Дрейф чёрной бабочки

- Вы… Вы уверены в этом, Ваше Величество? – снова спросил Хашвальд. – Ваши силы ведь и так пока не на пике, – напомнил он кайзеру. - Отделив от них ещё кусок просто для того, чтобы усилить ваших людей… Не будет ли это слишком опасным? Они шли по длинному извилистому коридору вниз. Лёд на стенах здесь был толще и темнее, чем во всём остальном замке. Оба квинси будто углублялись в толщу айсберга, Зильберн в котором был лишь малой частью, вырезанной на верхушке. Становилось действительно очень холодно. - Я не думаю, что это опасно, - негромко произнёс Яхве. – Сколь бы сильно я сейчас не урезал собственные силы, едва ли я стану уязвимым перед шинигами, подобными тем, с кем мы сражались. Однако мои солдаты, как оказалось, ещё не совсем готовы. К тому же наш враг теперь обрёл полезного союзника, хитрее которого я ещё не встречал. Мои Штернриттеры должны дать достойный отпор шинигами. Я хочу им в этом немного помочь… - И… Скольким же… - Думаю, я хотел бы видеть в своей Элитной Гвардии десять Штернриттеров, включая тебя, разумеется, - он сделал головой лёгкий кивок. – Пятерых назначишь ты, а остальные четверо… Я ещё немного не определился с отсутствующими Шрифтами. - Поэтому мы здесь? – Юго огляделся по сторонам. – В восточном тоннеле, куда никто и никогда не заглядывает. - Не заглядывает, говоришь? – Император усмехнулся. – Ты, я думаю, делаешь такие выводы из-за стен, которые здесь толще, чем на поверхности. Действительно, когда Зильберн был ещё молод, стены всего замка были такими же мощными как здесь. Просто столетиями их ослабляло дыхание тысяч моих слуг… Но ты, всё же, не прав. - Простите? - Я отчётливо вижу, что одна из твоих подчинённых довольно часто посещает восточный тоннель и даже заглядывает за дверь, которой он оканчивается. Она, за несколько последних месяцев, стала настоящим идолом для того, кто заперт за этой дверью. - Заперт? – Хашвальд впервые слышал об этом. Странно, сам он считал, что если и не знает всего, что знает его повелитель, то, по крайней мере, самое важное было ему известно. Он заблуждался. – Здесь в Зильберне есть пленник? - Я бы не назвал его пленником, - покачал головою Яхве, - он был здесь практически с самого рождения, но никогда не покидал своей комнаты, никогда не видел, что находится за её пределами. Это мой маленький эксперимент. Я забрал его из Мира Живых своим Аусвеленом примерно в то же время, что и последних Штернриттеров, чтобы однажды сделать его самым сильным из них. Да… - он таинственно улыбнулся. – Этот Шрифт я ещё не использовал на людях. Интересно, что же из этого получится? Они миновали последние метры узкого коридора и вышли к небольшому, выдолбленному в толще льда залу. Здесь было гораздо светлее, чем в тоннеле, и отблески мороза плясали по стенам и потолку задорными искорками. - Ва-а-аше Величество! – их уже ждали. Озорная улыбающаяся девушка приветствовала кайзера и его подчинённого. Теперь Хашвальд понял, кто именно из Штернриттеров тайком пробирается сюда, к большой железной двери, вмёрзшей в лёд. – Я вас уже заждалась! – сказала Жизель Жевель, демонстрируя свой покрасневший на холоде нос. - Он здесь? – коротко спросил Яхве. - Конечно! – кивнула квинси. – Я запретила ему выходить из его комнаты, чтобы не обморозиться. Но дверь я всегда оставляю незапертой. Так что можете быть уверенным, я воспитала его послушным мальчиком… - Он слушается тебя? – заинтересованно спросил Император. – Почему? - Он всем сердцем меня любит, - сказала девушка. – Я занималась им свои последние месяцы в Мире Живых, как его единоутробная сестра. Незадолго до своей смерти мама родила второго ребёнка от одного из чистокровок, – пояснила она кайзеру. - Мать Жизель была одной из последних Эхьт Квинси, - шепнул на ухо Императору Хашвальд, - но до того, как ей подобрали подходящую партию, она подверглась групповому изнасилованию шинигами в Каракуре и потеряла священность своей крови. Первеница родилась «прокажённой». Но старый Сокен не разрешил ей избавиться от маленькой Жизель… А затем она забеременела во второй раз… - Мой Император, - девушка быстро склонила голову. Слова Хашвальда показались ей нагнетающими, - я здесь, чтобы смыть порочность моей крови! В вашей армии я… - Всё в порядке, - ответил квинси, - Ванденрейх очистил позор твоей матери, Жизель Жевель. Отдавая мне свою жизнь, каждый квинси искупает своих грехи передо мною… - он коснулся плеча подчинённой и немного сжал его. – Форма, которую ты надела, сделала твою кровь чище талого льда Зильберна… - Я… Я так рада! – восторженно вымолвила Жизель. – Мой Император… - Где сейчас твоя мать? – спросил вдруг Яхве. - Её нет. - покачала головой Жизель. Сложно было сказать сейчас по её лицу: сожалеет девушка или нет? – Она всё никак не шла на поправку после родов брата, и Аусвелен забрал её. - Ясно, - кажется, Яхве устроил это ответ, - и что ты при этом чувствуешь? - Она была недостойна сражаться за вас, - Жевель снова покачала головой, - и слишком слаба… Но я совсем другая и… - она развернулась и указала рукой на дверь, - мой брат тоже другой. За дверью послышалась какие-то шорохи. Кажется, кто-то подошёл к ней с другой стороны: - Кто это… сестрица? – раздался ломкий детский голосок. - Я, кажется, слышу рядом с тобою ещё кого-то… - Оу, это Яхве-сама, - горячо выпалила Жизель, - помнишь, я рассказывала тебе о нём? - Ях… ве… сама… - задумчиво повторил голос за дверью. - Он пришёл за мною, сестрица? Он разрешил выпустить меня на волю?… - Да, солнце, кажется, да… Император медленно подошёл к двери: - Готов ли ты стать мне полезным, мальчик? – властно спросил он. – Готов ли принять часть моей силы, чтобы сокрушать моих врагов до самой своей смерти? - Готов ли? – переспросил голос. – Что это значит? Что значим быть готовым?.. – послышался какой-то скрип. - Я убью любого, на кого вы мне укажете, Яхве-сама, потому что иначе просто не может быть… Так было всегда! Каждый, кого выпустят из его комнаты, обязан служить Яхве-сама. Сестрица мне сказала… А она не умеет врать… Она самая чистая… Самая прекрасная… Она никогда… Я… «Жизель, - Юго удивлённо поглядел на подчинённую, - что ты делала с этим мальчиком?» - Я хочу, чтобы ты назвал мне своё имя, квинси, - приказал Император, явно довольный такой невозмутимой покорностью. – Не имя простого мальчика, запертого в комнате, но имя великого Штернриттера, которого воспоют в песнях, как величайшего… Произнеси имя, а потом присягни мне на верность, как и должен! - Гремми, - представился незнакомец. – Гремми Тумо. И я принадлежу вам! Моя воля ваша, мои руки и ноги ваши, моя душа ваша… - Ты будешь отменным воином. - убеждённо произнёс Яхве. – Ты и твои братья-квинси поможете мне вернуть Зильберн в Общество Душ… *** - А-Ах! – задрожав всем телом, он проснулся. – Отец! – выпалил он то последнее, что ещё осталось в его голове после того, как санитары его усыпили. Куросаки Ичиго замер. Кажется, прошло немного больше времени, чем он ожидал. Светило солнце. Предплечья были наново перебинтованы, уже новые иглы капельниц разносили по венам лекарства. Как странно. Его раны не были такими уж сильными, зачем тогда нужно так много инъекций? Руки совершенно отнялись. - Так-так, кажется, - донёсся до него невесёлый скрипучий голос. - наш маленький герой снова пришёл в себя? В этом помещении нет твоего отца, я просканировал здесь всю реяцу и, уверяю тебя, его здесь не было уже с полсотни лет… Куроцучи Маюри, вернувший себе всю старую внешность и одеяние, сидел на больничном табурете рядом с кроватью, скрестив на груди свои белые руки со спиленными ровно наполовину ногтями на всех пальцах, кроме безымянного на правой руке. Здесь ноготь был не меньше десятка сантиметров и выглядел куда острее, чем мечи большинства шинигами. - В… Вы? – он готов был поклясться, что мельком видел капитана в последние минуты нападения Ванденрейха, но только сейчас он понял, что того вообще не должно было здесь быть. Возможно, именно Маюри он был обязан своим спасением. Или же у учёного тоже где-то должна была быть дыра пустого… Дыра! Точно! - Мне… - неожиданно он понял, что хочет попросить в этот момент, - Мне нужно попасть в Хуэко Мундо! – серьёзно сказал он.