***
После того как шатен обозвал меня наивной дурой, он толкнул меня, и я рухнула на пол. Лицо моё слишком грубо соприкоснулось с полом, чего я уж точно не ожидала. Думала, что приземлюсь как-нибудь помягче… Ага, очень смешно. Особенно если учитывать медленную скорость моей реакции на всё происходящее вокруг. Я ощутила какой-то неприятный, горький привкус крови во рту. Кажется, при падении мне ещё и удалось прикусить язык. Отлично. Просто прекрасно. Теперь я не смогу назвать Джона даже элементарным придурком, издевателем, садистом, да кем угодно, лишь бы ему было стыдно! – Ох, дорогая, видела бы ты себя со стороны, – усмехнулся мужчина, схватив меня за запястья и подняв вверх с такой невероятной силой и скоростью, что я едва ли не потеряла сознание то ли от восхищения, то ли от страха перед своим господином. Да, именно так я должна его называть до тех пор, пока он меня наконец-то не отпустит на волю. Я уже чувствую себя птицей в клетке, из которой просто невозможно выбраться. Я чувствую себя жертвой, а шатен мне кажется свирепым хищником, который вот-вот сожрёт меня. Может, он каннибал? – Сначала была такой сильной, а потом так быстро ослабла и расслабилась, что я практически перестал любить тебя, – что за бред он вообще несёт?! – Да что ты знаешь о любви?! – возмутилась я в то время, когда его взгляд уже жадно блуждал по моему обнажённому телу. Использованному телу. Никому не нужному. – Мерзкий псих, – мне ещё хотелось плюнуть ему в лицо, но, к сожалению, я не успела, потому что в следующее мгновение мужчина обхватил ладонями моё лицо и настолько сильно сжал его, что мне казалось, словно мой череп вот-вот взорвётся. Кареглазый красавец так пристально на меня посмотрел, что мне хотелось как можно быстрее увернуться от его взгляда. Но я не могла. Он сильнее меня. Он может в любой момент наказать своим людям, чтобы они убили Макса, а мне это не нужно. Я хочу, чтобы Макс остался и жил счастливой жизнью, пусть даже если бы она была и без меня. Он нашёл бы себе нормальную девушку, без такого тёмного прошлого, как у меня. – С тех пор как встретил тебя, много чего, – спокойно ответил тот, ослабив свою хватку. – Чёрт… И почему ты? Почему я не могу забыть о тебе? Мне может достаться любая девушка, но я хочу только тебя. Это очень странно… Ты не находишь? – снова этот безумный взгляд, снова его выпученные глаза, которые могут довести любого до истерики. Нет. Я этого точно не выдержу. – Откуда мне об этом знать? – стараясь сохранять невозмутимое спокойствие, ответила я. – Хм, ты думаешь, что я не способен любить? – слегка отклонился от темы мужчина, по-прежнему стискивая моё лицо в объятиях своих тёплых ладоней. – Я тебе покажу, что такое настоящая любовь! – страстно воскликнул он, накрыв мои губы жадным поцелуем. Я хотела сопротивляться ему, но не могла. Да и если бы даже могла, то не стала бы этого делать. Ведь именно от меня зависит жизнь Макса. – Я тебе покажу, что такое страсть, чувства, любовь, наслаждение и страдания вместе взятые! – Боль граничит с наслаждением, – неожиданно как для себя, так и для Джона произнесла я, когда Стивенс от меня отпрянул. Мужчина понимающе закивал головой, после легко схватив меня к себе на руки и потащив в самый дальний угол красной комнаты. Я огляделась по сторонам и только сейчас смогла окончательно убедиться в том, насколько же всё-таки серьёзна эта ситуация, происходившая сейчас. Кругом чего только не было! Везде беспорядочно валялись то эротические наручники, то какие-то верёвки или палки, кнуты, плети, ножи различных размеров, провода, повязки на глаза, маски для маскарада, вещи, больше похожие на больничные халаты, и много чего другого. Мне было так страшно, но я старалась сохранять спокойствие, хоть и знала, что сделать это будет довольно-таки сложно. А потом в поле моего зрения попал тот самый предмет, с которым мы очень давно были знакомы. Тот самый бильярдный стол, на который я чуть ли не навалилась в самый первый день нашего знакомства с Джоном. И сейчас мы подходили именно к этому предмету. – Впечатляет, не правда ли? – поинтересовался мужчина, положив меня на этот чёртов стол. Да, теперь я буду его называть только так, и никак иначе. – Я специально припёр его из школы, чтобы тебе понравилось, – он улыбнулся, но потом нахмурился и в приказном тоне заявил. Причём его «просьба» звучала так громко и оглушительно, что мои уши чуть ли не завяли. – Ложись прямо! Не поднимай ноги, не отодвигай их в сторону! Всё должно быть идеально! – вот Джон уже начал привязывать мои руки и ноги порознь длинными верёвками к ножкам бильярдного стола, да так туго, что я не могла даже пошевелиться. Я была похожа по форме на морскую звезду и ощущала себя так, словно меня приносят в жертву Сатане. Здесь только не хватает пентаграммы. – Уверен, детка, тебе понравится. – «А я-то как уверена…» Слёзы сами по себе покатились по моим щекам, и я издала громкий, истерический всхлип, сопровождающийся икотой. – Ты сумасшедший, – пытаясь остановить слёзы и убрать образовавшийся в горле огромный ком отчаяния и беспомощности, прошептала я. – Зачем тебе всё это нужно? – Затем, что я люблю тебя, – с нежностью посмотрев мне в глаза, ответил шатен. – И это всё ты называешь любовью? – я бросила взгляд на повязку для глаз, которая уже покоилась в руках у Джона. – Что ты собираешься со мной делать? Скажи сразу, чтобы я могла хоть и не физически, но зато морально подготовиться к этому сумасшествию и боли, – умоляла его я, но он, словно не услышав меня, включил на магнитоле какую-то песню. Поначалу она немного успокоила меня, но потом, когда шатен начал приближаться ко мне и завязывать мои глаза повязкой, я окончательно потеряла дар речи. Я ничего не видела и не могла предположить, что могло бы случиться в ту или иную секунду. Либо этот сумасшедший резко и внезапно трахнет меня, либо начнёт избивать палками, плетками, или что у него там ещё есть в арсенале? Других вариантов нет. – Лежи спокойно и не двигайся, иначе покалечишь сама себя, – предупредил он перед тем, как я ощутила, как что-то резиновое касается моих бёдер, переходя на их внутреннюю сторону и ещё дальше. От этого очень длинного и, судя по всему, гибкого предмета исходила какая-то непонятная мне энергия. Это было похоже на небольшие электрические заряды, которые заставляли трястись моё тело от непонятно откуда взявшегося сильного возбуждения и желания. Я почему-то хотела, чтобы кто-нибудь меня как можно скорее трахнул. А затем этот предмет начал входить в меня. Очень медленно и мучительно. Приятные ощущения всё ещё не покидали меня, но вместе с ними появлялось какое-то раздражение и неудобство. Чем дальше «это» проникало в меня, тем больше я чувствовала, словно расширяюсь, становлюсь больше. Это было похоже на магию, которая хотела исследовать меня всю изнутри. И снова появились эти непонятные для меня импульсы… электричества. О господи, неужели это то, о чём я думаю? Неужели Джон решил засунуть в меня провод с электричеством? Но откуда он его взял, да и ещё такой толстый?! Мне немедленно хотелось сказать стоп-слово, но что-то меня остановило. Наверное, ожидание. Я пыталась понять, что же всё-таки произойдёт дальше. Уйдёт ли этот дискомфорт, и наступит ли долгожданное наслаждение? Боже… Тока стало немного больше, чем было раньше. Кажется, я знаю, что это такое. Раньше я чем-то очень сильно болела и ездила в больницу. Там была такая процедура под названием «физио», принцип которой заключался в согревании определённых частей тела человека именно током. Точно таким же, как и сейчас. Но почему мне не больно? Почему мне так… приятно? Неужели это какой-нибудь необычный провод? Сомневаюсь, что Джон ответит на мой вопрос. – Ч-ч-что это? – задыхаясь, шёпотом спросила я. – Это… Это очень опасно, – зазвучала новая песня. Она была гораздо эротичнее, что ли, чем предыдущая. И намного мягче, соблазнительнее, а голос мужчины певца меня просто сводил с ума… – Это то, чего ты ещё никогда не испытывала и вряд ли когда-нибудь снова испытаешь, – с загадочностью в голосе ответил шатен, вынув предмет из меня. На этот раз очень поспешно и быстро, из-за чего я болезненно взвыла. – Ты готова к следующему? – спросил он и, даже не дождавшись моего ответа, ввёл в меня два пальца. Господи, ну почему нельзя оставить в покое моё влагалище? Оно и так болит после этой «процедуры», а после пальцев Джона и вовсе перестанет на что-нибудь вообще реагировать. Я не хочу, чтобы оно загноилось или болело, это слишком мучительно. Никогда этого не испытывала, но уже подозреваю, что это очень больно. – Нет, ещё рано. Ты ещё не достаточно влажная. Нам нужно сделать что-нибудь ещё, – хоть и не видя этого, я уже подозревала, что в этот момент отрицательно покачал головой. Он вынул из меня свои пальцы, после чего я наконец-то смогла облегчённо вздохнуть. Надеюсь, что у Джона Стивенса в плане БДСМ не такая уж и огромная фантазия, хотя очень в этом сомневаюсь. – Может, на этом хватит? – с надеждой в голосе мягко спросила я. – Нет! – резко оборвал меня он. – Ничего не хватит! Я не отпущу тебя. Точнее, отпущу, но только после того, как смогу окончательно удовлетворить себя, – боже, неужели ему не хватило того, что буквально несколько минут назад он хорошенько оттрахал меня?! Это просто уже начинает бесить. Мне так хочется врезать этому психу, но сами понимаете, по каким причинам я не могу этого сделать. Честно говоря, мне уже на всё пофиг. Пусть что хочет, то и делает. Главное – это вернуться к мужу и как можно быстрее заверить его в том, что со мной действительно всё хорошо. Тогда Макс не будет себя ни за что винить, и я наконец-то увижу его лучезарную улыбку, по которой так скучаю… Бильярдный стол внезапно начал трястись, потому что кто-то начал залезать на него. Очевидно, что это Джон, потому что кого-то другого здесь точно нет. Мы здесь одни. Я наедине с сумасшедшим человеком, которого когда-то считала нормальным и любимым. А кто он для меня сейчас? Никто. Всего лишь призрак из прошлого. Его сильные и длинные пальцы начали касаться каждого участка моего тела, вызывая у меня отвращение и сильное желание двинуть этому ублюдку прямо в яйца. Но я как могла, так и боролась с этим желанием, к тому же мои ноги и руки были обездвижены, поэтому я была абсолютно беспомощна перед доминантом. Да, его можно называть ещё и так. А вот я – саба, самбиссив. Он – мой хозяин, а я – его прислуга, хоть и не подписывалась на это добровольно. На протяжении достаточно долгого времени Джон только и делал, что трахал меня так, как только хотел; прикасался своими противными пальцами ко всему, чему только захотел; облизывал меня там, где только пожелал. И это было ужасно… Я настолько устала от всего этого, что просто-напросто заснула. Прямо на бильярдном столе. Ахах, порой это звучит очень забавно и по-идиотски…***
Разбудил меня его грубый и очень громкий голос. Я открыла глаза и впервые для себя обнаружила, что могу видеть. Хорошо, что «хозяин» хотя бы догадался снять с меня эту чёртову повязку. Моё по-прежнему обнажённое тело всё ещё лежало на бильярдном столе, а руки и ноги уже не были в плену верёвок. – Как ты посмела заснуть в самый разгар страсти?! – завизжал, словно какая-то капризная девка, мужчина. – Я тебе этого никогда не прощу, – одним лишь движением руки ему удалось уронить меня с бильярдного стола на пол. Резкая, сильная, не предвещающая ничего хорошего боль разлилась по всему моему телу. Неумение сдерживать свои эмоции сделало своё дело, и я громко заорала. – Встань на колени, немедленно! – слишком грубым голосом скомандовал Джон, когда я всё ещё лежала на полу, ощущая сильную боль и ломоту во всём теле. «Идиот, как же ты не понимаешь, что я не могу встать! Мне больно, очень больно!» – подумала я, но шатен даже и не спешил отступать. Он насильно поднял моё тело вверх, грубо и беспорядочно обхватив меня за талию. – Ты получишь своё наказание, я тебе это гарантирую, – ненавистно прошипел он, подведя меня к чему-то слегка напоминающему качели или турник, с которого свисали вниз две верёвки. Но они выглядели очень необычно и вряд ли были изготовлены из какого-то простого материала. Скорее всего, это была кожа, причём очень красивого тёмно-бордового цвета. Мужчина обвязал мои руки этими верёвками, да так сильно и прочно, что запястья начали сильно болеть. Они уже наверняка затекли от верёвок на бильярдном столе, точно так же, как и ноги, на которых я с огромным трудом стояла и пыталась держать равновесие, лишь бы не упасть, тем самым больше не разозлив доминанта. Джон подошёл ко мне очень близко, настолько, что я ощущала на своей вспотевшей шее его горячее дыхание, в то время нисколько меня не согревающее. – Сейчас будет очень больно, детка. Тебе поможет лишь мысль о том, что ты это заслужила, – прошептал он мне прямо в ухо, проведя по раковине своим влажным языком. Бо-о-о-же, а можно было обойтись хоть как-нибудь без этого?! – Могу ли я сказать стоп-слово, хозяин? – спросила я, пытаясь скрыть своё отвращение от него. – Если тебе будет до невыносимости больно, то да. А пока терпи и получай удовольствие. Ведь совсем недавно ты утверждала о том, что боль граничит с наслаждением, ведь так? – я против своей воли положительно кивнула головой. – Что ж, проверим твою гипотезу на практике, – а разве он уже не проверял? Нет, но что за идиотизм?! Мужчина обошёл меня и встал сзади, при этом я отчётливо ощущала все его движения. Интересно, что он собирается делать? – Ты предпочитаешь покороче или подлиннее? Помягче или потвёрже? – неожиданно спросил он, и я уже едва ли успела открыть рот, как он меня перебил. – Впрочем, это неважно. Я тут хозяин, и я могу всё решать за тебя, – я в очередной раз удивилась его наглости, но постаралась не придавать этому особого значения. Мне больше всего интересно, что же этот на вид вполне разумный человек будет делать дальше. Но не успела я что-либо ещё сообразить, как на мою обнажённую спину обрушился сильный и очень болезненный удар. Кажется, я догадалась, что это. Порка. Он собирается меня пороть до потери сознания. Но зачем ему это делать, когда я и так достаточно обессилена? Второй удар оказался ещё болезненнее, и я сильно вскрикнула. «Так это, Джон, по-твоему, любовь?» – подумала я, усмехнувшись над всей этой иронией. Мучитель продолжал меня пороть какой-то длинной палкой до тех пор, пока я наконец-то не вспомнила стоп-слово. – Месть! – выкрикнула я, после чего удары прекратились. – Что ж, дорогая Кейт, на этом можно закончить наше совместное времяпровождение, – это было последнее, что я услышала перед тем, как отключиться.***
Очнулась я в хорошо знакомом мне месте. Родные стены, знакомая недорогая мебель, мягкая кровать, на которой мы с Максом так искусно и страстно занимались любовью. Но как я здесь оказалась? Неужели Джона посадили в тюрьму за всё, что он сделал со мной? Или Макс обо всём догадался и спас меня? Хотя что-то я в этом сомневаюсь… – Не двигайся, – послышался знакомый женский голос после того, как я пыталась хотя бы сесть. – Мама? – уже расплакавшись, с удивлением и нежностью в голосе спросила я. На меня смотрела женщина с ярко-рыжими волосами. Даже непривычно её видеть в таком виде, ведь раньше у неё был совершенно другой цвет волос. Неужели она уже успела когда-то покраситься? Не сомневаюсь. Такая мама, как у меня, всё может. – Лежи, дорогая. Тебе нельзя вставать. Неделю как минимум, – обеспокоенным голосом проговорила женщина, накрыв мою ладонь своею. – Мне так жаль, что тебя избили эти ублюдки… – она заплакала. – Избили?! – удивилась я. Ох, мамочка, боюсь, что это ещё мягко сказано… – Кто? – А ты, наверное, не помнишь? На тебя напали какие-то бандиты. Но ты не волнуйся. Их поймали и арестовали. Скоро будет суд, – я нисколько не сомневаюсь в том, что во всём этом замешан Стивенс. – Где же тогда Макс? – спросила я. Боже, пожалуйста, хоть бы с ним ничего не случилось… Ну пожалуйста! – На днях он уехал на гастроли в Европу. Сказал, что вернётся только через месяц. Вот потому-то я и здесь, чтобы ты была не одна. Эх, зря он тебя всё-таки оставил… Тебя же беречь нужно. Доченька моя, – мама крепко обняла меня. И успокаивать пришлось не ей меня, а мне её. Ведь если бы она узнала, что это всё со мной сделали не какие-то там бандиты, а известнейший бизнесмен, то не поверила бы мне. А если бы даже и поверила, то точно рассказала бы Максу, чего уж однозначно не следует делать, учитывая то, какой у моего мужа вспыльчивый характер, как сильно он меня любит и на что он готов ради меня.