***
Когда парень вместе со Скоттом возвращался домой, собаки на прежнем месте уже не было. Да и с чего бы ей там оказаться? Наверное, Стайлз просто тешил себя мыслью, что он – великий спаситель собак, и это дело их чести – следовать за ним. Еще его мысли занимала будущая контрольная по химии. Мистер Харрис в очередной раз взъелся на друзей, и назначил им (одним-единственным) писать контрольную работу. Спрашивается, где только в жизни справедливость? Скотт молча соглашался, что таковой в мире не существует. Молча, потому что вставить хоть слово в речь обиженного Стилински приравнивалось к невыполнимой миссии. — Что будем делать, друг? — наконец, обратился к МакКолу Стайлз. Тот пожал плечами. — Ну да. Конечно. С твоим знанием по химии только и писать внеплановые контрольные! Боже, почему надо было кидать мне записку именно тогда, когда он обернулся? Нельзя было подождать? Что молчишь? Сказать нечего? А вот мне есть чего!.. Скотт понял, что и дальше может помолчать. Стайлз выскажет все за двоих.***
Следующее утро было почти как предыдущее, лишь за тем исключением, что Стайлз выспался. Все те же привычные действия, притворное ворчание отца, однако, будто чувствуя, он сделал три сэндвича. А вообще, он втайне надеялся снова встретить ту собаку. Чем-то она запала парнишке в душу. Пес лежал на том же месте. Это воодушевило Стилински. Он снова сделал попытку подойти, однако пес явно возражал против такого развития событий, в очередной раз оскалившись. — Ну, не хочешь – как хочешь, — пожал плечами Стайлз. Потом снял рюкзак и полез за лакомством. Хвост собаки единожды вильнул. — Ага. Значит, чтобы я подходил, ты не хочешь, а жрать хочешь! До чего же наглая зверюга. Впрочем, ворчал он беззлобно. Отдал собаке два сэндвича. Посмотрел в ее зелено-карие глаза («Не знал, что у собак такие бывают!») и со вздохом отдал последний. — Между прочим, это называется вымогательством, — «просветил» он пса. — А еще это статья! На него кинули презрительный взгляд. Стайлз показал язык. — Даже собака надо мной издевается. Ладно, волчара, я пошел! Пес вздрогнул, но Стилински не обратил на этого внимания, снова забрасывая рюкзак за спину.***
Через три дня пес стал провожать его до школы, а потом – до дома. Каким образом животное чуяло, что у Стайлза закончились уроки, подросток даже не подозревал. Трогать себя собака по-прежнему не позволяла, впрочем, Стайлза это не очень беспокоило. Ему льстило такое внимание, и он по-прежнему таскал ей еду. Скотт крутил пальцем у виска, но Стилински заявлял «Ничего ты не понимаешь!» и втихую продолжал кидать собаке подачки. В голове подростка появилась первая мысль о том, чтобы оставить пса себе. Пока это была еле заметная, неокрепшая еще мыслишка, которая довольно прочными путами постепенно обосновывалась в мозгу мальчишки. А потом она позвала подругу: «Как уговорить отца оставить собаку?». Этим вопросом Стайлз надолго забил свою голову. Он не был уверен, что шериф одобрит его идею. А собака Стилински очень импонировала. Он даже очень «оригинальную» кличку ей придумал: «Волчара». Звучало гордо (но Скотт в очередной раз крутил пальцем у виска). Все изменилось еще через неделю. Тогда друзей Харрис снова задержал в школе, оставив их сидеть почти до темноты (подумаешь, они не слишком тихо обозвали его «маразматиком», «извергом» и «садистом»). Скотт поехал на велосипеде домой, а Стайлз был вынужден топать пешком. Машину ему уже вернули, однако ему доставляла удовольствие компания Волчары. На улицах никого не было, даже собаки. Видимо, в этот раз она его не дождалась. Стайлз тихо вздохнул и не спеша побрел домой. Светили редкие фонари, а Стилински пытался рассмотреть звезды. Естественно, под ноги он не смотрел и, когда под ноги попался откуда-то взявшийся камешек, растянулся на асфальте. Перед его носом появилось две ноги в потертых кроссовках. Взгляд медленно пополз вверх, и Стайлз увидел их обладателя. — Уиттмор, — застонал Стилински. Его заклятый враг. Не было недели, чтобы этот товарищ не поиздевался над несчастным сыном шерифа. — Стилински, — расплылся в фальшивой улыбке Джексон, вздергивая мальчишку за воротник так легко, будто он почти ничего не весил. «Будут бить» – горько подумал Стайлз, сожалея, что он один, и ему некому помочь. Против Уиттмора он бы не выстоял. Плавал уже, знает. — Отпусти, — настолько вежливо, насколько было возможно в данной ситуации, попросил сын шерифа. — Только разукрашу твою физиономию. А то она больно ровного бледного цвета. Непорядок! Голубого не хватает, — хмыкнул Джексон, кому-то подмигивая. И этот кто-то явно был не Стайлзом, ибо смотрел Уиттмор «жертве» за спину. «Вот это я попал!..» — Зачем тебе это, а? — наверное, Стайлз просто хотел продлить агонию. Мыслей, как вырваться из этой ситуации у него совсем не было. Он даже не знал, кто стоит за его спиной. И один ли этот кто-то. — Просто так, — пожал плечами Уиттмор, занося кулак для удара. Стайлз закрыл глаза. Но тут за спиной «разбойника» послышалось угрожающее рычание, и Стилински удивленно распахнул глаза, потому что этот звук он уже запомнил. — Волчара, фас! — неожиданно для себя выкрикнул Стайлз, и через пару секунд Джексон взвыл, держась рукой за свой зад. Стилински был выпущен и потому снова «поцеловался» с тротуаром, уже оттуда продолжив наблюдать за «схваткой». Команда Стайлза, состоящая всего лишь из одной боевой единицы, явно оказалась лидирующей над командой Уиттмора, которых было целых трое, включая «задницу». Стайлз хохотал, глядя как его пес (уже его) лихо разгоняет начинающих хулиганов. Они бежали так, будто за ними сам дьявол гнался (Стайлзу было не видно, что глаза «Волчары» светятся холодным голубым светом). Стайлз все так же сидел на земле, когда пес стал медленно подходить к нему, будто пытаясь осмотреть мальчишку на предмет повреждений. Он возмущенно гавкнул, мол, и что ты тут расселся. Стилински снова захохотал, а потом протянул вперед руку. Он сидел так некоторое время, пока мокрый нос не ткнулся в ладонь, тогда Стайлз осторожно зарылся пальцами в шкуру пса, поражаясь ее мягкости («Шампунем ее мыл что ли?» – хихикнул). — Ну что, пошли, спаситель? — Стайлз поднялся на ноги и снова потрепал Волчару по холке. На этот раз он пригласил пса в дом, осторожно провел его в свою комнату и наказал сидеть тихо. Подросток не был уверен, что его поняли, но надеялся на эффект внушения. Однако казалось, будто пес зафыркает, глядя на «суровое» лицо Стилински. Парень спустился вниз и вошел в столовую. Там за делами сидел его отец, задумчиво потягивая виски из стакана. Стайлз вздохнул, но решил ничего не предпринимать, ведь ему это было на руку. — Пап, можно задать тебе вопрос? — Ну? — обычно такие начинания хорошо не заканчивались, поэтому шериф был готов к самому худшему. Наверное. — Как ты думаешь, чисто гипотетически... — Чисто гипотетически? — переспросил Джон. — Чисто гипотетически, — повторил Стайлз. — Так вот, если бы чисто гипотетически сын одного шерифа завел себе собачку?.. — Большую? — мрачно поинтересовался Стилински-старший. — Не очень, — шериф приподнял брови, мол, продолжай. — Чуть больше овчарки... — Стайлз!