выйти отсюда. Находились мы, как оказалось, в джипе Калленов — я видела его на стоянке около их особняка — и все смотрели на меня огромными глазами. И Аннабет тоже была здесь. — Боже, ты жива, — облегчённо выдохнула я, потянувшись к подруге.       Страх, терзавший меня всё это время, отошёл. Меня замутило, а глаза наполнились слезами: так всегда бывает, когда понимаешь, что волноваться больше не о чем. Бет обняла меня и тихо-тихо всхлипнула. Ей тоже пришлось не мало пережить. Её лишили того, что для нас, ведьм, важнее всего — её лишили магии. Я, как бы там ни было, могла колдовать. Да, уже по-другому, и да, теперь я из-за этого гораздо уязвимее, чем раньше, но всё же могла. — Что они с тобой сделали? — прерывистым шёпотом спросила Аннабет, отрываясь от меня. Братья-вампиры тоже выжидающе взглянули на меня. Они так ничего и не сказали. Эмметт сидел за рулём и до этого усиленно делал вид, будто бы едет по невероятно сложной трассе с огромнейшей скоростью. Всё бы ничего, но мы ехали по прямой дороге, и округе даже не было ни одной машины. По-моему, с таким сосредоточенным лицом даже новички не ездят. — Разве Олби тебе не объяснил? — удивилась я. Этот парень наверняка знал даже побольше, чем я. В чём же тогда дело? Догадка, посетившая меня, совсем не обрадовала, так что я в ожидании уставилась на подругу, надеясь, что моё предположение окажется неверным.       Но всё оказалось именно так, как я подумала. — Он отвёл меня в безопасное место, затем куда-то ушёл и не вернулся, — проговорила Аннабет. Но ни сожаления, ни горечи я в её голосе не услышала. Мне было жаль Олби, но я также не испытывала сильных душевных терзаний.       Что поделать, я не была сильно чувствительной. Это жизнь, и ничего в ней изменить нельзя. Пареньком он был неплохим, но я не успела привязаться к нему. Обли помог и мне, и Бет, — и я благодарна ему за это — но на этом всё. — А что насчёт Стефана? — задала я наиболее интересующий меня вопрос. — Ничего. Олби не согласился помочь мне вытащить его, — зажмурившись, ответила Аннабет. Это прояснило, куда подевалось её сочувствие. Девушка была куда добрее меня к людям, и тот факт, что она не переживала за того, кто помог нам, меня не то что бы поразил, но несколько удивил. Ну, а теперь всё встало на свои места. — Мы поможем ему, — положив руку на плечо к Бет, проговорила я. Она вздрогнула и, как бы невзначай, стряхнула мою руку. Я решила не лезть к ней в душу сейчас. Потом, когда мы останемся одни, поделимся всеми своими мыслями и чувствами, но пока что не до этого. — Лучше расскажи, что с тобой такое произошло? — вернулась к изначальной теме Аннабет. — Да, нас это тоже интересует, — подал голос Эдвард, и я увидела, что он до сих пор смотрит на меня, как на восьмое чудо света.       Действительно, как я сказала, что ведьма, так он, хоть и удивился, но нормально отреагировал, а как превратилась в дымок и залезла в бутылку, так это уже что-то за гранью реальности. Кажется, я перевернула всё в его сознании. — Ну, как сказать. Оказалось, что джинны действительно существуют, и что некоторые из них — это бывшие ведьмы. Ну и я теперь представитель этой легендарной расы. — Как? — удивлённо прошептала Аннабет. Она всё ещё не смотрела на меня — наверняка боролась со слезами. Сидела бы подруга рядом со мной, а не на переднем сидении, тогда бы так просто сдержать рыдания не смогла. Неудивительно, что она села именно туда.       Эмметту, сидящему рядом, в любом случае было не до хрупкой душевной организации девушки. Уж так вышло, что он всё ещё пребывал в полнейшем шоке. Вампир очень пристально рассматривал шоссе, будто бы боясь пропустить поворот — и не суть, что поворачивать нам не надо ближайшие пару километров. — Не знаю. У них есть какая-то древняя магия. Видимо, книга бабули, — скривившись на последних словах, я замолчала, решив, что пояснять свои слова не стоит. Но вот Каллены считали иначе. — Что за книга? — спросил Эдвард.       Выглядел он как маленький ребёнок, которому нужно пояснять элементарные вещи, хотя он не был виновен в этом. Пожалуй, раздражение, которое я испытывала каждый раз, когда вампир открывал рот, было вызвано моим дурным расположением духа. А что вы хотели, меня только-только из самого адского места вытащили, неудивительно, что настроение у меня ни к чёрту.       У меня время от времени проявлялась одна не самая лучшая черта — когда мне плохо, я говорю обидные вещи людям, которых не хочу задеть. И потому сейчас я глубоко вздохнула и спокойно ответила Каллену. — Моя бабушка влюбилась однажды в одного из Олдриджей — в кого именно, никто не знает — и отдала ему древнюю книгу с заклинаниями. Она думала, что этот охотник ради неё пойдёт против своих же, а тот в итоге просто-напросто убил её. Хотя она сама в этом виновата.       Слова закончились, да и я уже не хотела ничего говорить. Мне было стыдно, что в моей родословной есть предатель. — Мне очень жаль, — с сочувствием проговорил Каллен, видимо считая, что я убиваюсь по нерадивой родственнице. Как бы ни так. Я любила бабушку, но то, что она сделала, теперь грозило всем ведьмам исчезновением с лица земли. Так что самым сильным чувством сейчас был стыд, и только где-то глубоко внутри кольнула печаль и чувство потери. Строить из себя кисейную барышню, что вечно рассказывает о своих печальных историях со слезами на глазах, я не хотела, так что, презрительно хмыкнув, отмахнулась. — Мне тоже жаль, — саркастично сказала я, а затем добавила: — Что она моя родственница.       Я видела, что Каллен хотел сказать что-то с большим негодованием, мне даже показалось, что сейчас придётся выслушивать нотации по поводу того, что о семье так отзываться нельзя, но Эдвард вовремя передумал, сказав лишь одну фразу: — Ты изменилась.       Я пожала плечами, хотя на самом деле его слова задели меня и заставили задуматься: я ведь вправду никогда не была такой резкой и грубой. Что же со мной такое?       Дальше мы ехали в полнейшей тишине. Эмметт, так и не проронивший не единого слова, всё также молча управлял машиной, Эдвард находился в состоянии глубокой задумчивости, а Аннабет… она просто старалась держаться. Вампиры вряд ли это замечали, находясь в своих мыслях, но от меня она подобное скрыть не могла. Нам срочно нужно было побыть наедине: чувства излить нужно и ей, и мне.       В голове играли воспоминания: как Дункан швырял меня от стены к стене, обвиняя в чём-то, чего я понять не могла, а затем его заботливые вопросы о моём самочувствии. Как он ударял меня по лицу из-за какой-то непонятной мелочи, сказанной мной, а потом его спокойная реакция на хамство и сарказм. Что же с ним не так? Неужели за своё бессмертие охотники платятся рассудком? Или это только его фишка?       Эдвард коснулся моего плеча, а мне и воспалённому сознанию почудилось, что вот он, Дункан, вновь здесь и хватает меня за руку, чтобы заточить в бутылку, как он всегда это делал, когда я надоедала ему. Отшатнувшись от Каллена, я дикими глазами уставилась на него. Эдвард, не ожидавший подобного поворота, тоже впился в меня взглядом, ничего не понимая. Я и сама мало что могла объяснить. — Что такое? — опомнившись, спросила я. Парень пару раз моргнул — совсем как в мультике, только длинных-длинных ресничек не хватало, а затем неопределённо махнул в сторону окна. — Мы приехали, а ты всё сидишь. — А, — безразлично протянула я, и дёрнула ручку.       Дверь не поддалась, и я вновь повторила свои действия. На меня нашла какая-то апатия, а вместе с этим похоже и полное отключение мыслительных процессов. Только Эдвард смог помочь мне в этой сложнейшей ситуации, разблокировав дверь каким-то волшебным способом. Ну, ладно, нужно было лишь нажать на кнопочку около ручки, но мне в тот момент было бы нереально додуматься до этого самой. Каллен деликатно промолчал, что заставило меня испытать к нему чувство благодарности — на пару мгновений, но всё же. Я послушно шла за Эдвардом, особо не думая, куда иду.       В моём поле зрения появился Карлайл, но я никак на это не отреагировала, да и на его предупреждение, что здесь высокий порог, — тоже. За что поплатилась, между прочим, распластавшись на полу. Подниматься не хотелось, тем более как только тело приняло горизонтальное положение, глаза стали слипаться. «Я ещё ни разу не спала в обличии джинна», — промелькнуло в голове, прежде чем сознание окончательно меня покинуло.