Виновата власть

Придя домой, я обнаружила, что там никого нет. -Пааап? Ты дома? – спрашиваю я, но в ответ тишина. Интересно куда он мог уйти в такой час? Или он просто спит, и не слышит меня? Я обошла весь наш маленький дом – никого, это странно. Ладно, пойду и подготовлю одежду на завтра, надеюсь, что папа скоро вернется. Не успела я подняться в комнату, как в дом стал кто-то стучаться. Может это папа? Но зачем он стучится, дверь же открыта? Может с ним что-то случилось? Я быстрым шагом иду к входной двери, открываю .. и вижу человека в белом обмундировании – один из миротворцев. - Хочу известить вас, мисс Дьюри, что ваш отец - Майкл Дьюри был арестован за избиение одного из состава миротворцев вашего дистрикта, - спокойным голосом произнес человек. -Но… но как такое произошло? Мой отец никогда бы не поднял руку на миротворца, все знают, что это плохо кончится, - в недоумении сказала я, папа не мог так сделать. - Он находится в нетрезвом состоянии, где он взял спиртное никому неизвестно, у вас дома хранится много алкоголя? – все тем же голосом спрашивает военный. -Нет, у нас дома вообще его нет, мой папа не употребляет спиртное! Вы точно не ошиблись? – надеюсь, что это не он. -Да, я уверен, - твердо произнес он,- суд состоится после Игр, так как сейчас все заняты их подготовкой, ваш отец пробудет в тюрьме до этого времени, доброй ночи, мисс,- с этими словами белая фигура исчезает с порога моего дома. Как? Как такое могло произойти? Не нужно было уходить! Нужно было остаться с ним! Глупая я, подумала о себе, не подумала об отце, ему, наверное, тяжелее. Я виновата в этом, только я и никто больше. В первый раз в жизни я осталась одна. Нет сил ни на что, я вымотана морально. Столько плохих новостей не было никогда, да еще и завтра Жатва. *** В палате нет никого кроме меня и ее. -Мам, мне так тяжело, так тяжело без тебя, и папа страдает, его оставили в тюрьме на месяц. Этот месяц самый тяжелый, врачи хотят отключить тебя от приборов жизнедеятельности, папу могут убить, или отправить в Капитолий и там неизвестно, что с ним будет, - все это я произношу ей, слезы стекают по моим щекам. Я совсем одна, я должна что-то сделать, я должна им обоим помочь! *** Жатва. Одно название приносит мне дрожь по телу. Это последний год, дальше я свободна. Я надеваю свое самое красивое платье, заплетаю косу и надеваю туфли на небольшом каблуке. В этот день мы все должны выглядеть подобающе Капитолию. Я спускаюсь в низ, никто меня не ждет. Наливаю стакан воды, от волнения пересохло в горле. Как только подношу стакан к губам, слышится громкая сирена. Пора. Только сейчас в мое подсознание начал проходить страх за себя, за маму с папой, за всех детей, это очень ужасно. Медленным шагом иду на главную площадь. А миротворцы явно постарались, площадь у Дома Правосудия выглядит очень хорошо, все оснащено новыми технологиями. Я подхожу на регистрацию, у меня взяли капельку крови, это немного больно, но легко терпимо. И вот я стою среди возможных будущих трибутов. Все боятся, никто не хочет умереть, никто не способен сражаться. На сцену Дома Правосудия выходит Меган Кир – она одна из представителей нашего дистрикта, она приехала из самого Капитолия. Я никогда ее не понимала, как она может быть спокойной, даже в какой-то степени веселой? Неужели ей наплевать на то, что она отправляет беззащитных детей на смерть? Она приветствует всех присутствующих, говорит о важности Голодных Игр, о том, что из-за них мы живем в мире, нет Игр – нет мира. Чепуха, Игры отнимают много жизней, многие из родителей лишаются своих детей. Слишком много смертей, так не может продолжаться дальше, мы не можем стоять тут и ждать, кого же отправят на смерть! - По традиции, дамы вперед, - эта дамочка быстро идет к большой чаше, наполненной карточками с именами, на своих высоких каблуках, как она держится? Она вынимает одну из карточек с именем, обратно возвращается к микрофону. Тишина, все затаили дыхание. Все кроме меня, я не могу думать об Играх, когда у меня есть причины волноваться о других жизнях, а не только о своей. Мама умирает, отец ждет приговора суда. Я обязана придумать, как им помочь, обязана!!! - Дарья Олиф, - произнесла Кир. - Стойте, - кричу я в толпу, - стойте, я хочу участвовать в Играх! – все явно поражены моей выходкой, никто не ожидал, что когда-то в нашем дистрикте будет доброволец, я и сама не ожидала, что скажу это, эти слова просто вырвались из моего подсознания. - Поднимайся на сцену, дорогая, надеюсь, мэр ничего против не скажет, - зовет меня Меган, и я иду, - Как тебя зовут? - Элис, Элис Дьюри, - произнесла я. -Отлично! Поздравляем тебя с твоим серьезным решением! А теперь очередь юношей, - она все тем же темпом подходит к чаше с именами парней, вытягивает карточку и подходит к микрофону, разворачивает бумагу, – Мэтт Вуд. Игры не щадят никого, они не пощадят и его, он конечно вроде сильный парень, но так же как и остальные жители дистрикта не умеет пользоваться оружием, хотя, тренировки нам покажут у кого больше шансов на победу. - Замечательно, - произносит Кир, - вот и они, трибуты 97 Голодных Игр от дистрикта 15! – бодрым голосом сказала наша сопровождающая,- Счастливых вам Голодных Игр, и пусть удача всегда будет на вашей стороне! Да, да, такое ощущение, что от этой фразы как-то измениться наша жизнь. Удача никогда не бывает на нашей стороне, а если бы и была, то тогда не было бы этих Голодных Игр и не погибало бы 29 детей, вот тогда-то удача точно была бы на нашей стороне. Но, увы, Голодные Игры проходят каждый год и погибают невинные дети. Удача никогда не была с нами, и сейчас ее с нами тоже нет, и неизвестно, когда еще будет. Нас заводят в дом правосудия, там нас отводят в разные комнаты, чтобы люди, которые нас любят, могли попрощаться с нами. Я даже не знаю, кто придет ко мне, чтобы проститься. Я осторожно встаю у окна и жду времени, когда меня уже увезут отсюда. Может меня отпустят к папе? Нужно попробовать. Я подхожу к двери, открываю ее, за ней стоит миротворец. - Вам запрещено покидать комнату, - строго произнес он. - Я знаю, но ко мне никто не может придти, мама в больнице, а папа здесь в тюрьме. Может вы могли бы его сюда привести, он ведь даже не знает, что я отправляюсь в Капитолий, - прошу я его. - Нет, я не могу покинуть свой пост, - все так же произносит мой охранник. - Хорошо, а мы можете сказать ему, что я его очень люблю, и что сделала это ради него с мамой? – спрашиваю, надеясь на согласие. - Да, я могу это ему передать, - безразличие слышится в его голосе, но он согласен. - Спасибо, - произнесла, зайдя обратно в комнату. Хоть папа будет знать, почему я его не навещаю, хотя я даже не знаю, пустили бы меня в тюрьму или нет. Победа единственный шанс на их спасение. Надеюсь, они меня поймут и не будут осуждать. Я не могу просто так сидеть и ждать месяц этого приговора. Я сделала это ради них, они должны меня понять. Дверь открывается и в комнату заходит какой-то парень, я его раньше никогда не видела. - Привет, - начинает разговор он. - Привет, кто ты? – сразу же спрашиваю я, зачем тянуть. - Я Эван, мы учимся с тобой в параллельных классах, но ты видимо никого не замечаешь, ни в школе, ни на улице, ни в лесу… - В лесу? Ты тоже охотишься? – обрываю я его, не давай продолжить. - Да, я ты думала, лаз под землей сам себя откапал и замаскировал? – с усмешкой говорит парень. - Нет, конечно, я так не думала, но я не думала, что ты тоже охотишься. - Может, я могу тебе чем-то помочь? Присмотреть за кем-то? - Нет. Не за кем смотреть, - огрызаюсь я. - Почему? - Это тебя не касается. - Ладно, я только пришел пожелать тебе удачи, хоть и знаю, что это просто слова, но я почему-то уверен, что ты не погибнешь в первые дни Игр. - Спасибо тебе, немного веры не помешает. И Эван уходит, я пытаюсь вспомнить черты его лица в школе, на улице – я нигде не помню его карих глаз и темных волос, прямого носа и аккуратных черт лица. Но все попытки тщетны. Я его не помню. Недолго пробыв одной, в комнату опять кто-то заходит, но этого человека я уже знаю. Это Карина Олиф. Мы с ней сдружились, если это конечно так можно назвать. Нас связывало одно горе – ее мама, как и моя, лежит в больнице с неизвестным диагнозом. Мы встретились с ней в больнице. Сидели рядом в зале ожидания, с опухшими глазами от слез, в которых читался страх за родных. - Элис, спасибо тебе огромное, я не знаю, как прожила бы без сестры, она же еще так молода, - быстро произнесла подруга, обнимая меня. Я только сейчас поняла, что вызвалась добровольцем за место ее сестры. - Да, пожалуйста, тебе и так тяжело, но я на самом деле сделала это не ради нее. - А ради кого, не ради себя же, никто бы не пошел на это по собственной воле, не имея на то причин, - констатировала она. - Ради родителей, - это все, что я могла сказать, и больше объяснять не нужно было, Карина все поняла, и спасибо ей за то, что больше не задает лишних вопросов. - Постарайся выиграть, - она обнимает меня еще раз, и уходит. Больше ко мне никто не приходил. Остальное время проходит быстро, я пытаюсь прокрутить в голове все события этих двух дней. Все слишком плохо для того, чтобы быть правдой. Мама. Папа. Я. А если мне не удастся победить? Все погибнут, может, не все, у папы еще есть какой-то шанс, но он не сможет жить с таким горем. Нет, конечно, сможет! Он же сильный человек, может эмоции держать при себе, правда вчера у него был явно срыв, но он будет бороться. Мы все будем бороться за свои жизни. Мы должны победить смерть! И мы победим!