1. Расы.
Для начала определимся с термином «раса». В контексте фэнтези-вселенных это слово употребляется, как правило, для обозначения разумных (говорящих) человекообразных существ, имеющих свою социальную структуру, культуру, историю и так далее. Классический набор фэнтези-рас, как известно, был сформирован Толкином и дошел до нас практически без изменений, наиболее плотно укоренившись даже не столько в книгах, сколько в игровых сеттингах. Традиционно в этот набор входят: люди, эльфы, гномы, орки и полурослики + потомки от «смешанных браков». Мартин не стал вводить в ПЛиО этот традиционный набор, пойдя по другому, в общем-то, тоже довольно частому пути: его мир населяют разные народы людей и кой-какие магические существа, с которыми люди почти не взаимодействуют и даже не особо верят в их существование. Единственная, кроме людей, раса, обнаруживающая свою разумность и способность к речи — это некие таинственные Дети Леса, очень похожие по сути на классических эльфов, хотя и довольно своеобразные внешне. Еще есть великаны, которые, как и Дети, ушли на Север за Стену и почти не контактируют с людьми. То есть, можно заключить, что Мартин и не стремился создавать в своем мире разнообразие разумных, взаимодействующих между собой рас. Оно и понятно — в Вестеросе и без орков есть с кем повоевать. Так что за расовое многообразие Джордж Мартин получает 0 баллов. У Сапковского выбор рас намного богаче: существуют пять открыто и полноценно взаимодействующих друг с другом рас (люди, эльфы, гномы, краснолюды и низушки) и еще несколько, живущих обособленно, о которых людям известно мало (дриады, допплеры, рыболюди, сирены, вампиры и драконы). В принципе, все классические, давно известные товарищи, только минус орки. Но все знакомые с миром «Ведьмака» понимают, что суть и самое интересное здесь не в самом перечне рас, а в их взаимодействии друг с другом и — особенно — с людьми. Сапковский перевел отношения фэнтезийных народов в понятную нам национальную плоскость. И оттого столкновения рас в «Ведьмаке» смотрятся достовернее и страшнее. Особого упоминания стоят его эльфы, поражающие неофитов своей неканонностью. Внешне эльфы Сапковского очень схожи с привычными эльфами Толкина (они тоже красивы, грациозны, создали развитую и возвышенную культуру, очень долго живут и т.д.), но колоссально различаются внутренне, выступая носителями менталитета «маленького, угнетенного, но очень гордого народа». Кто-то может сказать, что после темных эльфов (дроу) идея «нехороших эльфов» уже не так оригинальна, но суть как раз таки в другом. Дроу, как и орки из «Властелина колец», злые по своей природе, они являются «искаженными версиями» своих добрых сородичей. В то время как эльфов Сапковского просто конкретно довели до такого состояния, что они стали вести себя, как… люди. Сапковский действительно показал на примере вымышленных рас все многообразие вполне реальных проблем, как то: геноцид, ксенофобия, запрет смешанных браков, ущемление прав, национально-освободительное движение, партизанская борьба, союзы, оканчивающиеся предательствами и погромами и многое другое. Некоторым кажется странным и даже отталкивающим то, что такие необычные и очень отличающиеся от людей существа как допплеры (мимики), вампиры и драконы показаны без сопутствующего им флера таинственности и величественности, а во вполне себе бытовой обстановке. (Не, ну реально — дракон, расхаживающий по тавернам в образе рыцаря, и завязавший вампир-алкаш только чего стоят). Но мне это наоборот представляется удачным ходом, оттеняющим, но вместе с тем подчеркивающим общую трагедию всех этих рас. Мир «Ведьмака» — это мир, в котором господствуют люди, а все остальные могут или сражаться и умирать, как эльфы, или уходить в горы и леса и доживать там свои долгие века, или приспосабливаться, как делают другие. Впрочем, не всегда удачно, ибо люди что там, что здесь — те еще шовинисты. Так за раскрытие всего многообразия расовых конфликтов Сапковский заслуженно получает 1 балл.2. Языки.
Каждый уважающий себя писатель-фантаст считает своим долгом создать собственный искусственный язык и вставлять в текст как можно больше фраз из него. Но, конечно, каждый автор делает это в меру своей замороченности. Высшим разрядом считается создать такой язык, чтобы на нем можно было научиться полноценно говорить. Эталоном здесь служит Толкин, который показал не только, что так можно делать, но и как это нужно делать. И у Мартина, и у Сапковского большинство героев разговаривают на Общем языке, но при этом существует еще и более древний язык, заимствованный от погибшей культуры (в ПЛиО — валирийский, в «Ведьмаке» — Старшая речь). И если по поводу Старшей мовы нет никаких претензий, то происхождение пресловутого «общего» вызывает некоторые вопросы. В конце концов, у нас ничего подобного нет, а попытка введения эсперанто особым успехом не увенчалась. И уж тем более не могла увенчаться такая попытка в Средние века, когда было, мягко говоря, не до глобализации. Стоит сказать, что ни Мартин, ни Сапковский с созданием новых языков сильно заморачиваться не стали, ограничившись тем, что из их книг можно выжать список фраз и отдельных слов с переводом. Причем у Сапковского этот список будет значительно больше, но все со Старшей речи, у Мартина же словарик будет покороче, зато заморских языков и диалектов намного больше. (В сериале «Игра престолов» поговорить любят все подряд, однако это в большей степени заслуга Д. Питерсона). В заслугу же Сапковскому несомненно можно записать наличие нескольких довольно длинных и осмысленных стихотворных фрагментов на языке эльфов. Но есть еще деталь у Сапковского, которая меня несколько смущает — если у героев есть замечательная Старшая речь, то какого черта они постоянно шпарят еще и на латыни? Зачем она им, откуда взялась? (Впрочем, это, а также унылое однообразие человеческих культур объясняется теорией, что люди изначально прибыли в магический мир из нашего мира). Итого, за «ничего особенного» получают оба по половине балла.3. Культуры.
Чаще всего цивилизации вымышленного мира имеют условные прототипы в нашем. В центре повествования королевства, условно похожие на европейские державы, а вокруг них — все остальные народы, похожие на османов, арабов, монголов, и так далее (особо упоротые товарищи любят русских варваров поискать). У писателей, которым по сюжету большой географический размах особо не нужен, также часто встречается вариант «везде Европа». Вариант этот, к слову, сам по себе ничем не хуже, но не в случае «Ведьмака». В том, что касается многообразия культур разных людских народов, Мартин безусловно уходит вперед. В мире ПЛиО есть два известных обитаемых континента — Вестерос и Эссос, являющиеся домом для множества народов и культур. Из семи королевств Вестероса, которые вроде бы составляют единое государство, пять более-менее похожи друг на друга — не считая мелких «региональных» различий, у них общая культура, ментальность, религия. Однако даже в рамках одного государства выделяются области со своей собственной атмосферой — это Север, Железные острова и Дорн; причем их особенности обуславливаются спецификой климата и географического положения, что логично. Объяснимо так же и презрение, которое питают друг к другу жители столь отличающихся областей: южане считают северян варварами, северяне их — изнеженными и мягкими; пираты с Железных островов — этакие викинги — по определению смотрят на тех, кого привыкли грабить, как на говно, их же в ответ справедливо считают разбойниками и мятежниками; дорнийцы держатся особняком, их же никто не понимает и так далее. И такое разнообразие в рамках лишь одного государства! А еще стоит упомянуть земли за Стеной и одичалых, которые живут родоплеменным строем по своим примитивным порядкам. В Эссосе же ситуация еще интереснее — полноценных государств там нет, зато есть множество весьма своеобразных городов, разительно отличающихся от всего, что есть в Вестеросе (хотя и там, и там есть «валирийский след»), а так же многочисленные кочевые народы. Три города-наследника Гискарской империи похожи между собой, что логично, однако существенно отличаются и от вольных городов — наследников Валирии, и от Кварта. В общем, о многообразии и детальной продуманности всех встречающихся у Мартина народов можно говорить бесконечно; автор однозначно получает заслуженный балл. Мир «Ведьмака» тоже довольно обширен, мельком в нем упоминаются какие-то таинственные страны за морями и горами, вроде Зеррикании, но все действия происходят в основном в нескольких северных королевствах. Королевств этих целая куча, по всей видимости, они небольшие, с четкими границами, похожим ландшафтом и климатом. И культурно все эти государства похожи друг на друга до такой степени, что, по сути, ничем кроме гербов не отличаются, и различать их бывает проблематично. Все эти королевства напоминают скорее лоскутное одеяло мелких и похожих друг на друга немецких княжеств, которые почему-то не хотят объединяться. Какой-то интерес представляет только Нильфгаард, у него хотя бы есть свой стиль, свой язык (специфический диалект Старшей речи), свои обычаи и поверья. Есть еще забавное запоминающееся княжество Туссент, но и это только благодаря его политике и беспечному образу жизни его обитателей. Как уже упоминалось выше, такая культурная однородность людей может объясняться тем, что они изначально были носителями одной культуры (приплыли-то всего на четырех кораблях) и, обосновавшись в новом мире, решили развиваться в том же направлении. Казалось бы, учитывая многообразие фантастических рас, можно было бы ожидать увидеть фундаментальные различия в культуре эльфов, гномов, краснолюдов и прочих, однако и этого не наблюдается. Оно и понятно, учитывая, что из всех рас некоторое подобие своего государства есть только у эльфов, но и те ничего особенного не демонстрируют, кроме «воздушных и изящных» дворцов и успехов в цветоводстве. Так что 0 баллов Сапковскому за море упущенных возможностей.4. История.
Оба мира, и «Ведьмака», и ПЛиО, представляют собой пример «замерших обществ» — то есть социальные и цивилизационные процессы в них затормозились или вовсе остановились. Такое встречается в фэнтези сплошь и рядом, и «вечное Средневековье» уже воспринимается как норма, не нуждающаяся в логическом обосновании. Замерших обществ, конечно, в нашей истории было достаточно, но с одним нюансом — рано или поздно им приходилось сталкиваться с обществами, которые не замирали. Оба рассматриваемых мира в течение очень длительного времени (у Сапковского — нескольких столетий, у Мартина — тысячелетий) пребывают в одной и той же стадии социально-политического развития. Жители обоих миров интересуются своей историей и имеют о ней кой-какое представление, основанное, с одной стороны — на научных исследованиях, летописях, хронологиях, с другой — на легендах, преданиях и мифах. На мой взгляд, оба писателя нашли довольно удачное соотношение научного знания и мифологического видения — чем события древнее, тем менее они достоверны и конкретны. В ПЛиО, поскольку общество более архаичное, большую роль играют легенды, сказки и прочие элементы фольклора, а исторические тексты и исследования остаются на совести мейстеров, которые там толкают науку. В «Ведьмаке» же дошли до преподавания истории в школах и университетах по практически современному образцу. Мартин, конечно, продумал предысторию лучше — как ни крути, она уходит на двенадцать тысяч лет в прошлое (что, на мой взгляд, явный перебор): Долгая ночь, Век Героев, пришествие андалов и первых людей, высадка Эйгона, с которой начинается летоисчисление и события идут уже сплошной вереницей. Генеалогия древнего рода со всякими там подводными династическими камнями вроде инцеста и подмененных детей — у Сапковского в единственном числе и служит основой завязки сюжета, у Мартина же — простая обыденность. И хотя у последнего с подробностями явный перегруз, неадекватный роли третьестепенных персонажей в сюжете, писателю это только в плюс, ибо не поленился ведь крепко заморочиться и все это выдумать и почти не перепутать. Однако у Сапковского другая фишка — это вставки из будущего, показывающие непрерывность развития истории и уроборосность всего происходящего. Обращение к прошлому у Мартина могут быть интересными, забавными, традиционными, но у Сапковского мелькающие картинки из будущего добивают драматичностью, безжалостностью и реалистичностью. С учетом всего вышеперечисленного, оба писателя получают каждый по одному баллу.5. Религии.
С религией и в «Ведьмаке», и в ПЛиО творится какая-то ересь. Точнее, сборная солянка, детальная, но нелогичная. В обоих вариантах «типа Средневековья» (почему Средневековье «Ведьмака» ни черта не Средневековье будем говорить ниже) роль религии явно недооценена, и такой важнейший для средневекового сознания аспект вытеснен куда-то на задний план. Хотя практически любое серьезное произведение о той эпохе дает представление о том, насколько люди зависели от веры, как жили и мыслили религиозными категориями. У Мартина внутри самих культов порядок, они логичны, они на своих местах. Утонувший Бог — для островитян; универсальные Семеро — для разных сословий развитого общества; Старые боги — в труднодоступных местах, куда не доползали более агрессивные религии. Каждый в отдельности смотрится неплохо, но встает-таки вопрос, как это все может относительно спокойно уживаться в пределах одного государства? Особенно государства, стремящегося к единству и с трудом преодолевающего древнюю раздробленность. И если древние культы, как и положено, темны и непонятны, то вера Семерых — официальная религия Семи королевств — характерна именно тем, что удобна. Во-первых, универсальна чисто на бытовом уровне — единый бог в семи ипостасях, каждая из которых отвечает за свою сферу, можно выбрать того из семерых, который больше нравится. Во-вторых, удобна для государства, ибо подчинена ему. Кроме привычных и относительно спокойных культов (пускай и со своими заморочками вроде жертвоприношений) в Вестерос проникает агрессивная заморская секта под названием Р’глорианство. Кстати, отчетливо напоминает манихейство. Интересны два аспекта: первый — в отличие от большинства религий, направленных в человека, сосредоточенных на спасении души и личностном совершенствовании, культ Р’глора направлен во внешний мир, на вполне физическую борьбу с вполне физически воплощенными силами зла (а заодно и инакомыслящими). Второй аспект, вероятно, происходит из первого — жрецы Р’глора единственные в Саге, кто может творить полезное в реальной жизни колдунство, вплоть до оживления мертвых. Насколько, впрочем, это связано с проявлением именно божественной силы — вопрос спорный. Кое-кто тоже любит трупы поднимать, например. Ритуалы, жрецы, храмы, молитвы и все остальное продуманы детально и интересно описаны, но страдает психологическая сторона. Герои почему-то делятся на две категории: совершенно повернутые на своем фанатики и полные похуисты, вспоминающие о богах, в лучшем случае, когда им что-то нужно. Больше чем половину балла за такие разброд и шатание давать не хочется. В «Ведьмаке» же все еще более запущено. Более-менее понятно только, опять же, с Нильфгаардом. Там поклоняются Великому Солнцу, мужскому началу, верят в некие эсхатологические пророчества о Белом Пламени. В то время как в одинаковых северных королевствах каким-то образом сосуществует противоречивый и смазанный букет из множества разных культов. Вроде бы, есть сильный и агрессивный культ Вечного Пламени, находящийся с, видимо, родственным нильфгаардским культом в состоянии перманентного срача. Несмотря на заявленный курс, дальше Редании Вечное Пламя не распространяется, да и внутри страны не обладает полной гегемонией. Богиня Мелитэле, видимо, была призвана компенсировать «мужскую направленность» всех остальных религий. Никто не спорит, архетип Богини-Матери есть у всех земледельческих народов, но для того уровня, на котором находится население мира «Ведьмака» — этот культ малость устарел. Он примитивен, как родоплеменной строй, однако выполняет важные для общества функции, вроде призрения и врачевания. Плюс где-то на фоне существуют совсем дикие секты, например, запрещенный культ Львиноголового Паука, который будто выплыл из такой дремучей эпохи, что в настолько развитом обществе еще более не к месту, чем вера рожениц. Во всем этом бардаке не понятно, кто там устраивает религиозные гонения, каким образом канонизировали ведьму Филиппу Эйльхарт, от чьего имени проповедуют те, кого называют пророками, как все эти культы взаимодействуют между собой и со светскими властями, особенно в условиях военного противостояния, почему никак не пресекают распространение диких ересей… Несмотря на отсутствие в мире «Ведьмака» христианства, в тексте периодически всплывают непонятно откуда лезущие указания на него (например, крестины и некая Хорошая Книга). То ли Сапковскому было истинно лень все как следует продумать, то ли не стал по каким-то своим соображениям — но бардак налицо. И да, восприятие религии в обществе тоже передано неадекватно историческим реалиям. Потому — 0 баллов. Промежуточный счет: Мартин — 3 Сапковский — 2,5