Дополнительные...м-м-м... "занятия"

Как только моё тело успело соприкоснуться с твёрдой землёй, боль стали приглушать воспоминания из прошлого. Вот только все они почему-то были связаны с Джоном. Наша первая встреча, взгляды, которые мы бросали друг в друга. Тогда я жаловалась на то, что Стивенс постоянно пялится на меня, но даже не замечала, как сама неотрывно на него смотрю. Какой же я тогда была... глупой. И когда мне удалось открыть глаза, всего лишь на пару секунд, перед глазами показалось одно лишь слово "сумасшедший", причём оно было таким живым, что ли... Что бы это слово могло значить? И почему мне сначала показались воспоминания о шатене, а потом это странное, но одновременно пугающее слово? – Она перенесла тяжёлую операцию. Вам следует прийти позже, – послышалось где-то из-под сознания. Кажется, это был женский голос. Высокий, громкий, человеческий. – Ч-ч-что... Где я? Я... – мне с трудом удавалось произнести каждое слово. И это было ещё при том, что боль мешала мне открывать рот. Она почему-то заставляла меня молчать и терпеть. – Мне больно, – выдохнув, прошептала я. Мне лишь на одно мгновение удалось открыть глаза, но, когда яркий световой луч начал их обжигать, я тут же зажмурилась и закрыла их. – Вы в больнице, – ответил тот же голос. – Лежите спокойно, не двигайтесь и молчите. И так много травм получили, – женский голос был очень чем-то обеспокоен. – Что со мной? – с огромным трудом спросила я и только что смогла почувствовать сильную, резкую и жгучую боль в спине. – Думаю, сначала вам нужно хорошенько выспаться. А спустя какое-то время вас навестит лечащий врач. Отдыхайте, – это последнее, что я успела услышать перед тем, как тьма вновь меня накрыла. Неужели со мной произошло что-то настолько серьёзное, что даже, судя по всему, медсестра не захотела мне об этом поведать? Я припоминаю, что упала с огромной высоты. Возможно, мне показалось, что там было слишком высоко, но тем не менее. Дом, в котором я живу, вернее, квартира... Высота там порядком десяти метров, точно не знаю. Но точно помню, что я жила на девятом этаже. А это очень высоко. Если я упала с такой огромной высоты, значит получила много травм и хороших новостей мне уж точно не ждать. Но кто, интересно, приходил ко мне перед тем, когда я очнулась? Мама, Макс или Джон? Может, они вообще втроём пришли? Хм, сомневаюсь. Но, насколько мне известно, Джон почему-то не любит больницы, и из-за этого он частенько покидал их, когда навещал меня несколько лет назад. Макс тоже им особо не симпатизирует. Ему не нравится запах лекарств, потому что у него на них аллергия. Остаётся только один вариант – мама. Вот она-то точно могла прийти, кроме меня и моего брата, для неё дороже никого нет, ведь отец к ней в последнее время совсем охладел. Боже, о чём я вообще думаю? О том, кто мог меня навещать? Но это же глупость какая-то... Вот какая вообще разница?! Если никто не захочет ко мне приходить, пусть не приходят. Пусть испытывают ко мне ненависть и отвращение только из-за того, что я пыталась покончить жизнь самоубийством. А я не просто пыталась, я хотела, потому что совершенно запуталась. Оба человека, которых я когда-то любила, а возможно, до сих пор люблю, признались мне в любви. В тот момент они выглядели как самый настоящий Ромео. Особенно Джон. От него-то я точно не ожидала такой лести, да ещё и после того, что он со мной сделал. Может, таким способом он выражал страстную любовь ко мне? Хм, не знаю даже. От этого мужчины можно ожидать всё что угодно. И я не позавидую той, которая станет его следующей избранницей после меня. Всё тело ужасно ломило, когда я вновь внезапно очнулась и уже без всяких препятствий открыла глаза. Мне захотелось вырвать всю эту боль наружу, громко закричать, заплакать, но что-то меня почему-то сдерживало. Наверное, слабость. Интересно, а сколько времени я была без сознания? Наверняка очень долго. – Доктор, она уже проснулась. Осмотрите её как можно скорее, – послышался знакомый женский голос, после чего моя голова сама собой повернулась в сторону девушки со светлыми волосами, на которой был белый сестринский халат. Рядом с ней стоял высокий мужчина, и чем-то он почему-то напомнил мне Джона. На этом враче был тёмно-синий костюм и ещё какой-то причудливый головной прибор. Как только мужчина подошёл ко мне настолько близко, насколько это было только возможно, я смогла разглядеть его карие глаза и тёмно-русые густые, короткие волосы. – Как самочувствие, Кейт? – поинтересовался он у меня, вяло улыбнувшись. Как у меня самочувствие? По-моему, это давным-давно должен знать сам доктор. – У меня всё болит, – стиснув от боли зубы, прошептала я. Это всё, на что меня только хватило. – Ну, это понятно. Всё-таки у тебя серьёзная травма позвоночника, а с этим не шутят. Да и вообще, тебе чудом удалось выжить. Видимо, ты любимица у Бога, – он улыбнулся более дружелюбно. – У... у... м-м-м, – мне было так сложно задать это вопрос. Всё тело, как и губы, всё дрожало. – Позвоночник с-с-с... ло... ман? – чуть ли не по слогам спросила я. – К счастью, нет. Лишь повреждён. Ваше тело практически всё в гипсе, потому что вы сломали обе руки, ноги и по несколько пальцев там и там, – я была в шоке от такого. Ну а что я ещё ожидала услышать? Что у меня всё хорошо и я завтра уже смогу со спокойной душой выписываться из больницы? – Ах, и ваш череп... В общем, у вас сотрясение мозга и ещё несколько травм, связанных с головой. Так что советую вам пока вообще не шевелиться. Это для вашего же блага. Спустя несколько минут мне поставили капельницу прямо в шею, потому что её просто больше некуда было ставить. Всё было в гипсе, который, в свою очередь, был хорошо перебинтован. Врач ещё сказал, что мне по-крупному повезло. Я вообще не должна была выжить, а уж тем более получить так мало, по его словам, травм. Ко мне каждый день приходила мама. Она приносила мне фрукты и всегда меня подбодряла. Я её спрашивала про Макса, но она почему-то постоянно перебивала меня и таким образом не отвечала на поставленный ей вопрос. Я чувствовала, что она что-то скрывает. – Мама, если ты мне сейчас же не скажешь, что произошло с Максом, я попрошу врача, чтобы тебя сюда больше не впускали. Поверь, я могу это сделать, – поставила я всё ещё рыжеволосой женщине ультиматум. – Или объявлю голодовку и не буду больше ничего есть. – Кейт, доченька, сейчас я не могу тебе об этом рассказать, – вздохнув, наконец-то ответила женщина. – В каком смысле "сейчас"? – продолжила допрашивать её я, не обращая внимания на протесты. – Почему не можешь? Тебе что, так сложно это сделать?! – разозлилась я, медленно встав с кровати. Да, за месяц и ещё пару недель я уже успела более-менее восстановиться и могла ходить. Правда, очень медленно, но прогресс всё равно был замечен. – Кейт, сядь, – спокойно попросила мама, и я её послушалась, сделав то, о чём она попросила. – Макс думал, что ты тогда погибла. Не знаю, что у вас там за конфликт произошёл, но, в общем, он... он застрелился. Вас везли в одной скорой, но, как позже выяснилось, спасти его было просто невозможно, потому что пуля попала прямо в висок, и... – остальное я просто не могла слышать. Весь мир за одно мгновение перестал существовать для меня. Нет, этого не может быть. Макс не мог так поступить. Он не может быть мёртв! Он должен был поверить в то, что я выживу, должен был! И даже если он в это не верил, то зачем сделал это? Зачем убил того человека, которого я любила?! Сначала морально. Он посвящал всего себя своей музыке и группе. Редко бывал дома. Ездил по городам США на гастроли, зарабатывал множество денег, на которые потом покупал подарки для меня. Потом физически. Застрелился. Нет, я просто не могу в это поверить. Этого не мог сделать мой муж! Он не мог поступить так со мной, со своей музыкальной группой и с фанатами, которые его просто обожали. Не мог! В ход снова пошли слёзы и рыдания, которые, казалось, просто никогда не могли закончиться в моей жизни. Душевная пустота, чёрная дыра, которая появилась в моём сердце ещё до этого момента, становилась с каждой секундой всё больше и болезненнее. Я уже не могла сдержать своей истерики и, наплевав на всё, просто упала на пол, начав сильно бить его кулаками. Моё еле живое тело содрогалось в судорогах, тем самым рыдая вместе с моей душой и сердцем. Я стонала, я кричала, проклинала всё и всех, мечтала о том, чтобы мой любимый вот-вот появился в этой комнате и забрал меня с собой. Навсегда. И плевать мне на все гадости, которые он мне наговорил в последний день нашего совместного времяпровождения. Он устал после этого дурацкого международного тура, а я, как идиотка, полезла к нему с этим ребёнком. Нахрен я вообще про него ему тогда сказала?! Вот кто меня за язык-то тянул?! Почему я не могла встретить мужа нормально, как нормальная жена?! – Кейт, прошу тебя, не плачь, – промолвила мама, когда я по-прежнему не могла контролировать свои эмоции, которые только что вырвались наружу. – Не трогай меня, мама! – прокричала в ответ я, резко соскочив с пола и выбежав из палаты, побежав туда, куда только глаза глядят. И плевала я на боль, которая по-прежнему преследовала меня как раз тогда, когда мне стоило сделать хотя бы единый шаг. Я ничего не замечала вокруг. Кто-то кричал, выкрикивал моё имя, тем самым, по-видимому, пытаясь остановить меня, но я словно потеряла свой слух и вообще не поддавалась никаким органам чувств, кроме зрения. Только оно помогало мне найти выход из больницы. Мне нужно было срочно что-то сделать. Что-то такое, от чего мне стало бы легче на душе. И единственный выход – это увидеть Макса. Только он поможет мне во всём разобраться. Он – тот единственный человек, который мне и нужен. Я знаю, вела я себя тогда как полная эгоистка, и ничто бы не смогло меня оправдать. Я не чувствовала никакой вины за то, что совершаю. Даже боль для меня была не так важна. – Девушка, вы куда собрались? – послышалось где-то, после чего я поняла, что кто-то или что-то меня схватил за запястье и удерживает на месте очень сильной хваткой. Настолько болезненной и сильной, что я ударила этого ублюдка со всей силы рукой по роже, после чего его хватка ослабла, и я продолжила свой путь. Но и на этот раз меня кто-то остановил. Этот мужчина, судя по всему, оказался намного сильнее и больше предыдущего. Я просто была не в силах вырваться из его "объятий". На его синей куртке была надпись "Охрана". Теперь-то понятно, что за мужики гонялись за мной по всей больнице. И лишь этому, с лысиной на голове, чудом удалось остановить меня. – Из какого вы отделения? – вполне спокойным голосом спросил мужчина, посмотрев прямо на меня своими тёмно-карими глазами. – Это не ваше дело! – создавалось такое впечатление, словно я его не слушаю вообще. – Ну, тогда всё с вами понятно, – протянул он перед тем, как в моё запястье воткнулось что-то очень острое. Спустя несколько секунд перед моими глазами всё поплыло и темнота окутала меня с ног до головы. После того как меня выписали из больницы, я сходила на кладбище. Когда мне удалось отыскать могилу моего мужа, слёзы навернулись на меня сами собой. Но тем не менее я сдерживала себя, хоть это было очень трудно. Я выговаривала вслух какие-то слова, но уже даже не помню, какие именно. Я разговаривала с Максом. Представляла, что бы было, если бы он не сделал с собой такое. Мы бы вновь стали огромной счастливой семьёй. Я бы нарожала множество детишек... Хотя нет, такого, к сожалению, никогда не произойдёт. Когда я упала с балкона, у меня случился выкидыш, и на дальнейшее развитие матки повлияли тяжёлые травмы. В итоге выяснилось, что я больше не смогу иметь детей. Это меня окончательно убило, но я смогла найти утешение лишь в одном человеке. Возможно, вы меня сочтёте за сумасшедшую, ну и пусть. Я по какому-то призыву в один день просто поехала в офис Джона Стивенса. Насчёт шатена мне мама ничего не говорила. А вдруг он тоже с собой что-то сделал? Знаете, я думаю, что он был способен на такой поступок больше, чем Макс. Ведь он более непредсказуемый и сумасшедший, чем мой покойный муж. Мне с трудом удалось уговорить его секретаршу, чтобы она меня впустила к нему. Девушка сказала мне, что у мужчины идёт какое-то там совещание, но мне, откровенно говоря, было плевать на это. – Можно к вам? – я бесцеремонно открыла дверь в кабинет, где Джон обычно проводил собрания для всех сотрудников, и вошла внутрь. Мужчины, сидевшие за длинным столом, с выпученными глазами смотрели на меня, да и сам Стивенс был не менее ошарашен моим приходом. – Собрание окончено. Можете идти, – объявил мужчина, после чего все его сотрудники моментально покинули кабинет. Джон пристально на меня посмотрел, а потом открыл рот для того, чтобы что-то мне сказать, но затем передумал и просто промолчал. Несмотря на его величие и красоту, он выглядел очень потерянным. У него даже лицо покраснело после того, как он в очередной раз посмотрел на меня. Я тоже почему-то не могла произнести ни единого слова. Меня снова парализовало и потом осенило: боже, а что я здесь вообще забыла?! Этот человек же издевался надо мной! Да нет, он не человек, а самый настоящий монстр! Но что-то тянуло меня к этому сумасшедшему мужчине, какая-то мне непонятная сила притяжения... – Как ты? – спросил наконец-то он, при том что в его взгляде не было ни единого намёка на пошлость. – Хреново, – честно ответила я, а потом, оглядевшись по сторонам, спросила: – Есть выпивка? Желательно что-нибудь покрепче, – шатена удивило моё дерзкое поведение, но, несмотря ни на что, спустя несколько секунд он поставил на стол прямо передо мной бутылку с янтарной жидкостью и стеклянный новенький стакан. – Это что? Виски? – я просто открыла бутылку и начала пить алкогольный напиток залпом, при этом чувствуя, как он обжигает моё горло и язык. – М-м-м, гадость-то какая! – просто бросив бутылку на пол, я вновь взглянула на шатена, в глазах которого читалось одно недоумение. М-даа, вела я себя тогда как самая настоящая идиотка. – Кейт, что с тобой? – спросил он, не отводя от меня своего пристального взгляда. – Ничего. Я просто хочу заняться с кем-нибудь сексом, – я встала со стола, на котором только что бесстыдно и вульгарно сидела, а потом подошла к мужчине. Воспользовавшись его шоковым состоянием, я села к нему прямо на бёдра и, нагнувшись к его лицу, осторожно коснулась его губ своими. – Знаешь, как давно у меня этого не было? – прошептала ему прямо в ухо я, когда мои пальцы поглаживали его колени и всё, что находилось выше. – Мне так хочется этого! Причём как можно жёстче! Ты же это любишь, так ведь? Ну же, признайся! – на этот раз я начала целовать его со всей страстью, почему-то представляя перед собой Макса. – Тебе же нравится причинять мне боль! – оторвавшись от него, выкрикнула я. – Так теперь позволь мне причинить тебе боль, – снова прошептала я, начав стягивать с него пиджак. – Нет, стой, – неожиданно сказал он, схватив меня за запястье. – Ты не та Кейт, которую я знал. Это не ты. Очнись! – Джон внезапно начал трясти меня за плечи. – Я знаю, что сильно виноват перед тобой. – Зачем ты это делал?! Ради чего?! – перебила его я. – Я не совсем нормальный человек, – ну, это я уже давно заметила. – И уж не совсем хороший. Вся моя жизнь до того момента, как мне исполнилось двадцать три года, была для меня сущим адом. Я долгое время лежал в психиатрической больнице, а потом сбежал оттуда. Моё лечение так и не закончилось, – в его карих глазах неожиданно появились слёзы. И только сейчас я смогла почувствовать, что он по-настоящему искренен со мной. – Я ненавидел людей, точнее женщин, на которых ты по стечению обстоятельств очень похожа. Точнее, на одну из них, – его голос дрожал. Он говорил обрывками. – Она причинила тебе боль? – с сочувствием в голосе спросила я, нежно поглаживая мужчину по почему-то небритой щетине. – Да. Я хотел ей отомстить, но так и не смог. А тут я встретил тебя и по ошибке принял за неё. Понимаешь, моя психика... – он недоговорил и окончательно разрыдался. – Я хотел причинить ей такую боль, чтобы она даже боялась выходить из дома. Я любил её, а она предала меня. Но ты не она, – он поднял свою голову вверх и внимательно на меня посмотрел. – Ты не такая жестокая и мстительная, как она. Ты такая добрая, красивая и нежная, что это просто свело меня с ума... Я был одержим тобой. Я любил тебя, но и одновременно хотел тебя убить. Я разрывался на части и не знал, что делать. Но когда я узнал, что ты вышла замуж за него... Моя ненависть пересилила всё. Знаю, что ты не сможешь простить меня, – он плавно положил свою большую тёплую ладонь на мою щеку. – Теперь, когда я знаю всю правду... – отозвалась я, но мужчина перебил меня, приложив свой указательный палец к моим губам. – Тише. Больше ни слова. И даже если ты сможешь простить меня, то я всё равно не прощу себя. Никогда. Я вижу тебя и вспоминаю о том, что когда-то сделал с тобой. Я не достоин говорить с тобой, прикасаться к тебе, видеть тебя... – он опустил свою голову вниз, но я взяла инициативу в свои руки и сказала намного громче, чем планировала это сделать: – Но ты достоин любить меня! Это тебе точно никто и ничто запретить не может. Даже твоя собственная совесть, – я осторожно приподняла голову Джона вверх, приложив свою ладонь к его подбородку. – Когда-то я любила тебя. Возможно, что я до сих пор что-то чувствую к тебе, но ничто уже не поможет вырваться моим чувствам наружу до тех пор, пока я сама в них не разберусь и не осознаю что-то очень важное, – я осторожно поцеловала шатена в уголок рта и отпрянула от него. Затем встала с него и направилась к входной двери, заранее зная о том, что если я покину Джона Стивенса прямо сейчас, то больше никогда его не увижу.