Откуда счет ступеням (Where All Ladders Start)

Длинные стебли травы хлестали по ногам, оставляя влажные полосы на джинсах. Уилл обошел дом по широкой дуге. Молодая луна поднималась все выше в ночном небе, медленно выцветая с ярко-желтого до безжизненно-белого. Итальянские туфли были слабо приспособлены для пеших прогулок по весенним полям, и Уилл вскоре предсказуемо рухнул в грязь. Слабый красноватый свет стелился по траве возле самой земли. Шатаясь, Уилл поднялся на ноги, сделал несколько шагов, но почти тут же опять споткнулся, зачерпнув полные туфли грязи. Пошел осторожнее, постепенно приближаясь к источнику света. Это были красные гелевые лампы, освещавшие открывшуюся Уиллу сцену. Тело лежало в круге примятой травы. Голова была неестественно вывернута под углом – явный перелом шеи, - а лицо выпачкано в грязи и наполовину скрыто травой. Судя по виду рук и ног, это был мужчина, хотя с уверенностью утверждать что-либо Уилл бы не решился. Тело было располосовано от лобка до подбородка, и тщательным образом выпотрошено. Пустые недра живота влажно поблескивали, как стенки красного бокала, раскинутые руки и ноги трупа казались неуместным дополнением к созданному замыслу. На месте внутренних органов пузырилась кровавая пена. Там, где она уже опала, проглядывали кости позвоночника. Уилл пораженно застыл в полосе лунного света, на несколько секунд забыв, как дышать. Тихий шорох вывел его из состояния ступора. Уилл посмотрел в сторону и увидел Ганнибала, стоявшего в ногах тела. Уилл машинально сделал шаг к нему навстречу, но заставил себя остановиться. Воздух казался ему слишком густым – дышать было трудно, сердце колотилось как сумасшедшее. -Я думал, ты уже далеко отсюда, - сказал он. -А я уж было начал думать, что ты не придешь. Жду тебя около часа. -У меня ушло много времени, чтобы разгадать твой замысел. -Я полагал, это достаточно очевидно. -Все, что связано с тобой, не может быть очевидным, - Уилл опустил взгляд на тело. – Я считал, что знаю, зачем ты делаешь то, что делаешь, но глядя на это … мне кажется, или это действительно подарок? Ганнибал ничего не ответил. Он до сих пор был одет в ту самую одежду, купленную Уиллом в супермаркете, и, несмотря на отросшую щетину, странным образом опрятен для человека, который за последние двое суток совершил шесть кровавых убийств. Уиллу до зуда в пальцах хотелось прикоснуться к нему, вдохнуть его запах, ощутить исходившее от него тепло. -Так вот ради чего все это? – спросил он. – Ради меня? Ганнибал повернулся, и Уилл тут же рванулся следом, сократив расстояние между ними до пяти шагов, а потом и до трех. Теперь при желании он мог прикоснуться к Ганнибалу. -Я не идеален, - попробовал он снова. – И часто ошибаюсь – особенно насчет тебя. Я боюсь, что вижу лишь то, что хочу видеть. Возможно, я выбрал неверный путь и зашел уже слишком далеко. -Ты читал Сантаяну? – спросил вдруг Ганнибал. -Слышал о нем. Это философ, верно? -Да. Он описал связь между эстетикой и этикой. «Отсутствие эстетического начала есть преступление против этики. Красота, оставляющая людей равнодушными, противоречит самой сути своей». Ты веришь в это? Уилл шагнул ближе. Земля под ногами казалась ему зыбкой и ненадежной – как будто он шел по краю невидимого обрыва. -Я верю, что ты действительно планируешь завершить карьеру Чесапикского Потрошителя на этом убийстве. А еще верю в то, что как бы там ни было, ты не лишишься способности создавать вокруг себя красоту. -Ты находишь мои действия красивыми? -Да. Твоя работа всегда отличалась элегантностью, и это… это сделано по велению сердца. -И каким же должно быть сердце, чтобы захотеть подобного? -Я не говорю, что одобряю убийства, или не задумываюсь о том, знают ли родственники этого несчастного о его исчезновении, или, например, о том, что он чувствовал, когда осознал неизбежность смерти. Я не собираюсь убеждать тебя, что мне все равно – потому что это не так. Я ненавижу то, что ты делаешь. Но, тем не менее, способен оценить красоту замысла. -Ты в самом деле считаешь, что я намерен остановиться? -Да. -Зачем мне это? -Не знаю. Я пытаюсь понять твои мотивы, но единственное, что приходит в голову – ты делаешь это ради меня. Я надеюсь, что ошибаюсь. -Это настолько ужасный повод? -Это самый плохой повод, который только может быть. Я не могу отделаться от мысли, что ты с нетерпением ждешь их смерти, прежде чем, наконец, приступить к тому, чего жаждешь - к увечьям. Ты делаешь меня ответственным за свои действия, а я не хочу иметь к твоим преступлениям никакого отношения. По губам Ганнибала скользнула улыбка. -Тогда нужно благодарить судьбу, что ты неверно определился с мотивом. Я делаю это не ради тебя, но, если уж быть до конца откровенным, должен признать, что ты - причина того, что сейчас происходит. -Не уверен, что от этого мне легче. -Если читатель прочтет книгу и станет действовать, вдохновленный примером героев, но интерпретируя их действия по-своему, автор в этом не виноват. Будем считать, что ты открыл передо мной широкий спектр возможностей, которые я раньше полагал для себя недоступными. -Это… хорошо. Что ты собираешься делать? -В настоящий момент это зависит от действий третьего лица. Уилл нахмурился и уже собирался поинтересоваться, что это должно означать, как вдруг уловил краем глаза рыжий вихрь, метнувшийся за спину Ганнибалу. Ну конечно, Фредди Лаундс, решившая подкрасться к нему сзади с зажатым в руке электрошокером. Ганнибал давно знал о ее присутствии и среагировал молниеносно – развернулся и схватил ее за запястье, выворачивая руку. Шокер упал в траву, а Фредди рухнула на колени, не издав ни звука, но отчетливо скрипнув зубами от боли. -Я думал, у тебя хватит такта прийти одному, - сказал Ганнибал Уиллу. -Я был несколько ограничен в возможностях передвижения. Со своей стороны я думал, что у нее хватит ума сидеть в машине. Уилл смотрел на вывернутое запястье Фредди, ощущая, как холодное чувство расползается в груди, окутывает сознание туманом и сковывает льдом. Из ступора его вывели подчеркнуто вежливые слова Ганнибала: -Не могу сказать, что не рад встрече, мисс Лаундс. У нас с вами остались незавершенные дела. -О, Господи, - пробормотал Уилл, беспомощно покачав головой. – Ганнибал, нет, пожалуйста. Ганнибал бросил на него взгляд, полный раздражения. -Ты ненавидишь ее даже больше, чем ненавидел Хаксли. -Но это не повод! Мы ведь уже говорили об этом. -Возможно, ты изменишь свою точку зрения, когда узнаешь, что она пыталась сделать. Мисс Лаундс? Он чуть сильнее вывернул ее запястье, увеличив нажим, и Фредди зашипела сквозь стиснутые зубы. Она дернулась, пытаясь избежать боли, но Ганнибал с легкостью пресек ее движение. -Я… однажды записала ваш разговор на сеансе. Зрение Уилла заволокло кровавой пеленой, и в первый момент он видел только ее – кровавые потеки на своих руках, на лице Фредди. Видел, словно наяву, как нож вонзается ей под ребра. Его трясло от еле сдерживаемой ярости, которая в любой момент готова была вырваться из-под контроля. -Я не успела ничего сделать с этой информацией, - быстро добавила Фредди. -Только потому, что я заставил вас удалить запись. Зрение Уилла немного прояснилось. Ганнибал смотрел на него со снисходительным любопытством, а Фредди косилась с откровенным ужасом, прекрасно понимая, что ее жизнь сейчас находится в его руках. Уилл размеренно дышал, считая вдохи и выдохи. Прошла вечность, прежде чем он вновь смог заговорить. -Какой именно это был сеанс? Что я… что я говорил? -Вы говорили, что доктор Лектер должен пересмотреть свою оценку вашего психического состояния, - с готовностью ответила Фредди. – А он назвал Хоббса вашей жертвой и спросил, сложнее ли вам стало ощущать ужас чужого убийства, когда вы сами стали убийцей. Уилл задушено рассмеялся и яростно заскреб ладонями по лицу. В груди оседало больное желание крушить и причинять боль. На всякий случай он повернулся к Ганнибалу и стоявшей на коленях Фредди спиной. Эти откровения не предназначались никому, кроме Ганнибала. Никому. -Я могу убить ее быстро, - предложил Ганнибал, – хотя это и идет вразрез с моими желаниями. Но ты можешь сделать это сам. Разве мир не станет чище без ее присутствия? Уилл сделал еще несколько осторожных вдохов и выдохов. Он оглянулся на свой дом, светившийся теплым золотым светом. Сердечный ритм постепенно переставал частить, а кровь – шуметь в ушах. Он услышал, как за его спиной Фредди тихонько всхлипнула от боли, когда Ганнибал сильнее сжал ее запястье. Уилл повернулся к ним, подыскивая нужные слова. Потом просто кивнул на тело, лежавшее на траве. -Ты ведь именно этим хочешь запомниться, если я правильно понял? Твое творение. Твое последнее творение. -Никто не найдет ее тела. -Все будут знать, кто ее убил. -Боюсь, ты недооцениваешь мою неприязнь к мисс Лаундс. Ее возмутительное поведение переходит любые границы. Уилл шагнул ближе. -Ты ждал меня. Ты хотел мне что-то сказать. Отпусти ее, и мы поговорим. -Отпустите нас обоих, - вклинилась вдруг Фредди. - Вы прекрасно знаете, что на этот раз не сможете просто скрыться. Грэма уже ищут. Уилл вздрогнул и адресовал ей взгляд, которым пытался как можно красноречивее передать, что своими заявлениями она совсем не помогает разрядить ситуацию и вообще лучше бы ей, ради всего святого, наконец, заткнуться. Легкая улыбка появилась на губах Ганнибала, и он резким движением заломил Фредди запястье. Она дернулась назад, отчаянно зажимая рот ладонью, но не издала ни звука. -Я хотел предложить себя в качестве последней жертвы, - торопливо добавил Уилл. – Если бы успел добраться сюда до того, как ты убил этого человека. Он хотел переключить внимание Ганнибала с Фредди на него, и ему это удалось. Ганнибал перевел на него пристальный взгляд. -В качестве воплощения меня самого, - сказал он. -Да. Я посчитал, что это будет вполне уместно. -Возможно. Но они, кроме всего прочего, еще и сосуды. А в тебе нет ничего от моей личности. -Ты уверен? Отпусти ее, Ганнибал. Прошу тебя. По лицу Ганнибала пробежала тень раздражения. Он разжал пальцы, выпуская запястье Фредди, и с силой ударил ее по затылку. С тихим шлепком она мягко упала в грязь. -А вот это всецело ради тебя, - сварливо прокомментировал Ганнибал. Уилл впервые слышал в его голосе ворчливые интонации. Ганнибал наклонился, чтобы проверить пульс Фредди, потом неторопливо выпрямился и вытер ладони о джинсы. -С ней все в порядке. Теперь можем с тобой поторговаться. Ее жизнь в обмен на мою маленькую прихоть. -Чего ты хочешь? Хотя Уилл и без того знал ответ. Ганнибал протянул ему руку, и Уилл тут же ухватился за нее и, не задумываясь, сделал шаг навстречу. Ганнибал тут же притянул его ближе, одной рукой проведя по спине, другой взъерошив ему волосы на затылке. Приподняв лицо Уилла, чтобы на него упал лунный луч, он жадно скользил по нему темным, нечитаемым взглядом. Их губы встретились в осторожном, почти невесомом поцелуе. Никаких зубов и языков, только тепло их дыхания. Уилл вцепился в рубашку на спине Ганнибала, словно боялся, что один из них непременно исчезнет, и крепко прижался к нему, ощущая всем телом твердые мышцы и гладкую кожу. Уткнувшись в шею Ганнибалу, он как прежде считал свои вдохи и выдохи, желая только, чтобы этот момент длился как можно дольше. -Когда сюда приедут, нужно, чтобы меня нашли раненым, не способным оказывать сопротивление, - прошептал он. Руки Ганнибала дрогнули, обнимая его крепче. -Ты все еще под подозрением? -Не знаю. Джек сказал, что мое дело будет пересмотрено по вновь открывшимся обстоятельствам. Он уверен, что обвинения будут сняты. Наверное, так и будет, но сейчас не стоит рисковать. Последовала долгая пауза. Теплая ладонь Ганнибала пробралась ему под рубашку и теперь легко поглаживала обнаженную кожу спины. -И какими же должны быть мои действия? -Об этом я еще не думал, если честно. Но будет странно, если мои повреждения будут легче, чем у Лаундс. Кстати, нужно отнести ее в дом. Он сделал неискреннюю попытку отстраниться, но Ганнибал не позволил, так что Уилл с облегчением, к которому примешивалась толика стыда, остался в прежнем положении, крепко прижимаясь к груди Ганнибала. -Я не хочу причинять тебе боль. Тем более, что сломанные кости или сотрясение мозга – это слишком грубо. -Не обязательно поступать именно так. Уилл попытался выразить мысль, то и дело всплывавшую в темных глубинах его разума. -У тебя есть нож, верно? Ты можешь оставить мне метку на память о себе. Ганнибал некоторое время стоял совершенно неподвижно, только все сильнее вжимал пальцы в спину Уилла. -Ты можешь пожалеть о своем щедром предложении, - тихо сказал он. Они перетащили Фредди в дом, где Ганнибал привязал ее к креслу. Потом молча указал на кухонный стол. Уилл послушно улегся на столешницу животом, напряженно наблюдая, как Ганнибал привязывает его запястья к ножкам стола. К тому времени, как Ганнибал закончил со связыванием и задрал его рубашку к плечам, Уилла била нервная дрожь, в которой частично была повинна ночная прохлада, а частично – ожидание неизбежной боли. -Что ты собираешься делать? – спросил он. -К сожалению, на подготовку слишком мало времени, и я не смогу воплотить в жизнь мой замысел во всех подробностях. Большинство сведений о шрамах, которыми я располагаю, относятся к методикам их избегания и уменьшения. К тому же я не хочу, чтобы рана заживала плохо. Уилл почувствовал, как его спины коснулась влажная ткань, ощутил запах алкоголя и на всякий случай схватился за ножки стола. -Но все-таки что именно ты собираешься делать? -Увидишь. Уилл непроизвольно дернулся, натянув путы, задышал чаще и громче. Не было никакой возможности высвободиться, убежать, изменить свое решение. Ганнибал прижал что-то холодное и металлическое к его плечу и удовлетворенно усмехнулся, наблюдая за судорожным сокращением мышц. -Скальпель? – задыхаясь, спросил Уилл. -Да, - ответил Ганнибал, усилив нажим лезвия. – А теперь я вынужден просить тебя лежать очень спокойно