Альфа-сука

Я рад был бы послать медведя, но понимал, что он прав – надо с ритуалом сначала разделаться, а потом свои права качать. Пройдя в коридор, даже не глянул на Алексея, который продолжал стоять за спиной Миши, и побрел в ванную комнату. Разделся и встал под горячий душ. Ну и как мне себя мыть? Я прекрасно помнил, что обряд подразумевает под собой секс, но мне же никто не сказал нужно ли себя мыть там! Да и чем? Не душу же «головку» скручивать и шланг запихивать? Все мытье заняло у меня не больше получаса и это я не стал себя чистить «там», в конце концов, на это мы не договаривались. Вышел в одном полотенце, намотанном на бедра. На кухне никого не было, а в гостиную заходить не стал. Дойдя до своей комнаты, сделал глубокий вздох, опасаясь увидеть там Алексея, и открыл дверь. В комнате никого не было, и я смог спокойно натянуть на голое, еще влажное тело халат. Желания работать не было, да и вообще никаких желаний не было, разве что уснуть и не просыпаться. Пролежав час, и так и не сумев успокоиться, решил зайти к Ване. Я привязался к этому ребенку, о том, что мог не пройти ритуал, старался не думать, но на сердце скребли кошки, повторяя слова, что мальчик скорее всего умрет, если не выживу или сойду с ума. Поднявшись на второй этаж, без стука открыл дверь в его комнату, гадая, там ли он. Ваня сидел на кровати, увлеченно что-то читая в планшете. - Привет, – нарушил я молчание. – Чем занимаешься? - А, ну… Я… - замялся Ваня, густо покраснев. - Порнуху что ли смотришь? – а Миша говорил, что он еще волчонок! - Нет. Ну, то есть… - еще гуще покраснел ребенок, а во мне разгорелся неподдельный интерес. Подойдя к нему и сев на край кровати, взял планшет, чтобы тоже посмотреть в него. На экране была картинка, разделенная на неровные квадраты, и в них два мужика трахались, а вокруг, имитируя звуки, короткие ахи, охи, скрипы, толчки, чваки… - Это что? – не фига себе, чем современная молодежь увлекается! - Яойная манга, – опустив глаза, ответил Ваня, лицо которого сравнялось по цвету с помидором. Пролистав еще несколько страниц, отметил про себя знакомые позы и чисто с эстетическим интересом начал разглядывать нарисованных мужчин. - Что ж у них кровать такая не смазанная? Сплошные скрипы! – пробубнил себе под нос, даже не думая ругать ребенка. - Э? – не понял меня волчонок. - Странная рисовка, говорю, сначала трахи и стоны, а потом растяжка и ласки, – решил и дальше посмущать Ваню, уж больно мило он выглядел. - Мангу читают справа налево. - А-а-а-а… – протянул я, видя теперь логику действий. Я отдал планшет волчонку, удовлетворив свое любопытство, а он его сразу выключил, спрятав под подушку. Проделав все манипуляции, парень выжидательно уставился на меня. Я не знал, о чем можно поговорить, мне просто хотелось немного посидеть с этим комком радости и веселья, потому, просто притянув парня за плечи к себе, как плюшевую игрушку, уткнулся в его макушку носом. - Переживаешь? – первым подал голос. - Да, – почти шепотом ответил Ваня. - Все будет хорошо, – попытался хоть немного успокоить ребенка, при этом сам не испытывая этого чувства. - Мама с папой тоже так говорили… - всхлипнул Ваня, позволив своим чувствам выйти наружу. - Успокойся, маленький. Я же долго был в состоянии полуоборота, остались мелочи! Мой организм привык к этому больше некуда, – гладил я рукой спину маленького оборотня и шептал на ухо, стараясь успокоить. – Ты был когда-нибудь в океанариуме? Давай после обряда туда вдвоем съездим? Будем есть сахарную вату, неприлично тыкать пальцем в экзотических рыбок, а потом налопаемся мороженого и напрочь перебьем аппетит? - Обещаешь? – всхлипнув, но все же улыбнулся волчонок. - Обещаю! – твердо ответил я, улыбаясь в ответ. Вниз спустился через полчаса после разговора с Ваней, все это время мы просидели в обнимку, пока ребенок не уснул. Переживания за меня сильно вымотали паренька и стоило ему хоть немного успокоиться, как усталость взяла свое, но, думаю, это и к лучшему. Внизу меня уже ждал Алексей, и если в начале лестницы взгляд был нежным, полным желания, то стоило спуститься на половину, как его ноздри втянули воздух и глаза потемнели от злости. - Переоденься! - попытался приказывать альфа. - С чего бы? - я выгнул вопросительно бровь, стараясь сдержать ярость, которую он во мне будил. - От одежды пахнет другим самцом, - зло бросил Алексей, развернулся и похромал в гостиную. Все верно, об этот халат я вытер руку, испачканную в семени Дана, в ту ночь, когда взял его. Переодеваться я не собирался, пусть видит, что ему не принадлежу, и срать мне с высокой колокольни на его желания. - Надо поговорить, - выходя из кухни, Миша перехватил Алексея на пути в гостиную. - Максим, я там чай заварил с травками, сходи, попей, - это уже мне сказал Миша, одобрительно улыбнувшись. Я кивнул головой, показав, что услышал и что мешать их беседе не намерен, но ведь это не значит, что я ничего не услышу в доме с тонкими стенами, где даже можно услышать, если кто-то пердит в туалете. На кухне достал кружку, налил в нее заварку и залил кипятком. Из шкафчика взял миндальное печенье и уселся возле окна за стол. Телевизор включать не стал, чтобы слышать, о чем поведут беседу самцы. Потому, усевшись поудобней и вытянув ноги, откусил печенье и напряг слух, боясь пропустить что-то важное. - Алексей, я понимаю, что ты привык… Нет, тебя растили как лидера, учили быть вожаком и на жизнь обычных людей тебе было плевать, но сейчас я советую запихнуть все твои амбиции в сраку, - услышал я голос Миши. - Медведь, ты забываешься… - Нет. Это ты забываешься. С самой первой встречи с Максом забываешься! - чуть повысил голос обычно спокойный, как танк, медведь. - Ты забываешь, что Максим был человеком. Первую вашу встречу я еще могу списать на полнолуние, запах пары, что вскружил голову, и то обстоятельство, что он, весь такой желанный, в лесу оказался совершенно один, но вторая, когда ты ставил метку - непростительна! Ты не имел права метить несформировавшегося омегу, который совершенно ничего не знал о НАШЕМ мире! – последнее, медведь чуть ли не прорычал. - В моих планах было его просветить в тот же день, но случился несчастный случай. Я не предусмотрел, что человек сможет оказать мне сопротивление, приведшее к плачевным последствиям, что для него, что для меня, - усталым голосом произнес Алексей. «Козел! Не думал он! Будь моя воля, на поводок бы его посадил и по часам срать выводил, как комнатную левретку!» - Ты прав, - продолжил волк, - в первую нашу встречу я не смог удержать зверя, который как безумный сорвался с цепи. Утром, сумев с ним совладать (хотя не буду врать, я его понимаю) и увидев Максима практически всего разодранного, но прошедшего первую половину обряда, поспешил отнести в лесную сторожку, принадлежащую нашей стае. Почти неделю я старался зализать все его раны, понемногу выпаивая бульоном. Стоило мне только на пару часов отлучиться на охоту, как парень сбежал! Я тогда так разозлился… - Мне-то зачем это знать? - перебил Алексея Миша. - То, что было, уже не вернешь, и, думаю, мнение Макса не изменится, если узнает, что ты его неделю в жопу целовал, пока он без сознания был! На это заявления медведя я чуть чаем не поперхнулся. - Да, тут твоя правда, – вынужденно признал Алексей. - Вот потому и говорю с тобой сейчас. Я приблизительно представляю, как происходит обряд у волков и насколько он отличается от медведей, потому хочу сразу предупредить, что обычные методы на Максима не подействуют и ему будет проще сдохнуть в тот момент, но на нем сейчас детскими узами повис волчонок, да и Дан надеется, что его возьмут в семью. Заметь, не в стаю – семью! Максу не нужна власть вожака, он всех одаривает теплом, как родитель! Так живут медведи, но не волки. - Поэтому ты с ним? - Не только. Вначале мне были нужны деньги, как всем, кто живет в городе, а потом именно этот фактор повлиял на мое решение остаться с Максимом. Мне тоже не хватает этого тепла, – согласился медведь. - И что ты предлагаешь сделать с обрядом? «Да, мне тоже интересно!» - Не дави на него, - чуть понизил голос Миша, - да и после попробуй сначала немного узнать его. Он не тот омега, который был рожден в стае и с радостью раздвинул бы ноги в надежде на щенков от сильного альфы, хотя слабый волк Максима и не сможет покрыть, но ты не думай, что я не заметил. - Не заметил что? – чуть напряженно спросил Алексей. - То, что ты скромненько стоял в сторонке и прикрывал стаю от удара силы Макса, и при этом сам не поморщился, наблюдая за своей парой, не дает тебе права давить на него. Да и в машине и тут, дома, я тоже чувствовал, как ты стараешься его успокоить. Эти слова заставили меня задуматься, я ведь действительно не обратил внимания на Алексея, настолько был поражен состоянием стаи вокруг себя. Хотя, если подумать логически, раз я обладаю такой силой, то Алексей должен быть еще сильнее, но он ни разу на мне подобной силы не использовал, ни тогда, ни сейчас. Хотя, думаю, сделай он это и попытка была бы последним в жизни действом. Я бы нашел способ прибить эту гниду. - …почитай человеческие книги, посмотри фильмы. В них есть неплохие моменты взаимоотношений друг с другом. Если задумаешься, то поймешь насколько они отличны от нас и их сила в хрупкости и ранимости. Они прогнутся, перестроятся, но это только закаляет их внутренний стержень. Ты меня понял? Я настолько задумался, что пропустил начало Мишиной речи. - Ты думаешь Максим потому такой сильный? - Нет. Максим сейчас живет в постоянном стрессе. Он, как говорят люди, сейчас открыл второе дыхание и потому действует на грани своих сил, стараясь добиться всего, что только может. Логика явно присутствовала в этих словах. Если подумать, то все мои всплески силы приходились на момент, когда я был слишком сильно эмоционально возбужден. И во всех случаях это была ярость. - В любом случае, ему еще учиться и учиться. - Для начала проведи обряд и не забывай, что я тебе уже сказал, иначе, твои кишки будут красивым узором лежать на лужайке перед домом, волк. - Даже не сомневаюсь, медведь, – хмыкнул оборотень. Я откусил еще кусок печенья. Задумавшись об услышанном, только сейчас понял, что кружка уже пуста, и я даже не почувствовал вкуса чая. До вечера старался ни с кем не общаться, пытаясь осмыслить слова Миши, и неизвестно еще для кого они были предназначены. То, что медведь ушел разговаривать с волком, не значит, что он не знал, что я их услышу, и он это прекрасно понимал. Как бы не хотелось мне это признавать, но Миша был прав по всем статьям и даже больше, то, что я не мог домыслить самостоятельно, он разложил по полочкам и растолковал, и Алексею в том числе. Эх, какие же боги послали мне такого рассудительного друга? А может он мое наказание? Вот только о том, что медведь совсем не так прост, как хотел показаться, моя уверенность все сильнее и сильнее росла. Кем он может быть? Еще напрягало отсутствие Дана, но вполне возможно, что он вернулся в стаю, или же его прогнал Алексей, но об этом мы поговорим после обряда. Вечером я весь издергался, ожидая обряда. Мое воображение рисовало страшные картинки, когда-либо увиденные в фильмах ужасов. - Волнуешься? – зашел без стука в мою комнату Алексей. - Не твое дело. Проведи обряд и можешь быть свободен, – огрызнулся, но надо признать, что ярости в этот раз к нему не было. - Не буду. Надо будет тебя обучить пользоваться силой, иначе она погубит тебя, – сел на край кровати волк, с опаской поглядывая на меня. – Хочешь увидеть оборотня в полном обороте? – неожиданно сменил он тему разговора. - Ты опять меня выебешь, – увидеть хотелось, но я помнил, как он упомянул, что не смог совладать со своим зверем. - Нет. Только первая встреча с парой настолько дика, – ответил он, как будто прочитал все мои опасения. - Ну покажи тогда, – врать, что мне было неинтересно каким я стану, было бессмысленно. Алексей прохромал на середину комнаты и, откинув трость к стене, начал раздеваться. - Не хочу остаться без одежды, когда приму человеческий вид, – пояснил он свои действия и тут же добавил: – Я не знаю почему, но когда мы, оборотни, принимаем звериную форму, одежда исчезает – сгорает, и обратный оборот происходит в обнаженное тело. - А я думал шерстью становится, – поделился я своими мыслями, видно пора прекращать вспоминать фильмы об оборотнях. Алексей позволил себе улыбку, которой родитель улыбается глупым выходкам своих детей, а после, на секунду замерев, опустился на четвереньки. По телу прошла волна судорог, тусклая вспышка, и в комнате появился большой пепельный волк с зелеными глазами. Чисто внешне отличить его от серого лесного собрата можно было только по размерам. Намного меньше чем… чем Джейкоб в «Сумерках», который навел меня на идею об оборотнях, но и больше человека на четвереньках раза в два с половиной. Плавным движением волк запрыгнул на кровать, заставив ее жалобно скрипнуть, и, тут же облизнувшись, припал на передние лапы, вильнув хвостом, а после полез вылизывать мое лицо. От такого даже самый суровый старик умилился бы, я им не был, потому все действия волка скорее были похожи на игру. На ощупь шерсть мягкая, язык горячий, но уж больно слюнявый, так что уже через пару минут такой возни я выглядел, как только что из душа вышел. - Все хватит… отстань… щекотно!!! – у меня уже не было сил смеяться. Этот волк не вызывал у меня ни страха, ни отвращения, ни злости. Я не воспринимал его, как Алексея, который будил во мне все эти отвратительные чувства. Попытавшись отстранить волчью морду, несколько удивился, прежде чем испугаться, вскрикнул от резкой боли, так как в шею вцепились клыки зверя. Горло перехватила невидимая сила, и крик так и застрял где-то на середине, вырываясь сипом. Тело пронзила раскаленная игла, нервные окончания взорвались, и лавина боли смыла все человеческое во мне. Я не могу сказать выгибало меня или скручивало, не помню кричал или сипел, плакал или, зажмурившись, терпел. Боль и только она - останется в моей памяти на всю оставшуюся жизнь. Не буду врать, что чувствовал, как рвутся жилы и мышцы, как выворачивало суставы, как ломало кости и тело, свет в конце туннеля и ангелов тоже не было. Была лишь кровавая пелена, жар и боль… Где-то на грани сознания слышал голоса, но что они пытались донести до меня не мог разобрать, да и не стремился, полностью погруженный в жалость к себе. Желание либо освободиться, либо сдохнуть росло с каждой минутой, проведенной в боли, которая не давала ни скользнуть в бессознательную темноту, ни выбраться из своих пут. Наверно мне удалось забыться сном, так как боль начала отступать, если бы не почувствовал толчки, которые не давали уснуть и погрузиться в темноту окончательно, и при этом приносили некие приятные ощущения где-то ниже сознания… Попытался сосредоточиться на них, но чем больше концентрировал внимание, тем дальше становилась боль и осознание откуда они. - Маленький мой, радость моя… Звук практически оглушил, хотя даже не так. Я не слышал слов, как будто чужие слова ввинтились в мой мозг и там взорвались фейерверком смысла. Попытка открыть глаза привела к тому, что пространство перед мной повело, и я бы упал, если бы меня не держали со спины. Только сложилось впечатление, что голова несколько ниже того места, где была эта самая предполагаемая спина. Пока пытался понять, где нахожусь, пришел к выводу, что толчки совершенно не способствуют мыслительной деятельности, когда я уже вот-вот готов умереть. Это же какой сволочью надо быть, чтобы даже тут обломать! Вторая попытка открыть глаза привела к тому, что глаза заслезились от яркого света, хотя мозг осознал, что комната находится в полной темноте, и это стало последним воспоминанием, прежде чем я почувствовал, как где-то ниже спины, прямо внутри, начало что-то расти и разбухать, рискуя порвать меня на куски, и при этом принося острое, болезненное наслаждение, которое хотелось продлить. «Хоть подохну довольным…» - промелькнула последняя мысль прежде, чем меня почтил Его Высочество – обморок. «Не вовремя однако, только мне начало нравиться…»