Тысячи дорог

- Вау. Вайпер, потягивающая клубничный коктейль из большого стакана, так и застыла, с трубочкой во рту и несколько недоверчивым взглядом. Бельфегор с совершенно безумной улыбкой наблюдал за ней и за Скуало, переводя взгляд с одного на другую. С первого взгляда сложно было понять, кто кажется ему более смешным, но удовольствие от сцены в целом он определенно получал. И только Луссурия выглядел абсолютно счастливым и довольным жизнью. - Я стану дядей! - Прощебетал он, восторженно обнимая одну из подушек на диване. - Не станешь! - Прикрикнул на него Скуало и тут же добавил, уперев руки в бока. - Вопросы есть? Несмотря на то, что одежда всё ещё полностью могла скрыть досадно быстро увеличивающийся живот, он ощущал, что взгляды присутствующих были сосредоточены как раз где-то на уровне пряжки ремня. Скуало ощущал себя, как на эшафоте. Он пока не определился кто он – жертва или палач. Но помост уже был готов. Это публичная казнь или, хотя бы, наказание. Вытерпеть его было нелегко, но необходимо. Для того чтобы выстроить линию дальнейшего поведения. - У меня есть! - Поднял руку Бел, словно он находился в школе. - Нет, - отрезал Скуало. Бельфегор разочарованно фыркнул и опустил руку. - У меня тоже есть, - Вайпер поставила стакан с коктейлем на журнальный столик. - Можно прощупать иллюзию? Я только посмотрю. Скуало бросил на неё взгляд, полный ненависти, как он считал. Наверное, ему это удалось неплохо, поскольку иллюзионистка тут же примирительно вскинула руки, добавив: - На расстоянии. - Нет! - Снова рявкнул Скуало. Он предполагал, что теперь это станет его основным ответом на все вопросы в Варии. Вайпер вздохнула, вернувшись к своему коктейлю. Ответ её явно не удовлетворил, но лезть на рожон из-за профессионального интереса ей тоже не хотелось. - А я всё равно спрошу! - Не выдержал Бел. - Когда мы убьем Мукуро? - Скоро, - пообещал Скуало, уже почти не веря в такое развитие событий. - Как только наша разведка его найдет. - Класс, - Бельфегор довольно усмехнулся. Он плюхнулся на диван, рядом с Луссурией, заложив руки за голову, словно планировал ожидать сообщения о поимке Мукуро прямо здесь – в комнате, которую в замке Варии принято было называть «гостиной». По крайней мере, при строительстве замка, ставшего впоследствии штаб-квартирой, она предназначалась именно для этого. Ещё несколько секунд в комнате стояла гробовая тишина. Скуало ловил на себе изучающие взгляды. А потом на него посыпались вопросы. - И как это вообще у тебя получилось? - Удивлялся Бельфегор. - Если я изучу иллюзию, то, возможно, смогу помочь. Ты позволишь? - Без особой надежды поинтересовалась Вайпер снова. - А имя ты уже выбрал? - Не унимался Луссурия. - А где мы на базе сделаем детскую? Скуало почувствовал, что у него дергается веко. Ещё пара таких вопросов и он сойдет с ума. Или кого-нибудь убьет. - Заткнитесь! - Крикнул Скуало, с удовольствием отметив, как резко оборвался поток чуши. - Не трогай иллюзию! Мы нигде не сделаем детскую! И имя выбирать некому! Кончайте забивать свои головы херней и возвращайтесь к работе! Стоило сразу расставить всё по своим местам. Это был обычный рабочий момент. Просто рабочий момент. Скоро всё будет так, как и раньше. Он уверен в этом. Почти. - Нет, ну мне действительно интересно как... - затянул было Бельфегор, но Скуало не стал ждать окончания фразы. - Бел! Тебе нравится в Варии?! Так вот, заткнись и займись делом, пока я не решил, что тебе и твоим идиотским вопросам здесь не место! Наверное, это было слишком, но Скуало уже не мог контролировать свою ярость. Улыбка на губах Бела моментально завяла. - Да ладно... Ты слишком серьезен, капитан. - Потому что в отличие от вас у меня есть мозги! В кармане формы зажужжал телефон. Скуало раздраженно вытянул его и нажал на прием, не глядя на экран. Выходя из комнаты, он ещё успел услышать, как Луссурия вполголоса обратился к Бельфегору: - Бел, некрасиво спрашивать такие вещи. Ты же видишь, как тяжело нашему Ску. Не подливай масла в огонь! Бельфегор что-то ответил, но этого Скуало уже не слышал. В трубке раздался бодрый голос Верде. - Я понял, что случилось с твоим Пламенем, - победоносно объявил он, словно уже получал за своё открытие Нобелевскую премию. - Оно полностью восстановилось, но что-то в твоем организме блокирует нормальное течение Пламени и не позволяет тебе его использовать! Достаточно устранить эту преграду, и ты снова сможешь функционировать, как и раньше. - Стоп, - Скуало замер возле лестницы в холле, опершись на её перила и вслушиваясь в нобелевскую речь Верде. - То есть, оно всё-таки ещё у меня есть? - Да! Это точно! - Верде зашуршал какими-то листами на той стороне связи, словно ища подтверждение своим словам. - Я изучил все данные и графики, сравнил их с той информацией, что получил в самом начале и... - К делу! - Да-да... В общем, всё дело в этом блоке. Недостаток информации не позволяет мне установить его причину. Но между психологическим и физическим я склоняюсь больше к физическому. Всё просто. Рокудо Мукуро ведь ещё заменяет кости в твоем теле иллюзиями? - Ну да, - пробормотал Скуало, начиная понимать, что происходит. - Вот! Вполне возможно, что это какой-то побочный эффект его иллюзий. Так что, как только ты полностью восстановишься, мы сможем попробовать ещё раз всё изучить и тогда... Конец Скуало прослушал. В его сознании выстраивался логический ряд. Кусочки головоломки цеплялись одна за другую, складываясь в готовую картинку. Не нужно быть гением, чтобы понять, что именно изменилось в его теле с тех пор, как он принимал участие в безумных экспериментах Верде и Мукуро. - Значит, блок... - Повторил Скуало. - Да, так и есть! - Не уставал признавать свою правоту Верде. Бросив в трубку что-то вроде «отлично», Скуало отключил связь и сосредоточенно уставился на полосу пыли между ступеньками и перилами лестницы. Если его Пламя блокирует именно то, что он думает, то это вопрос решаемый. В худшем случае ему светит ещё полгода без Пламени, а потом всё вернется на круги своя. Это долго, охренительно долго, но совсем не так долго, как «никогда», которое уже маячило перед ним неоновой вывеской ранее. Было ли это целью Мукуро? Если он хотел блокировать Пламя, то такой долгоиграющий вариант его неуравновешенный разум вполне мог выбрать. Но почему такой странный способ... Скуало сжимал и разжимал пальцы протеза, вслушиваясь в мерное металлическое звяканье суставов. Сознание самостоятельно расставляло точки, протягивая между ними цепь логических связей. Он не приблизился к пониманию мотивов Мукуро, но сама мысль о том, что Пламя исчезло не навсегда, уже играла огромную роль. А теперь ему нужно было кое-что выяснить у этого ублюдка. Но Мукуро больше не выходил на связь и не отвечал на звонки. Чем больше времени проходило с момента разговора с Верде, тем больше это нервировало Скуало. Видимо, по извращенному мнению Мукуро, он ещё не был «готов» к разговору. К очередной порции бреда. Однако в этот раз Скуало не знал, что ему делать. Он продолжал названивать в никуда, он сменил ремень и даже купил пачку таблеток кальция, правда, обычных. Покупать что-либо для беременных у него бы просто не поднялась рука. Он выполнял все дебильные условия этого квеста на выживание. Он рассказал Варии и теперь ежедневно страдал от избытка внимания офицеров. Бел отпускал неуместные шуточки и следил за реакцией на них Скуало, Вайпер смотрела на капитана исключительно как на исследовательский материал для пытливого разума иллюзиониста, а Лусс всячески пытался помочь и, конечно, делал это совершенно не вовремя и невпопад. Был ещё Леви. Леви хватался за сердце при виде Скуало и жаловался на то, что у и так вечно занятого босса с такими подчиненными прибавилось проблем. Не сказал им Скуало только одного - того, кто отец штуки, которую он никак не мог назвать ребенком. Он бы поставил два жалованья и свой лучший меч на то, что все вокруг это прекрасно знают. Но ещё больше он был уверен в том, что даже пикнуть об этом не посмеет никто. Занзаса уважали и побаивались. Так, как Скуало со всем своим капитанским авторитетом не смог бы и мечтать. То, что никто не произносил вслух, было у всех в голове. Скуало чувствовал себя неуютно на редких сборах, сидя по правую руку от Занзаса. Раньше это было его любимое место, которое никто не смел занимать. Теперь это же место казалось ему скамьей подсудимых. Ежеминутно он чувствовал на себе любопытные взгляды, и от этого хотелось убивать. Все молчали. Все прекрасно всё понимали. Ситуация была нелепой до безобразия. Занзасу было откровенно похуй. И Скуало неистово ему завидовал. Для босса не изменилось абсолютно ничего. Он делал то же, что и обычно, вел себя, как обычно и наверняка знал то, что и Скуало - никто не посмеет посмотреть на него косо. Что бы он ни сделал - Занзас для Варии оставался живой легендой. Так прошел месяц. И ещё один. С каждой неделей Скуало становился всё более нервным. Мукуро на связь не выходил, ничего не менялось, а живот непрестанно рос. С недавних пор скрывать его удавалось уже только при помощи мундира. Делал это Скуало скорее для себя, чем для других. С тех пор, как факт беременности стал достоянием общественности, практической пользы в такой маскировке уже не было. - Ску, а ты не знаешь, кто будет - мальчик или девочка? - Не знаю! - В который раз рыкнул Скуало. С тех пор, как он решил воспользоваться энергией Солнца Луссурии, покоя от глупых вопросов и умиленных взглядов не было. Зато его кости почти срослись. Скуало рассчитывал вскоре выместить иллюзии Мукуро из своего тела полностью. Или почти полностью. - Жаль, - задумчиво вздохнул Луссурия, потерев кольцо, словно это могло улучшить эффект Пламени. - Если бы знал, я бы подарил тебе комплект одежды. А так ведь с цветом не угадаю... От таких разговоров Скуало хотелось пойти и застрелиться. Немедленно. Но он терпел и слушал, время от времени тщетно пытаясь затыкать рты всем желающим поболтать о том, что находится внутри него. - Ты можешь просто делать своё дело? - Не выдержал Скуало, умудрившись разозлиться даже под влиянием расслабляющего Пламени Солнца. - Никого не будет! - Зря ты так, Ску, - покачал головой Луссурия. - Иллюзиониста Вонголы так и не могут найти. А если ребенок возьмет и родится, что ты будешь делать тогда? - Да не родится он! - Взвыл Скуало, уже доведенный до ручки заботой и вопросами Лусса. - А даже если это каким-то сумасшедшим образом случится - мне похрен. Пусть Мукуро и решает, что с ним делать. На лице Луссурии появилось выражение искреннего ужаса. Скуало застыл на месте, подавив желание отодвинуться от него. - И ты отдашь ему своего ребенка? После того, как девять месяцев носил его в себе, и через столько всего прошел, и... Ску, у него ведь есть ещё и отец! - Лусс, - Скуало чувствовал, как жажда убивать становится неудержимой. - Ещё одно слово в том же духе и я вышибу тебе мозги. Без шуток. Оскорбленный в своих лучших чувствах, Луссурия больше не сказал ни слова, но услышанного Скуало было уже достаточно. Это была пощечина. Моральная, отрезвляющая, возвращающая из истерической тишины собственных мыслей в бушующую реальность. Реальность бушевала внутри него. Она жила, множилась и разрасталась, заставляя его менять ремни и привычки. Возвращаясь в свою часть замка, он думал о том, что, отметая шелуху и розовые сопли, в словах Луссурии была доля правды. Извращенной, невыносимой, но горькой правды. Отчасти то, что находится внутри него, имеет отношение к нему самому. Отчасти - к Занзасу. Скуало остановился на одном из лестничных пролетов, задумавшись. Если хотя бы на секунду. Чисто теоретически. Абсолютно безотносительно к реальности представить, что это действительно живой человек. И если пойти уж совсем далеко и вообразить, что однажды он увидит этот мир и станет его равноправным обитателем... То в идее доверить его судьбу Мукуро и забыть о нем, как о страшном сне, не было ничего хорошего. При мысли об этом, Скуало почувствовал, как безымянный обитатель его тела шевельнулся. Подобное движение он ощущал и раньше, но так отчетливо - впервые. Ощущение ему не нравилось. Оно было пугающе посторонним и от него не зависящим. По спине пробегал холодок. Мотивы Мукуро так и оставались неизвестны. Мотивы самого Скуало становились неопределенными. Если ему придется отказаться от этой части себя и Занзаса, то лучше не позволить ей увидеть свет вообще. Стереть с самого начала, не позволив стать элементом этого мира. Но такой вариант Мукуро предусмотрел. Он не знал, что делать дальше. А когда Скуало не знал, что делать, он всегда делал одно и то же. Дверь кабинета Занзаса была не заперта и даже приоткрыта. Босс сидел в своем кресле, отодвинув его от стола и, на первый взгляд, ничего не делал, глядя в окно. На самом же деле, Скуало был уверен, что тот обдумывает какие-нибудь сложные планы, решает судьбы человечества и вообще занят невероятно важными делами. Просто человечеству со стороны это не видно. Скуало молча подошел к столу и подтянул к себе ногой стул. Теперь их с Занзасом разделял только темный квадрат стола и свет настольной лампы. Занзас тоже молчал. Наверное, со всем можно научиться жить. Ко всему со временем привыкаешь. Скуало знал это, как никто другой. Он привыкал жить без руки, привыкал жить без кольца Вонголы, привыкал жить в тени своего легендарного босса. Привыкал к мысли о том, что внутри него не просто комок иллюзий Мукуро, а ребенок Занзаса. Каким бы образом Мукуро не сделал это, суть от того не менялась. Нельзя отказаться от него. Или нельзя позволить ему существовать вообще. Тикали часы где-то на полке шкафа. Над кромками деревьев за окном кабинета гасли последние красные лучи солнца. Они наполняли комнату неестественным свечением, практически не давая света. Где-то внизу, на другом этаже, слышались голоса. - Я не хочу отдавать его этому ублюдку. Скуало произнес это так буднично и спокойно, словно продолжал прерванный разговор. - Ты идиот, - Занзас смотрел на него хладнокровно и понимающе. Слишком понимающе. - Ты тоже, - сухо сообщил Скуало. - Посмотрим. Занзас перевел взгляд на книжные полки, словно ища там что-то. Скуало знал, что половина из этих книжных корешков скрывает в себе хитроумно мимикрирующие под кожаные фолианты бутылки Хеннеси. У Занзаса не было решения для проблемы Скуало. Но они были по одну сторону баррикад. Одного этого было пока достаточно. Со всем остальным они как-нибудь разберутся позже.