***
-Меня не будет сопровождать Гидеон? – удивленно спросила девушка мистера Уайда. Он посмотрел на неё будто ей было года три, что серьёзно обидело её. Призрак Роберт скорчил ей рожицу, и Гвендолин тихо засмеялась. Мужчина поднял на неё свои бледные голубые глаза, которые беззвучно выражали «Что смешного?» -Мне казалось, что ты можешь за себя постоять. И насколько мне известно, вы в не самых лучших отношениях с мистером Де Виллером. С обоими Де Виллерами – старшими. Гвендолин меланхолично пожала плечами. Тугой корсет из гладкой вишневой ткани не давал ей вздохнуть, а пышные юбки путались, и она вот – вот была готова свалиться на пол. А дурацкая чёрная шляпка закрывала весь обзор. -Пароль на сегодня: Divide et impera. Запомнила? – Гвендолин кивнула. Так или иначе она уже его забыла и точно не вспомнит. Но тут она почувствовала будто что – то мокрое прикасается к её затылку. -Разделяй и властвуй? Оригинально. Ладно, что не «Слава, Цезарь» - фыркнул над её ухом Ксемириус. Гвендолин вздрогнула и чуть не упала. Она сощурила сапфировые глаза, прожигая взглядом демона и тихо шептала. -Почему ты появляешься именно сейчас, где ты ходил до этого? – Ксемириус посмотрел на неё как на идиотку и тихо присвистнул. -Сеновал забрался в мозги. Печальный случай. Договорить ему не дал болючий укол в указательный палец и очертания подземелий смазались, будто кто – то завесил их мутной плёнкой. . . Рубиновая вспышка выбросила её в небольшой коридорчик с мутным освещением и мягким ворсистым ковром. Поскольку приземляться она не умела, то её вынужденная посадка оказалась прямо на этом полу. Гвендолин приложила холодную руку к шее, где несомненно выскочит синяк. Подобрав тяжёлые юбки она направилась прямо вперёд. Там, как она помнила стояли охранники, которые приведут её к графу. Блуждая по тёмным коридорам, Шеферд поняла всю глупость ситуации. А зачем, собственно, её сюда отправили? Хранители толком ничего не сказали, Фальк даже не посмотрел в сторону Гвендолин, а мистер Уайлд сказал просто: Надо. Что к чему, не понятно. Скользкий страх опутывал её, будто тиски, сжимая. Но девушка продолжала идти. В конце, концов, тогда в комнате Хранителей они его победили. Но сомнения оставались. Через пару минут бесполезных блуждании, она встретила стражников, приэтом она умудрилась назвать правильно пароль (спасибо Ксемириусу) и под конвоем они провели её светлым коридорам Ложи XVIII века. По солнечному свету, струящему из открытых окон, она поняла, что сейчас утро. Она улыбнулась. Было страшно идти к Бельчонку ночью. Вспомнив нелепую кличку, она хихикнула, чем вызвала странные взгляды стражников. -Вы пришли, мисс Шеферд – стражники, оба черноволосые и хмурые, поклонились и даже не посмотрели на неё, отправились обратно в тёмные коридоры. Должно быть не лёгкая у них работа! Но как ни странно, она им не завидовала. Главная причина была в том, что эти люди умерли триста лет назад. Девушка зажмурилась и дёрнула ручку двери, украшенной изумрудами и резьбой. Дверь бесшумно открылась, и Гвендолин ступила на мраморные полы кабинета графа Сен – Жермена. В воздухе витал запах пыли, смешанный с затхлым воздухом. Самого графа в комнате не было. Стараясь справится с чувством, что когда – то уже такое было, она присела на краешек позолоченного кресла и ещё раз перечитала письмо. «Милый Рубин, Прошу составить мне компанию двадцатого февраля 1756 года у меня в кабинете, на третьем этаже великолепной Ложи. Крайне прошу вас не опаздывать. С уважением, Граф Л. Сен - Жермен» И кто из нас двоих опаздывает! – досадливо подумала девушка, натянув на пальцы лёгкую шифоновую ткань. В комнате было холодно. Камин не горел, а уж о нормальных электрических каминах девушка даже не думала. Голубые глаза девушки осматривали книжные полки, там же она увидела странную книгу, которую в прошлый раз читала и повстречалась с совершенно невоспитанным и грубым духом. «Вижу, вам не понравилось моё отсутствие» - произнёс чей – то хриплый голос, не сразу Гвендолин поняла, что говорили у неё в голове. Вздрогнув, девушка повернулась и тут же увидела морщинистое лицо графа Сен – Жермена. Он ухмылялся уголками губ, а глаза его выражали полное презрение к Гвендолин. «Вы правы, не понравилось. Судя по тому, что Вы не торопились, Вы намеренно старались, чтобы я тут замёрзла» - мысленно ответила она, по крайне мере она надеялась, что он услышал. Судя по поджатым губам, он услышал. -Вы плохо воспитаны, юная леди – старчески пробурчал тот. Гвендолин только закатила глаза. -Какая есть. Зачем я здесь? – напрямую спросила девушка. Граф недоуменно вскинул брови. -Чтобы с вами поговорить, конечно же. Предугадывая вам вопрос: о моём будущем. Гвендолин пробил холодный страх. Она надеялась, что Сен – Жермен ничего не знал о своём будущем. Иначе. . . Иначе, всё будет плохо. -Бойтесь, что вам подберут некрасивый памятник? – невинно спросила девушка, разглядывая свои ногти. -Давайте не будем врать друг другу. Я бессмертен, как и вы. И я знаю, что произошло там, в будущем. Шеферд замерла, казалось даже сердце престало биться. Она вскинула брови в удивлённом жесте. Девушка помнила, что в кино всегда так делали. А ещё играли роль полной дурочки. -И что же там, в будущем? Мне очень интересно – невинно спросила девушка, не поднимая глаз с чашки чая, которую её принесли несколько секунд назад. Память о том, как граф в недавнем прошлом подсыпал её туда яду, было свежо. Поэтому она даже не прикоснулась к небольшой форфоровой чашке. Губы графа Сен – Жермена дрогнули в презрительной улыбке. -Как я вижу, вы не собираетесь мне отвечать. Я никогда не был приверженным грубой силы – на этом моменте Гвендолен фыркнула, а Сен – Жермен наградил её тяжёлым взглядом – но боюсь, иначе нельзя. Простите меня, мисс Шеферд. Гвендолин вскинула глаза на сморщенное лицо старика, когда её плеч коснулись чьи – то сильные руки и сжали их. Не поворачиваясь, девушка поняла, что это те самые стражники, которые вели её сюда. -Что вы творите? – взвизгнула Гвендолин, когда её силком поставили на ноги. Её глаза лихорадочно сверлили лицо графа. Тот лишь холодно улыбался ей. -Я всего лишь хочу знать, почему не исполнилось пророчество. Ворон должен пасть, умереть, исчезнуть. Выбирайте, как вам нравиться. А вы живая, передо мной, что же случилось? Гвендолин упорно молчала. Её очень хотелось расплакаться, воображение уже подсказывала картинки, как Сен – Жермен убьёт её. Предательские слёзы появились в уголках глаз, но девушка продолжала молчать. Она не была бессмертной и вполне могла умереть здесь, в XVIII веке, так с какой стати она должна что – то говорить. Этим она подвергнет опасности жизнь других. В том числе Люси и Пола, Гидеона и остальных. Поэтому она и слова не скажет этому старому маразматику. «Думаю пару часов в грязной камере поумерит твой пыл» - мысленно сказал граф. Гвендолин уже хотела ответить ему, как почувствовала, что её на голову одели что- то тёмное и плотное, дышать было невозможно. С каждым рванным вдохом, темнота перед глазами увеличилась. В голове появилась пустота, не дававшая ни на чём сконцентрироваться, и в конце она помнила громкий смех графа Леопольда Сен – Жермена.***
Темнота. Это первое, что увидела девушка, когда открыла глаза. Тихий скрип разрушал гнетущую тишину камеры, к которую её бросили. Пол был устлан старым тряпьём. Стены липкие и мокрые на ощупь. С потолка свешивались серебряные ниточки паутины, а в дальнем углу, за решеткой, стоял маленький подсвечник, с уже довольно расплавленной свечой. Гвендолин была уверенна, что скоро здесь станет темно. Она, покачиваясь, встала стараясь не держаться за стены. Она никогда не думала, что станет такой неженкой. Жизнь с Уиллом совсем её разбаловала. Она поморгала несколько раз, чтобы привыкнуть к темноте и уже через несколько секунд видела очертания своей камеры. Так же она видела, что напротив её кто – то сидел. По хрупкой талии и ногам, она поняла, что это была женщина, нет, скорее даже девушка не старше самой Гвендолин. У неё были спутанные тёмные волосы и ярким светом блестела в темноте её бледная кожа. Она свернулась калачиком на старом платье и тихо посапывала. Гвендолин Шеферд сделала шаг к ней, всё ещё шатаясь, любопытство пересилило страх, и она взглянула на лицо девушки, и сражу же оттпятнула. Прямо перед ней лежала Мелани. Её глаза были открыты и Шеферд даже подумала, что Дерр умерла, если бы не шумное, хриплое дыхание. Когда Гвендолин тихо позвала её по имени, та подняла совершенно безэмоцианальный взгляд и посмотрела на неё. Тут же в её глазах появилась узнавание, и она чуть не бросилась к Гвендолин, чтоб крепко её обнять, но она остановилась и села обратно на пол. Шеферд всё это время стояла у стены, на противоположной части камеры. Она со страхом в глазах смотрела на девушку, которая в недавнем времени была её подругой, а потом врагом. -Если тебе интересно, ты тут уже часа два, не меньше – хрипло произнесла Мелани, и Гвендолин тут же подумала, что она могла заболеть здесь. -Ясно – так же хрипло ответила её Гвендолин. Она смотрела на неё, и слёзы тихо стекали по её лицу. Она застряла в прошлом с сумасшедшей подругой в одной камере. И никто не знает, сколько ей здесь находится. Надеется на обратный прыжок было бессмысленно, ведь время в последнее время творит всякие завороты, не исключено, что Фальк вместо обычных трёх часов, поставил на хронографе все шесть или девять. Шеферд достала из небольшого кармашка на платье свой телефон и включила его. Темноту озарил яркий белый свет телефона и у девушки сразу зарябило в глазах. Сети, как она и думала, не было. На что она надеялась? Дура! На экране телефона мелькал небольшой синий прямоугольник, и девушка сразу вспомнила, что когда сидела в комнате кузины, ей пришло сообщение. Открыв его, она слабо улыбнулась и стерла слёзы. «Как насчёт прогулки по Трафальгальской площади? Я знаю отличный ресторанчик там. Твой Уилл.»