Назад в будущее или перипетии судеб

Вокруг темно и очень холодно. Дышать больно, раны на груди стягиваются, благодаря регенерации, они пульсируют в такт сердцебиению, которое постепенно замедляется. Дерек хочет пошевелить руками, но они занемели и он, кажется, скован, запястья сильно сдавливают металлические обручи, оборотень чувствует, как сочится кровь, её словно вытягивают из него, вниз, вся земля под ним уже влажная и пышет странным влажным жаром. Глаза словно затуманены, сложно различить, что происходит вокруг, только тёмный силуэт мелькает из стороны в сторону. Оборотень чувствует мягкое касание к щеке, но не может оскалиться или, хоть как-то отреагировать. В голове шумит, и он не сразу понимает, что ему, что-то говорят. - Давай, позови его. Позови своего ангела. Давай ещё мало. Нужно ещё… Что-то острое вспарывает едва затянувшиеся раны и Дерек не удерживает воя. - Давай! – когти погружаются глубже и вой превращается в хрипы и жалкий скулёж. - Зови! Как же больно… в такие моменты Дерек всегда пытается думать о хорошем. Это не в первой, когда-то охотники так же сковывали и пытали его. Но почему-то в этот раз всё иначе, не только физическая боль, с ней бы Дерек справился, но этот голос, смутно знакомый, делает боль реальной, практически осязаемой, её становится слишком много, больше, чем Дерек может удержать внутри и он кричит, настолько громко, насколько способен. - СТАЙЛЗ. Стайлз… Стайлз резко вскакивает, вся спина мокрая, он дрожит и ему отчего-то очень холодно, хотя Габриэль давно заменил разбитое стекло. Руки трясутся, ему необъяснимо страшно, кажется, это был кошмар, Стайлз почему-то никогда не запоминает действительно плохие сны. Снизу доносится шум стиральной машинки, а в соседней комнате Габриэль напевает какую-то приставучую песенку. Это помогает. Стилински берёт дневник, пролистывая пожелтевшие страницы… «Это был сумасшедший день, даже по моим меркам. Всё началось со странной статьи: парню оторвало башку со всеми вытекающими. Мужик был тем ещё козлом, пара приводов за избиение жены, драки в барах, был направлен на семинар по контролю гнева. Его жена заявила, что его убил Невероятный Халк. Это бред, но если задуматься, это не мог быть никто иной, как Фокусник. Этому гавнюку явно не хватает дырки от осинового кола, но Сэмми артачился, хотел поговорить с ним, переманить на нашу сторону. Фокусник – как Хью Хефнер, вино, девочки, танцы… может он тоже не хочет прекращать веселье, вдруг ему как и нам надоели разборки, ангелов и демонов… Хотел бы я верить Сэму, но по мне он – кровожадный, жестокий монстр. Мы поймали сигнал на полицейской волне, приехали на вызов, и тут понеслось: сериалы, шоу, реклама… довольно унизительно, но забавно, особенно, когда Сэмми выдал про генитальный герпес. Точно не могу сказать, сколько мы там пробыли, я не ощущал не течения времени, ни голода… Кас появился внезапно, но Фокусник так же быстро его куда-то перенёс . Шутник веселился от души, хотел научить нас играть свои роли, принять судьбу, дать согласие Михаилу и Люциферу, иначе вечно быть хреновыми актёрами в его личном ТВлэнде. Но КАК он говорил об этом, об Апокалипсисе, об архангелах, как смотрел на Кастиэля, будто они знакомы…я по себе знаю, что так злиться можно только на семью. Заманить его в круг из святого масла не составило труда, не смотря на все сотни, тысячи лет среди людей, он остался таким же наивным, как и все ангелы. Шокирует, лицо Сэма было незабываемо, когда новоявленный пернатый назвал своё имя – Габриэль. Он рассказал, как любил Отца и своих братьев, но смотреть, как они сорятся, грызут друг другу глотки, он не смог, поэтому ушёл. Вот так архангел стал Фокусником. Не завидная участь, смотреть, как братья убивают друг друга, он просто хотел, чтобы всё закончилось и не важно, победят ли Небеса или Ад. Я часто задумывался, почему именно мы с Сэмом те самые оболочки, оказалось всё довольно просто: два брата, которые больше всего на свете любили друг друга, а потом предали друг друга. Михаил - старший брат, предан пропавшему Отцу, Люцифер - младший брат, которому отцовская жизнь не по нраву. Сложно не провести параллелей. Мы такими уродились, это наша судьба. Жизнь – не сериал, не будет простых решений и карамельного хэппи энда и наш финал обещает быть кровавым. Нет, дело не в грызне родственников и не в предначертанной судьбе, просто Габриэль боится постоять за семью. Я не такой, и может он говорил правду и шансов нет, но у меня есть люди, за которых и жизни отдать не жаль, у меня есть за кого бороться». «Мы идём по следу демона Кроули, по слухам пропавший Кольт был именно у него. Кас сумел отследить его, вплоть до дома, но внутрь, конечно же я его не отпущу и дело не в защитных Енохианских граффити…» «Мы слишком просто заглотили наживку. Кроули – странный персонаж, у нас на глазах убил двух своих подчинённых, отдал нам револьвер, кричал, требовал, чтобы мы разрядили Кольт в лицо Люцифера. Он не угрожал нам, не пытался убить, а в своей обдолбанной надменной манере объяснил, что не жаждет продолжения Апокалипсиса, даже адрес Сатаны назвал. Кроули ведёт какую-то свою игру, но пока это нам на руку». «Бобби собрал всех, маленький отряд за свободу воли. Мы пили, болтали, завтра мы идём на Дьявола, скорее всего это моя последняя ночь на Земле. Элен пытается споить Каса, и мне чертовски сложно смотреть на то, как движется его кадык, когда он глотает виски. Джо вьётся вокруг, но её парящие светлые волосы и озорные улыбки, больше не трогают меня. Я упустил момент, когда стал относиться к ней, как к сестре. Целый вечер я задавался вопросом: Могу ли я… достоин ли? Спросить… попробовать…О Боже, почему же убить сатану мне легче и менее страшно, чем спросить у ангела о его чувствах?!» «Карфаген, Миссури. Город пустует. Туман обволакивает здания и меня до костей пробирает странным предчувствием. Мы с Сэмом отправились в участок, остальные должны были осмотреть улицы. Когда мы вернулись, оказалось, что Кас пропал. Как за 15 минут они умудрились потерять ангела?! Моего ангела… Люцифер его схватил, я не знаю, но чувствую, что ему плохо. Не могу описать, как будто связь и только, эта странная связь какой бы надуманной она не была, убеждает меня, что он ещё жив. Мысль об этом не даёт мне бегать по улицам с Кольтом наперевес». «Перед исчезновением Кас сказал, что тут везде жнецы. Их столько собирается перед великими катастрофами: пожар в Чикаго, землетрясение в Сан-Франциско, Помпеи… что же ждёт нас?» «Мэг нас нашла. Джо порвали адские псы. Мы забаррикадировались в хозяйственном магазине, тут есть всё для перевязок, соль… Всё хреново, она вряд ли… выживет. Потерять кого-то, я не могу, только не снова. Бобби сказал, что Сатана хочет провести ритуал, затеял выпустить Смерть, всадника, вот почему тут полно жнецов, они ждут своего начальника». Дневник странно завибрировал, как будто едва ощутимые электрические импульсы бегали по коже рук. Буквы стали меняться, как при быстром наборе на компьютере, раз за разом, снова и снова. Тёмная паста ручки начала светиться. - ГАБРИЭЛЬ! – Стайлз выронил тетрадь на пол. Листы зашелестели, как от сильного ветра раскрываясь на последней прочитанной странице. Дверь с громким шумом распахнулась, ударяясь о стену. Свет исчез мгновенно, как будто и не было. - Что случилось? - Не знаю, я читал, а потом вдруг… не знаю, что произошло. Дневник засветился и стал обжигать пальцы… - Стайлз с подозрением посмотрел на тетрадь, растирая руки. - Стайлз успокойся. Это знак! Что последнее ты прочитал? – Габриэль схватил парня за плечи и ощутимо встряхнул. Стилински слегка нахмурился, вспоминая. - Джо ранили, а папа пропал… – Стайлз заметил знакомые иероглифы в тетради и поднял её. - Отец узнал, что Люцифер проводит ритуал, чтобы вызвать Смерть. – Глаза Гейба широко распахнулись, а руки неподвижно застыли. – Габриэль, посмотри, символы изменились, и теперь они не превращаются в обычный текст. Эй, Габриэль! – Стайлз помахал рукой перед его лицом. – Что здесь теперь написано? - Здесь написано: Неметон – это Смерть. – лицо архангела потеряло краски, он глубоко прерывисто дышал. - Хочешь сказать, что… тот и этот ритуал… - Нет, не один и тот же. Где бестиарий?! – Голос Гейба практически оглушил Стайлза. Крылья в мгновение перенесли его в гостиную и обратно. Габриэль стоял в той же напряжённой позе, невидяще уставившись в стену. - Эй, Гейб! Я принёс, видишь? – Стайлз погладил его между лопаток, подталкивая к дивану. – Давай присядем. Габриэль медленно забрал книгу и сел. Маленькая ладонь застыла над тёмным переплётом. Архангел закрыл глаза, что-то едва слышно проговаривая. Из ладони полыхнула светом, как из дневника минутой ранее. Его бормотание становилось всё громче и громче и Стайлз смог различить, что он повторяет одно и тоже слово. - Mors, mors, mors, mors… - листы бестиария фонтаном зашелестели, и вдруг книга резко открылась. Габриэль замолчал, а его пальцы забегали по строчкам. На странице было немного текста, почти весь лист занимал рисунок, с первого взгляда Стайлзу показалось, что это лишь большое чёрное пятно, но вглядевшись он заметил, едва заметный худой силуэт с длинной тростью внутри. - Это он! – Габриэль посмотрел на Стайлза, сложно сказать, чего в его глазах было больше: удивления, паники или удовлетворения от того, что они всё-таки нашли этот ритуал. – Невероятно! Я всё думал, почему именно Стражи и Жнецы… каков идиот, мог бы и раньше догадаться! - Гейб, давай объясни, для не таких башковитых, потому что я пока ничего не понимаю! - Здесь описан ритуал, но это не совсем ритуал, это сделка… обмен. Наша монстра хочет вызвать Смерть и обменять души жертв… он использует Неметон в качестве магнита, дерево удерживает души в этом мире. Три круга, три вида жертв: Стражи, Жнецы и Мосты... - Что за мосты? - Люди, как то связанные с сверхъестественным. Оборотни, ведьмы, оболочки… вот почему он выбрал Сэма! – Габриэль провёл руками по волосам. – Нужно составить список сверхъестественного в Бейкон-Хилс… - Гейб! Эй! Посмотри на меня, где Сэм сейчас? - Он поехал в участок, узнать, если ли новости… – Габриэль наклонил голову в бок, словно прислушиваясь. – Стайлз, я не слышу! Я не ощущаю связи, не могу найти… я больше не чувствую Сэма!