Цикл "Скользящие". Точка отсчета.

      Утеру Пендрагону было девятнадцать, когда ему пришлось расстаться с Элеонорой. Прошло четыре года, и за это время многое изменилось. В частности, изменился вновь его характер, сделав его жестоким к врагам, но милосердным к побежденным и невиновным. Он обрел славу короля, который мог дать второй шанс для исправления прошлых ошибок. Но пришло время, когда королю нужно жениться, чтобы доказать свое право на трон. Доказать народу, что его род не прервется. И возмужавший правитель впал в уныние: жениться следовало на особе голубых кровей, по расчету, и ни разу не на ведьме. Все это исключало возможности официального брака между ним и той, кого он любил, и вызывало досаду.       За эти четыре года Утер лишь два раза видел свою нареченную. Оба раза пришлись на полнолуние, и местом встреч была поляна, где им пришлось расстаться в тот раз. Де Трэс почти не менялась, разве что в ее глазах была какая-то нечеловеческая тоска, которая пропадала каждый раз, когда она оказывалась в объятиях своего короля. В остальное же время они переписывались, получая ответы друг от друга раз в месяц, как и предупреждала Нимуэй. Саму жрицу Утер больше не видел – та предпочитала лишний раз не показываться ему на глаза, считая верным оставить влюбленных наедине. За что мужчина был ей безмерно благодарен: он дорожил каждой минутой, проведенной в обществе любимой, и был готов убить любого, кто посмел бы нарушить это уединение. Впрочем, это удел всех действительно любящих и собственников.       Из писем молодой король знал, что сила и мастерство Элеоноры растут, а также то, что время окончания обучения пока неизвестно. Пендрагона злила неизвестность, но ничего поделать с этим он не мог. К сожалению, чем больше времени проходило, тем хуже он мог вспомнить внешность любимой, по крайней мере ту, какую он успел заметить в последние встречи. Может дело во врагах, подливших зелье стирания памяти, или просто он не успел рассмотреть внешность девушки, но факт оставался фактом: Утер начал ее забывать. И это пугало и обессиливало его.       Однако, сроки поджимали, а достойной кандидатуры на роль королевы Камелота все не находилось. Зато назревала война с соседними королевствами, правители которых возжелали увеличить свои владения. Порой король облегченно вздыхал, занятый подготовкой к войне, от того, что поиски невесты можно ненадолго прервать. Но все же, он не обольщался, прекрасно понимая, что шанс сложить голову на войне высок, а умирать ему ой-как не хотелось. Тем более на войне, где точно не сможет попрощаться с Элеонорой. В общем, проблем было навалом. И разгребать их, конечно же, Утеру Пендрагону.

Спустя год. Замок Камелот. Зал для празднований.

- ...соединить два любящих сердца. Согласны ли Вы, Утер Игнатус Пендрагон, лорд Пендрагон, король Камелота, взять в жены Игрэйну Миаррэль де Фай, принять ее под свою защиту и в свой род? – церемония венчания... А потом последует коронация, ибо негоже жене короля не быть королевой. Вот только сам король не слишком рад происходящему. Мыслями он в совсем другом месте. Там, где его ждет одна красивая чародейка, с браслетом на левой руке, означающим ее принадлежность роду Пендрагон. Да, позабыть окончательно Элеонору де Трэс Утер Пендрагон не смог, да и не пытался. Все-таки он ее действительно любил. - Да. – роковое согласие прозвучало твердо и решительно, однако мужчина изо всех сил старался не подать виду, что он на самом деле думает о происходящем. - А Вы, леди де Фай, согласны? – лицо Игрэйн ничего не выражало, но тем не менее Пендрагон чувствовал, что еще немного, и та пошлет все и всех к демонам. Все же брак этот был вынужденным, и любовью здесь и не пахло. - Да, я согласна. – прозвучало так же твердо, но с каким-то оттенком злости. Утер искоса посмотрел на свою жену, и еле слышно вздохнул. Он чувствовал, что жизнь его и без того нелегкая, станет теперь еще труднее. «И на что я подписался, когда соглашался на этот брак? Нимуэй, что б тебе икалось, за такую сумасбродную идею!» - грустно подумал король, пропуская мимо ушей слова священника и поздравления всех присутствующих. Он хотел как можно скорее вырваться из этого места, где все было каким-то не таким. Места, где не было Элеоноры. Места, где собралось столько людей, большинство из которых он, скорее всего, видит в первый и последний раз в жизни. И, отведя жену к ее трону, Утер ненадолго вышел из зала. Где тут же натолкнулся на Гаюса.       Гаюс был, пожалуй, его единственным другом, и к тому же являлся магом. Он был лекарем, алхимиком. Человеком, которого из всех магических искусств увлекло искусство зельеделия. Пожалуй, это было даже к лучшему, поскольку созданием снадобий маги обычно не интересовались. Разве что яд какой для врага сварить, но это дело обыденное. А вот целительством увлекались немногие. Так что Утеру Пендрагону действительно повезло иметь в друзьях такого человека. - Ваше Величество, Вам стало плохо? – от подобной учтивости Утер поморщился: как и любой человек, ценящий друзей, он терпеть не мог титулы и прочие обращения в неофициальной обстановке. Однако, он понимал, что в коридор выйти может любой человек из празднующих, и лучше все-таки придерживаться официального тона. - Нет, Гаюс, просто душно стало. Слишком тяжело это все... - Мне казалось, что Вы рады столь удачному союзу. Что же изменилось? - Ничего. Видимо, я просто слегка не в себе после церемонии, - солгал мужчина, и подошел к окну. За окном постепенно садилось солнце, и наступала ночь. На улице играла музыка – народ устроил праздник в честь бракосочетания своего короля. Утер поморщился – голова действительно начала немного побаливать.       Король не мог сказать правды не потому, что не верил Гаюсу, а скорее потому, что подозревал, что кто-нибудь мог подслушать их разговор. Все же стены Камелота не слишком надежная защита против распространения слухов. А дать окружающим узнать об Элеоноре де Трэс он не мог, ведь эта девушка была его слабым местом. Достаточно и того, что Нимуэй знает о ее существовании и все время находится рядом с ней. А ведь она вполне может предать, если решит, что поддерживать короля Камелота ей невыгодно. И этот факт заставлял Утера бессильно сжимать кулаки и скрипеть зубами. Потерять самого дорогого ему человека ой как не хотелось. Порой он просыпался по ночам в холодном поту от того, что ему снилась смерть Элеоноры. В такие моменты он неистово жалел о том, что не может немедленно проверить ее местонахождение и благополучие. Да он и сейчас не знал, где она. Что ужасно злило. - Я, пожалуй, вернусь в зал. Негоже жену оставлять на попечении шумной толпы. – и, уже практически зайдя в зал, бросил, едва слышно. - Гаюс, будь добр, антипохмельное мне завтра с утра... Чувствую, ночь будет бурной. - Конечно, Ваше Величество. Как прикажете. – лекарь коротко поклонился, но король этого уже не видел.