Осенне-звёздное

Даша смеётся громко-громко, видя на чистом полу маленького домика свои грязные следы от обуви, а затем тащит Ника в прихожую. Тот смотрит на девчонку с лёгким удивлением и понимает, что для него уже в который раз подготовлен какой-то сюрприз. - Идём! Идём! - Даша дрожащими от волнения руками поправляет серую вязаную шапочку и сдувает с глаз растрёпанную чёлку. Лицо её, раскрасневшееся от быстрого бега, хочется потрогать и ощутить жар с щёк на пальцах. Затем быстро накидывает на шею Нику зелёного цвета шарф и выбегает на крылечко. Ник пожимает плечами и, найдя бейсболку, надевает её на растрёпанные волосы оттенка горького шоколада. Он спешит следом за красным капюшоном на старом пальто: ему почему-то кажется, что, если он потеряет его из виду, то больше не увидит ни пальто, ни саму Дашу. Что-то в этом есть такое странное и неуловимо-нежное, со сладким привкусом домашних пирожков с малиной. Даша тем временем выскакивает за ворота и, поскользнувшись, падает в мокрую после дождя траву. Так и лежит, принюхиваясь к каплям и трогая их кончиками ногтей, пока не приходит Ник и не поднимает её. Тогда она снова смеётся и говорит: - Мне так ждать удобнее. А теперь идём! И снова она тащит его под локоть неизвестно куда, зная об этом городе явно больше, чем он. Ник здесь гость. Даша здесь жила всегда, живёт и будет жить. Может, и он тоже будет здесь жить, если захочет. - Давай в догонялки? - Давай. С весёлым взвизгом Даша срывается с места и убегает вперёд, шлёпая чёрными сапожками по лужам на песочном тротуарчике. Ник пожимает плечами и пускается следом, поднимая спортивными кроссовками брызги из больших безрадостных луж, переливающихся разными цветами от бензиновой плёнки, оставленной машинами и автобусами. Она смеётся на всю улицу и ждёт, когда же он появится из-за поворота, с любопытством втягивая носом запах свежего хлеба рядом с магазином. Но он всё равно появляется слишком неожиданно и, подхватив её под рёбрами, начинает кружиться. - Догнал, догнал, я тебя догнал! - хохочет Ник. Ему нравятся догонялки, особенно такие, со вкусом осенних листьев и старых улиц. Его смех похож на брызги воды. - Хорошо, хорошо, как скажешь, только не надо меня так долго кружить, а то очки соскользнут, - шутливо ворчит Даша. Ей нравится не чувствовать ногами асфальт, совсем как на карусели, находясь в его руках. Затем он её ставит на землю, и она снова начинает вести его куда-то в сторону от магазина и дома, через потрёпанную улочку, в конце которой тропинка резко уходит вниз и извивается, ведя в жидковатый местный лесочек у холодной реки. Когда, как видимо, до "сюрприза" остаётся пара минуток, Даша заставляет Ника опуститься к ней, а, когда тот всё же наклоняется, быстро завязывает ему глаза и берёт за руку. Ведёт осторожно, чтобы он не ударился, и пытается смотреть и себе под ноги, осторожно переступает через корни старых деревьев и небольшой папоротник, сгрудившийся рядом с узловатыми стволами. Наконец, она неаккуратно стягивает с его лица шарфик, по пути случайно зацепив им пирсинг, и, извиняясь, исправляет положение. Затем велит открывать глаза. Ник видит перед собой маленькую полянку с чуть пожелтевшей травой, слева от которой стоят пожелтевшие и суховатые деревья, а справа видна широкая река с плывущими по ней листьями зеленоватого-серого, жёлтого, красного с коричневыми венками-жилками, фиолетового, чёрного и даже белого цветов. Небо даже не серое, оно какое бесцветное рядом с этим великолепием, которое нашла Даша. - Нравится? - тихонько спрашивает она, боясь разбить это маленькое очарование, в которое мечтает посвятить только его, чтобы это место со всеми его разноцветными листьями и деревенской речушкой, мерно и вальяжно текущей меж своих берегов, принадлежало только им. Она нашла это место по запаху тепла сердец и медленно надвигающейся зимы.