***
– Кому не спится с утра пораньше? – проворчал Иван, подгребая под себя Гильберта и целуя его в шею. – Мы час как уснули! – Наши гаврики потратили всю наличность. Эльза оторвалась на них по полной. Я не стал им говорить, что оплатить такси можно, приехав домой, – гаденько захихикал Гил. – Это Россия. Здесь всё можно, – улыбнулся Брагинский. – Эй-эй! Вообще, раньше это была величайшая держава – Пруссия! – Знаю, но сейчас это Россия. – Иван, не открывая глаз, пробежался рукой по телу любимого. – Сколько у нас времени до того, как появится эта веселая компания? – Учитывая характер брата и лень моих корешей, то до двух часов дня точно. – Тогда у нас два варианта. Первый – мы спим. Второй – не спим, а занимаемся чем-нибудь интересным, – целуя шею Гила, прошептал Иван. – Выбирай. – Честно, я бы всё-таки поспал. Просто потому что потом не дадут. Когда Бонфуа и Тоха собираются вместе, начинается армагеддон. Их только Людвиг и останавливает, и то, если меня нет. Со мной они его не стесняются, – подставляясь под ласку, прошептал Гильберт. Спустя пару часов телефон Гила опять зазвонил. – Адская машина! – Гил хотел было грохнуть его о стену, но, взглянув на номер, передумал. – Эльза, какого хрена тебе нужно, золотая моя?! Все вопросы посещения не ко мне нынче. – Котик, твои архаровцы забыли у меня паспорта, пусть заедут. – Эльза захихикала. – Веня просил передать, что больше не обижен. – Сахарная моя, отвянь, я в завязке. А растяпам я передам, не волнуйся, – бросил трубку. – Эти при... прекрасные личности оставили свои паспорта у Эльзы. Ванюш, а сколько времени? – Полдень. – Брагинский встал и направился к двери. – Может, мы все-таки позавтракаем? А то набегут голодные личности... – А почему бы и да! Вот только мы-то поедим, а чем этих кормить? Во, давай смешаем всё что найдем, авось, чего и выйдет. – Гильберт потянулся и сел на постели. – Хорошо-то как. – Давай, одевайся, а то что-либо приготовить мы не успеем, – Иван швырнул в Гильберта халат. – Да ладно тебе, если что, пиццу закажем, но её можно и самим сделать. Итак, благодаря двум людям, обладающим очень бурным воображением, бедные продукты общепита побывали в ядерной комбинации друг с другом в диких муках под названием... духовка. – Ты точно уверен, что туда нужно было класть сметану? – задумчиво спросил Иван. – Как-то маслины с анчоусами не очень сочетаются со сметаной, да ещё и огурец соленый, сыр сверху... Не траванутся? – Если выжрали столько бухла, а теперь спокойно бегают, то им сие блюдо точно не причинит вреда, – заявил альбинос. – А с чего ты решил, что они бегут? Может, пешком прогуливаются? – Как будто я своего брата не знаю, – усмехнулся Гилберт. – Я же его воспитывал. – Ты садист. – Иван, присев на стул, принялся счистить картошку. – Пицца пиццей, а драники всё же сделаю. – Ты не доверяешь нашему шедевру? – прищурив левый глаз, поинтересовался Гил. – Это для сестры. Она их очень любит, – ответил Иван. – Ты же сам вчера попросил ее пригласить. Спустя час вытащили пиццу и оставили остывать. В тарелке высилась горка драников. – Ну, вроде как, всё готово. – Гил осмотрел стол. – Управились за два с половиной часа, – сообщил Брагинский, взглянув на часы. – Скоро твоя группа должна явиться. И, как будто в доказательство слов русского, дверь с грохотом распахнулась. Четыре мокрых, избитых, покусанных и в порванных одеждах парня стояли в дверном проеме и пытались отдышаться, попутно вытаскивая из волос обломанные ветки и листья. Не говоря ни слова, они прошли мимо застывших "поваров" прямиком в ванную комнату... Точнее, побежали сломя голову с криком: "Я первый!" – Это что сейчас было? – удивился Гил. – Интересно, куда они вляпались, что в таком виде? – Иван щёлкнул чайник. – А это мы потом узнаем у них лично. – Да, это важно? А мое присутствие обязательно? Ну, хорошо. – Иван отключил телефон. – Зай, мне отъехать нужно на пару часиков. – Постарайся вернуться быстрее. Все-таки у нас сегодня много гостей. – Хорошо, я постараюсь. – Он поцеловал Гильберта в кончик носа. Уже в дверях Брагинский столкнулся с зеленоглазым блондином в косухе и кожаных штанах. – О! Какие люди! Я даже не слышал, как ты приехал. – Гилберт подошел к парню и пожал ему руку. – А что ты, типа, ожидал от меня? – улыбнулся тот и повернулся к Ивану. – Добрый вечер, пан. На улице тепло, так что я тотально не советую наматывать на горло шарф. – Ага, – согласился Иван, просто повесив этот предмет на шею. – Я быстро. Дверь за Иваном закрылась. – Это, типа, ОН? – ткнул за спину шлемом Феликс. – Ты удивлен? Или просто хочешь убедиться в своих догадках? – прищурился альбинос. – Честно говоря, и то, и то. Хотя я это ожидал. – Феликс положил шлем и, сняв косуху, прошел в комнату. – Вообще, было предсказуемо, что продюсер вашей группы сейчас с тобой. Просто я, типа, думал, что он давно ушел. Похоже у них в офисе все какие-то тотально тормознутые. – В офисе? А зачем ты туда ездил? – Гильберт поставил перед Феликсом чашку чая. – Я больше кофе люблю, но, похоже, он фруктовый. Спасибо, – Лукашевич сделал небольшой глоток. Осмотревшись по сторонам, словно высматривая кого-то, блондин вздохнул и сказал шепотом. – Просто мне надо было кое-что уточнить, а тут как раз твой звонок пришелся тотально к месту... Ответь, почему ты типа так внезапно позвонил мне? Что-то тотально не похоже, что в такой момент ты вспомнил о старом приятеле. – У Ваньки есть сестра старшая, я хотел тебя с ней познакомить. Шестой размер, Блондинка. И дети уже есть. Феликс поперхнулся чаем: – Ну знаешь... Это тотально абсурдно! Ты решил в сваху поиграть? Себе пару нашел, теперь друзьям своим ищешь? – Кстати о друзьях... Почему ты прекратил общение с Торисом? – Его жизнь слишком дорога для меня. Я не хочу, чтобы мой тотально лучший друг был в опасности. – Между тем, он ищет тебя. Я обещал, что ты с ним встретишься. А насчет Оли, познакомься с ней, пообщайся. – Без вопросов, – парень улыбнулся и подмигнул. – Слушай, знаком ли ты с другими рок-группами, которые, типа, зарегистрированы в том же агентстве, что и твоя группа? – Да нет, а что? – Гил недоуменно посмотрел на друга. – Значит, они еще с вами не выходили на контакт. – Лукашевич откинулся на спинку дивана. – Значит, еще не поздно. – Феликс, дружище, ты о чем? – Гил встревоженно посмотрел на поляка. – Узнаешь сам. Не думаю, что продюсер скроет это от тебя. Если ты ему тотально дорог, то секретов у вас друг от друга нет. – Лукашевич, ты мне друг, но я тебя не понимаю! Феликс снова осмотрелся по сторонам. Весь разговор был слишком важным, и малейший проступок испортил бы все. Блондин стал говорить еще тише, чем раньше, что даже Гильберт, который сидел очень близко, еле-еле слышал слова. – Шесть лет назад во всем мире были совершены тотально крупные ограбления банка, пожары больниц и детских домов. Никто не находил зацепок, улик или того, что объединяло все эти преступления. Тотальным глупцам не было заметно очевидное: во всех странах, где были кражи, всегда проходил концерт... Концерт мирового турне одной и той же группы. И эта группа постоянно делала благотворительные концерты для постройки новых зданий или заклада половины суммы, собранной с концерта в банк. Тотально хитрый план, не оставляющий улик, ведь ограбления и пожары были проведены в совершенно других городах, не там, где проходил концерт, да и расстояния между городами были немаленькими. Поэтому мне и не поверили. Но я все же попытался... Блондин замолчал и поставил на журнальный столик пустую кружку. – И тотально благодаря этой попытке я познакомился с тобой! А теперь, когда я проезжал мимо железнодорожной станции, я видел кое-кого, кто показался мне слишком знакомым. Вот поэтому я решил кое-что уточнить... Ну и заодно тебе сюрприз сделать, – поляк тут же повеселел. – Кстати, можешь пригласить сегодня Ториса? Я хочу ему кое-что рассказать насчёт... – Привет, Феликс, как дела? – вниз спустился Людвиг. Под правым глазом у него был синяк, а лицо всё в ссадинах. – Мама родная, это кто вас так? – Феликс обошел вокруг Людвига. – Да так. Местная фауна, – отмахнулся немец. – И чем же паны тотально разгневали "фауну"? Небось, без ордера на обыск проникли в жилье, да? – Франциск перепутал берлогу с холмом. Как итог, мы прибежали очень быстро. – Людвиг потрогал синяк. – На удивление Эмилио бегает быстрее всех нас. А Тони рассказывал нам о своей семье, – Людвиг грустно вздохнул. Тут со стороны Гильберта прилетел подзатыльник. – Кучка идиотов, вы совсем охренели от выпитого?! – О чём ты? – младший немец был явно ошеломлен столь резким голосом и немного болезненным ударом от старшего брата. – О том, что иногда нужно думать головой, кого и о чем спрашивать. Надеюсь, Эмилио хоть не догадались расспросить о его прошлом? – Франциск своей глупой шуткой задел его, – Людвиг отвел глаза. – И всю оставшуюся дорогу Эмилио не разговаривал ни с кем, кроме Антонио. – У Бонфуа язык, что поганая метла. Больше вы у Эльзы так не отдыхаете! – Хорошо-хорошо, ты только не злись, брат, ладно? – Людвигу совершенно не нравилось выражение лица Гильберта, и он попятился назад. – А куда ушёл Брагинский? – На работу его вызвали, но вы в будущем думайте головой. – Гилберт пошел на кухню и вынес поднос с чаем. – Где этих гавриков носит? – Да там такое дело... Франциск ноготь сломал, поэтому ему срочно нужна неотложная лечебная помощь в виде Эмилио и психологическая в виде Антонио. – Что он сделал?– подавился чаем Феликс. – Ребята, ну вы блин даете. – Хотя чего я ожидал от популярной группы "Bad Trio"? Вас в Варшаве тотально вся молодежь слушает, и по радио крутят ваши песни, и в лифте тоже. – Да ладно? Мы только вчера первый раз выступили! – раздался удивленный голос Антонио. – Так по радио нас уже месяц как крутят, мы еще сняли каких-то англичан с первого места в чате. – Бонфуа опустился рядом с Людвигом, и тот, обняв его, что-то прошептал на ухо. - Англичан? – переспросил Феликс. – А как называется группа? – "Hero", по-моему, а что? – Эмилио подошел к столику и взял чашку с чаем. Феликс нахмурился. В голове всплыли не самые приятные воспоминания. Но потом блондин поднялся с дивана и поздоровался: – Простите меня за грубость, я не представился. Меня зовут Феликс Лукашевич, я добрый приятель Гильберта. Рад знакомству с вашим коллективом. – О! Какое имя! – Франциск в восторге смотрел на поляка. – А как вы с Гилом познакомились? – Да я пулю в плечо получил, и пришлось скучать в больнице. Потом я стал скучать не один, когда познакомился с Гильбертом. Вдвоем скучать тотально веселее. – Гильберт и скука – это две разные вещи, – усмехнулся Бонфуа. – А пулю где получил? – В Швейцарии, – ответил Феликс. – Мы с хозяином банка оказались настолько тотально похожими, прямо близнецы, и мы решили поменяться ролями. Грабитель тотально разницы не заметил и наставил револьвер, но очки типа слетели, и он скосил, попав в плечо. А в больницу меня перевезли именно в Россию. Там у меня связи, типа. – Грабитель в очках? – Антонио, притянул к себе бегающего туда-сюда Эмилио. – А ещё что-нибудь интересное в его внешности было? – О! А ты, типа, тоже детектив? – Феликс осмотрел Карьедо. – Verdad? – Был когда-то, но это было давно, – Антонио вздохнул. – Давайте не будем о грустном. – Что же. Почти все становятся следователями или детективами исключительно из-за чего-то личного. Я тебя и не заставляю рассказывать, – сказал Феликс. За окном послышался шорох гравия. Мельком взглянув на улицу, Гил увидел машину Ивана. Компания так увлеклась разговором, что даже не заметила, как в дом вошли двое. – Ой, вот это дама! – Эмилио во все глаза смотрел на сестру Ивана. – Всем привет! – Иван обнял Олю. – Знакомьтесь, моя сестра Ольга. – Вечер добрый, пани, – Лукашевич присел на одно колено и поцеловал девушке руку. Может, он всегда сводил своих коллег с ума своей несерьезностью, но этикет он всегда соблюдал. Блондин посмотрел в глаза Ольге. Девушке стало неловко от такого взгляда. – Здравствуйте, я... – Ольга Черненко. Хозяйка сети кондитерских магазинов "Дружная семья". На часах сейчас восемь, значит, рабочий день пани заканчивается в семь вечера. Скорей всего, сегодня пани занималась бумажной работой, а именно, отчетом за этот месяц. Вот только одно я хочу спросить, – голос Феликса сменился с механически-серьезного на детско-восторженный. – Пани принесла с собой свой фирменный торт или набор тотально вкуснейших пирожных? Ольга рассмеялась и, погладив по щеке Феликса, присела напротив. – А пан, оказывается, сладкоежка. Кто же ходит в гости с пустыми руками? Мальчики, вносите и можете быть свободны. Грузчики внесли тортик килограмм на пять. – И все же, пани, скрываете еще один подарок, – не сдавался Феликс. – Иначе почему ваша прекрасная ладонь натерта веревкой, которой обычно перевязывают торты и пирожные? – А это, пан, секретный подарок и вручается тайно! – улыбнулась Ольга. – Ты же хочешь разгадать эту тайну и получить подарок? На удивление Гила, Ольга столь быстро нашла подход к Феликсу, что тот даже не заметил переход на "ты". – Ха! Как пони помыть! Я тотально согласен, но с условием, пани. – Блондин прищурился. – Пирожные мы поделим на всех. И, типа, эти все вкусняшки сейчас лежат на комоде в коридоре. – Верно, пан. И я надеюсь, ты поможешь донести их сюда? – поднявшись, она потянула поляка за собой. Оля с Феликсом пошли за оставленными пирожными. – Я в шоке, так быстро перевести общение на неформальный уровень. Я прям удивляюсь твоей сестре. Где та чопорная дама? – Гил смотрел в след ушедшим. – Там же, где твой супер детектив Шерлок Холмс, – ответил так же, как и Гильберт, удивленный Иван. – Лично я вижу только малолетнего ребенка со щенячьими глазками и радостным смехом. Я его немного не так представлял... – Мда, эти двое сломали стереотипы, – засмеялся Людвиг. – А я могу их уничтожить до конца. Ваня, ты байк во дворе видел? – Это "Ямаху"-то? – Иван кивнул в сторону окна. – Такой сложно не заметить. Только не говори мне, что это Феликса! – Именно его, – добил Ивана немец. Пятисекундное молчание прервали два голоса, которые мило беседовали друг с другом. Похоже, Феликс и Ольга говорили на совершенно другом языке. Причем говорили слишком быстро(особенно Феликс), и компания понимала лишь пару слов из столь бурного диалога. – Спелись, – проговорил Гильберт. – Феликс, а сходи с Олей на кухню, там Наташа приехала. Я тебя позову. Компания вела спор о байках, когда в комнату вошли Наташа и Торис. – Привет, мелкая. И тебе не болеть, Тор, как доехали в прошлый раз? – поинтересовался Гильберт. – Хорошо, спасибо. А чего это все такие загадочные? И где Оля, если её знаменитый торт тут? – поинтересовалась Наташа. Из кухни вышли довольные Ольга и Феликс. Причем последний говорил с набитым кучей пирожных ртом. – Пани! Это замечательно! Мне тотально нужен рецепт ва... – Лукашевич остановился и замер. Зеленые глаза, полные удивления и даже некоторого испуга, смотрели на высокого шатена, который так же был удивлен и ошарашен. Трудно смотреть в глаза лучшего друга, которого не видел много лет. Торис, не говоря ни слова, подошёл к блондину и... хорошенько треснул того по затылку. – Ты где был?! Ты понимаешь, что я волновался за тебя! – А я за тебя, – ответил Лукашевич, потирая затылок. – Твоя шкура тотально ценна, чтобы ей рисковать. – Но хотя бы один намёк на то, что с тобой все было хорошо, ведь можно прислать! Феликс не ответил, лишь что-то прошептал на ухо литовцу. Последний кивнул и, бросив скорое: "через пять минут придем", направился за другом детства на улицу. – Я сейчас не понял, это что было? – Франциск хлопал длинными ресницами. – И куда ушли эти двое? – Друг мой Фрося, этим двоим нужно хотя бы пять минут, чтоб только удостоверится, что они не мираж, – Гильберт облокотился на Ивана, а тот обнял его за талию. – О, так это и есть тот самый друг детства Ториса? – улыбнулась Наталья и посмотрела на свою сестру, а затем на Гильберта. – Думаю, я, кажется, всё поняла. Гил, ты захотел свести Феликса с моей сестрой для того, чтобы мой муж и его лучший друг могли почаще видеть друг друга? – И это тоже, маленькая, но главное, что два хороших человека будут вместе. Фел со странностями, но он мил. – Гил улыбнулся. – Главное, чтобы он не доводил Олю до слез, – сказала Наталья. – Ее потом сложно успокоить... И все из-за того никчемного идиота! – Феликс и доведение до слез – две несовместимые вещи, он добр, нежен и чуток, – рекламировал друга Гил. – А ещё он надёжен. – Но, по рассказам Ториса, он еще наглый и эгоистичный, – дополнила девушка. – А что ты хочешь, синьора? – улыбнулся испанец. – Не существует идеальных людей. У каждого свои плюсы и минусы. – Спроси свою сестру, что она в нем нашла, – Гил отлепился от Ивана. – Он так же, как и мы, неординарен, он так же, как и мы, удивительно импульсивен. Но он благороден, никогда не откажет в помощи . – Гильберт, может хватит делать рыцаря из разгильдяя! – входя, проговорил Торис. – А я тебя забыл спросить, каков мой друг! – прошипел Байльшмидт. – Я знаю Феликса гораздо дольше и лучше, – ответил литовец. – Но даже тотальное знание тех, кто с тобой так долго был честен, не спасают от того, что на самом деле происходит, – Феликс мрачно смотрел на старого друга. – Или ты, типа, не веришь в то, что я сказал тебе две минуты назад? Лоринайтис выглядел растерянным. Промолчав, секунду он ответил: – Просто дай мне время подумать. – Времени у тебя тотально предостаточно. – Знаешь, Тор, мы все видим и стараемся замечать в людях разное. Я в Феликсе разгильдяя никогда не видел! – холодно проговорил Гил. – Хватит! – Иван обнял Байльшмидта. – Этот спор вы продолжите потом наедине. – Я тут, типа, краем уха услышал, что кто-то доводил пани Олю до слез, – Феликс обратился к двум девушкам. – Пани расскажут мне о том жестоком человеке? – А что, пан не побоится связаться с дурными людьми? – поинтересовалась Наташа. – Я потом тебе наедине всё расскажу, – поспешила прервать Наташу Ольга. Ей очень не хотелось, чтоб её прошлое узнали все. – Я слишком часто натыкался на "дурных" людей и даже тотально хуже! – заявил Лукашевич и повернулся к Черненко. – Конечно, пани, я все понимаю. Я не буду заставлять тебя, если эти воспоминания расстроят. – Ничего, просто напомни мне, я расскажу, но не сейчас. – Ольга грустно улыбнулась. – Так, если мы со знакомствами и всем прочим разобрались, то, может, Иван нам поведает, зачем его в срочном порядке вызывали на работу? – проговорил Гильберт. – На работу меня вызывали по поводу англоязычной группы, что вы столь благополучно потеснили, и их туру по России. А ещё некоторые люди просили узнать, не собираетесь ли вы в Мировое, но оно будет возможно по итогам турне по России, – Иван, забывшись, стал перебирать волосы любимого, Гильберт же едва не мурчал. – Мировое турне! Серьезно? – хором удивились Франциск и Антонио. – Круто! – Но его еще заслужить надо, – остановил радость музыкантов Людвиг. – Да ладно тебе, брат, – усмехнулся Гильберт. – Мы круты! Мы великолепны! И я предлагаю отметить эту замечательную новость! Все, кто был у Эльзы, замотали головами. Снятие похмелья младшим немцем было всё еще свежо в памяти. – Я категорически против! – Антонио отодвинулся от Гила. – Я поддерживаю, Тони! Столько пить очень вредно, и для кожи в том числе! – Эмилио обвел всех взглядом. – Может, лучше чаем, кофе? – А я разве говорил о спиртном? – удивился альбинос. – Я имел в виду, отметить это дело вкусным фруктовым чаем с тортом и пирожными! – Эм, типа, – Феликс покраснел и отвернулся. – Пирожных тотально больше нет. Народ расхохотался. – В большой семье клювом не щёлкай! – проговорил Иван. – А если щёлкаешь, то быстро. Есть пять кило вкуснейшего тортика, так на кой нам еще и пирожные? – Эх, а я хотел попробовать, – вздохнул Бонфуа. – Ольга, мы могли бы обсудить с вами сотрудничество? – Да, конечно, – девушка кивнула. – Вы это тотально сейчас обсуждать будете? – тоскливо спросил поляк, которому хотелось попробовать тортика. – А почему нет? – улыбнулся француз. – Это мне тотально не интересно. – Лукашевич поднялся с кресла. – Пойду, принесу чай. – Чай, чай, чай... – Испанца будто заело. – Чай.. Иван, а ты знаком с такой маленькой китаяночкой или японочкой, у нее еще хвостики как уши чебурашки, – Знаком, – кивнул Брагинский. – Это моя коллега и очень хорошая подруга. А почему ты спрашиваешь? – Просто ей нужна твоя помощь, – ответил Людвиг, протягивая ту самую визитку, которую им дала девушка на станции. – Что ты имеешь в виду? – тревожно смотря на Людвига, спросил Иван. – Это вы о той малютке, что гнала поварёшкой ваших конкурентов? – внося поднос с чаем, спросил Лукашевич. – Ты её тоже видел?! – удивился кубинец. – Ну, я же, типа, говорил, что ехал на большой скорости. Я её тотально сначала принял за ребенка. – А с чего ты решил, что они наши конкуренты? – спросил Гильберт.***
– Самолет вылетает через три дня. Похоже, я снова волнуюсь. Но ведь пока нашей репутации ничего не угрожает. – Есть небольшая проблема… – Какая? – Похоже, к Брагинскому присоединился тот самый мелкий таракан из швейцарского банка. – Это совершенно не радует... – Вдобавок, они тоже собираются в мировое турне. Но для этого им нужны средства. Поэтому... – Поэтому им всего лишь помешает несчастный случай, – человек коварно улыбнулся. Никто и ничто не посмеет помешать планам. Его планам.