Откуда счет ступеням (Where All Ladders Start)

Уилл чувствовал прикосновение мягкой ткани, спутывающей запястья. Кресло под ним раскачивалось и проседало. Полотняное сидение, нейлоновые путы. Руки были вытянуты вдоль алюминиевых подлокотников. Уилла со всех сторон окружал глухой шум, то накатывавший, то вновь замиравший - как волны прибоя, как далекий гром. Голоса. Неважно. Несущественно. Потом, видимо, случился очередной провал в сознании, потому что в следующий раз, когда Уилл вынырнул из небытия, его запястья были уже свободны. И с этого мгновения время опять потекло своим чередом, секунда за секундой. Уилл ощущал это всем телом, хотя почему-то такое положение вещей казалось ему неправильным. Неясный шум около его правого уха стал более настойчивым, одно и то же короткое слово повторялось снова и снова. Но даже это не могло заставить Уилла повернуть голову. Залаяла собака. Уилл нахмурился – пес заливался знакомым счастливым лаем, но ведь здесь не могло быть его стаи, это невозможно. Уилл с трудом разлепил веки, и на него тут же обрушился слюнявый, огромный, фонтанирующий восторженным энтузиазмом пес - Чарли, принявшийся немедленно облизывать его лицо. Уилл несколько секунд недоуменно моргал, потом поднял дрожащую руку и погладил пса по голове. -Привет, мальчик, - прошептал он. – Ты откуда взялся? Ты же не бежал за нами всю дорогу, нет? -Он прибыл с нами. Уилл скосил глаза в сторону и увидел, как Беверли Катц опускается на колени рядом с ним. За ней маячил Джек, прижимая к уху трубку мобильного. Двое местных копов переминались с ноги на ногу возле полицейского джипа, чьи мигалки расцвечивали поляну красными и синими огнями. -Скорая уже едет, - сказала Беверли. -Все в порядке, - Уилл два раза проверил запястья, чтобы окончательно удостовериться в отсутствии наручников. – Разве я не арестован? -Мы получили твою записку, - ответила она. – Насчет мяса в морозилке. Группа крови и сами органы, найденные там, совпадают с данными о последней жертве Потрошителя. Мы до сих пор ждем результатов ДНК-исследования оставшегося биологического материала. Думаю, ты все еще под следствием, но Джек сказал – никаких наручников. К тому же, тебе нужно в больницу – не в психиатрическую клинику, а в обычную больницу, где тебя подлатают… так, кажется, мне лучше заткнуться прямо сейчас. Уилл бросил взгляд на себя – вернее, на видимую часть себя, которую не скрывал взгромоздившийся сверху Чарли. Царапины, оставленные ногтями Ганнибала и покрывавшие его от шеи до талии, воспалились и зудели. Они обрисовывали контуры его тела, перетекали друг в друга и даже не пересекались, как будто Ганнибал вытатуировал на его коже замысловатый лабиринт или топографическую карту. -Это всего лишь царапины, - Уилл рассмеялся нервным невеселым смехом. -Да, конечно. И всего лишь сбитые в кровь суставы на руках, и всего лишь твое запястье, которое выглядит так, словно с него всего лишь содрали кожу. Уилл взглянул на свою правую руку. Воспоминания о заброшенной клинике разом нахлынули на него, и он тяжело сглотнул. -Да, в самом деле. -А еще укус, - ладонь Беверли на несколько секунд зависла над плечом Уилла, но так и не дотронулась до него. -Ничего страшного. Кожа даже не повреждена. Чарли покрутился у него на коленях и, наконец, умостился, свесившись через подлокотник. -Согнать его с тебя? -Не надо, - ответил Уилл, запустив руки в свалявшуюся шерсть пса. – Не помню, чтобы я отправлял вам записку, - добавил он после секундного колебания. В конце концов, у него в анамнезе был длительный период диссоциативного расстройства, и наконец-то этот факт можно было обернуть себе на пользу. – Я многого не помню. -Местные полицейские нашли Чарли с визиткой доктора Лектера, пристегнутой к импровизированному поводку, в качестве которого выступал, судя по всему, галстук того же доктора Лектера. На визитке было написано – Беверли Катц, ФБР. В управлении долго раскачивались, но все-таки связались с Бюро, и на обратной стороне карточки мы нашли… в общем, очень похоже на твой почерк. Ты подчеркнул имя доктора Лектера и написал два слова – проверьте морозильник. -И вы проверили? -Джек к тому времени уже заподозрил неладное. Способ убийства охранников точно такой же, как и пациента в кабинете доктора Лектера. Захват, хруст, смерть. Но почему ты отправил мне собаку? Наверное, потому что за исключением Аланы, у одной Беверли присутствовала достаточная твердость духа, чтобы спорить с Джеком, если видела в том необходимость. А к Алане Джек вряд ли станет прислушиваться в вопросах, касающихся Уилла. -Я не помню, - ответил Уилл. – Но Алана и так уже заботится о моей стае. У Беллы аллергия. А Ганнибал… он серийный убийца. В общем… у меня не так-то много знакомых. -Уилл… - Беверли произнесла его имя, словно самое печальное откровение на свете. -Все в порядке, - Уилл попробовал ей улыбнуться, но вышло ужасно неубедительно. *** Джек явно хотел держать его подальше от назойливого интереса Чилтона, поэтому Уилл в итоге оказался в клинике Джона Хопкинса, в отдельной палате, у дверей которой бессменно дежурил офицер в форме. Оказавшись там, Уилл рухнул на кровать и проспал следующие четырнадцать часов – возможность, появившаяся у него впервые за полгода. Во сне ему явился пернатый олень, которого Ганнибал на золотом поводке вел к водоему, полному черной воды. Уилл с противоположного берега наблюдал, как человек и зверь опустились на колени, чтобы напиться, а когда Ганнибал поднял голову и посмотрел прямо на него, губы его были выпачканы красным. Рывком проснувшись на смятых влажных простынях, Уилл некоторое время не мог понять, где он и что его разбудило. В дверь постучали. Офицер полиции деликатно подождала, пока он не обретет подобие контроля над своими дрожащими конечностями. -Вас переводят в Саттон Пирс, - сообщила она. Уилл уставился куда-то в район ее подбородка, пытаясь осознать, что все это значит. Саттон Пирс была одной из самых дорогих психиатрических клиник в стране. -Кто оплачивает мое пребывание? -Не имею ни малейшего понятия. Полицейский департамент Балтимора не собирается меня туда командировать, к счастью, - она помолчала, потом все же спросила. – А правда, что про вас говорят? Однажды в туалете Уилл подслушал, как один из агентов говорит другому, что «этот Грэм, должно быть, дрочит на месте преступления, поэтому и просит всех выйти, пока якобы работает». Вот и теперь он с трудом подавил в себе гнев, закипавший в нем каждый раз, когда он слышал этот идиотский вопрос. В текущей ситуации полезно будет выяснить, что о нем говорят. Будь здесь Ганнибал, он бы ей улыбнулся – и Уилл растянул губы в улыбке, предпочитая не углубляться в размышления, почему самым надежным источником его внутреннего спокойствия является человек, который при определенных обстоятельствах в буквальном смысле раздирает людей на части. -Про меня говорят много разного. Не уточните, что конкретно вас интересует? -Таттлкрайм написал, что Лектер хотел покромсать вас, как своих прочих жертв, но вы его отговорили – каким-то образом залезли к нему в голову, как вы умеете. Теперь он совсем слетел с катушек, и именно поэтому принялся отмечать свой путь на юг трупами. -Что? Кого он убил? -Вам разве не сказали? Троих только за прошлую ночь. В смысле, я понимаю, что наверняка есть и другие, просто первое тело обнаружили всего в пяти милях от места, где нашли вас, так что… - она пожала плечами. Уилл тяжело сглотнул и сел прямо. -Что еще пишет Таттл? -Что порезы на вашем теле – следствие того, что вы отказались объяснить Лектеру, как именно раскусили его, пока все в Бюро только и думали, как прикрыть свои задницы, и даже не чесались. И еще фотографии, - добавила она. -Фотографии. Какие?.. -Да, фото с места преступления. Простите, - она помолчала. – Дать воды? Или позвать медсестру? Выглядите не очень. Уилл попытался налить себе воды, но коричневый пластиковый контейнер показался ему неожиданно тяжелым, а руки дрожали. Девушке-полицейскому пришлось наполнить стаканчик самой. Уилл большими глотками жадно пил воду, задыхаясь и давясь, когда дверь распахнулась и в палату шагнула Беверли. -Где, черт возьми… - с порога начала она, но потом увидела девушку возле кровати Уилла. – Кажется, вам полагается быть снаружи. -Это я виноват, - Уилл смял пластиковый стаканчик в пальцах, которые все еще мелко подрагивали. – Чуть не уронил воду. В следующий раз вызову медсестру. Такое очевидное свидетельство слабости сразу вызвало бы у того же Джека жалость и брезгливое презрение вместо обычного сочувствия. Беверли просто кивнула. Отослав офицера, она бросила на кровать Уилла пакет с медицинской униформой. -Пришла забирать тебя отсюда. Помочь одеться? -Боже, надеюсь, этого не понадобится. Беверли рассмеялась и отвернулась к окну. -На всякий случай останусь здесь, если передумаешь. Уилл скинул больничный халат и принялся натягивать одежду. -Итак, Саттон Пирс? – спросил он. Беверли развернулась к нему всем корпусом, и Уилл порадовался, что решил начать со штанов. -Она тебе сказала? -Да. Ей не следовало этого говорить? -Ей не следовало этого знать. Ни ей, ни кому-либо другому. Уилл просунул голову в ворот футболки. -Тогда у меня для тебя плохие новости. Вся информация есть в блоге Таттлкрайм. - Ну просто замечательно. Уилл кивнул, соглашаясь. -Обувь мне положена? -Извини. Пока получилось раздобыть только носки. Все твои вещи – улики, их упаковали и отправили в лабораторию. Уилл взял предложенные носки, надел их и осторожно встал на ноги, стараясь не скользить по гладкой плитке. -Твои? -Мой размер в два раза меньше, чем твой. Это носки Джека. -Джек теперь снабжает одеждой всех бывших убийц, или это я такой особенный? -Уилл… как ты считаешь, что мы теперь должны думать обо всем этом? -А что теперь думаешь ты? -Думаю, ты получишь новое запутанное дело, независимо от того, снимут с тебя обвинения или нет. -Я не про это спрашивал. Беверли на секунду опустила глаза, потом взглянула Уиллу прямо в лицо. -Я не знаю, что думать. Тебя стошнило ухом Абигейл. Уилл сгорбился и обхватил себя за локти, в бессознательной попытке выстоять под напором нахлынувших жутких воспоминаний. Диафрагма сокращалась судорожными спазмами, в легких резко закончился кислород. Уилл вновь ощутил запах желчи, мягкие хрящи и кожу человеческой плоти на языке, в горле. -…прости. Эй, ты слышишь меня? Уилл? – Беверли схватила его за руку, ощутимо сжав пальцами предплечье. Он попытался улыбнуться. -Извини. Не самое светлое воспоминание в моей жизни. -Кроме всего прочего, я могу прикинуть, как он обставил так, словно это ты во всем виноват. С легкостью. Но… -Я не знаю, как это… Как я… - Уилл прижал руку ко рту, чтобы ни одного лишнего слова случайно не слетело с языка. Молчал он довольно долго. -В тот день из моей памяти выпало как минимум восемь часов. -Ты что-нибудь принимал? -Ничего рецептурного. Только аспирин. -Мы нашли следы алпразолама в… ну, в том, что обнаружили в раковине. Он мог накачать тебя и… Уилл прикрыл глаза. -…И пропихнуть ухо мне в горло, - закончил он за Беверли, вспоминая обнимающие руки Ганнибала, тепло и успокоение, которое они ему дарили. По крайней мере, Абигейл жива. Живая, но состоявшаяся убийца, к тому же подозреваемая в пособничестве отцу в восьми преступлениях. Беверли ободряюще потрепала его по плечу. -Перестань. О чем бы ты сейчас ни думал, эти мысли не доведут тебя до добра. Все будет хорошо. -Только потому, что ты так сказала? -Именно – потому что я так сказала. Давай, пора идти. В лифте Беверли нажала на кнопку подвала. -Уходим через черный ход? – спросил Уилл. -У центральных дверей творится настоящий цирк. Нам и так повезло, что за все это время ни один репортер не пролез к тебе. -И предположить не мог, что настолько интересен людям. Беверли искоса глянула на него. -Один из самых кровавых серийных убийц в истории криминалистики повесил на тебя обвинение в убийстве, потом вдруг вытащил из охраняемой психиатрической клиники, прихватил с собой в загородную поездку через полстраны, и вдобавок подобрал на дороге бездомную дворнягу. И как будто этого недостаточно – признался в совершенных преступлениях, более-менее реабилитировал тебя в глазах правосудия, и… отпустил. Буквально каждый репортер на этой планете жаждет взять у тебя интервью, и около половины их всех торчит за стенами больницы. -Я в самом деле не… Подожди - как признался? -Та записка, которую ты не помнишь, как писал. Это потому, что ты ее и не писал. Мы провели почерковедческую экспертизу, и почти уверены, что записка – дело рук Лектера. Уилл очень надеялся, что до почерковедческой экспертизы не дойдет. Гораздо легче было объяснить, почему он не помнит, как писал записку, чем мотивы поступка Ганнибала. Даже сам он не был уверен, что понимает их до конца. Они с Беверли миновали прачечную и комнату, где хранилось чистое белье, прошли по коридору, обвитому гудящими трубами, и поднялись вверх по пожарной лестнице, выходившей прямо в пустой переулок, где их уже ждал черный седан ФБР. Вот только рядом с машиной, прислонившись бедром к капоту, ждала еще и Фредди Лаундс. -Черт, - пробормотал Уилл. -Блять! – одновременно с ним воскликнула Беверли тоном, от которого покраснели бы и белые стены больницы. Перехватив взгляд Уилла, она пожала плечами: -Я часто сижу с племянниками, так что не удивляйся. -Я ничего и не говорил. -Тебе не обязательно было говорить, и так все прекрасно видно. И не задирайся с Лаундс. Ни к чему давать ей повод. Они приблизились к машине. Беверли шагала уверенно, Уилл же больше всего на свете мечтал провести ближайший год в больничном подвале. Фредди выпрямилась, перестав подпирать капот седана, и достала диктофон. -Приятно снова видеть вас в городе, мистер Грэм. -Жаль, что не могу сказать того же о вас, мисс Лаундс. Уилл попытался пройти мимо, но Фредди заступила ему дорогу так быстро, что он едва не налетел на нее. С трудом устояв на ногах, он отшатнулся назад, ощутив вдруг нестерпимый зуд по всему телу, словно Фредди одним своим присутствием загрязняла воздух вокруг. Ее губы изогнулись – кто-то более доверчивый мог бы принять этот оскал за улыбку. Их цвет был такой же насыщенно алый, как у Ганнибала, после того, как он слизал кровь с пальцев Уилла. -Не хотите прокомментировать последнюю серию убийств Чесапикского Потрошителя на юге? Особенно тот факт, что все повреждения жертвам были нанесены уже посмертно. Уилл замер. -Что? -Он не стал кромсать тела до того, как наступила смерть. Не скажете, почему? -Боже, - Уилл услышал собственный голос как будто со стороны, словно он звучал где-то далеко-далеко и эхом отдавался в ушах. Он уловил промельк замешательства в глазах Лаундс, прежде чем Беверли отволокла его к седану и затолкала внутрь, на пассажирское сидение. -Я знаю, у Джека есть кое-что на тебя, - сказала она Фредди. – Держись подальше, иначе он пустит это в ход. Беверли села за руль и выехала из переулка. -Почему мне никто не сказал? – спросил Уилл. -Ты очнулся несколько минут назад, Грэм. Что не так? – Беверли остановилась на красный сигнал светофора и внимательно посмотрела на Уилла. – Ты в порядке? Даже вчера вечером выглядел получше. -Так это правда? -Все повреждения посмертные, точно. Разве это плохо? По крайней мере, убитые не страдали. Уилл попытался заговорить, но слова не шли. Он качнул головой и уже не мог остановиться, чувствуя, как с каждым движением тяжкие волны плещутся в мозгу, погребая непроизнесенные фразы. Беверли стукнула его по руке. -Рассказывай, - велела она. -Это я… то есть, это из-за меня. Это… Боже. Я спросил его, почему он вырезал легкие Кесси Бойл, пока она была еще жива, а он спросил, было бы лучше… нет, чувствовал бы я себя лучше, если бы знал, что к тому времени она была уже мертва. Я сказал – да, и теперь он… - Уилл прижал ладонь ко рту. Беверли прикусила губу. -Что бы он ни сделал, в этом нет твоей вины. -Но он вовлекает меня в это. Все последние убийства связаны теперь не только с его именем – он делает так, что они связаны и со мной тоже. -Но это же неправда. И ты сам знаешь, что это неправда. Не позволяй ему втягивать тебя в свою игру. Уилл задушено рассмеялся. -Да, вот и Джек все время говорит - не позволяй им втягивать тебя в свои игры. Но ирония в том, что если я перестану им это позволять, для Джека я буду бесполезен. Беверли сжала его плечо. -Ладно. Но, может быть, все не так, как ты думаешь. Может быть, ему было проще убить их именно таким способом для экономии времени. Он торопился. -Может быть, - ответил Уилл. Вот только он хорошо помнил свое обещание не забывать о том, кем Ганнибал являлся на самом деле. Сам факт такой просьбы со стороны Ганнибала – адская смесь жестокости и милосердия, которой он окружил Уилла с самого начала их знакомства. Эта тактика работала отменно, вспарывая сознание Уилла, потроша его и оставляя истекать кровью, пока Ганнибал не решал, что с него довольно, и милостиво собирал обратно по кусочкам.