Начать с чистого листа.

-В тюрьму его! - уже в пятый раз кричала Екатерина Кирилловна. - Я, как директор этой школы, требую посадить этого малолетнего преступника под арест! Господи, от этого крика у меня уже завяли уши. Зачем так орать? Я что, глухой? И не указывай ты на меня своей сосиской. Вы спросите меня, что я вообще делаю в кабинете директора, а я вам отвечу - эта химера обвинила меня в поджоге универа! Но клянусь, я даже подумать не мог, что это сделал я! Точнее, это был не я, но я и подумать не мог.. Вообще, это была жестокая подстава. И вы ни за что не угадаете, что за падла до этого додумалась... -В тюрьму-у-у-у! - мои мысли прервал всё тот же истошный визг, от которого у меня из ушей скоро потечёт кровь. - Я сторонница закона, а такие поганцы, как Иванов, должны сидеть за решёткой! Да, такая у меня забавная ситуация! Я Ваня Иванов. Не знаю, почему родители меня так назвали, но если они пытались пошутить, то получилось не смешно. Кстати о родителях. Папа у меня бухгалтер, а мама уборщица в кафе, но живут они не очень бедно. Довольно неплохая зарплата, если все деньги сложить, машина и двухкомнатаная квартира. А у меня что? Комната в общаге - которую, я думаю, в скором времени потеряю, - старенький плеер и подушка в виде кукурузы. Чтобы не вылететь на улицу, я почти каждый день - кроме воскресенья - подрабатываю официантом в маленькой кафешке на углу. В малом возрасте меня избивали за малейшее непослушание, за неправильные жесты и слова. Да даже за то, что родился на свет. А что я мог сделать? Лишь сдерживать слёзы во время наказания, а на следующее утро навзрыд плакать в школьном туалете. Не знаю, чем я заслужил к себе такое отношение. Ну право, ума не приложу. На гневную фразу Екатерины Кирилловны я лишь устало закатил глаза, в который раз. Не думаю, что полицаю, стоявшему рядом с директрисой, легче, чем мне. Бедный парень.. На вид ему года двадцать два, никак не больше. Коричневые волосы, а цвет глаз отсюда различить не получалось - парень находился футах в десяти от меня. Худощавый, но лицо пухленькое. Ничего так, симпатичный. Полицейский лишь стоял и морщился, изредка ковыряя мизинцем в ухе. Видать, от вибраций зачесалось. На это я только сокрушённо мотнул головой и откинулся на спинку стула, устраиваясь поудобней - кажется, сидеть мне здесь придётся ещё долго. -Гражданочка, успокойтесь. Хех, голос-то подрагивает. Конечно, кого такая мадам не напугает? Рыжие, тусклого оттенка волосы, которые уже тронула седина, лицо, на котором глаз различить нельзя от морщин, худые губы, почти всегда сжатые в тонкую полоску, и уже потухшие карие глаза, которые вечно слезились и были прищурены. Меня пробрала дрожь только от одного воспоминания, как она кушала в школьной столовой. Этот наполовину беззубый рот, смачно пережёвывающий пищу, чавканье и трясущиеся руки. Теперь этот образ приходит ко мне во снах... -Успокойтесь? Успокойтесь?! Я сейчас вам так успокоюсь! - провизжала директриса, вставая из-за стола и, переваливаясь с ноги на ногу, как неваляшка, подхромала к мужчине, который сдвинул брови и немного отошёл назад. -Эй! - вдруг подал голос я, сам удивляясь своей дерзости. - Вам помочь успокоиться? Я многозначительно поиграл бровями, вытянул губы, будто хочу поцеловать, и... Чуть не блеванул. Скорчившись, я согнулся в три погибели в попытках подавить рвующийся наружу бутерброд с сыром, который я съел сегодня на завтрак. Утерев рукой слезящиеся глаза, я поднял взгляд и увидел перед собой морщинистое лицо этой "дамы моих грёз", и я меня чуть опять не стошнило. -Да как ты смеешь?! - прошипела та, брызгая на меня слюной, как ядом, и смотря прямо мне в глаза. - Ты знаешь, что можешь вылететь отсюдова, как пробка из бутылки, знаешь? Знаешь?! Не знаешь, так знай! Я удивлённо уставился на неё. Что за чертовщину она только что произнесла? -А? - только и сказал я, за что получил предостерегающий взглядя полицейского, который смотрел на это всё с нескрываемым отвращением. Я уверен, сегодня просто не мой день... -Что-о-о-о?! Она что, совсем с катушек съехала? Точно, эта тётка не в своём уме. В это время дверь распахнулась, громко ударившись об стенку, и в помещение вошёл участковый. Это был грузный мужчина средних лет, с лысой макушкой и выпирающим животом. Он был похож на шар - этот образ прерывали лишь ноги, руки, и голова, которая раскачивалась каждый раз в такт ходьбе. Подойдя к диванчику, который стоял у противоположной стены, только что вошедший зевнул и посмотрел на меня, откинувшись на спинку дивана и вытянув свои коротенькие конечности. -Иван Иванов? - с нескрываемым ехидством, от которого я начинаю мелко дрожать от ярости. -Допустим. -Собирай свои манатки, и голову не забудь. Я лишь фыркнул. И трижды "ха-ха-ха". -Соизвольте разъясниться, сударь. Какого чёрта? -Собирай манатки, говорю. Ты переезжаешь.