If you feel so empty, So used up so let down, If you feel so angry, So ripped off so stepped on, You're not the only one, Refusing to back down, You're not the only one, So get up! Let's start a riot!*
- Ты хоть понимаешь? - язык заплетался, дышалось трудновато. - Он заставил беднягу отсосать у него! В угарном дыме затемненной комнаты слышались всплески жидкости в бутылках для выпивки, на фон играла какая-то любимая музыка Эшли, и Мише в пьяном состоянии она тоже пришлась по вкусу. - Но ведь он заступился за тебя, разве не так? - девушка лежала на полу, её пальцы зарывались в длинный ворс бежевого ковра, а голова в такт музыке билась об кучу подушек, что валялись под ней, образуя гнездо вороны. - Чего? - возмущению Мишель просто не было предела. До этого он крутился в чёрном в кресле у письменного стола как дзыга, выкрикивал слова неизвестной ему прежде песни о хорошей жизни, а тут подруга вставила такой разворот. - Да он же всегда таким был, грубияном, нах... ик ...халом, - глаза парня злобно сверкнули, как ему тогда казалось, и он уверенно двинул в сторону подруги, но явно забыл о том, что сидел, и шлепнулся лицом ей прямиком в ноги. - А мне он показался очень вежливым и милым в отличи от тебя, - Эшли говорила вальяжно. Как чёрная пантера, лежала она в своих пижамных шортах и майке, что плохо прикрывала чёрный лифчик. - В отличии от тебя. Кстати, неужели ты и вправду решил её выбросить? - Кого? - оторвавшись от пахнущих мятой пальцев ног девушки, Миша посмотрел на нее полусонным, или, скорей, опьянелым взглядом, будто секунду назад увлеченно нюхал кокаин. - Картину, олух, - девушка весело хихикнула, но икание не позволяло смеяться ровно. - Если и правда надумаешь выбросить, то я её себе заберу. Фигурка мужчинки там просто отпадная. - Это он, дурище, - с вызовом буркнул Миша, и залпом сделал пару глотков какой-то дряни, видимо, это был шампанское. - Смит? - глаза Эшли - как у хомяка - расширились словно от страха, но на самом деле от удивления. - Правда? Неужели он и взаправду такой секси? Такие соблазнительные тату. - Со временем их у него немного прибавилось... - с непонятной ему гордостью, Мишель попытался приподняться с четверенек на колени, но ударившее его в спину сидение кресла, вернуло парня в прежнее положение, только с болезненной гримасой на лице. - Правда... - язык подруги настолько заплетался, что она уже не успевала в предложениях ставить вопросительную интонацию, или это скорей из-за того, что она терзала зубами свой несчастный палец. - А ты от куда знаешь, принцесса Монако с грязными мыслями? Теперь очередь Миши удивляться вопросам Эшли. В голове настолько все перемешалось от алкоголя, что даже немного подташнивало, а сказать что либо не было сил, тем более соврать. - Какая разница? - неуклюже отмахнулся он, и на сей раз ударился об кресло затылком, его лицо чуть даже не вернулось в изначальное положение у ног девушки. - Он сам мне сказал... - Боже, какой же ты слепой, - вдруг разочарованно перебила его Эшли, и за один раз залила в себя остатки шампанского с бутылки. - И ничегошеньки я... ик... не слеп... ик... - приступ икоты усилился. - А чтоб тебя! - Ещё и трусишка, - Эшли решила ещё немного поиздеваться над другом, тем более, его не часто таким увидишь. Мишель нравился ей, хоть он и был омегой, как сам рассказывал. Но ей, бете от природы, было как-то плевать, тем более, спала она с разными личностями, и ничему не удивлялась. А Миша, как на несчастную омежку, был довольно таки стойким ко всем жизненным неурядицам, и это не могло не притягивать к нему. - Где? - воинственная поза на коленях и мало разборчивый голос вернули девушку с небес, и она просто таки рада была, что не покраснела из-за воздействия алкоголя вновь. - Что "где"? - Номер телефона. - Что-то он слишком решительный. "Чувствую, будет весело", - весело напело подсознание, и девушка тут же смекнула что к чему. - На тумбочке, в клатче, - её тонкие пальцы неуклюже указали другу направление и тут же зацепили что-то на подобии ночной лампы,. - Чёрт... - Так... - Мишель с третьей попытки таки поднялся на ноги, отталкивая злополучное кресло в сторону, что сопровождалось злобным бубнением под нос. - Сейчас поставлю точки над... - над чем он забыл, поэтому решительно махнул на это рукой. - Над всем, - и почти вполз добрался до чёртовой тумбочки. Все карточки с сумочки, вместе с кошельком и косметикой, посыпались в разные стороны, когда парень начал неуклюже всё оттуда вытряхивать. - Вот она, - крикнула девушка, чтобы помочь ему. - Беленькая. Сейчас её мало волновало то, что Мишель делает с её сумкой. Да что там, она и подняться толком не могла. Две бутылок шампанского и бутылка русской водки творят чудеса. Но вот завтра, когда этот пьяный угар оставит после себя только головную боль, тошноту и раздражение, малышу Монако не поздоровится. И пока Миша полз к телефону на четвереньках, как миленький рыжий песик с сексуальной попкой, Эшли, не скрывая своего похотливого блеска в глазах, наблюдала за всем этим со стороны, с довольной кошачьей улыбкой. В полумраке комнаты послышался звук нажатия клавиш, а затем и слабые гудки.***
- Ты справишься с этим, не нужно сомневаться, - успокаивающий голос дяди практически не действовал на раздраженного Адама. Прогулка по галереям не пошла на пользу уж точно. Челюсти сводило от напряжения во всей шее, а мозг настолько потек от разглядывания бесчисленных картин, что даже подташнивать начало. - Слишком много ответственности на меня возлагаешь, не кажется? - он попытался улыбнуться Виктору, но получилось это немного жалко на фоне его холодного бесстрастного лица. Дядя иронично покачал головой и придвинулся поближе к деревянному письменному столу, но из-за большого живота практически никаких результатов это не дало, и мужчина сдался. Всё же, Виктор заметил, что с племянником что-то не так, видимо, любовь к искусству этому парню так и не получиться привить. - Ладно, - выдохнул он наконец, всё ещё изучая Гонтье пристальным взглядом. - Не будем о делах компании. Как там на счет моего подарка тебе на свадьбу? - Знаешь, Виктор, идея с выбором подарка мне мной же, не кажется такой же занимательной, как и тебе, - раздражение в голосе даже за шутливостью слов невышло скрыть. Виктор ну очень, прям очень занятой человек, и выбирать подарки своей дочке и её будущему жениху, у него ну просто нет времени. Именно поэтому он предложил Адаму самому его выбрать, но с условием, что это будет какая-нибудь картина, ведь уж очень Наоми любит искусство. Будь проклят тот день, когда он согласился. Не то, чтобы Гонтье когда-либо таил обиду на ту самую школу, откуда его поперли за месяц до выпуска, но после этого он зарекся кому-либо, когда-либо и как-либо помогать. Уж очень свежими были воспоминания о том дне, когда он и усвоил главный урок. Да и Мишель остался всё тем же милым мальчиком, который не видит разницы между добром и злом, или просто не знает кому верить. "Но что он, на хрен, сделал с волосами?" Адам даже и не заметил, что сначала его размышлений прошло всего пару секунд и эта каша в голове рассосалась очень быстро, потому что затуманенный размышлениями взгляд, всё это время наблюдал за стрелками часов на столе босса. И, правда, время будто замедлилось и медленно возвращалось в свою колею, с постепенно ускоряющимся голосом Виктора. - Ты что, так и ничего не нашёл? - мужчина, казалось, был немного удивлен, а искры веселья в его глазах говорил о том, что выражение озадаченного лица зятя его забавляет. - Нашёл на свою голову, - раздраженно фыркнул тот. - Только художник немного с приветом, - захотелось даже губу нижнюю закусить, но так случалось только в трех случаях: когда Адам чего-то очень хочет, когда он очень зол или у него плохие предчувствия. Что именно в тот момент по отношению к этому несносному мальчишке он чувствовал, Гонтье не знал, поэтому решил сдержать дурные привычки. - Ну ты же знаешь, душа таланта - штука тонкая... - образно закатил глаза толстоватый мужчина. - От того и шарики не все в голове, - закончил мысль парень. - В общем, он не хочет продавать картину. - Почему? - Виктор вновь удивился. - Ты же знаешь, что всё дело в цене. - А он этого не знает, - усмехнулся Адам. Неожиданно, слетающую с уст Виктора мысль, оборвал звук входящего звонка и вялый голос секретарши. - Босс, вам звонят. - Кто? - поинтересовался он, нажимая на кнопочку причудливого телефона. - Не разобрать, - протянула та. - Голос у человека очень специфический. - Может Адаму показалось, но он слышал легкий смешок секретарши. - Ладно, - выдохнул Виктор, - соединяй. После долгого пискливого гудка, из динамика громкоговорителя, тут же посыпался непонятный говор и чей-то глупый смех на заднем плане. - Слышь ты, членоногий... ик... Ты, ты, ты хоть знаешь... - И правда голос специфический, - удивленно улыбнулся Виктор. Он не сразу заметил, как хмурятся брови Адама, пока тот пытался будто что-то вспомнить, разобрать, или узнать голос. - Я вас слушаю, - босс протянул чуть громче обычного, чтобы немного заглушить звук какой-то возни, чего-то бьющегося и льющегося по ту сторону телефонной линий. - Слушаюсь? - ответили немного удивленно. - Ты слышала, он мня слушает... - и опять за голосом последовал глупый смех. - Да ты, ты просто маньяк... Как ты мог... Адаму впервые в жизни захотелось хлопнуть себя по лбу ладонью. То, что он слышал, ни в каких словарях не определялось, ни одно слово, и, видимо, босс думал о том же, но терпеливо слушал. - Как ты мог заставить беднягу трахнуть себя в рот твоим большим пенисом?.. - Простите... - удивился Виктор. А Гонтье только сейчас осенило. - Твою же мать... - бесшумно выдохнул он, и резко навис над столом Виктора, чтобы снять телефон с громкоговорителя. - Ты что несёшь, имбицил? - зашипел он сразу, как только прижал трубку телефона к уху, под пристальным и ошарашенным одновременно взглядом шефа. - То, что слышал... ик... И сам ты имбыцил... - Я тебя убью, мать твою! - даже если интонация голоса не повысилась. Было понятно, что Гонтье просто кипел от ярости, даже лицо его горело адским огнем правосудия, которое он обязательно свершит над этим мелким идиотом. - Уже убил своим... - договорить пацан не мог, будто мысль потерял. - Ты хоть знаешь... Я уважал тебя, восхисч... восихисцался... - Ты что пьян? - ну как тут можно было сразу не понять, и Гонтье досадно выдохнул, пряча лицо за широкой ладонью. - Имею право в свой день росздения... - воинственно крикнул тот в трубку, и на заднем фоне послышался теперь уже истерический женский смех и чьи-то чертыхания после звука разбившейся посуды. - Проспись, Мишель... - парня стало очень жаль, и Адам понял, что со свершением правосудия придется повременить, вдруг это несчастье на следующий день и сам не вспомнит, как его и зовут, так что следы заметать не нужно будет. - Не указывай мне, козёл. - Ладно, ладно, - терпению снова пришел конец. - Ты - труп, тебе понятно? - мужчина и не заметил, как прикрикнул в трубку, угрожающе тыча в неё пальцем. - А я ведь хотел когда-то тебе отдаться, даже хотел чтобы ты в рот меня трахнул... - Твоя девушка рядом? - Гонтье просто сделал вид, что не слышал предыдущих слов, но зубы его скоро сотрутся в порошок от злости. - Да... - спустя пару секунд полного замешательства ответил пьяный Хитсон. - А что? - Дай ей трубочку на пару секундочек. В трубке телефона послышалась возня и чье-то возмущение, типа: "Да не буду я", но затем кто-то тихо и протяжно ответил: - Да... - Завтра. Кафе "Сесиль". Рядом с вашей галереей, в... - Адам быстро метнул свой взгляд на наручные часы, - думаю к часу дня это маленькое чмо проспится, а, значит, в два я жду его там. Тебе понятно? - Да... - ответ всё такой же неуверенный и протяжный. - Вот и ладушки, - улыбнулся он уверенно, закончил звонок, нажав кнопку "отбой". - Что это было, Адам? - Виктор ошарашено смотрел на будущего зятя. Кажется, он всё ещё не мог понять, что только что произошло, и какое отношение к этому имеет он и Адам. - Помнишь, я тебе говорил о не всех шариках в голове? - руки парня почему-то дрожали, и дышал он как-то напряженно. - Ну... - протянул Виктор в ожидании продолжения. - Так вот это и есть тот самый художник, о котором я тебе говорил...