Кризалис

― Кстати, я тебе солгал, ― сказал Снейп как-то утром. Гарри, который как раз вытаскивал булочки из духовки, нахмурился и быстренько наложил на них охлаждающие чары. Он не мог определить, что поразило его больше – внезапная нелогичность подобного заявления или тот факт, что Снейп его озвучил, хотя не выпил еще и половины своей первой утренней чашки кофе. Ведь он не шутил, когда впервые предостерег Гарри – теперь казалось, с того момента прошли целые десятилетия – от попыток заговорить с ним до того, как его организм получит свою обязательную дозу кофеина. Гарри периодически нарушал это правило, но Снейп никогда не отвечал ему, не сделав хотя бы одного глотка своего энергетика – несладкого крепчайшего аналога будильника. Ясно, что Снейп хотел сообщить ему нечто очень важное, даже согласившись пожертвовать ради этого своим устоявшимся распорядком. Гарри адресовал ему выжидательно-недоуменный взгляд. ― Когда я сказал, что никогда никому не рассказывал, ― пояснил Снейп, пристально разглядывая содержимое своей чашки. – Хотя технически я не обманывал, просто умолчал кое о чем. Так или иначе, я действительно никогда не говорил с ним об этом. В мыслях Гарри немедленно образовался водоворот самых диких предположений, хотя он изо всех сил старался игнорировать одно-единственное, вызывающее у него самые сильные подозрения. ― С кем? Снейп отхлебнул кофе. ― С Темным Лордом, естественно, ― ровным тоном ответил он. Почти ровным. – После его возрождения. Это был тактический ход с моей стороны. Так у него не возникло причин усомниться в своих способностях легиллимента, когда, получив полный и бесконтрольный доступ к моему сознанию, он обнаружил, что стал свидетелем вещей, которые я вне всякого сомнения отчаянно хотел скрыть. До этих событий мое положение было весьма шатким. А после он уже вряд ли ставил мою верность под сомнение. Пусть даже Белла и пыталась всеми способами убедить его в ошибочности этих суждений на мой счет. Снейп криво безрадостно усмехнулся. Гарри, до этого рассеянно перекладывавший булочки с подноса на тарелку, замер в оцепенении, полностью позабыв о завтраке. Он не знал, сможет ли когда-нибудь привыкнуть к такому – Снейп приоткрывал завесу молчания, рассуждая о своем прошлом так, словно весь этот ужас и грязь были нормальным явлением. Наверное, к подобному Гарри вряд ли привыкнет. Но это не значит, что он не сможет выслушать. ― Это… ужасно, ― сказал он после долгой напряженной паузы. Снейп красноречиво пожал плечами, скрывая охватившую его нервозность. ― Это было необходимо. В конце концов, это всего лишь одно звено в длинной цепи моих былых прегрешений. По сравнению с прочими вещами, едва ли стоившее упоминания. Гарри молча кивнул, соглашаясь, и вернул внимание булочкам, выдавив взбитый крем рядом на тарелку. ― Я все еще нисколько не жалею, что убил тогда эту злобную сволочь, ― пробормотал он с видимым удовлетворением. Снейп отсалютовал ему чашкой кофе. Жест весьма для него нехарактерный – тем более, когда он сопровождался искренней улыбкой, вот как сейчас. ― За что я тебе по гроб жизни буду благодарен, можешь быть уверен, ― даже неповторимые интонации снейповского голоса не могли придать этой фразе хоть сколько-нибудь саркастичности. Зельевар сделал очередной глоток кофе, отставил чашку и потер левое предплечье, скрытое мантией. ― Она становится бледнее с каждым днем, ― сказал он. ― Да, ― отозвался Гарри. – Я заметил. Снейп не ответил, словно исчерпав все лимиты для душеспасительных бесед за это утро. Но все же цапнул булочку с тарелки, которую Гарри водрузил посреди стола, хотя покосился на них с видимым презрением. ― Булочки, взбитый крем с утра, ― проворчал он. – Вопиюще нескромно начинать день с потакания своим чревоугодническим слабостям. ― Кто бы говорил, ― возмутился Гарри. – У меня будут булочки на завтрак, если мне так захочется. А овсянка на обед, если придет в голову такая фантазия, и десерт я буду есть перед основным блюдом. И пить кофе посреди ночи. Снейп разломил булочку на две ровные половинки. ― Нет. Если хочешь спать в моей постели – не будешь. Ты и без этого постоянно меня пинаешь. ― Ничего подобного! ― А еще храпишь. ― Я… а ты воруешь одеяло! – выкрутился Гарри, триумфально улыбаясь. Снейп одарил его сердитым взглядом. Гарри щедро намазал свою – совершенно целую – булочку кремом и джемом и с удовольствием откусил большой кусок, умудряясь улыбаться даже с набитым ртом. Снейп продолжал сверлить его взглядом, но его воспитательный эффект был основательно испорчен непроизвольно подрагивающими в сдерживаемой улыбке губами. Гарри надеялся, что никогда не научится принимать улыбки Снейпа как нечто обыденное – каждый раз, когда ему удавалось заставить зельевара улыбнуться, это было похоже на миниатюрный восход солнца, видимый только им. Некоторое время они ели в тишине. Снейп допил кофе и прочистил горло, словно готовился сообщить что-то значительное и важное. ― Я обдумал твое предложение, ― торжественно заявил он. Гарри непонимающе уставился на него. ― О моем триумфальном возвращении в это стоячее болото, именуемое Магическим миром, ― пояснил Снейп. – Помнится, еще совсем недавно ты настаивал, что это послужит лекарством от всех моих недугов. Гарри собрался было протестовать – он не имел в виду ничего подобного, и Снейп знал это – но потом рассудил, что лучше ему ограничиться выжидательным взглядом, полным надежды и обожания. Он понадеялся, что сможет передать весь спектр своих эмоций и не усугубить нервное напряжение, от которого Снейп и без того явно мучился. Желаемый эффект, однако, достигнут не был. Снейп некоторое время гонял ножом крошки по тарелке, складывая их в сложные геометрические узоры. Гарри молчал, решив для себя, что будет максимально терпеливым, несмотря на то, что его самого уже потряхивало от напряженного ожидания. ― К черту! – наконец прорвало Снейпа. – Ты все-таки хочешь, чтобы я сказал это вслух? ― Эй! Я не пытаюсь тебя к чему-то принуждать. Я просто не хочу делать скоропалительных выводов, которые ты, конечно же, припишешь моей самоуверенности, вот и все. ― Я имею в виду эту неразлучную парочку из вашего хваленого гриффиндорского трио, ― фыркнул Снейп. – Пригласи их сюда. И на всякий случай, если все вышесказанное еще вызывает у тебя сомнения – да, я говорю о безмозглом Уизли и этой невыносимой девчонке-всезнайке. В эту минуту Гарри был слишком переполнен кипящим восторгом, чтобы отреагировать на оскорбление. ― Серьезно? ― Я что, изъясняюсь на русалочьем языке? Уизли. Грейнджер. Приведи их сюда. Для такого случая я уже скорректировал чары ненаходимости. Но если вся эта затея закончится кровопролитием, я снимаю с себя всякую ответственность. Гарри бросил на него проницательный взгляд. ― Ну, не знаю, ― медленно произнес он, добавив в голос поддразнивающих интонаций. ― Мы могли бы подумать, как организовать вашу первую встречу с минимальными потерями для обеих сторон, как тебе идея? Снейп демонстративно спрятал лицо в ладони, словно уже раскаивался в своем решении. *** Стоял теплый весенний день, когда Гарри решительно вышел из ворот Хогвартса, таща за собой Рона и Гермиону. Солнце впервые в этом году по-настоящему припекало, птицы вовсю щебетали в ветвях деревьев, распустившиеся цветы яркими пятнами пестрели вдоль всей дороги, насколько хватало глаз. Тем не менее, Гарри то и дело вытирал потные ладони о мантию, чувствуя, как в ушах молоточками стучит пульс. Не то, чтобы он не доверял Рону и Гермионе или Снейпу, если уж на то пошло, ― по крайней мере, когда речь заходила о них по отдельности, проблем не было. Но что случится, если он столкнет их вместе, прогнозированию не поддавалось. Уживутся ли они в его жизни, примут ли друг друга именно так, как он порой отчаянно, до замирания сердца мечтал? ― Знаешь, Гарри, ― раздался позади голос Гермионы, – все эти игры плаща и кинжала немного напрягают. Ты выдергиваешь нас неведомо куда, без объяснений, что все это значит и куда мы направляемся. ― Точно, ― поддакнул Рон. – Слушай, ты собираешься сказать нам хоть что-нибудь? Ну, чтобы мы знали, чего ожидать – на всякий случай? Гарри продолжал идти, пока не почувствовал, что антиаппарационный барьер остался позади. ― Через минуту сами все увидите, ― кажется, уже в миллионный раз терпеливо повторил он. – Ничего плохого не случится, обещаю. Он глубоко вздохнул и вытянул руки в стороны. Что ж, стоило надеяться, что навыки аппарации его не подведут – никогда еще ему не приходилось аппарировать не просто в паре, а в связке с двумя людьми. Рон и Гермиона ухватились за него и замерли в ожидании. Когда прошла почти минута, а они все еще оставались на том же месте, Гермиона нетерпеливо глянула на Гарри. ―И? Гарри еще раз глубоко вздохнул. ― Только… только пообещайте, что не будете сердиться на меня, хорошо? И тут же ― пока не успел передумать ― сосредоточился и аппарировал. ― А почему мы должны на тебя… ― начал Рон, едва они оказались в нужном месте и выровняли дыхание. Но Гарри было не до него. Он едва слышал, что говорил ему Рон – потому что в ту же минуту Гермиона отбросила его руку прочь, словно она жгла ей пальцы. Когда Гарри повернулся, она судорожно вздохнула, медленно опустила ресницы, потом так же медленно опять открыла глаза. А в следующую секунду уже бежала, нет – мчалась, нет – летела! ― по направлению к коттеджу, почти не касаясь ногами земли. ― Вы! – крикнула она дрожащим голосом, приблизившись к Снейпу, который стоял возле коттеджа, невозмутимо скрестив руки на груди. – Вы абсолютная сволочь, совершенный ублюдок! Вы заставили меня поверить, что Гарри сходит с ума! Оказавшись прямо напротив Снейпа, она подкрепила свои обвинения хлесткой пощечиной. Глаза Гарри полезли на лоб, он в тревоге поспешил к ним, но Снейп оказался проворнее – когда Гермиона замахнулась во второй раз, он решительно перехватил ее запястье обеими руками. ― Будьте так любезны, воздержитесь от дальнейших оскорблений, мисс Грейнджер. Уверяю вас, Поттер раздружился с собственной головой еще до того, как я появился на сцене. Они продолжали сверлить друг друга взглядами, когда к ним подбежал Гарри. События разворачивались не самым лучшим образом. ― Он прав, Гермиона, ― сказал Гарри, сухо усмехнувшись. – К твоему сведению, он как раз помог мне привести голову в порядок. ― О, давайте обойдемся без этой слезливой мелодрамы, ― прошипел Снейп сквозь стиснутые зубы, даже не взглянув на него. – Ничего подобного я не делал и не собирался. Гермиона, после слов Гарри переставшая вырываться из цепких пальцев зельевара, наконец-то полностью прекратила борьбу, словно отрицание всякой помощи с его стороны оказалось последним доказательством, которое ей было нужно для построения одной ей ведомой теории. Снейп тоже выпустил ее запястье. Гермиона расправила плечи и упрямо вздернула подбородок. ― В таком случае, ― сказала она, все еще не отрывая возмущенного взгляда от лица Снейпа, ― мне остается только поблагодарить вас. В то время Гарри нужна была вся возможная помощь, на которую он мог рассчитывать. Снейп ухмыльнулся. Гермиона перевела пылающий взор на Гарри, хотя сейчас в нем читалось больше раздражения, чем гнева. ― Не могу поверить, что ты не сказал мне. И все это время позволил думать, что тебе приснилось его появление. Гарри виновато опустил голову. ― Прости, ― извинился он. – Я не хотел обманывать вас, в самом деле, не хотел. Но обстоятельства сложились так… я просто не мог иначе. ― Да, я так и поняла, ― Гермиона скрестила руки на груди и вновь повернулась к Снейпу. Ее взгляд неуловимо изменился, став более пристальным, но прежде чем Гарри успел сообразить, что это означает, позади раздался голос Рона. ― Офигеть! – выдал он, явно не в силах отойти от шока и начать думать связно. – Снейп, вы… живы! Снейп стиснул зубы. ― Именно, Уизли. Очень любезно с вашей стороны наконец-то присоединиться к нашей компании. Возможно, вам потребуется еще пара часов, чтобы окончательно уместить в ваших жалких мозгах ту светлую мысль, что сам факт того, что я жив, означает, что, прежде всего, я не умирал? Гарри бросил на Снейпа предостерегающий взгляд. Тот сделал вид, что ничего не видел, но Гермиона подозрительно прищурилась, заметив эти переглядки. Впрочем, она никак это не прокомментировала, а уцепилась за последнюю фразу Снейпа: ― В самом деле, как вам это удалось? Мне бы очень хотелось узнать, наравне с целым рядом других вещей, разумеется. ― Почему бы нам не зайти внутрь? – предложил Гарри. – Там мы сможем удобно устроиться, а я сделал бы всем чай. Ну как, хорошая идея? ― Отличная, ― буркнул Снейп. – Не стесняйся приглашать своих друзей в мой дом, кормить их моими продуктами, можешь даже свободно распоряжаться моим банковским счетом, пока на нем хоть что-то осталось. Не обращай внимания, что все эти вещи пока еще принадлежат мне. Гарри подавил желание ткнуть его локтем в бок, оказавшись рядом в узком дверном проеме, когда они заходили в коттедж. Хотя он подозревал, что Гермиона не будет шокирована подобным зрелищем, но вот совершенно не нужно было провоцировать сердечный приступ у Рона. *** ― Ну… ― немного погодя несмело начал Рон. Он взгромоздился на кухонную стойку рядом с Гарри, оба они лениво наблюдали за спектаклем, который разворачивался напротив. В какой-то момент, когда все объяснения и вопросы наконец-то закончились – тему постоянных ночных отлучек Гарри почему-то не затронули, что можно было считать настоящим чудом – Гермиона и Снейп увлеклись дискуссией о фундаментальных законах управления магией. Ну, или о чем-то в этом роде – Гарри довольно быстро потерял нить разговора, равно как и Рон. В данный момент для спорщиков они представляли нечто вроде двух нахальных оккупантов свободного пространства, не больше. Гермиона отстаивала свою позицию вполне достойно, учитывая, что Снейп так и сыпал издевками и сарказмом при каждом удобном случае, разбивая ее аргументы и выискивая слабые места в теории с поистине неистовой настойчивостью. Гарри улыбнулся ― он все-таки был прав, Снейпу действительно не хватало возможности углубиться в дебри запутанного и темного лабиринта, который представляла собой теоретическая магия. ― Эй? – чуть настойчивее позвал Рон, не получив ответа на свою предыдущую попытку завязать разговор. Наверное, и в самом деле следовало бы уделять другу побольше внимания, ― подумал Гарри, ― но сложно сосредоточиться на чем-нибудь другом, когда Снейп всего в паре шагов от него выглядел таким… воодушевленным. Если бы он не знал, в чем причина, это зрелище наверняка заставило бы его изводиться от ревности. ― В общем, ― решительно сказал Рон, с подозрением глядя на Гарри. – Гермиона за этот год придумала целый ворох всяких теорий насчет того, куда ты постоянно исчезаешь, особенно по ночам. Ну и одна из них – что ты… в общем, понимаешь… с кем-то встречаешься, ― он сделал многозначительную паузу. – Но эта ее идея оказалась чушью, да? То есть, ты же не встречаешься, не с… Гарри закусил губу. На какую-то долю секунды ему захотелось все отрицать – глупый страх возможной реакции оказался гораздо сильнее, чем он думал. Но нет – прочь его, прочь дурацкие колебания. Они примут его выбор, рано или поздно, так или иначе. И все равно он оказался неспособен выдавить из себя ни единого слова, что было вдвойне смешно, учитывая, как сам он недавно дразнил Снейпа из-за нежелания обозначить их отношения понятием «встречаемся». Впрочем, его молчание само по себе было довольно красноречиво. ― Ох, ни фига себе! – пробормотал Рон с выражением крайнего ужаса на лице. – Лучше бы я не спрашивал. Это же… это… Я хочу сказать, Снейп, он же… фу! Он содрогнулся. В груди Гарри что-то болезненно сжалось – горькое, неприятное ощущение. ― Не надо, ― напряженным тоном попросил он. – Пожалуйста, не надо, хорошо? Поверь, я понимаю, что для тебя это шок. Понимаю. Наверное, со стороны это кажется чем-то совершенно диким, но это не так, совсем не так. Уж поверь мне. Рон, кажется, пытался переварить новость. И прилагал неимоверные усилия, чтобы убрать выражение шока и отвращения со своей физиономии, отметил Гарри. ― Ну ладно, ― наконец выговорил он. – Я, конечно, считаю, что ты долбанный псих, но если для тебя это так важно… ― он окинул Гарри долгим изучающим взглядом. – И весь этот год ты был с ним… и тебе стало лучше, да? Гарри кивнул головой и улыбнулся. ― Да, ― подтвердил он и перевел взгляд на противоположную сторону кухни, где Снейп для большей наглядности яростно тыкал пальцем в воздух. – Вообще-то, нам обоим стало лучше рядом друг с другом. Рон состроил гримасу. ― Просто в голове не укладывается, что Снейп может быть подходящей парой хоть кому-то, – признался он. – Но думаю, если ты… счастлив, тогда все остальное не важно,― он покачал головой. – И все равно ― дикость какая-то. Гарри просиял, толкнув Рона бедром. ― Спасибо. Не волнуйся, я понимаю, что нужно некоторое время, чтобы привыкнуть. И я ведь не жду, что вы теперь станете лучшими друзьями. На такое заявление у Рона слов не нашлось. Подумав минуту, он помрачнел. ― И все-таки лучше бы ему тебя не обижать, для его же блага, ― с явной угрозой произнес он. – Потому что, клянусь, если он всего лишь использует тебя в качестве входного билета для беспроблемного возвращения в Магический мир, я… ― тут он умолк, потому что Гарри вдруг зашелся истерическим смехом. ― Нет, ничего подобного, ― уверил его Гарри между приступами хохота. – Честное слово, ничего подобного. Рон слабо кивнул. ― Ладно. Он почесал пылавшее ухо, с головой выдававшее его неловкость и смущение. ― Гарри трахается со Снейпом, ― пробормотал он себе под нос, словно пытаясь убедить себя в том, что это действительно правда. – Снейп трахается с Гарри… Мерлин, я никогда с этим не свыкнусь! Гарри вновь просиял. ― Дай себе время все осознать и смирись. Уверен, это событие основательно поколебало твои представления о мире, впрочем, так обычно и бывает со всеми внезапными откровениями. У Рона отвалилась челюсть. ― А вот теперь ты окончательно меня добил. Ты уже и говоришь, совсем как он – один в один! ― Серьезно? – спросил Гарри, довольно улыбаясь. – А я даже не заметил. *** ― Не так уж плохо все прошло, ― резюмировал Гарри, когда за спинами его друзей закрылась дверь, наконец-то оставив его со Снейпом наедине. Уходя, Гермиона окинула его долгим изучающим взглядом, вызванным, в частности, его настойчивым желанием распрощаться с ними и остаться в коттедже, но теперь это уже не вызывало беспокойства. Если она до сих пор не сложила два и два – здесь он мог ее понять, учитывая, что это предположение прорывало ткань реальности ее мира – Рон, конечно же, просветит подругу, едва они окажутся вне пределов слышимости. И если уж Рон обещал смириться с таким положением вещей, то Гермиона и подавно не должна поднимать шум. ― Моя щека с тобой не согласна, ― отозвался Снейп, разгребая горы посуды, оставшиеся после их чаепития, и относя их в мойку. – Мисс Грейнджер оказалась значительно сильнее, чем можно предположить на первый взгляд. Гарри улыбнулся, прислонившись к кухонной стойке рядом с ним. ― Ну не знаю, ближе к концу вечера вы двое, кажется, весьма неплохо поладили. ― Ее понимание седьмого постулата магического равновесия в корне неверно. Ей следует перестать слепо доверять всему, что пишут в книгах, иначе она никогда не сможет участвовать в истинно научных дискуссиях хотя бы на минимально приличном уровне. Умение озвучивать вызубренные факты еще не означает умение критически мыслить. ― Ты ведь понимаешь, что я понятия не имею, что такое этот твой седьмой постулат магического равновесия, да? ― Естественно, и это главная причина, по которой я держу тебя рядом с собой, ― сухим тоном подтвердил Снейп. – Твои удручающе малые познания приводят меня в неизменный восторг, не говоря уже о чувстве собственного интеллектуального превосходства. Он бросил вымытую чашку в руки Гарри. ― Да, да, ― Гарри поймал ее и потянулся за полотенцем. – Продолжай убеждать себя в этом. Все равно ведь мы оба знаем, что на самом деле ты меня любишь. Снейп сердито зыркнул на него, но протестовать не стал. Гарри постарался сосредоточиться на вытирании тарелок, словно только так мог справиться с широкой улыбкой до ушей, прежде чем заговорил снова: ― Рон, кстати, сам обо всем догадался. Ну, не совсем сам, конечно – он все-таки не решился спросить прямо, чтобы отрезать мне все возможности для увиливания, ― так что… в общем, разница чувствовалась. Снейп кивнул. ― Мисс Грейнджер вне всякого сомнения пришла к тому же выводу, когда ты со своей обычной неуклюжестью попытался повлиять на мое поведение относительно этих двоих. Гарри внимательней присмотрелся к нему. Напряжение явно угадывалось в его скованных движениях, так же, как и в голосе, хотя о степени дискомфорта судить было трудно. ― Тебе… тебе это неприятно? Снейп ухмыльнулся. ― Это зависит от того, строит ли Уизли козни, чтобы приблизить мою скорую и мучительную смерть. ― Нет. Он вел себя очень достойно, честное слово. Я хочу сказать – конечно, это был шок… ― Снейп фыркнул, ― … и у него возникли некоторые подозрения относительно твоих мотивов, но я его убедил, что как раз в этом проблемы нет. Он желает мне счастья, и примет наши отношения. Сомневаюсь, что Гермиона посмотрит на все это как-то по-другому. И вообще, по-моему, она двумя руками «за» будет. С самого начала у нее не было проблем с предубеждением относительно твоей персоны. ― Тогда это всего лишь первое в цепи скорых неизбежных событий, с которыми мне придется смириться. У тебя всегда все на лице написано, и нужно пребывать в глубоком плену радужных иллюзий, чтобы искренне верить, что новость о наших… отношениях, ― он выплюнул это слово словно проклятие, ― не распространится со скоростью пожара. Он сжал пальцами переносицу. ― «Пророк» бросится печатать разоблачительные статьи, как только до них дойдут первые слухи. Чем я только думал, когда соглашался на все это? Гарри прикоснулся к его спине и повел ладонью вверх вдоль линии позвоночника сильным и – как он, по крайней мере, надеялся – успокаивающим движением. ― Давай решать проблемы по мере их поступления, хорошо? – прошептал он, разворачивая Снейпа к себе за плечи. – Кстати, спасибо. Я знаю, что это все нелегко для тебя. Снейп презрительно хмыкнул. ― Всегда все было непросто, особенно когда дело касалось тебя, Поттер. Иногда мне кажется, что единственная цель всей твоей жизни – доводить меня до крайности. ― Хм… ― Гарри обдумал это и тепло улыбнулся. – Но в самом лучшем смысле этого слова, верно? И прежде, чем Снейп успел ответить, притянул его вниз для поцелуя. ЭПИЛОГ Входная дверь скрипнула, чуть приоткрылась, и в проеме мелькнули светлые платиновые волосы, прервав разговор собравшихся в гостиной. В следующую секунду человек за дверью исчез из вида, чтобы тут же показаться снова, сопровождая свое появление манерно протянутой фразой: ― Северус, не хочу тебя пугать, но, кажется, твой дом подвергся вторжению. Дверь открылась полностью. Снейп вошел в коттедж и бегло оглядел присутствующую в гостиной компанию. ― Воистину, ― сказал он, всем своим видом выражая смиренное недовольство, и сгружая пакеты с продуктами на кухонную стойку. – Время от времени они устраивают такие набеги. Запомни мои слова, Драко – никогда не приглашай в свой дом гриффиндорцев. Их потом не только не выставишь вон, но и вдобавок вскоре обнаружишь, что твое жилище заполонил нескончаемый поток их друзей, знакомых и, вполне возможно, домашних питомцев. Они сбиваются в стаи и никогда не ходят поодиночке. Подозреваю, что это какая-то генетическая аномалия, не поддающаяся корректировке. ― Эй! – возмутился Рон, уютно устроившийся у камина. – Четверо гриффиндорцев – никакая не стая. И это не вторжение! Гермиона захихикала, уткнувшись в чашку с чаем, профессор МагГонагалл улыбнулась. Снейп проигнорировал комментарий Рона, как не заслуживающий ответа. Гарри решил, что оно и к лучшему, тем более, что в последнее время Рон наконец-то перестал ждать от него ответных нападок. Он отставил свою чашку и подошел к Снейпу, выкладывавшему покупки на стол. ― Ты взял?.. ― Да, я купил твои проклятые авокадо. И перец, и лайм. Так что можешь приступать к приготовлению сомнительного блюда неустановленного происхождения и отравить нас всех. ― Это мексиканское гуакамоле, а не что-то там неустановленного происхождения, ― педантично уточнил Гарри, ― и за все время, что ты ел мою еду, я тебя еще ни разу не отравил. ― Это пока, ― заметил Снейп. Собираясь в Лондон за покупками, он надел маггловскую одежду – старые привычки тяжело вытравить. Гарри обнаружил, что ему нравится такое одеяние на Снейпе – или, скорее всего, Снейп в нем, ― как и его привычка аккуратно заправлять рубашку в брюки во избежание складок, потому что при этом ткань рельефно обрисовывала выступающие косточки на бедрах. Эта картина тут же приковала к себе внимание Гарри, чьи руки чесались от желания повторить маршрут жадных взглядов. Снейп сердито глянул на него, показывая, что прекрасно понимает направление его мыслей и нисколько их не одобряет. Гарри в ответ недовольно на него покосился, но ретировался на свое место рядом с МагГонагалл на диване, подальше от соблазна. ― Как поживает Пенни? ― Кто такая Пенни? – спросил Драко, неловко примостившийся на краешке дивана. Неловкость была вызвана в большей степени окружением, чем неудобством мебели. – И вообще, что это за имя такое – Пенни? – презрительно добавил он. ― Пенни – это маггла, владелица продуктовой лавки, ― ответил Снейп, все еще занимаясь разбором покупок. – Если судить по ее нескончаемой болтовне, с ней все в порядке. Она спрашивала о тебе, ― он глянул на Гарри и поджал губы в явном раздражении. – Или, вернее, спрашивала о моем сыне. Упаси Мерлин ее устаревшие, ограниченные представления о природе человеческих взаимоотношений от столкновения с безжалостным светом реальности. Гарри попытался спрятать улыбку в чашке с чаем. Он понимал, что должен чувствовать себя в некотором роде оскорбленным, но возраст Пенни подбирался к семидесяти, и сама она была довольно милой, несмотря на полнейшее невежество, кроме того… было что-то неуловимо пленяющее в том, как близко к сердцу Снейп принял чье-то ошибочное мнение об их отношениях. Видимо, не один Гарри так думал. ― Поразительно, ― шепотом обратилась к нему МакГонагалл, ― ты действительно сотворил чудо. Его характер так сильно изменился, и я бы ни за что в это не поверила, если бы не видела все своими глазами. ― Минерва! – раздался раздраженный голос Снейпа из-за кухонной стойки. – Я нахожусь прямо напротив! И прекрасно слышу все, о чем вы говорите! ― Конечно, ― ответила МакГонагалл, разворачиваясь и посылая ему теплую улыбку. – Северус, тут совершенно нечего стыдиться. Так приятно видеть, что ты наконец-то счастлив. Я всегда знала, ты как никто этого достоин. Снейп угрожающе зыркнул в сторону дивана. ― Мне нужно переодеться, ― огрызнулся он и немедленно ретировался прочь из комнаты. ― И вы считаете это улучшением характера? – поинтересовался Рон, когда Снейп вышел. ― Не знаю, ― протянула Гермиона. – Он ведь не проклял ее за сказанное. Не думаю, что это кому бы то ни было сошло с рук во времена его преподавания в школе. ― Уверяю тебя, по сравнению с некоторыми его выступлениями на школьных собраниях, которым я была свидетелем, сегодняшняя реакция – просто ничто, ― ответила МакГонагалл. ― Ух ты, ― вклинился Гарри. – Это, наверное, было великолепно. Что? – добавил он в ответ на изумленный взгляд Рона. – Мне нравится, когда он язвит. ― Не обращай внимания на Уизли, Поттер, ― посоветовал Драко. – Он не в состоянии оценить по-настоящему хорошие стороны жизни. Но должен заметить, что хотя было весьма забавно наблюдать, как он постоянно размазывает вас троих по парте на уроках, нам было совсем не до веселья, когда Снейп одним своим появлением пресекал наши подпольные слизеринские вечеринки. – Он скорчил гримасу. – Было очень эффектно, кто бы спорил. ― И вы не пробовали как-то уладить с ним эту проблему? – спросила Гермиона. ― Со Снейпом в качестве декана? Нет, Грейнджер, наш факультет славится своим умением выкручиваться из сложных ситуаций. А не суицидальными наклонностями, в отличие от вашего. ― Эй, ты сейчас разговариваешь с моей девушкой, прояви немного уважения. И вообще ты не объективен, а Гарри и подавно. Давай, Гермиона, скажи, я ведь прав? Гермиона поболтала чай в чашке. ― Не знаю, ― наконец, ответила она. – Конечно, методы Снейпа подчас были просто ужасны, и естественно, я считаю, что подобным образом вообще нельзя обращаться с детьми. Но ведь они со временем… стали приносить свои плоды, разве нет? Большинство его оскорблений имеют определенный смысл. Гарри рассмеялся, глядя на потерянное лицо Рона, прекрасно понимая, что это всего лишь поверхностные эмоции, а не подлинная обида. Слушая их пререкания, он поднялся и выскользнул из комнаты. Снейпа он нашел под лестницей, он как раз переодевался в свою привычную мантию. ― А я все думал, сколько ты будешь здесь прятаться? ― Я не прячусь. Мне нужно было переодеться. ― Да, кстати, хочу сказать тебе спасибо за это, ― Гарри прижался к стене, притягивая Снейпа к себе за бедра. Снейп подозрительно прищурился. ― Поттер, что ты делаешь? – хрипло спросил он. Если он и хотел охладить пыл Гарри, то такая интонация этому определенно не способствовала. ― Думал, это очевидно. Я соскучился. ― Я отсутствовал всего пару часов. ― Да, ― не стал спорить Гарри, скользнув ладонью вверх по шее Снейпа и зарывшись в его волосы, ― но утром ты убежал так быстро, что я даже не успел как следует тебя поцеловать. А вчера вечером соизволил добраться до постели, когда я уже спал. Снейп неловко повел плечами, но не отстранился. ― Была решающая стадия приготовления ликантропного зелья, ― пояснил он. ― Я не жалуюсь. Просто говорю. Гарри настойчиво потянул голову Снейпа вниз. ― Гарри… ― выговорил зельевар в дюйме от его губ вместо того, чтобы просто позволить вовлечь себя в поцелуй. – Мы ведь сейчас… ― …там, где нас никто не увидит. Обещаю не слишком увлекаться – оставим самое интересное на потом. Снейп вздохнул, перестал сопротивляться и легко коснулся губами губ Гарри, который в свою очередь твердо намеревался ограничиться этой невинной, ненавязчивой, знакомой лаской. Но каким-то образом один поцелуй плавно перешел во второй, а затем и в третий, и хотя их объятия не были чересчур страстными, Гарри ощутил, как Снейп прижал его к себе крепче и в свою очередь зарылся пальцами ему в волосы. Впрочем, целовать Снейпа – все равно, что покоряться неизбежности гравитации, так что… Внезапно их четвертый – или уже пятый, кто знает – поцелуй прервал насмешливый голос: ― Знаете, на распространении колдографий этого зрелища я сделал бы себе состояние. Достаточное, чтобы выкупить обратно Малфой-мэнор. Снейп оторвался от губ Гарри, не отстраняясь, впрочем, полностью, и метнул суровый взгляд на Драко. ― И в рекордные сроки умер бы медленной, мучительной смертью. Драко немедленно поднял обе руки вверх. ― Эй, это всего лишь шутка. Обещаю. ― Шутка насчет чего? – полюбопытствовал Рон, выглядывая из-за плеча Малфоя. Оценив представшую перед ним картину, он сделал большие глаза и пробормотал: ― Ладно, проехали, не уверен, что хочу знать. ― Как отрадно это слышать, ― проворчал Снейп, выпуская Гарри из объятий и отступая от него на добрый фут. – В самом деле, неужели невозможно получить хотя бы пять минут покоя в собственном доме? Он украдкой с тоской покосился на лестницу. ― Даже не думай об этом, ― предостерег Гарри. – Тебе надо вернуться в гостиную. Профессор МакГонагалл по приходе выражала такое горячее желание тебя повидать. ― А еще она сто раз просила тебя называть ее Минервой, ― парировал Снейп. – Мне нужно покормить уток. Утром для них совсем не осталось хлеба. Гарри кивнул головой и улыбнулся. Когда он впервые обнаружил, что Снейп кормит уток – как положено, по расписанию, каждое утро ровно в 10 – то хохотал, наверное, минут пять, не меньше, пока зельевар сверлил его убийственно мрачным взглядом. ― Не вижу, что в этом такого смешного, ― настаивал он. – Альбус, как обычно, наворотил дел, а я, как водится, опять разгребаю последствия. Когда я здесь поселился, они выглядели совсем отощавшими, и я не мог допустить массового мора уток только потому, что эти птицы оказались настолько тупыми и не могли самостоятельно найти себе пропитание. ― Уток могу и я покормить, ― предложил Гарри. – Давно пора немного проветриться и подышать воздухом. ― Я с тобой, ― вызвался Драко. – Все-таки болтать ни о чем с собственным работодателем на выходных – это для меня чересчур. Тем более, когда она начинает настойчиво задавать вопросы… ― И я с вами, ― сказал Рон, покосившись на Драко. – Когда вы ушли, они с Гермионой начали говорить… если честно, понятия не имею, о чем, но о чем-то определенно заумном. Он кивнул Снейпу. ― Наверняка как раз по вашей части. ― Если ты не в состоянии постичь смысла разговора, это вне всякого сомнения свидетельствует о том, что он заслуживает внимания, ― заметил Снейп, плечом отодвинув с дороги Рона и Драко с пути в гостиную. Рон закатил глаза, Гарри рассмеялся и направился за хлебом в кухню. ― Знаешь, ― сказал Рон немного погодя, когда все трое бросали куски хлеба в пруд, к вящей радости гомонящих уток. – Если бы кто-нибудь мне однажды сказал, что я буду кормить уток в компании Малфоя на заднем дворе дома Снейпа, я бы ни за что не поверил. Он помотал головой. Драко усмехнулся. ― Поверь, Уизли, я того же мнения. ― Ну, значит мы в одной лодке – по крайней мере, пока. Как, кстати, тебе работается на должности помощника преподавателя? ― Превосходно, ― ответил Драко. – Мне нет равных в точном воспроизведении информации, что естественно. Видишь ли, способность мыслить передается по наследству путем союза самых ярких представителей фамилий, а не бессмысленным строганием как можно большего количества детей. Рон кинул на Гарри жалобный взгляд. ― Нет, не понимаю, как ты это выдерживаешь, причем круглые сутки. Если бы меня безостановочно грузили подобной чепухой, я бы точно долго не вынес. Гарри усмехнулся. ― Учусь побеждать их же оружием. Это даже забавно, если вникнуть. Рон поразмышлял над сказанным. ― Что, нечто типа «Поздравляю, Малфой, уверен, теперь ты можешь выгораживать и подсуживать своему факультету с поистине вселенским размахом»? ― Ничего подобного, ― высокомерно перебил его Драко. – Да, я собственным примером показываю юным слизеринцам, что не все так плохо. Слизерин, оставшийся без руководства, переживает очень трудные времена. ― Он имеет в виду, что стал их неофициальным лидером, ― пояснил Гарри и улыбнулся. – Я сам порой не могу в это поверить, но он вовсе не так уж плох. Они действительно его слушают. Ну, по крайней мере, младшие точно. ― Я бы хотел поинтересоваться, где ты научился так язвить и иронизировать, Поттер, но, к сожалению, прекрасно знаю ответ. Северус ответственен за это и за многое другое, ― Драко кинул последний кусок хлеба уткам. – Кстати, о нем – я, пожалуй, пойду в дом. МакГонагалл или нет – компания внутри определенно лучше, чем снаружи. ― Я пойду с тобой, ― сказал Рон, к явной досаде Драко. И сладко улыбнулся. – Только потому, что ты этого не хочешь. ― Как я уже говорил – вторжение. ― Ну да, ну да. Гарри, ты идешь? Гарри покачал головой. ― Нет, подойду чуть позже. Я не забыл про гуакамоле. Он молча смотрел, как они идут к коттеджу – все еще странно было видеть их вдвоем, бок о бок, не стремящимися выяснить отношения с помощью своих волшебных палочек. Затем опустился на песок у кромки пруда, глядя, как утки плавно скользят по поверхности воды. Гарри очень любил своих друзей – и, наверное, Драко уже тоже можно было отнести в эту категорию – но все равно порой ему требовалась передышка, немного времени наедине с самим собой. Хотя панические атаки тревожили его теперь лишь изредка, а ночные кошмары навещали пару раз в месяц, все равно иногда ему казалось, что он тонет в окружающем шуме и людском хаосе, особенно ощутимом в пределах маленького коттеджа. Первые несколько недель стажировки неожиданно оказались настолько стрессовыми, что Гарри прекратил всяческие контакты со всеми, кроме Снейпа, плюс ко всему этому добавилась выматывающая до предела усталость. Но это было поправимо. В конце концов, он привык к новому ритму и научился, как вовремя распознавать сигналы собственного организма, свидетельствующие о том, что пора поумерить активность, и как действовать в том случае, если устроить передышку по каким-то причинам не получалось. Снейп давал ему неограниченную свободу маневра, когда она была ему нужна, и Гарри в ответ платил тем же. И даже если иногда они срывались друг на друга, даже если порой дела шли не так хорошо, как хотелось бы, потому что хоть в некоторых вещах они были во многом схожи, но в некоторых ― абсолютно разные… это был не конец света. В конце концов, они находили компромисс – это была их жизнь, а проблемы и недоразумения случаются у всех. Гарри немного посидел у пруда, выпрямив спину и глубоко дыша, глядя на мерцающую водную гладь. Затем поднялся на ноги и направился в сторону коттеджа, откуда доносился приглушенный смех вперемешку с оживленной дискуссией. Гарри помедлил на пороге и, прежде чем толкнуть дверь, приложил ладонь к неровному обточенному дереву, ощущая под пальцами его шероховатость. Он вспомнил, каким потерянным и неуверенным был, когда впервые очутился здесь. И улыбнулся.