Великое путешествие котят

— Ну что ты вертишься, как глиста в одном месте? Сильный удар мягкой лапы достиг-таки своей цели. Крупный котёнок с гладкой жёлтой шерстью пискнул и выпал из корзины, в которой спал со своими братьями, Заком и Диком. — Совсем больной, Дик?! — прошипел он, вскакивая на лапы и потягиваясь, чтобы выгнать из тела остатки сна. Узкая мордочка высунулась из корзинки. — Ты как там, не разбился? — обеспокоенно спросил в темноту желтый с рыжими пятнами котёнок. — Об этом надо было раньше думать! Дик виновато пошевелил ушами, и ранний лучик солнца, случайно попавший в сумрачную комнату, окрасил его шерсть в золото. — Ты уж извини, брат. Просто не могу слышать, как ты стонешь во сне и вертишься, словно тебе на подстилку колючек насыпали. — Его янтарные глаза прищурились. — Тебя что-то тревожит, Санни? — Нет-нет, со мной все в порядке, — торопливо оборвал его Санни и принялся вылизывать всклоченную шерсть, стараясь не встречаться с братом взглядом. На самом деле его тревожили сны, и очень. Но не может же он сказать Дику, что каждую ночь ему снится одно и то же мрачное гнездо с высокой колючей изгородью. Гнездо — и маленький силуэт серой кошечки с белой грудкой, отчаянно зовущей на помощь. — Что у вас тут произошло? — В комнату бесшумно скользнула огромная поджарая королева с густым огненно-рыжим мехом. — Санни приснился кошмар, мама,— отозвался Дин, спрыгивая на кафельный пол кухни. Рыжая королева приблизилась к детям и поочерёдно лизнула каждого в затылок. — Ничего, я с вами. Я не дам вас в обиду. — Она подошла к корзинке и ткнула розовым носом третьего котёнка в толстый рыжий с жёлтыми подпалинами бочок: — Вставай, соня! Солнышко уже встало. Зик пошевелился и приоткрыл тусклые глаза цвета лимонной кожуры, ещё слегка затянутые сонной пленочкой. — Вставай, малыш, — подбодрил Зика вошедший на кухню отец. Это был большой жёлтый с белым кот. Санни пробежал через всю комнату и ткнулся в бок, такой родной и нестерпимо горячий. Он слышал, как сзади смешно сопит Дик, ковыляя к мисочке с сухим кормом; как мать нежно воркует над Зиком, помогая тому выбраться из корзинки; как внизу, на первом этаже гнезда, громко переговариваются хозяева-Двуногие... Ночной кошмар постепенно становился менее реальным, но стоило Санни чуть смежить веки, как перед мысленным взором снова появлялась она — кошка из его снов, которая сидела за толстым слоем стекла и плакала, плакала и звала на помощь, и её тонкий отчаянный вопль до сих пор стоял в ушах жёлтого котика: — Помогите! Прошу вас! Солнечный кот, спаси меня, пожалуйста! Внутренний дворик был залит веселыми солнечными лучами, однако в душе Санни бушевала непогода, вырывая с корнем огромные деревья его самообладания. Он всё ещё не мог выкинуть из головы свой сон, и поэтому не мог сосредоточиться на реальности. — Эй, Санни! Опять уснул? — Мимо пробежал Дик и ободряюще хлопнул его по плечу. Расслабившийся было котик вцепился в землю когтями, чтобы не завалиться набок. Хорошо сейчас Дику! Ему не снятся непонятные сны, ему не нужно думать, что бы они значили! Он сейчас не волнуется за судьбу серой кошечки, он не видит её слёз, дикую мольбу в красивых бледно-жёлтых глазах... — Брат, ты какой-то странный сегодня, — проворчал подошедший Дик. — Часом не влюбился в кого-нибудь? А то вон мама рассказывала, что папа в пятилунном возрасте как влюбился в неё, так до сих пор от себя не отпускает. — Со мной всё в порядке! — отрезал Санни. — Пойду, поохочусь. Он прошёл мимо недоуменного Дика и углубился в заросли высоких, сильно пахучих фиолетовых цветов, с облегчением убеждаясь, что брат не последовал за ним. На пятачке земли, свободном от зарослей, неподвижно сидел Зик и таращился сквозь порхающую над цветком бабочку своими ярко-жёлтыми глазищами. — Она на цветке ноготка, левее твоей правой лапы, — тихо, чтобы не спугнуть насекомое, шепнул Санни. Рыжий с жёлтыми подпалинами котёнок поднял мягкую лапку с розовыми нежными подушечками и неуклюже прыгнул в указанном направлении. Когда ему удалось прихлопнуть бабочку лапой, он завизжал от восторга. Санни хмыкнул и ласково лизнул брата в пушистое ушко, а затем продолжил свой путь. Котёнок долго путешествовал в зарослях, пока они не сменились на жёсткую траву, чередующуюся с высокими камышами. В воздухе запахло сыростью, тиной и стоялой водой, а через некоторое время трава закончилась, и жёлтый малыш вышел на плоский серый валун, снизу поросший густым слоем мха. Вокруг сильно пахло болотом, и от этой вони обоняние Санни притупилось. Поэтому он не сразу учуял знакомый кошачий запах. Вдруг кто-то с яростным визгом запрыгнул на его спину. Санни вскрикнул от испуга и неожиданности. Его противник в ответ завизжал и прошёлся лапой по его ушам, ловко перевернул на спину и вцепился острыми когтями в беззащитный живот. В Санни внезапно проснулся дух дикого кота-воителя. Он обмяк, вводя в заблуждение сидящую на нём кошку, и, когда та расслабилась, резко ударил её лапой по груди. Кошка запищала и отскочила в сторону. Жёлтый котёнок резко вскочил на лапы и занёс одну для завершающего удара... — Санни? Лапа застыла на полпути, а её обладатель вытаращился на красивую светло-серую кошечку, которая осторожно высунулась из зарослей камыша и разглядывала его прищуренными голубыми глазами. — Серошкурка! — завопил Санни, бросаясь к подруге. Глаза кошечки потеплели, и она тоже подскочила к жёлтому котёнку. — Неплохо дерёшься для домашнего, — насмешливо проурчала она, но в её взгляде мелькала искорка веселья. — Что ты тут забыл? Искал меня? — Ага, — кивнул Санни. — Понимаешь, есть дело, но только ты сможешь помочь мне с ним. Голубые глаза потемнели от тревоги. — Что-то случилось? — резко рыкнула Серошкурка. — Да, но не со мной. Короче, ты должна это услышать. — И эта кошка снится тебе уже второй восход подряд? — спросила светло-серая кошечка, когда Санни закончил свой рассказ. — Да. Но я не знаю, кто и где она. — Тяжёлый случай, — после минуты раздумий вздохнула Серошкурка. — Но я знаю, кто может тебе помочь, — тут же добавила она, увидев, что котёнок заметно погрустнел. — А твоя мама не будет переживать, куда это её дочь делась? — спросил котик, когда подруга ловко заскочила на вершину мшистого валуна и призывно махнула хвостом. — Рубинка-то? — хмыкнула Серошкурка. — Знаешь, у бродяг не так сильны родственные узы, как у домашних кисок. Она, конечно, будет тревожится и всё такое, но по большему счёту ей все равно. — А, ну тогда ладно, — озадаченно протянул Санни, карабкаясь к подружке на выступ. Мама дорогая, и как это Серошкурка так ловко взбирается по вертикальным наклонностям?! Солнце стояло в зените, когда два котёнка нырнули в спасительную тень огромного дуба, росшего возле старого заброшенного гнезда Двуногих. Само гнездо было скособоченным и мрачным и навевало отнюдь не радужные мысли. — Ты уверена, что нам сюда? — испуганно пролепетал Санни, когда Серошкурка с трудом протиснулась в узкий лаз в увитой плющом ограде и уверенно направилась к гнезду. — Уверена. Тут живёт один старый кот. Если кто и может помочь тебе с расшифровкой твоего сна, так это только он. — Ну ладно, — протянул Санни и вслед за подругой юркнул в лаз, при этом едва не застряв в нём и оставляя на колючих плетях клочки шерсти. При ближайшем рассмотрении полуразрушенное гнездо казалось ещё более жутким. Шерсть на спине жёлтого котёнка встала дыбом, и он поспешил за Серошкуркой. — Обрубок, ты дома? — громко крикнула кошечка, ступая на каменный порог, из-под которого местами выбиралась трава и тёмно-зелёный мох. Несколько минут окрестности гнезда не нарушались никакими звуками, кроме чириканья мелких птах и далёкого лая собаки. — Зачем припёрлась? — грубо рявкнули за спиной Санни, и котик обмер от ужаса. Большая чёрная кошка с уродливым шрамом на левом плече обошла котят и перекрыла им путь в гнездо, угрожающе подняв шерсть на загривке. — Да ещё и не одна, а со своим дружком. — Кошка презрительно повела носом в сторону Санни. — Домашняя киска! Кровь вскипела в жилах котёнка. Он открыл было рот, чтобы сказать что-то грубое, но Серошкурка быстро мазнула хвостом по его губам. — Молчи! — тихо прошипела она. — Дранохвостка обожает всех оскорблять. — Что вы забыли на моей территории? — продолжала допрос Дранохвостка. — Уж не добычу ли воруете? — Очень нужны нам твои крысы! — насмешливо фыркнула Серошкурка. — Тем более, что ими тут и не пахнет. Чёрная кошка зарычала и бросилась было на голубоглазую, как вдруг сзади громко замяукали, и в поле зрения Санни возник маленький котёнок. Он был чёрным, как смоль, с зелёными глазами и порванным ушком. — Мама, оставь их! Они пришли к Обрубку, — пискнул он, испуганно глядя на замершую Дранохвостку и её жертв. — Пошёл в дом, дрянь! — взвизгнула бродяга. — Что хочу, то с ними и делаю! — Но мама... — начал черныш. Быстрее молнии Дранохвостка подскочила к своему чаду, и Санни изумлённо открыл рот, увидев, что глаза кошки сияют от бешенства. — Я сказала: в дом!!! — заорала она и с такой силой треснула котёнка по спине когтями, что он перевернулся и упал, тихо заскулив от боли. — Дранохвостка! Громовой рёв исполинского иссиня-чёрного котяры, выскочившего в ту секунду из-за угла гнезда, всколыхнул воздух. Ближайшие пичуги моментально заглохли, а невдалеке забрехал пёс. Чёрная бродяга повернулась к коту и угрожающе оскалилась: — Что случилось, Чёрный? Не нравится, как я своего котёнка уму-разуму учу? — Зеленоглазик не только твой котёнок, — кипя от бешенства, негромко прошипел Чёрный. Он вскинул морду, решив, видимо, отругать подругу, но заметил Санни и Серошкурку. — Обрубок, — громко крикнул он, обернувшись на заросли плюща, окружающие гнездо со всех сторон. Спустя несколько мгновений, показавшихся Санни целой вечностью, лианы всколыхнулись и из них, покряхтывая, вылез старый, также чёрный кот с седой мордой и остатком некогда пушистого хвоста. — Ась? — прохрипел Обрубок. Голос его напоминал скрип старой ссохшейся двери. — Что-то произошло? — К тебе пришла Серошкурка, — с ноткой неодобрения ответил Чёрный, дёрнув кончиком хвоста. Дранохвостка презрительно фыркнула и поплелась в гнездо, гордо подняв драный хвост. Зеленоглазик медленно поднялся на дрожащие лапки, поджал хвост и, оглядываясь назад, посеменил за матерью. — Привет, Серошкурка, — дружелюбно поприветствовал Обрубок светло-серую кошечку. — Что привело тебя в нашу... хм, не совсем райскую обитель? — Санни приснился вещий сон. — Так-так, — сразу посерьёзнел Обрубок. — Идёмте-ка! — Он снова исчез в колючих зарослях плюща. — Что за сон был у тебя, дружок? — обратился он к Санни, когда все трое удобно устроились в уютном закутке между изгородью и лианами. Жёлтый котёнок, постоянно сбиваясь и нервничая, рассказал о гнезде с высокой колючей изгородью и маленькой серой белогрудой кошечке, чьи бледно-жёлтые глаза, наполненные смертельным страхом, до сих пор переворачивали вверх дном его душу. — Хм, — задумался Обрубок, когда рассказ был окончен. — Ты знаешь, где это место? Оно вообще существует? — Да, — признался старик, — оно существует. Сердце Санни пустилось вскачь от расцветшей в груди надежды. — Недалеко отсюда живёт один Двуногий. Он нехороший. — Обрубок покачал мордой, и его зёлёные глаза вспыхнули в полумраке. — Он живёт в огромном гнезде, окружённом высокой колючей изгородью. Один раз я видел на этой изгороди красивую пушистую королеву с бледно-серой шерстью и голубыми глазами. Но с тех пор прошло почти шесть лун, а я больше никогда её не видел. — Той кошечке, которая мне снится, никак не больше пяти-шести лун, да и глаза у неё жёлтые, — горячо заспорил Санни. Серошкурка покосилась на друга и тихо зашептала: — Возможно, эта королева являлась матерью твоей незнакомки. Обрубок, — обратилась она к старому коту. — Как далеко находится это гнездо? — В двух кварталах отсюда, — отозвался чёрный кот. Серошкурка обернулась и посмотрела в янтарные глаза Санни: — Предлагаю разойтись по домам, а вечером встретиться и отправиться к гнезду. Я попробую уговорить некоторых бродяг помочь нам. — Дельная мысль, — кивнул Санни, а про себя подумал: «Поскорей бы вечер настал.» Когда звёзды стали вспыхивать на небе, словно фонарики, зажжённые чьей-то лапой, Санни открыл янтарные глаза и прислушался. Вокруг всё было тихо и спокойно, а звуки, раздававшиеся вокруг, были знакомы и не несли опасности. Где-то далеко лаял очередная брехливая собака, рядом сопели братья, внизу громко храпел старший хозяин... Санни бесшумно выскользнул из корзинки и приземлился на скользский кафель, едва слышно царапнув его когтями. «Получилось!» — промелькнуло в голове жёлтого котёнка, и он сделал первый шаг. — Санни. Тихий хриплый шепоток заставил котёнка окаменеть на месте. Рыжий с жёлтыми подпалинами котёнок медленно высунул узкую мордашку из корзины и молча уставился на брата пустыми лимонно-жёлтыми глазами. — Зик, — сглотнул Санни и вдруг решился: — Зик, я... — Ты уходишь, — едва слышно мяукнул брат. Жёлтый котёнок в смятении уставился на него: — Я... я должен... — Я не виню тебя, брат, — покачал головой Зик, но Санни заметил в лимонных глазах мелкие слезинки. — Ты должен сделать то, что предначертано тебе судьбой. «О чём это он говорит?» — поразился Санни. Рыжий котёнок всегда был молчуном, и сегодняшняя вспышка была всем в новинку. — Пусть души наших предков осветят твой путь, — грустно шепнул Зик и склонил голову. — Прощай, брат. — Ты так говоришь, словно видишь меня в последний раз, — фыркнул Санни и пошлёпал к входной двери. — Поверь мне: я вернусь и ещё задолбаю тебя своей заботой. Не оглядываясь назад, жёлтый котёнок пролез в кошачью дверцу. Ветер на улице приятно ерошил длинную шёрстку и манил навстречу свободе... Санни расправил плечи и шагнул навстречу ночи. Зик глядел ему вслед. Хоть он никогда в жизни не видел брата, расставание далось ему нелегко, и по мордочке, блестя в свете взошедшего месяца, катились слезинки. Зик уже знал — неизвестно, откуда, но это факт, — что жёлтый котёнок ушёл навсегда. Санни смело шагал по тёмным улочкам, внимательно прислушиваясь и принюхиваясь. У дальнего гнезда с синей металлической изгородью котёнок остановился. Именно здесь Серошкурка предложила встретиться и отправиться к Обрубку. Время шло, а серая кошечка всё не появлялась. Санни уже стал замерзать — редкая котёночья шёрстка ещё довольно хорошо пропускала холодный воздух к тёплому телу. Наконец через несколько долгих минут, показавшихся ему вечностью, в кустах слева громко мяукнули, и на освещенную луной гравистую дорогу выскользнула серая тень. — Серошкурка! — облегчённо выдохнул Санни, выпуская изо рта облачко тёплого пара. — А вот и я! — весело крикнула голубоглазая кошечка, подойдя к другу. Приглядевшись, она участливо заметила: — Замёрз? — Угу, — односложно ответил Санни, прыгая на месте, чтобы согреться. Внезапно он насторожился и потянул носом стылый ночной воздух. — Кто это с тобой? Серошкурка обернулась на две неясные тени, бесшумно выскочившие из кустов вслед за ней, и добродушно махнула хвостом. — Это Темношкур, мой сводный брат, — пояснила она, кивнув в сторону крепкого серого котёнка с чёрными и тёмно-серыми пятнами на теле, чёрным хвостом и холодными голубыми глазами, сияющими в свете луны. — А это Кнутик. — Малюсенький чёрный котёнок с белой передней лапкой и голубыми глазами вежливо кивнул. — Рад познакомиться, Санни, — спокойно сказал он. Тёмношкур пробурчал что-то нечленораздельное, и жёлтый котёнок сразу сообразил, что ему не нравится, что его сводная сестра дружит с домашней киской. — Идём? — Серошкурка вопросительно глянула на Санни. — Идём, — вздохнул тот и пошлёпал за подругой, спиной ловя настороженный взор серого Темношкура. Многие домашние киски думают, что самое страшное — это потерять хозяина. Это не так. Самое страшное — это иметь хозяина! Примерно так могла думать в тот день маленькая Пушинка. Ведь именно в тот день её Двуногий снова проводил свои эксперименты, после которых у серой кошечки болело всё тело, а голова кружилась. Много раз она пыталась сбежать, но Двуногий всегда находил её и снова продолжал свои зверские забавы. Сейчас кошечка ни о чём не думала. Ей хотелось умереть, чтобы никогда не видеть так называемых «игл», разнообразных лекарств и всего, чем была окружена её жалкая жизнь. В соседней комнате заворочался Двуногий, и Пушинка замерла от ужаса. Но хозяин только всхрапнул и снова затих. «Мама, забери меня, пожалуйста!» — шептала кошечка, зарываясь носом в вонючую тряпку, на которой она всегда спала, и слушая тихое стрекотание сверчка где-то за камином. Пушинка! Серая кошечка скинула голову, и в её светло-жёлтых глазах промелькнул ужас загнанной в ловушку добычи. Лишь через несколько секунд до неё дошло, что Двуногий никогда не называл её по имени. Пушинка, иди сюда! Кошечка медленно села на своей тряпке, сердце бешено колотилось о рёбра. — Кто ты? Где ты? Я тебя не вижу, — едва слышно мяукнула жертва садистского произвола. Голос не ответил, но в комнате неожиданно стало светлее. Пушинка прищурилась и увидела тонкий лунный луч, прочертивший прямую линию от её лежанки и до окна. Иди сюда, Пушинка! — Неизвестный голос зазвучал настойчивее. Кошечка встала и, пошатываясь, побрела к окну, почти неразличимая в темноте из-за своей шёрстки. Только грудка пятнышком белела в сумраке комнаты. Забравшись на подлокотник кресла, Пушинка напрягла мышцы и неуклюже запрыгнула на подоконник. Из-за экспериментов Двуногого у неё не осталось почти никаких сил. — Где ты? — Кошечка завертела головой, пытаясь разглядеть неизвестного. Я здесь, Пушинка. Яркий звёздный свет на мгновение ослепил маленькую серую кошечку, и она зажмурила глаза. Сладкий запах защекотал ноздри, и сердце Пушинки пропустило удар. Неужели её молитвы достигли цели? — Мама, — едва слышно пискнула Пушинка и приоткрыла жёлтые глаза. Прозрачная тень маленькой голубоглазой кошки замерла по другую сторону стекла, и маленькие звёздочки блестели в её гладкой серой шерсти. Доченька! Девочка моя! — Звёздная кошка глядела на Пушинку с дикой любовью в круглых глазах, а по пушистым щекам медленно ползла одинокая слеза. — Ты больше не будешь страдать, Пушиночка. Я позаботилась об этом. Жди кота с солнечной шерстью, он заберёт тебя с собой. На улице поднялся ветер, и звёздный силуэт стал таять в воздухе... — Нет, мамочка! Прошу, не уходи! — закричала маленькая кошечка. Собрав все свои силы, она толкнула ровную поверхность стекла, но оно не поддалось, оставшись таким же холодным и неприступным, как всегда. Ветер всё шумел и шумел — гадкий ветер, унёсший тень матери куда-то в небеса, где живой Пушинке не было места. Но завывания его стали иными, и маленькой пленнице почудилось, будто он шептал: — Скоро ты будешь свободна, моя маленькая. Жди кота с солнечной шерстью.