***
У входа в школу толпился мой теперь уже бывший класс. На некоторых элементов этого сборища вообще смотреть не хотелось. Они совсем недавно превратились из детей в подростков, но уже строят из себя не пойми что. Я не раз слышала их разговоры о выпивке, сексе, сигаретах… не то чтобы я была абсолютно во всём правильной. В конце концов я либерал и вообще всегда была за свободу действий каждого человека. Но всё-таки, согласитесь, увидеть пятнадцатилетнюю девушку в до жути вульгарном платье и с сигаретой меж пальцев — это последнее, что хочется сделать в жизни. Я стала несколько поодаль от класса. Очень хотелось надеть поскорей наушники и включить музыку, но этого делать нельзя. Иначе я просто не услышу преподавательницу, которая должна была сопровождать нас по дороге в аэропорт. Ждать пришлось недолго. Уже через пятнадцать минут после моего прибытия к школе мы сидели в автобусе. Я с превеликим удовольствием заняла место у окна, сгрузив вещи на соседнее сидение. Дорога до аэропорта была короткой, я даже не успела заскучать. По приезде к зданию аэропорта мы еле-еле вытащили свой багаж на улицу. Я разными способами пыталась вытянуть через узкие двери автобуса чемодан, попутно ужасаясь тому факту, что мне как-то придётся ещё затаскивать это всё в самолёт. Но была надежда, что по пути найдутся добрые грузчики… В главном зале аэропорта было ожидаемо много людей. Царила настоящая анархия: одни куда-то спешили, по пути врезаясь во всё подряд, другие активно и очень уж громко спорили с персоналом, третьи пытались отыскать потерявшегося спутника… А мы находились в самом центре этой суматохи. И это было жутковато, но интересно. А что будет, когда мы окажемся в Москве? Это ведь столица самой большой страны мира, там живёт нереальное множество людей, к тому же, в Москву приезжает куча туристов… Я вновь задумалась и едва не пропустила момент, когда наш преподаватель повела нас в сторону коридора, у которого начиналась посадка на самолёт…Глава 1. Начало.
17 сентября 2014 г. в 18:47
Всё начиналось примерно так, как в любовных романах для маленьких девочек…
Хотя будильник на прикроватной тумбочке показывал всего 7:00, солнце уже пробивалось сквозь неплотно задёрнутые шторы. Солнечные лучи скользили по моей постели, их свет попадал в глаза, но проснулась я вовсе не от этого. Сегодняшний день изменит мой образ жизни. Совершенно другой город, новые знакомства, новый дом и… о, да, новые одноклассники! Но прежде мне придётся ещё раз увидеться с моими нынешними…
В тот момент, когда из-за мыслей о школьной компании хорошее настроение практически кануло в небытие, я услышала скрип открывающейся двери. Я перекатилась на другой бок и смахнула с лица закрывающие обзор рыжие волосы. В дверях стояла моя мама. Она мягко улыбнулась и негромко произнесла:
— Ирочка, просыпайся. У вас ведь на половину девятого сбор у школы.
— Да встаю я уже… — я перевернулась на спину и уставилась в белый потолок, про себя отмечая такую малозначимую деталь, как кружащая вокруг люстры муха.
После того, как мама ушла, я полежала ещё какое-то время, глядя на всё то же насекомое, потом с некоторым трудом поднялась и, сцепив пальцы в замок, хорошенько потянулась. В тот же момент я почувствовала, как неприятно щиплет глаза. Чёрт… совсем забыла снять перед сном эти дурацкие линзы.
Выпутавшись из одеяла и накинув поверх пижамы халат, я двинулась в сторону ванны. Стоя у зеркала и медленно чистя зубы, свободной рукой я пыталась пригладить встрёпанные после сна волосы. Обычно прямые и причёсанные, сейчас они напоминали воронье гнездо.
По возвращению в комнату я с лёгкой грустью взглянула на стоящие в углу рюкзак и чемодан. Я хотела в Москву. Более того, я правда мечтала об этом. Почувствовать себя взрослой и самостоятельной — какой подросток об этом не мечтает? Но всё-таки, тут остаются мои родители, мой родной дом…
Стараясь выкинуть из головы нагонявшие тоску мысли, я направилась к и, даже не заглядывая внутрь, вытащила чёрную и… Люблю я свой гардероб — не надо подолгу выбирать шмотки и паниковать, подойдут ли красные лосины к зелёной жабу кислотного цвета. Классный он всё-таки, этот простой и стильный чёрный цвет.
Я скептично оглядела себя в зеркале, всё-таки привела волосы в порядок и, оставшись довольной результатом, отправилась на кухню. Там я застала родителей, которые, что-то негромко обсуждая, пили утренний кофе. Но с моим появлением разговор прекратился.
— Доброе утро, родная, — с улыбкой произнёс отец. Я невольно улыбнулась в ответ. С отцом у меня не самые лучшие отношения, но сегодня для нас обоих было очень важно быть настоящей семьёй.
— Доброе утро всем, — я почувствовала, как вновь та самая тоска кольнула сердце. Но стараясь не выдать своей нервозности, я, как и всегда, спросила: — Что у нас на завтрак?
— Бутерброды с колбасой и сыром, — мама указала на тарелку, где весьма привлекательно расположились сандвичи.
— Это хорошо, — я села за стол и, по привычке разглядывая магнитики на холодильнике, принялась за бутерброды. В то же время я ощущала — что-то не так. Не как обычно. Напряжение витало в воздухе и было достаточно сильным, чтобы думать о нём как о чём-то неосязаемом. На самом деле я понимала, откуда взялось это чувство. Мама совсем не хотела отпускать меня в Москву. Разговоров по этому поводу состоялось немало, порой они перерастали в ссоры, после которых я запиралась в своей комнате и остервенело тыкала в экран телефона. Но всё же в итоге мама встала на мою сторону.
За этими мыслями я не заметила, как умяла полную тарелку бутербродов. Я перевела взгляд с пустой тарелки на настенные часы и едва не подавилась последним куском хлеба. Я уже должна выйти из дому! Бросив напоследок «Спасибо за еду!», я умчалась в комнату. Там я забросила на плечи рюкзак, схватилась за ручку чемодана и уже было рванула обратно, но тут резко остановилась. Мне захотелось проститься со всем, что было здесь. Кровать, шкаф, плакаты на стенах, стол… всё было таким родным и привычным. Знаете, в детстве мы часто брали с собой в кровать перед сном как можно больше игрушек, потому что нам казалось, что остальные обидятся, если их не брать. Не сказать, что я чувствовала то же самое, но что-то определённо такое было. Я вновь обвела комнату взглядом, и в какой-то момент он зацепился за плюшевую мышку, лежащую на моей постели. Я не представляла себя без этой игрушки. И хотя я уже достаточно повзрослела, с этой мышкой расставаться не хотелось ни за что. Я подошла к постели, схватила игрушку и прижала к себе. Нет, её я точно заберу с собой. Она обязательно будет греть моё сердце, когда я начну скучать по дому.
У входной двери меня ждали родители. Я остановилась, прислонив чемодан к стене. Отец молча обнимал маму за плечи. Она же, казалось, едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Её руки мелко подрагивали.
— Ирочка, когда прилетишь в Москву, сразу позвони нам, — наконец выдавила она из себя и тут же после этих слов всхлипнула.
Я закусила губу, чувствуя, как кольнуло в глазу. Но это из-за линз, конечно, никаких слёз…
— Я уже говорила, мам. Я обязательно позвоню.
— Мы переживаем за тебя, милая, — вновь произнесла мама, выпутываясь из объятий отца и подходя ко мне. — Мы любим тебя, дорогая.
Мама всё-таки не выдержала и сжала меня в объятиях. Я положила ладони на дрожащие от всхлипов плечи и мягко провела по ним:
— Я знаю, мам. Только прошу тебя, не плачь. Пожалуйста. Всё будет хорошо, вот увидишь.
Тут я почувствовала, как меня обнимают тёплые руки отца. Так мы стояли какое-то время. Затем папа отстранился и произнёс:
— Тебе пора, родная.
Я напоследок сжала маму в объятиях и, отпустив, взяла за ручку чемодан. Стоя уже в дверях, я обернулась. Мама, утирая слёзы, помахала мне рукой, а папа, сжав руку в кулак, отсалютовал со словами: «Ну, с богом!».