Тысячи дорог

Ещё один лист оказался в папке, и Скуало клацнул железными кольцами, закрывая её. Чертова бумажная работа. Раньше после пары часов, проведенных в этом пыльном архиве, он был готов убить кого угодно, причем голыми руками. Собирание бумажек с выполненными заданиями в папки было настолько отвратительным и нудным делом, что считалось в Варии наказанием. Провинился - собирай доклады, фотографии и бумажки в одну кучу. Наступил на любимую мозоль капитану - три наряда вне очереди в архиве. Доверить это скучное дело кому-то ниже по званию, чем офицерский состав, было сложно. Занзас приходил в ярость от того, что кто-то посторонний копается в этих бумажках. С одной стороны понять его было можно - здесь собран очень неплохой компромат, причем как на Вонголу в целом, так и на Варию в частности. Архив был для внутреннего пользования и бумажки из него выдергивали дрожащими руками и только под строгим надзором босса. Здесь было много такого, что Девятому знать не следовало или, по крайней мере, было не желательно. Вария ведь выполняла не только его поручения. Вария ведь могла делать всё, что считает нужным, если это не шло вразрез с интересами семьи. Вария могла делать всё это и даже больше. Фактически, ничего криминального относительно слишком независимой группы убийц Вонголы в здешних записях не было. Практически – доклады, попадавшие на стол Девятого отличались от некоторых, хранящихся здесь. Сквозь небольшое окно на противоположной стороне помещения в комнату падали квадратные блики света. В архиве было тихо, а в сухом воздухе сквозил запах пыли. Раньше Скуало ненавидел это место. А теперь оно казалось ему самым тихим и приятным во всем замке. Здесь не было ни одной любопытной рожи, которая бы косилась на него как-то не так или задавала глупые вопросы. К тому же, это было то немногое, чем он ещё мог быть полезен Варии. Папка категорически не влезала на полку. Кажется, им нужен ещё один шкаф. Скуало раздраженно толкнул её локтем, забивая между двумя другими и вгоняя подальше в пыльные недра. В нагрудном кармане рубашки зажужжал телефон. - Чего ты ещё хочешь? - Поприветствовал Скуало звонившего, после того как увидел имя на экране. - Ты не рад меня слышать? - С наигранным удивлением поинтересовался Мукуро. - Зря, зря... Я думаю, тебе понравится тема нашего разговора. - Только быстро, - хмыкнул Скуало, облокотившись на полку шкафа. - Скуало, друг мой, я решил, что был к тебе несправедлив, - объявил Мукуро и цокнул языком. - У меня для тебя есть предложение. - Какое? Предчувствия Скуало не обещали ему ничего хорошего, впрочем, в разговоре с иллюзионистом другого ожидать не приходилось. - Как ты смотришь на то, чтобы избавиться от своего нежеланного... м-м-м, ребенка? В конце концов, ты прав. Если он тебе не нужен... То я всегда найду, куда использовать лишний человеческий ресурс. Учеников никогда не бывает слишком много. Воображение Скуало подкинуло ему картинку Мукуро, воспитывающего ребенка и ему стало не по себе. Это было так же смешно, как и мерзко. - Хреновый из тебя воспитатель, - пробормотал Скуало, вспоминая Франа. - Ты и со своими-то учениками справиться не можешь. - Ничего подобного! У нас отличные отношения. Правда, Хром? Где-то на фоне послышался тихий ответ Хром Докуро. Не то, чтобы Скуало это убедило, но ответить ему было нечего. Хотелось положить трубку, но Мукуро продолжил, и он повременил с этим. - Или ты считаешь, что справишься с воспитанием ребенка лучше меня, а, Скуало? Уже передумал избавляться от него? После некоторых размышлений я понял, насколько тяжело тебе будет, и решил облегчить твои страдания. Ты хороший убийца, верный паладин своего босса, но какой из тебя вышел бы отец? Кстати, о Занзасе - из него родитель не лучше. Мягко говоря. Скуало молча слушал это и у него было ощущение, словно Мукуро вливает яд в его уши. Положить трубку уже не получалось. Мукуро был прав. Во всём. От первого и до последнего слова. Он предлагал ему выход. Способ навсегда забыть об этой досадной случайности и жить так, как он жил раньше. - Что скажешь? - Продолжал Мукуро елейным голосом. - Думаю, даже я справлюсь лучше тебя. Иллюзионист издал неприятный смешок. Скуало бы ему врезал, будь он рядом. Однозначно. - Или, вот, попрошу Хром помочь мне. Она всё же женщина, разбирается в таких вещах получше нас с тобой! Железные пальцы Скуало самопроизвольно заскребли поверхность полки. Он выходил из себя. Потому, что Мукуро был прав. Потому, что тот предлагал ему выход. Потому, что Скуало понимал, что его жизнь уже никогда не станет такой, как была. - И что же заставило тебя передумать? - Стараясь не взбеситься и не показать Мукуро слабину, прошипел Скуало. - Ты же так активно навязывал мне свои иллюзии. - Именно это и заставило. Я понял, что был слишком эгоистичен и не поинтересовался твоим мнением, - в покаянии Мукуро не было ни капли правды. Скуало ощущал это даже на расстоянии. - А ты, насколько я помню, детей не хотел. Может, мне просто избавить тебя от этой тяжкой ноши? Внутри Скуало что-то вздрогнуло, и он почувствовал, как по позвоночнику вверх поднимается дрожь. Ощущение липкого, холодного страха пронизывало его насквозь. Дышать становилось труднее. - Какой там у тебя срок? Шестой месяц, верно? На шестом месяце ребенок уже полностью сформирован, здесь придется поработать не только с иллюзией. Но нет ничего невозможного! - Мукуро говорил почти громким шепотом, но Скуало отчетливо слышал каждое слово в своей голове. - Что ты... делаешь? Говорить было почти невозможно из-за одышки и боли в груди. Скуало практически повис на полке, стараясь удержаться за неё. - Я? Только то, чего ты хотел, - отозвался Мукуро. - Давай, скажи мне это. Одно слово - и тебе больше не придется думать о том, как воспитывают детей. Страх затапливал его сознание, подчиняя себе. Скуало сложно было сосредоточиться, но слова Мукуро звучали громко и четко. Они, как маятник, раскачивались где-то сверху, нависая, рассекая воздух, врезаясь в разум острыми гранями. Вот только слышать их он уже не хотел. Он знал, что это не его страх. Он знал, что жизнь уже никогда не будет такой, как была раньше. Было бы наивно думать иначе. А ещё, где-то глубоко в душе, в той её части, которую было бы проще отсечь, чем игнорировать, он не хотел, чтобы она была прежней. - Не делай этого, - проговорил Скуало, чувствуя, как страх неожиданно отступает. - О, вот как? - Мукуро вовсе не расстроился. Боль и паника мгновенно исчезли, словно кто-то просто отключил их в теле Скуало. Щелкнул рубильником – и всё. Он даже знал, кто. - Это был правильный ответ! - Провозгласил Мукуро и тут же усмехнулся в трубку. - Надеюсь, ты о нем не пожалеешь. - Да пошел ты на хер! - Рявкнул Скуало, нажимая на отключение звонка. Он швырнул телефон в дальний конец полки, словно тот был ядовитой змеей. Скуало пытался отдышаться. То, что тело уже забыло, разум всё ещё помнил. Ненависть к Мукуро переходила на новый уровень. Этот подонок знал, что он ответит. Он наверняка знал и хотел услышать это от Скуало. Мукуро загнал его в угол и получал от этого удовольствие. Мерзкая тварь. Окончательно придя в себя, Скуало вернулся к столу и окинул взглядом груду не разобранных бумажек. Желание заниматься ими пропало окончательно.

***

Следующие недели принесли ему столько разнообразия, сколько не приносили предыдущие месяцы. Скуало казалось, что его живот вырос даже как-то слишком. Нижняя часть рубашки на нем больше не застегивалась, а с брюками была вообще беда. В конце концов, ни одни из его форменных штанов не были приспособлены под такой разросшийся пояс. Луссурия предлагал купить ему специальные, но Скуало от бабских шмоток отказался наотрез. Всё-таки он мужик. Нормальный беременный мужик. Это было два месяца назад. Теперь Скуало серьезно подумывал о том, что лучше в бабских, чем без штанов вообще. Но признать это уже, конечно, не мог. Как ни удивительно, Лусс умудрился спасти положение, купив для Скуало немного одежды настолько нейтральной, насколько она только могла быть. Похоже, он искренне переживал за ущемленную гордость и гардероб капитана. Его убеждения сводились к тому, что это не женские вещи, а просто вещи для беременных. По несправедливому стечению обстоятельств просто получается так, что беременеют только женщины. В основном. Ну, почти всегда. Когда брюки на нем окончательно перестали сходиться, Скуало согласился с тем, что Луссурия прав. А после того, как Бельфегор получил смачный подзатыльник, приложился о подлокотник дивана и разбил себе губу, больше разговоров об одежде капитана не заводили. Кровь с подлокотника смывала прислуга. Теперь поясница у Скуало болела гораздо чаще, хотя в целом самочувствие было лучше, чем он предполагал. То ли Мукуро его щадил, то ли хорошая физическая форма позволяла организму выдержать такое испытание. Основной его проблемой стало другое. На шестом месяце своей иллюзорной беременности Скуало неистово хотелось трахаться. Желание было настолько зубодробительно назойливым, что думать о чем-то ещё порой было крайне сложно. Особенно вблизи Занзаса. Скуало обнаружил целых два новых минуса своего положения. Первый - дрочить теперь было неудобно. Второй - заниматься сексом он тоже не мог. Не мог по той простой причине, что сама мысль о подобном вызывала у него горькую усмешку. Более отвратительное тело, чем у него сейчас, и представить себе сложно. Если раньше он иногда становился инициатором секса, то теперь сама мысль о такой вольности казалась крамольной. Занзас вертел в руке стакан с виски, а Скуало смотрел на него, вспоминая тяжесть горячих рук на своих бедрах. Занзас материл Леви за то, что тот проебал половину задания и был спасен только Вайпер, а Скуало возбуждался уже от одного тембра его голоса. Занзас молчал, а Скуало всё равно не мог прекратить вспоминать его дыхание на своей коже. От этого бреда он злился и срывался по мелочам, за что регулярно получал нотации от Луссурии о том, что капитану нельзя нервничать. После этого обычно получал уже Луссурия. Он пересчитывал в уме всех боссов Вонголы и их Хранителей, начиная с Примо. Он вспоминал таблицу умножения с начала и с конца. Он повторял её на английском, немецком и японском. Но иногда желание становилось обжигающе нестерпимым. - А это что такое? - Занзас ткнул в самый верхний листок бумаги среди папок на столе. Листок был припечатан тлеющим Пламенем Неба. - Забыл, - Скуало фыркнул. - Передай старику, чтобы он отдал это своему плешивому Саваде. Я такой херней заниматься не буду! - Не ори, босс! Завтра отдаст, - рыкнул Скуало, делая в памяти пометку пнуть Бельфегора, чтобы тот пнул Вайпер, чтобы та вернула заказ Девятому. Ни малейшего желания общаться с Тимотео у Скуало не было, а этой бумажкой Занзас и его папаша перебрасывались уже неделю. Вария иногда могла не принимать заказы. Особенно, если для Занзаса это было принципиально. Переубедить его просто невозможно. Но гораздо больше заказа Скуало сейчас волновал сам Занзас. Они уже битый час сидели в его кабинете и говорили ни о чем. Ну, как говорили. Раз в несколько минут кто-то что-то говорил, и кто-то что-то ему отвечал. Потом наступала длительная пауза. Занзас был занят делом - он доламывал «Паркер» и смотрел в окно, положив ноги в форменных ботинках на стол. Объяснить своё присутствие в его кабинете Скуало не мог никак. Предполагалось, что ему просто нечем больше заняться. На самом деле, такие посиделки случались и раньше. Скуало не была нужна причина, чтобы прийти в кабинет Занзаса. Но раньше у них завязывались хоть какие-то разговоры. О тупой Вонголе Девятого. О ещё более тупом Десятом поколении, которое просто не может не делать глупостей даже зная, что оно их делает. О том, к чему это приведет дальше. На этом месте обычно они оба ржали и переходили к другим темам. Скуало облизал губы, и очередной раз за вечер уставился на качающиеся верхушки деревьев за окном. Занзас клацнул «Паркером». Пауза снова затянулась, но глупым при этом выглядел только Скуало. Занзас всё-таки был на своем месте. За эти пять с половиной месяцев Скуало уже почти привык выглядеть глупо. И очень старался сделать так, чтобы этого больше никто не заметил. Он поправил воротник рубашки и случайно задел крышку стола пальцами, вздрогнув при этом. Скуало хотелось трахаться. Невыносимо, до оскомы, до ярости. С тех пор, как дрочка стала для него проблемой, хоть и решаемой, но неприятной, альтернатив у него не было вообще. Это было не то. - И сколько ещё ты будешь терпеть? Перо «Паркера» хрустнуло и упало на столешницу. - А? - Скуало моргнул, возвращаясь из мира собственных фантазий в мир реальный. - Говорю, достало, что ты на меня пялишься, - неожиданно спокойно проговорил Занзас. Скуало понял это по-своему. - Ладно, уже ухожу, - бросил он, поднимаясь со своего места. Занзас вздохнул так, словно его окончательно доконал умственно отсталый капитан. «Паркер» покатился по столу. - Сюда иди. Занзас отошел от стола и распахнул дверь возле окна. Дверь вела в спальню Занзаса, которая находилась непосредственно рядом с кабинетом. Хоть Скуало бывал там уже много раз, сейчас причину приглашения он понял не сразу. А когда понял, не поверил. - Да ладно тебе, - развел он руками и указал на округлый живот, виднеющийся из-под нижней расстегнутой пуговицы рубашки. Идея была глупой. - Иди, я сказал! - Уже тверже повторил Занзас. Он дождался, пока Скуало последует этому приглашению-приказу и только потом зашел сам, закрыв за собой дверь сразу на замок. Действие было привычным, хоть и бессмысленным. Никто из них никогда не предполагал, что в кабинет Занзаса могут войти без спроса, не то, что в его спальню. Скуало остановился посреди комнаты, словно не зная, что ему делать. Он действительно смутно себе представлял, что нашло на Занзаса. По своему личному убеждению, его внешний вид был далек от сексуальности и ничем не мог никого привлечь. Занзас расстегивал пуговицы на манжетах рубашки, Скуало не решался раздеться, пока не поймал на себе красноречивый взгляд. Отдельное приглашение ему выдать? Растеряно фыркнув, Скуало содрал с себя рубашку и почти зло бросил её на пол. Голым он чувствовал себя рядом с Занзасом ещё хуже, чем одетым. Скуало впервые ощущал себя так некомфортно рядом с ним. Причина была простой - Скуало ненавидел своё тело в том виде, в котором оно сейчас было. Его хотелось скрыть или хотя бы не демонстрировать настолько явно. Следом за верхом последовали и брюки. - На бок, - скомандовал Занзас, подходя ближе и расстегивая ремень. Скуало послушно повернулся, чувствуя себя двояко – с одной стороны, он невероятно хотел продолжения, с другой - рассудок доказывал, что лучше бы этого не было вообще. Тогда ему бы не пришлось переживать такой позор перед Занзасом. Каменный стояк не позволял соврать. Скуало скрипнул зубами, ощущая себя донельзя нелепо. Все доводы рассудка растаяли, как только он почувствовал теплые руки Занзаса на своей пояснице. Когда Занзас ввел в него пальцы, Скуало дрогнул от неожиданно яркого и непривычного ощущения. За эти месяцы он уже почти забыл это чувство. То ли из-за большого перерыва, то ли из непотребной жалости, Занзас растягивал его долго, так долго, что Скуало уже сам насаживался на его пальцы, подаваясь назад и шумно дыша. В тот момент ему уже казалось, что ещё немного и этого хватит, чтобы кончить. Но через несколько секунд вместо пальцев в него вошел член и тогда он окончательно понял, что долго не продержаться. Занзас казался обжигающе горячим, всё его тело - вокруг Скуало, внутри него, обжигало. Скуало издал хриплый стон и запрокинул голову на плечо Занзаса. Волосы намокли от пота и прилипли к спине, но он не обращал на это внимания. Рука Занзаса поддерживала его под бедро, а шумное дыхание раздавалось возле уха. С каждым новым толчком Скуало всё меньше помнил о том, что когда-то ему было неуютно. Живот не позволял выгнуться, и ему пришлось вцепиться руками в край подушки, чтобы не делать резких движений. Влажные губы Занзаса прошлись по его плечу, и Скуало застонал, не в силах больше сдерживаться. Каждое прикосновение отдавалось в нем безумной палитрой ощущений. Так хорошо ему не было уже давно, если было когда-то вообще. Скуало хотелось быстрее, хотелось всего и сразу, но Занзас не торопился, вынуждая его рычать от злости. Он уткнулся в край подушки, хрипло постанывая. - Сильнее... – выдохнул Скуало, не выдержав. - Ещё чего. Рыкнув, Скуало откинулся назад, насколько это позволял его живот, запустил пальцы в волосы Занзаса на затылке и поймал губами его губы. Насколько бы длительным перерыв не был, Скуало бы никогда не смог забыть вкус его губ. Не забыл и за восемь лет. Но теперь всё ощущалось острее. Ему хватило всего пары минут, чтобы кончить. Занзасу понадобилось не многим больше времени. Скуало выдохнул измученно и тяжело. Он уронил голову на подушку и восстанавливал дыхание. По телу разливалась приятная волна расслабленности, сытости, вялости. Мягкое и душное спокойствие окутывало его. - Почему ты молчал? - Послышался сзади вопрос Занзаса. - Не думал, что ты настолько извращенец, босс, что захочешь эту тушу. Скуало негромко засмеялся, вытираясь салфеткой, которую бросил ему Занзас. - Придурок, - заключили сзади. Вскоре рука Занзаса приятной тяжестью опустилась на его необъятную поясницу. - А почему ты тогда раньше не приходил? - В свою очередь поинтересовался Скуало. - Думал, что тебе нельзя. - А потом? - Не понял он. - А потом узнал, что можно. Скуало снова хохотнул, пытаясь представить, из каких это источников Занзас узнавал, что «можно». И тут же получил не болезненный, но обидный тычок под ребра. Конечно, он не баба, но, наверное, Мукуро пытался приблизить его к бабскому строению... А значит, и их правила на него отчасти распространялись. В логике боссу не откажешь. Рука Занзаса коснулась живота Скуало и, словно специально, секундой позже он почувствовал ощутимый толчок внутри. - Ты ему не нравишься, - прокомментировал Скуало. - Значит, он разбирается в людях в отличие от тебя, мусор. Занзас продолжал держать руку на животе Скуало, и тому было от этого одновременно неуютно и спокойно. Наверное, к такому привыкнуть сложно. Но дикость и нереальность ситуации практически не ощущались в тот миг, когда они с Занзасом лежали так близко, когда Скуало чувствовал его спиной, когда они были всё ещё разгоряченные и уже сонные после секса. - Мукуро выходил на связь, - вспомнил он неожиданно давешний разговор. Занзас молчал и Скуало продолжил: - В двух словах сказал, что может помочь мне от этого избавиться. А если я откажусь, то всё равно угроблю все его старания. - И что ты ему ответил? - После некоторого молчания спросил Занзас. - Чтобы он шел нахер. - Я бы тоже так ответил. Снова повисла тишина, во время которой Скуало разглядывал складки на простыне, не решаясь спросить то, что хотел. Вопрос даже в голове звучал глупо. Пока уже не смог молчать: - Думаешь, я его угроблю? Тишина затянулась, и Скуало подумал, что Занзас уснул. Но ошибся. - С чего ты взял, что это он? - Не знаю, - пожал плечами Скуало. - Пиздец, если баба. Тогда я вообще не знаю, что делать. - Тупица, - снова постановил Занзас, оценив умственные способности своего капитана. - Эй, ты не ответил! - Ты себя слышал вообще? Угробишь, конечно. Скуало затих, уже решив, что разозлил Занзаса. Но тот, помолчав, добавил вполне миролюбиво: - Придумаем что-нибудь. Этих слов Скуало было достаточно, чтобы успокоиться. По крайней мере, на время. Поддержка Занзаса уже была половиной победы. Что бы ни случалось. Она означала, что всё идет правильно. А вот без неё пришлось бы туго. Скуало привык к простой стратегии – если Занзас считает, что всё нормально, значит, всё нормально. Если Занзас уверен, что они справятся, то они справятся. Он всегда следовал за этой уверенностью и ни разу не пожалел о своём выборе.