Newmas ? Really ?

От неожиданности все так и подпрыгнули, а Чак вскрикнул — как выяснилось позже, ему показалось, что это труп так заорал. Все, еле дыша от страха, подняли глаза. У дальнего края заболоченного участка, там, где лесополоса скрывала проселочную дорогу, стояли Меррил и Гелли. Их отделяла лишь плотная дождевая пелена, за которой четко просматривались их красные нейлоновые куртки. — А где это мой младший братишка?! — присвистнул «Глазное Яблоко». — Ах,да. Минхо, выходи! Ньют, разинув рот, уставился на него. Кто такой, черт побери, Минхо? Его насквозь мокрая, грязная рубаха все еще была обвязана вокруг пояса, а на голых плечах резко выделялись темно-зеленые от дождя лямки рюкзака. — Ты, Меррил, лучше сюда не лезь, — сказал он чуть дрожащим голосом. — Он наш. Это мы его нашли. — Вы?! — заорал «Глазное Яблоко». — Черта с два! Нашли его мы, мы же и сообщим о нем в полицию. — Ничего не выйдет, Меррил, — сказал Томас, чувствуя, как закипает от ярости. Если бы он только мог предположить, что так все обернется… что эти двое явятся сюда на автомобилях… Именно это почему-то и разозлило Тома больше всего: они приехали в комфорте, на машинах, тогда как они… — Нас здесь четверо, — продолжил Том с угрозой. — Только попробуйте! — И попробуем, малыш, попробуем, — с усмешкой ответил Гелли. Ветви у него за спиной зашевелились, и на поляне появились, ругаясь и отплевываясь от заливающей лицо воды, дружки Гелли. Внутри у Терехы все похолодело, когда вслед за этими двумя из-за кустов вылезли еще пятеро. — А вот и мы, — ухмыльнулся низкий паренек, — так что вы, ребятишки, давайте-ка… — Тереза!!! — заорал вдруг Билли, багровея и сжимая пудовые кулачищи. — Так ты подслушивала, да? Ты сидела на том окне,да? Эй, Гелли, это она вас слышала, прикинь, ага? Тереза подошла к Ньюту, а Гелли ласково проговорил: — Ну, что, придурки, доигрались? Сейчас узнаете, как шпионить и подглядывать. Сейчас вот Мерилл всем покажет, как совать нос в чужие дела, а я еще добавлю. — Да ну-у? — внезапно выступил Ньют. Глаза его сверкнули в безумной ярости. — Вот только троньте е кого-нибудь из нас! Ну же, рискните! Вы же такие сильные, попробуйте! Давайте! Билли и Чарли, дружков Геллм, уговаривать не пришлось: с угрожающим видом они вместе двинулись вперед. Чакки задрожал еще сильнее, однако с места не пошевелился: бок о бок с ним стояли его друзья, с которыми он столько вынес, которые добирались сюда с ним вместе отнюдь не на автомобилях. Внезапно «Грязное Яблоко» положил ладони на плечи Чарли и Билли, осаживая их. — А теперь послушай меня, — спокойно сказал он, обращаясь к Томасу, словно учитель к непонятливому ученику. — Нас больше, чем вас, к тому же, мы гораздо сильнее. Мы даем вам шанс: исчезните отсюда, куда — не наше дело. Чтоб через минуту вас тут не было! Усвоили? Гелли хохотнул, а Билли похлопал «Грязное Яблоко» по плечу, одобряя его великодушие. Тем временем Мерилл продолжал с улыбкой удава, вздумавшего побеседовать с кроликом, прежде чем сожрать его на ужин: — Давайте, сваливайте отсюда, а мертвеца мы заберем с собой. Вздумаете упираться — надерем вам задницу, а его так или иначе заберем. К чему вам лишние неприятности, мальцы? Кроме того, — добавил он с видом человека, пытающегося лишь восстановить справедливость, — это ведь Билли и Чарли его нашли, поэтому, ха-ха, все почести по праву должны достаться им. — Да они идиоты! — оборвал его Ньют. — Тереза все нам рассказала: они и вы не помнили себя от страха. — Он состроил гримасу ужаса, пародируя Гелли и Мерилла — было очень похоже. — «Господи, Гелли, что же теперь делать? О Боже, Меррил, лучше бы мы вообще не угоняли эту тачку! Какой кошмар, Гелли, какой ужас. Взгляни-ка, Меррил, я, кажется, описался…» Этого Гелли стерпеть уже не мог. Физиономия его перекосилась, однако что-то все же удержало его от того, чтобы немедленно растерзать Ньюта. — Не знаю, как тебя зовут, сучонок, — сдавленно проговорил он, — но попадешься ты мне еще… Чак скосил глаза на мертвого паренька: тот лежал, все так же уставясь таинственным «нормальным» глазом в затянутое тучами небо, как будто происходящее вокруг его совершенно не касалось. Гром продолжал погромыхивать, но ливень стал уже стихать. — А ты, Томми, что скажешь? — обратился к Тому Меррил, придерживая Гелли за локоть и при этом напоминая опытного дрессировщика, сдерживающего разъяренного тигра. — Есть же в тебе что-то от брата, а он был вполне разумным парнем. Скажи своим дружкам, чтобы отвалили. Ходячий скилетон твой оскорбил нас, поэтому мы должны ему ответить, но только так, слегка, ну, а потом разойдемся по-хорошему. Договорились? Напрасно он упомянул о брате. До этого Том был готов поторговаться с ним, сказать ему, что, как тому и без него известно, Билли и Чарли струсили и сами отказались от своего права «первооткрывателей», Тереза это слышала собственными ушами, а значит, ни они, ни тем более их дружки не обладают в отношении тела никакими преимуществами. Вывод: тело паренька по праву не их, а Тома и его друзей, это они выстрадали это право на мосту через Касл-ривер, когда их едва не сшибло поездом, на свалке, где они схлестнулись с Майло Прессманом и его идиотом-суперпсом Чоппером, в пруду, где их чуть не сожрали пиявки. Да и вообще… Короче говоря, Томас собирался урезонить его, чтобы все было по-честному. Шансов, конечно, было мало, но может, в чем-то он с ним и согласился бы. Однако он приплел сюда Гелли, и вместо хороших слов, помимо воли, у Томаса вырвался собственный смертный приговор: — А пошел-ка ты к черту, дешевка, раздолбай говенный! Нижняя челюсть у Яблока отвисла, образуя идеальной формы овал: услыхать такое — и от кого?! — ему, наверное, в жизни не доводилось. Все прочие представители обоих враждебных сторон также уставились на Томаса, ушам своим не веря. Из оцепенения всех вывел Ньют радостным воплем: — Вот это да! Молодец, Томми, круто ты его! Томас и сам не мог поверить, что такое ляпнул. Словно в кульминационный момент пьесы пьяный актер сморозил со сцены такое, что не лезло ни в какие ворота. Он конечно знал оскорбления страшнее, чем «дешевка», но мозг выдал такое в этот момент. — Славно, славно… — оправился от потрясения Гелли. — Что ж, мужики, приступим. Кроме Томаса никого не трогать, ими же я сам займусь. Руки им переломаю. Ньют похолодел. Не так, как тогда, на мосту, но это, наверное, потому что страха уже почти не осталось. До него как-то сразу дошло, что он не шутит, он действительно собирается переломать всем руки. Много лет прошло с тех пор, но и теперь у него нет ни малейшего сомнения в том, что именно так Он и намеревался поступить. Они медленно приближались сквозь дождевую пелену. Билли вытащил из кармана ножик-выкидуху и нажал на кнопку. Шестидюймовое лезвие сверкнуло под слабыми лучами уже начавшего пробиваться сквозь тучи солнца. Томас и Ньют по обеим сторонам храбро приняли боевую стойку, при этом на лице у Томаса отразилось мужество отчаяния. Ньют же не унывал нисколько. Парни приближались, выстроившись в линию, шлепая армейскими ботинками по размытой дождем земле. Тело мертвого мальчика лежало у их ног, словно огромной ценности трофей, который они решили защищать до последнего. Томас приготовился ударить первым, когда в руке у Ньюта тускло блеснула вороненая сталь. Боже, что за звук! До сих пор он сладостной мелодией звучит у Томаса в ушах. Гелли высоко подпрыгнул на месте; Меррил мгновенно перевел взгляд с Томаса на Ньюта, при этом челюсть у него снова отвалилась; Он выглядел так, словно его пыльным мешком ударили. Тем не менее, очнулся он первым: — Эй, Гелли, это же отцовская «пушка»! Да он тебе руки-ноги повыдергивает… — Тебя ждет кое-что похлеще, — с угрозой проговорил смертельно побледневший Ньют. Глаза его пылали. — Томас прав: вы — не что иное, как дешевки, грязные, вонючие дешевки. Если бы Чарли и Билли, обнаружив мальчишку, да и вы, не наложили в штаны, разве мы бы отправились за ним черт знает куда?— Ньют сорвался на крик: — ВЫ НЕ ПОЛУЧИТЕ ЕГО, ПОНЯЛИ?! ПОСЛЕ ВСЕГО, ЧТО БЫЛО, НЕ ПОЛУЧИТЕ! ЭТО Я ВАМ ГОВОРЮ! ВАМ ЯСНО? — Послушай, — принялся уговаривать его «Грязное Яблоко», — опусти-ка «пушку», пока не отстрелил себе же что-нибудь. — Самообладание быстро возвращалось к нему, и он, со своей обычной ухмылочкой, стал снова приближаться. — Дай-ка быстренько ее сюда, вонючка, не то я заставлю тебя ее сожрать! — Ей-Богу, идиот, еще один шаг — и я тебя пришью… — Тогда ты ся-я-дешь, дорогой мой, — пропел Мерилл все с той же ухмылочкой. Дружки его наблюдали за ним с каким-то благоговейным ужасом, точно так же Тереза и Чаки смотрели на Ньюта. Конечно же, Меррил, бандит и хулиган, от которого на ушах стояла вся округа, не мог предположить ни на секунду, что такой хилый худой мальчишка способен в него выстрелить. Полагаю, он ошибался. Вряд ли Ньют просто так позволил бы ему отнять у него отцовский пистолет. В тот миг Томас был уверен, что вот-вот грянет беда, и такая, которой он еще не знал. Может, и до убийства дойдет. И все это из-за мертвого мальчика... БА-БАХ!!!