When Harry Met Louis

Парень еще раз поцеловал свою младшую сестричку в лоб, после чего выпрямился и сияющим взглядом обвел свою прекрасную семью. - Хей, - одна из младших девочек громко всхлипнула, смешно надув маленькие розовые губы, и потянула брата за подол свитера. - Почему ты поцеловал Физз еще раз? - Ох, это потому что я люблю ее больше, - подросток усмехнулся, заставляя сестренку сжать свитер и заглянуть ему в глаза, голубые, как самая глубокая часть океана. - Это неправда, - запротестовала она, топнув ножкой. - Мама говорила, что в семье нет любимчиков, да, мам? - Также она говорила, что бы не было никакой пустой болтовни, не так ли? - произнес юноша, коснувшись кончика носа ребенка и заставляя ее тем самым хихикнуть. - Ты же знаешь, что я шучу, Дейзи. Я люблю тебя также, - он подмигнул, наклонился и прижался губами к ее медово-светлым волосам, ласково погладив сестренку по щеке. - И меня тоже! - Завизжала другая девочка, абсолютно идентичная той, которую звали Дейзи. Она подбежала к брату и также схватила его за край свитера. - И мне один, Лу! - Конечно, Фиби, я не мог забыть про тебя! - усмехнувшись, воскликнул парень, подарив ей нежный поцелуй на макушке ее светлых волос, с тем же теплым оттенком меда, как и у ее близняшки. - Я все еще не понимаю, как тебе удается различать их, - утомленно пробормотала мать, устало проводя рукой по взъерошенным карамельно-каштановым волосам, таким же, как и у сына. Он лишь рассмеялся, восторг и радость бегали по его венам как героин. Парень опустился на колени, чтобы захватить сразу всех своих четырех сестер в групповые обнимашки. - Ладно, дайте пройти маме, - утомленно произнесла их мать, наклонившись и прижимая своих детей близко к сердцу. - Ты будешь отправлять сообщения, да, Луи? - нетерпеливо спросила самая старшая из девочек, доставая из своего кошелечка новенький сотовый телефон, который подарила ей мама на последнее Рождество. - Глупенькая, тебе нужно, чтобы я отправлял сообщения, потому что тогда у тебя будет причина печатать на телефоне, - подразнил парень, улыбаясь и поднимая брови. - Нет, - надувшись, начала отрицать она, но Луи засмеялся, поцеловав ее в щеку и крепко обняв. - Конечно, я буду писать тебе, Лотти. Иначе, что я буду делать без своей младшей сестры, которая всегда говорит мне, как глупо я выгляжу в Томсах, - она хихикнула, сморщив носик и пожав плечами. - Пока, Луи! - воскликнула другая девочка, протягивая вперед руки и обвивая ими шею брата, ей пришлось подпрыгнуть, и спустя несколько мгновений она уже буквально висела на нем. - Ух! Не сломай меня, Физз. Боже, ты уже большая для этого, - Луи засмеялся и слегка покряхтев, взял ее на руки. - Я буду скучать по тебе, ладно? - Ладно, - шепнула она ему в ухо, чуть сжимая шею пальчиками, когда он начал опускать ее на пол. - Хей, мама сказала, что мы можем купить сок в автомате! - нетерпеливо взвизгнула одна из близняшек и через несколько мгновений, развевая белокурыми волосами, четыре девочки уже неслись сквозь толпу, направляясь к ближайшему автомату с едой. - Не убегайте друг от друга! - прокричал Луи им вслед, сложив руки у рта рупором. Он посмотрел на маму, которая посмеивалась. - Ох, Луи, - вздохнула она. - Что я буду делать без тебя с этими маленькими обезьянками? - он засмеялся, его щеки слегка покраснели, и мама могла сказать, что он горд тем, как легко ему удается управлять сестрами. Луи было восемнадцать, и он был старше своих сестер на четыре года. Когда родилась Шарлотта, у него сразу же проявились качества старшего брата, и он с легкостью мог справиться с маленьким ребенком, а когда он подрос, и появилась Физзи, он так присматривал за сестрами, будто это были его дети. Многие его знакомые в действительности думали, что это его дети, но в какой-то степени так и было. Он всегда питал необъяснимую слабость к детям и точно знал, что тоже хочет ребенка, но пока все, что ему нужно это его сестры. Он любил их больше всего на свете; больше своих Томсов, больше чем подтяжки, больше чем свитера... Возможно, он любил их так же сильно, как пение. Много раз он ловил себя на том, что часто сочетает эти две самые любимые вещи, например, он пел близняшкам на ночь, пел смешную песенку Физзи, чтобы она смогла запомнить правила в математике. Закусив губу, он подумал, что у него будет за жизнь без детей? Если он решился отправиться на Х-фактор, то, следовательно, он будет видеть своих сестренок гораздо реже. - Честно говоря, - произнес он, грустно улыбаясь своей матери. - Я не знаю, что я буду делать без них, - на что его мать лишь рассмеялась. - Если только я запишу тебя как родителя. Может, тогда я смогу немного отдохнуть, - она улыбнулась, а Луи мягко засмеялся. - Они будут себя хорошо вести, обещаю, - уверенно произнес он, медленно кивая головой больше самому себе. - Я хочу то же самое обещание и от вас, мистер, - произнесла его мать, сделав вдруг суровый и непреклонный взгляд, Луи с большим трудом воздержался, чтобы не закатить глаза. - Мама, - начал он, скучным заученным тоном. - Я обещаю, что не нарушу никаких правил, я не буду курить, не буду нарушать комендантский час, буду содержать все в чистоте и порядке, буду осторожным, не буду заниматься сексом, и я не буду пить. Ну, во всяком случае, не очень часто. Я шучу! - он засмеялся, когда мама бросила на него свирепый взгляд. - Ты обещаешь? - пылко спросила она, ее карие глаза устремились в его голубые, и он кивнул, медленно и неторопливо. - Обещаю, - произнес он, на уголках его розовых губ заиграла улыбка. - Это мой мальчик, - прошептала она. Луи почувствовал, что от надвигавшихся слез у нее надрывается голос, и это не могло не расстраивать. Она обвила руками его шею и уткнулась ему в плечо, всхлипывая. - Мам! - удивленно воскликнул он. - Мам, все хорошо. Это буткамп, это всего на неделю. Если у меня ничего не получится, то я вернусь к вам, по крайней мере, на какое-то время, - мама кивнула и отстранилась, вытирая нос и стараясь взять себя в руки. Луи огорченно вздохнул. Она всегда была такой чувствительной, когда что-то касалось ее разлуки с сыном. Луи знал, что тяжело смотреть, как растет твой ребенок, и он уже давно вырос, уже не нужно читать ему на ночь сказки и целовать в лоб, потому что он уже сам все это делает своим младшим сестрам. Луи уже взрослый и ответственный человек. Одна из причин, по которой ему нравилось возиться с сестрами, это то, что он мог себя вести тоже как ребенок, и это считалось нормальным. Много раз мама заставала его, играющим с близняшками в "Гуси-лебеди" или с Физзи в "Дочки-матери". На его 18-ый день рождения, он не закатывал грандиозных вечеринок, как это делают многие подростки в его возрасте. Он провел этот день с семьей, играя с сестрами в игры для десятилетних детей, и мама ну просто не могла прервать это. Во многом, Луи наоборот казался даже младше своих сестер. Иногда мама, глядя, как дочки развиваются полным ходом, думала, что он застрял в детском возрасте. Если честно, то Луи даже не возражал; он рассказывал всем, кто слушал, что его самый большой страх - это взросление и что он бы хотел навсегда остаться в подростковом возрасте, не важно, что дата на правах говорит обратное. Луи даже не винил себя в этом; он даже не мог представить, как это можно хотеть вырасти? Что не так с теми людьми, кто желает этого? Мое тело говорит, что мне восемнадцать, говорил он всем, кто спрашивал о его возрасте, но мое сердце говорит, что мне двенадцать. И, да, он просто сиял и был безумно горд собой, когда приходил домой с оценкой "отлично" по школьному сочинению. - Пока, мам. Я люблю тебя. Следи за детьми, хорошо? - серьезно произнес он, целуя ее в щеку, он тут же поморщился, ощущая мокрую и соленую от слез кожу. - Луи Томлинсон, сотри свою ухмылку с лица прежде, чем она там появится, - мать улыбнулась, со слезами на глазах и, сглотнув, обняла его последний раз на прощание. Луи вздохнул; он совсем не хотел оставлять маму и сестер. На самом деле, они - все, что у него было, кроме его друга Стэна, с которым он попрощался еще в Донкастере. - Пока, - печально произнес он, робко улыбаясь, а мама снова начала плакать. - Мам, лучше улыбнись. Я не хочу запоминать тебя такой, - пошутил он, улыбаясь. К его облегчению, она, наконец, улыбнулась искренней улыбкой, возможно, она вышла немного уставшей и слезливой, но все же честной, что не могло не радовать Луи. - Люблю тебя, - повторил он, крепко обнимая ее, прежде чем взять чемодан. Он еще махнул рукой, после чего развернулся. Закусив губу, он зашагал прочь. Расстояние между ним и матерью увеличивалась, как и увеличивалась улыбка на его лице. Потому что ощущение, что он что-то оставил позади, исчезло, теперь было лишь чувство волнения, которое как искра проскочило у него в груди, стоило лишь подумать о будущем. Луи Томлинсон не ушел; он лишь шел вперед, и он знал, что дошел до цели, когда глаза загорелись и он заметил огромную табличку на двери в студию. "Вы готовы к Х-фактору?" Он понял, что не оставил жизнь позади, а только начал жить. Он шел к своей мечте.

***

- И шаг, и кик, и скольжение, два, три, четыре. И вращение, и поворот, и кик. Ну же, быстрее! У Гарри звенело в ушах что-то металлическое вперемешку с голосом тренера, а в глазах все плыло. Он развернулся на мысках и остановился, после чего убрал руки от груди. - И скольжение, два, три, четыре, и назад, два, три, четыре, ребята, это детский лепет. Должно быть проще пареной репы, ну же, давайте. Ключевое слово - должно быть. Мрачно подумал Гарри, он сощурил глаза и поймал взгляд инструкторши, которая преспокойно сидела на кресле по-турецки и держала в руке сок. - Мне нужны эти перекаты! Плавней, давай! - начала она, продолжая находиться в своем расслабленном положении. У Гарри перехватило дыхание где-то в горле, а пот появился на лбу. Большую часть своей жизни он пел, но вот танцевать... это было совсем другое. Гарри силен в голосе, а не в ногах. Разочарование затуманивало разум, а он вновь потерял движения, чувствуя себя подавленным. Он изо всех сил старался не отставать от остальных, но казалось, что сегодня удача отвернулась от него. - Продолжай, 165998, - сурово прикрикнула инструкторша. Оттянув свою рубашку вниз и взглянув на свой номер, Гарри понял, что обращаются именно к нему. Ох, конечно, - саркастически подумал он. - Позвольте мне, ага. - Приятель, ты в порядке? - произнес высокий брюнет, который танцевал рядом с ним, он тяжело дышал, притоптывая правой ногой. - Да, а что? - Гарри тяжело вздохнул, стреляя в парня удивленным взглядом. - Ничего, просто ты разговариваешь сам с собой, - ответил он, неловко пожимая плечами, после чего сделал разворот на месте. - Ох, эм... да, - пробормотал Гарри, мгновенно краснея и закусывая губу. Он попытался сосредоточиться на ногах парня, чтобы повторить за ним движение, заметив, что парень не оскорбил его, а довольно дружелюбно все сказал. - Ты издеваешься? - спустя мгновение он услышал смешок. - Что? - тупо спросил Гарри, сморщив брови. Он усиленно пытался повторить движения парня. - Это фристайл, - прошептал тот. - Каждый танцует, как ему нравится, черт возьми. - Ох, - снова произнес Гарри, краснея еще больше. Блин, что с ним не так? Его опыт Х-фактора оказался совсем не таким, каким он ожидал. Конечно, он был очень рад, когда они пели песню Майкла Джексона, но Гарри не чувствовал, что судьи выделяют его как лучшего, и это сидело у него в мыслях каждую минуту, каждый день. Он был в восторге сначала, надеясь, что все будет становиться еще лучше, но вот только он был не совсем уверен, что ЭТО можно назвать "лучше". - У тебя все получится, не переживай, - ободряюще произнес парень, стоящий неподалеку, от чего Гарри лишь разочарованно простонал. - Ладно, хватит, - жестко проворчала инструкторша, указывая на конкурсантов рукой и что-то недовольно бормоча. - Наконец-то, - Гарри облегченно вздохнул, наклонившись и обхватив колени руками. Парень рядом с ним рассмеялся, хватая бутылку воды со стула, стоящего у стены, и делая жадный глоток. - Почему нельзя просто петь? - пробормотал Гарри, его щеки все еще были красноватого оттенка от смущения. Тот же парень вновь усмехнулся и быстро закрутил крышку бутылки, ставя ее обратно. - Я Лиам, - произнес он, протягивая руку, Гарри принял рукопожатие, улыбаясь. - Гарри. - Чтож, приятно познакомиться с тобой, Гарри, - парень улыбнулся, сверкая глазами медового цвета. - Мне тоже, - Гарри вновь улыбнулся. - Хей, Лиам, - к ним подошел другой парень, с сильным ирландским акцентом, он счастливо смотрел на ребят, засунув руки в карманы, а его неестественно белые волосы чуть прикрывали уши. С этой широкой и яркими голубыми глазами, он, казалось, просто излучает радость. Глядя на него, нельзя было не улыбнуться. - О, привет, Найл. Найл, это Гарри, - Лиам слегка улыбнулся, засовывая руки в карманы джинс. - Привет, - с усмешкой произнес Гарри, пожимая Найлу руку. - Вы двое знаете друг друга? - На самом деле нет. Я имею в виду, конечно, мы знаем друг друга. Было бы довольно жутко, если бы я просто подошел и сказал что-то вроде "Хей, я знаю твое имя!" - смеясь, произнес Найл. Гарри усмехнулся; этот парень поразителен. Лиам лишь закатил глаза, легко посмеиваясь. - Другими словами, мы познакомились вчера, - смеясь, сказал он. - Итак, вам понравился урок танцев Нази? - спросил Найл, кивая головой в сторону инструкторши. Гарри хмыкнул. Ага, просто обожаю ее, - он усмехнулся, и они все как один посмотрели на инструкторшу, которая сейчас кричала на кого-то по телефону, обещая кровавую смерть. Гарри проявил сочувствие тому, кто был сейчас по ту сторону ее провода. Ребята продолжали наблюдать за ней, за тем, как она положила трубку, что-то бормоча себе под нос, направилась к какому-то темноволосому парню, который испуганно и смирно сидел на стуле, и начала кричать на него. Найл положил руки на свои тощие бедра и нахмурился, из-за чего на его лбу образовалась смешная морщинка. - Она орет на него просто потому, что он не танцует как MJ? - осуждающе произнес он, наблюдая, как тот брюнет закусывает губу, своими глубокими карими глазами смотрит в пол, а дрожащие руки обхватывают бутылку с водой. - Чушь какая-то, - пробормотал Лиам, глядя на инструкторшу. Гарри поджал губы. Он не отрицает, что сам танцует плохо, черт, да он танцует также хорошо, как телепузик, но это ведь не значит, что нужно кричать, нужно наоборот помочь. Конечно, если бы он позанимался немного дома, то, возможно, мог бы показать судьям что-то большее, но если сравнивать его с такими как Лиам, который буквально родился для сцены, то он чувствовал себя особенно ущербно. Пока он смотрел на брюнета, на которого выплескивала всю свою злость инструкторша, он понимал, что в какой-то степени знает, что чувствует сейчас тот. Вдруг странный пронзительный писк наполнил небольшое пространство, в котором находились Лиам, Найл и Гарри. Кудрявый посмотрел вниз и понял, что источником шума оказались его наручные часы, которые не переставали мигать. 8:30. "Черт" подумал Гарри, нервно улыбаясь, и нажимая на крошечную кнопочку, чтобы выключить часы. - Что это? - с любопытством спросил Найл, глядя на часы Гарри. - Эмм... должно быть, я поставил будильник позже нужного, - усмехнулся он, и к его облегчению оба парня рассмеялись. - Ты бы мог пропустить репетицию, - улыбнулся Найл. - Ему повезло, и он проснулся раньше, - пробормотал Лиам, продолжая смотреть на инструктора и темноволосого парня. - Я...э-э... мне надо в туалет, - пробормотал Гарри, надеясь, что его голос звучал убедительно. Он медленно вышел из зала, направляясь к туалетам. - Счастливого пути! - послышался голос Найла, и он не смог сдержать улыбки. Он решил, что ему нравятся его новые друзья. Теперь Гарри надеялся, что они задержатся в шоу, сопровождая его до финала. Он свернул налево, достигая туалетной комнаты, и зашел внутрь. Переступая порог, он замер. В одной из кабинок пел парень. Гарри слегка нахмурился, казалось, не особенно нормально петь в общественном туалете, где помимо Гарри мог находиться кто-то еще, кто, к примеру, кто-то, кто мыл бы руки. А тут петь вдруг начали. Любой человек издал бы многозначительный "Кхм". Гарри осторожно зашел в свободную кабинку, нахмурив брови и прислушиваясь к голосу. Это было так трогательно и неописуемо и да, это было в туалете, но какая разница? Голос этого человека тек плавно и мягко, как горячий шоколад, и он пел не так, словно ему просто нечем заняться, он действительно старался, вытягивая каждую ноту. Гарри громко шаркнул ногой по белому кафелю и с громким стуком закрыл дверь кабинки, прислушиваясь. Парень просто продолжал петь. Прислушавшись внимательнее, Гарри понял, что это персонализированная версия на одну из песен The Beatles. - Louis in the sky with diamonds*, - расслабленно спел тот, и Гарри с трудом подавил смех, совершенно точно услышав ухмылку в голосе парня. Он продолжал петь, пока Гарри высунул знакомый белый бутылек из кармана и высыпал несколько розовых таблеток в руку. Гарри закусил губу, задумываясь, что парень мог услышать, а затем быстро проглотил содержимое ладони. Гарри усмехнулся и вышел из кабинки, парень пел теперь тихо, больше для себя, но в его голосе по-прежнему просачивалась улыбка, словно он - самый счастливый человек на земле. Гарри подошел к зеркалу, поправляя свои шоколадные кудри, и замирая, когда дверь кабинки, из которой доносилось пение, раскрылась, ударяясь об бледно-голубую стену. Он продолжал смотреть в зеркало, глядя на отражение парня, который только что пел, а сейчас стоял позади него и широко улыбался, словно рассказал очень смешную шутку. Казалось, что от него веет радостью, он излучал ее подобно Найлу. И Гарри теперь нельзя было сбить с толку еще сильнее. Парень был невысокого роста, но с хорошей и изящной фигурой, он подошел к раковине, рядом с Гарри, и положил руку на кран. Быстрым плавным движением, он включил воду на всю мощность, из-за чего она начала брызгать во все стороны, отскакивая от металла. Гарри ахнул, когда холодные брызги окатили его с ног до головы. - Упс, - пропел парень, поджимая губы и виновато глядя на Гарри, но тот лишь улыбнулся, широко раскрыв глаза. - Привет! - смущенно ответил Гарри, и парень усмехнулся, игриво глядя на кудрявого. - Ты знаешь, что ты пел? - продолжил Гарри, а затем, поняв какую глупость он сказал, мысленно закатил глаза. Парень только еще шире улыбнулся, если это вообще было возможно. - Ты знаешь, что ты что-то бормотал? - лукаво произнес он, от чего Гарри покраснел. - Да, знаю, - проворчал он, и парень засмеялся. - Тогда да. Я знаю, что я пел. Я заметил это довольно быстро, наверное, это дар, - он нахально подмигнул. Гарри не смог подавить смех и громко расхохотался. - Louis in the sky with diamonds, - начал он петь так же неожиданно, как и закончил, на что Гарри удивленно посмотрел на него. Он оглядел этого странного парня. Как и на Гарри, на нем была майка и кардиган, и также как и у Гарри, у него была на голове шапочка, закрывающая карамельного цвета волосы, которые красиво гармонировали с его цветом кожи и голубыми глазами. Он выглядел очень эффектно, в принципе ничего для этого не делая, возможно это было как-то связано с озорством, играющим у него в глазах. Но Гарри заметил, что у парня очень уж тонкие и аккуратные черты лица, больше свойственные девушкам. - Не волнуйся, - произнес он, помыв руки и высушив их в сушилке. - Мама говорила не судить книгу по обложке, поэтому я не буду думать, что ты странный просто потому, что разговариваешь сам с собой. - Он вновь широко улыбнулся. Гарри посчитал, что немного неправильно называть его странным, когда сам-то распевает песни в общественном туалете, но почему-то он нашел всю эту ситуацию довольно забавной. - Э-э... спасибо, - произнес он, пораженный необычайной... странностью этого парня. Может, это был один из его плюсов, а может, отсутствие самосознания, но такое поведение наоборот притягивало. - Меня зовут Луи, - улыбаясь, произнес он, протягивая Гарри руку. - Я Гарри, - ответил он. Кудрявый протянул руку, чтобы произвести дружеское рукопожатие, но Луи неожиданно отскочил с криком "Медуза!" и начал смеяться так, словно его щекочет какой-нибудь невидимка. Гарри удивленно захлопал глазами, изо всех сил пытаясь понять, что с этим парнем не так. - Упс. Прости, можно мне еще один шанс? - спросил Луи, его смех исчез также быстро, как и появился. - Э-э... - начал Гарри, немного растерянный, чтобы продолжить предложение. - Хорошо! - произнес Луи счастливо, и Гарри, оправившись немного, протянул ладонь, но вместо рукопожатия, Луи распахнул руки и притянул Гарри в сладкое дружеское объятие. Гарри на мгновение застыл от удивления, после чего издал странный больше испуганный смешок и обнял его в ответ. Он не сразу заметил то, что чувствует себя очень уютно в руках этого парня, и, стоя в этой туалетной комнате, он решил, что Луи будет его другом.