Музыка любви

Рождество... Один из самых светлых праздников для меня всегда был омрачен какими-то внешними факторами, будь то очередное собрание Пожирателей или отцовские наказания. Кажется, никогда не было того волшебного настроения, о котором с восхищением рассказывали дети, сидя в компании своих друзей. Но потом, все резко изменилось, и я почти перестал вспоминать печальные и жестокие моменты из своей жизни, услужливо нашептываемые тенями прошлого. А Рождество действительно стало волшебной сказкой, в которую тяжело было поверить. И сейчас, сидя в гостиной собственного поместья, я действительно не мог поверить в происходящее: рядом со мной в обнимку сидела самая прекрасная и умная ведьма последнего столетия - Гермиона Грейнджер - моя жена и мать моих детей, напротив, мило устроившись на широком кожаном диване, - чета Поттеров, Забини и даже Уизли! О, Мерлин, никогда не думал, что в моем доме на Рождественский ужин соберется столько гриффиндорцев! И тем не менее, я был по-настоящему счастлив! Общаясь довольно долгое время, мы все выяснили, что зарыть топор войны не такая уж плохая идея, тем более наши дети первыми положили конец межфакультетской вражде. Из раздумий вывела фальшиво сыгранная нота. - Скорпиус опять смазал, - прошептал я Гермионе, наклонился и слегка прикоснулся губами виска, она сжала мою руку и нежно провела большим пальцем по запястью. - Никто не заметил, - она кивнула в сторону многочисленных слушателей. - Они будут играть что-то вместе? - Да, "Итальянскую польку". - М-м-м, как думаешь, можно считать тот вечер в пыльном классе нашим первым свиданием? Она забавно приподняла бровь, скривила губы в фирменной малфоевской ухмылке и тихо сказала: - Я всю жизнь так считаю. Тем временем, Скорпиус закончил играть "Лунную сонату", а Роза села за соседний рояль и начала "Турецкий марш". Я с наслаждением вслушивался в произведение Моцарта, с удовольствием отмечая манеру игры Гермионы. - Она тоже играет быстрее, ты знаешь, что это нарушение правил, - я лукаво прищурился. - Ну, я же всегда любила нарушать правила. Заключительные аккорды, и она резко отняла руки от черно-белых клавиш. Зазвучали первые аккорды Рахманинова, Роза исполняла первую партию, а Скорпиус вторую. Они полностью копировали нас: движение пальцев, покачивание в такт мелодии, эмоции на лице. Я невольно вспомнил нашу совместную игру в старом пыльном классе нумерологии много лет назад. Кто бы мог подумать, что обычное увлечение музыкой принесет такие плоды! С улыбкой обвел взглядом просторную комнату. Шикарная огромная ель стояла в центре, разноцветные игрушки создавали интересную композицию, погружая в атмосферу домашнего уюта. В камине потрескивали поленья, время от времени вспыхивая яркими искрами. Хрустальная люстра под потолком, полная луна за окном. Остановил взгляд на своих детях. Вот они уже играли заключительную часть, у Скорпиуса - сложные аккорды и восьмые паузы, у Розы - быстрые шестнадцатые. Пара тактов, и руки обоих одновременно замерли над инструментом. Наши гости аплодировали, а их дети с визгом подлетели к нашим и стали обмениваться впечатлениями. *** Ужин подходил к концу. Уизли с Забини уже скрылись в зеленом пламени камина, а Джинни Поттер что-то рассказывала Гермионе. Они смеялись, а Победитель Волдеморта не знал, куда деть глаза. Он взял свою жену под локоть, позвал Джеймса, Альбуса и Лили, которые сразу же выбежали из коридора с коробками каких-то пирожных, а с ними и Скорпиус с Розой. Мы попрощались с Поттерми, и я пошел укладывать детей. Спустя пол безумных часа, спустился в холл и стал искать Гермиону. Призвал ее эльфийку. - Хозяйка в спальне, - она хлопнула своими большими сморщенными ушами. Я поднялся в нашу комнату и застал свою любимую жену у приоткрытого окна. - Гермиона? Она медленно обернулась и улыбнулась. В кромешной темноте мне удалось разглядеть ее блестящие в свете луны глаза. Я подошел к ней сзади, приобнял за талию и положил подбородок на ее маленькое плечико. - Все хорошо, дорогая? - Да, Драко. Просто, вспомнилось кое-что. - М-м-м, и что же это? - Всего понемногу, - она задумчиво провела по моей руке своими нежными пальчиками. - Как играла в лесу после шестого курса, и ты вышел на ту поляну. Я испугалась тогда, ты ведь был Пожирателем, - она поморщилась. - Но ты сказал "спасибо", я сначала даже не поняла, за что. Потом Азкабан, твои гематомы и травмы, умиротворенное и такое спокойное лицо, когда полились первые звуки Шопеновского вальса. Как ты пришел в квартиру моих родителей, а мне пришлось искать в спешке Оборотное зелье. Нашу совместную игру. И, конечно же, концерт. Я до последнего не хотела, чтобы ты узнал, кто постоянно играет за запертой дверью... - она замолчала. - Почему? - шепотом спросил я. - Мне было страшно подумать, что ты оттолкнешь меня, - Гермиона повернулась и положила руки мне на плечи. - Но Флитвик меня так уговаривал, и я не смогла отказать. Но когда ты встал из-за преподавательского стола и направился ко мне, стало как-то легче. Больше не пришлось бы тешить себя призрачными надеждами на счет твоего отношения ко мне. - Я рад, что этим талантливым музыкантом оказалась именно ты, - склоняюсь и целую в лоб. - Почему? - Потому что только ты могла мне помочь. Излечить мою раненую душу, подарить второй шанс, открыть глаза на ту жестокую реальность, в которой я оказался во время войны, дать возможность начать жить с чистого листа после нее. Мы молча смотрели друг на друга. Она слегка приподнялась и почти невесомо коснулась моих губ. Я положил руку на ее затылок, перебирая пальцами шелковистые каштановые волосы, и углубил поцелуй. - Я очень люблю тебя, Гермиона. Ты самое лучшее, что произошло со мной за всю жизнь. - И я люблю тебя, Драко. The End