***
Бильбо помнил тот день. Он поклялся себе никогда больше его не забывать, как свое имя. Девочка, которая вообще не должна была там быть, за которую решили и просто втянули в этот поход, была пронзена выпадом, предназначавшемся Бледному орку. Нет, он его достал, и тот встретил свою смерть, но не один. Бильбо помнил, что она даже не поняла, что произошло: смерть произошла мгновенно. Ада лишь посмотрела на них всех и — хоббит готов поклясться! — готова была улыбнуться. Кто это сделал? Все трое. Вернее, двое. Ударов было два, и оба от Королей. Те так и не простили ни себя, ни друг друга. Бильбо обещал себе никогда не забыть. Не забыть, какой была его подруга. Не забывать ее улыбку, легкие объятья и непослушные каштановые волосы. Шрам на плече, о котором она не любила говорить, но который заметили все в отряде, тактично (чудо для гномов, не правда ли?) молчали. Мало кто может забыть то, как девочка одними губами проговаривала про себя что-то, что хотела запомнить. Как она морщила лоб и нос, когда думала, и это нисколько ее не портило. Как она умела дружить. Бильбо мог поклясться, что сейчас шел дождь, который орошал свежевскопанную могилу. Крупные капли падали на землю и быстро впитывались. Он бы назвал бы это ливнем, если бы не знал, что это его слезы. — Если бы я был бы лучшим другом, — дрожащим голосом разрушил он тишину. — Если бы я был лучшим Королем, — прошептал одновременно с ним стоящий рядом Торин. Они вздохнули. — Торин… Что теперь будет? — О чем ты? — О том… что теперь все будет по-старому, да? Ты вернешься с отрядом в Гору, я домой. Не будет никаких приключений, магов, драконов. Бард отстроит свой город, заживет с семьей. Трандуил и эльфы вернутся в королевство, но… Что теперь? Думаю… Теперь вряд ли я смогу жить в своем доме, как прежде, зная… Зная, что я пригласил ее к себе раньше. Торин внимательно смотрел на него и кивнул, прикрыв глаза тяжелыми веками. — Думаю, она хотела бы всего этого для нас. Девушка, которая пришла ниоткуда ушла в никуда… — задумчиво промолвил гном, а затем положил руку на плечо своему товарищу по оружию. — Оставайся тут столько, сколько посчитаешь нужным. Хоббит кивнул, не смотря вслед уходящему гному. Садилось солнце.Глава 32
15 апреля 2019 г. в 05:37
— Ты не посмеешь уйти. Не в этот раз.
Тауриэль смотрела в упор на своего короля, прямая и натянутая, словно тетива ее лука. Весь ее вид говорил, что она готова даже поднять оружие, если потребуется. Эльф не шелохнулся, лишь крепче сжимая запястье девочки. Ада едва не поморщилась от боли.
— Они умрут без нас, — продолжала Тауриэль. — Если мы сейчас отступим, орки перебьют их всех!
— Да, они умрут. Сегодня, завтра, через год, через столетие. Они умрут, это не остановить.
Ада вздрогнула. Снова этот холодный голос, полный безразличия. Он проникал под кожу, пронизывал до костей, облеплял и заставлял ежиться, словно сейчас была метель. Девочке это не нравилось, она пыталась вырвать свою руку из хватки, но ее словно не замечали. Отряд за их спинами замер, во все глаза глядя на девушку, отступницу, и ждали. Ждали, что же прикажет сделать король.
— Не думайте, что жизнь эльфов ценнее других жизней! Мы все одинаково живем, дышим, любим! У всех у нас есть на это право! И даже то, что вы Король, ничего не значит, ведь вы уже однажды оставили наш народ и гномов, что нуждались в вас.
Трандуил дернулся, потянувшись за мечом, одновременно с этим Тауриэль выхватила стрелу, нацеливаясь на него. Один взмах клинка, и оружие эльфийки рассыпалось на части. Воспользовавшись тем, что королю было не до нее, девочка вырвалась и отбежала в сторону.
Эльфийку едва видно потряхивало. У ее горла был меч, но, казалось, ей было все равно.
— Даже если вам плевать на Торина, там сейчас ваш сын. И я знаю, что к нему чувствую, и я не боюсь и пойду за ним, если вы этого не сделаете.
— Ты правда думаешь, что это любовь? Ты готова умереть ради любви? — прошептал Трандуил, наклоняясь ближе к своей жертве, игнорируя слова про своего сына.
Клинок сильнее продавил горло Тауриэль. Кажется, под ним даже выступило несколько капелек крови, но девушка не шевельнулась. Зато Ада не выдержала.
— Хватит! Этим же уже ничего не решишь! Только и умеете, что кричать друг на друга, — дрогнувшим голосом хрипло воскликнула девочка. — Хотя, о чем это я, конечно же, не получил свои камушки, вот и бесишься. А я говорила, что они прокляты. Говорила, а ты не верил. И теперь… теперь…
Слезы так и просились наружу. Пришлось замолчать и сглотнуть, чтобы взять себя в руки.
— Если тебе так угодно, то уйди. И пожалей об этом, как в прошлый раз. И потеряй сына навсегда, — она подошла к ним и, взявшись рукой за лезвие, отвела его, порезавшись. Но сейчас ей было все равно. — Отведи меня туда. Если не он, то хотя бы я. И так слишком много времени потеряно.
Тауриэль кивнула, а Трандуил молча смотрел на кровавую каплю, стекавшую по его мечу. Медленно вытерев ее пальцем, он убрал меч в ножны и приказал следовать за ним, направляясь за удаляющимися в сторону севера девушками.
На шее эльфийки красовалась яркая полоса свежей раны, такая же украшала пальцы Ады. Но им было все равно. Пока у них оставались хотя бы кинжалы, они могли бороться. Один из них Тауриэль отдала девочке, почти не сомневаясь, что та умеет им пользоваться. Времени проверять не было.
Идти предстояло через хорошо обстреливаемую местность, но это их не пугало. Даже если сейчас новые полчища орков были готовы хлынуть в Эсгарод, они вряд ли бы обратили внимание на двух беженок, на которых сейчас были похожи девушки.
Ада все прокручивала в голове слова, которые она только что сказала. Про прошлый раз и про то, что она говорила, что камни проклятые. Настолько поверила в происходящее, или это правда было? Если да, то как? И почему она снова вернулась в этот мир? Чтобы образумить ее мужа? Чтобы предотвратить смерти? Поссориться с Баином и всеми членами отряда Дубощита? Зачем?
— Не отставай. Мы почти на месте, — шепнула Тауриэль. — И еще… Спасибо. О чем бы ты тогда не говорила, но спасибо.
Девочка кивнула, оглядываясь. Она так задумалась, что не заметила, как они миновали город и пустырь после него, поднимаясь в горы. Становилось прохладно, и даже кое-где рядом лежал снег. Ада была удивлена, что они не пошли к Горе. Видимо, что-то все же заставило Торина покинуть свое убежище, и это вселяло надежду.
Их путь лежал к полуразрушенной башне, откуда можно было увидеть, что творилось по другую сторону хребта. Развалины некогда могучей крепости встретили их зловещим молчанием. Было ясно, что что-то тут затаилось. Ада чувствовала это всеми фибрами своей души. Хотелось передернуть плечами, сбросить с себя это мерзкое ощущение чьего-то взгляда на себе, который словно ощупывал тебя, пытаясь отыскать слабое место. Рядом напряглась Тауриэль, крепче сжимая в ладони рукоятку кинжала, но пока не доставая его из ножен.
— Будь осторожнее. И беги отсюда, как только мы найдем гномов.
— А ты? — посмотрела на нее Ада. Ей совсем не нравился тон, которым говорила эльфийка: тихий и какой-то обреченный, словно она прощалась.
— А я останусь, пока не найду Леголаса.
Увидев, как девочка нахмурилась, Тауриэль улыбнулась.
— Все в порядке. Я действительно готова умереть ради него.
Не дожидаясь ответа, эльфийка пошла вперед, оставляя пораженную Аду оправляться от своих слов. «И почему кто-то должен обязательно умереть? — в сердцах подумала девочка и топнула ногой, сжимая зубы. — Надоело. Не хочу больше смертей».
Сглатывая слезы, гимнастка направилась за подругой, преисполненная решимости во что бы то ни стало найти всех, кого нужно, и уйти с ними в целости и невредимости.
Они брели по руинам, всматриваясь вокруг, прислушиваясь к каждому шороху. Вдруг, слева от них, раздался тихий возглас, а спустя мгновение из-за угла показался Бильбо. Хоббит быстро замахал руками, показывая, чтобы они подошли к нему. Переглянувшись, Тауриэль и Ада поспешили выполнить эту просьбу. Они оказались перед развилкой, ведущей в разные части крепости.
— Вы чего тут забыли? Орки могут прийти сюда в любой момент! Ай, еще Торина найти не могу… Идите отсюда, пока не поздно! — громким шепотом затараторил Бильбо. — Скоро нас окружат, и отсюда будет не выбраться!
— Мы знаем, поэтому мы и здесь. Скорее, нужно их найти и предупредить.
— Предлагаю разделиться, — прошептала Ада. — Мы пойдем направо, а ты налево. Встретимся здесь через четверть часа. Если что, крикнем, как выпь.
— Нет, это слишком опасно! Уходите! — зашипел Бильбо, но видя проступившее на их лицах упрямство, вздохнул. — Ладно, идем. И быстрее.
Дважды повторять не пришлось. Маленький отряд негласно решил идти в середину крепости. Каждый старался ступать как можно тише, но мелкие камушки то и дело скрипели под ногами, заставляя кожу покрыться мурашками. Ада волновалась, думая о том, послушает ли их Торин. Что же все-таки заставило его сюда пойти? Зачем он вообще вышел? Отомстить за камень или помочь своему народу? Вряд ли даже Бильбо знал на это ответ.
В одном из коридоров путники встретили Фили и Кили, которые радостно заулыбались и замахали руками. Они даже хотели обнять девочку, но та отказалась.
— Не время для объятий. Где Торин? Нам нужно его предупредить. Орки близко.
Братья переглянулись. Блондин во все глаза смотрел на девочку, которая выглядела сейчас намного взрослее, и теперь понимал, когда Кили сказал, что еле ее узнал. Ада и правда изменилась.
— Он должен быть где-то на площади. Или рядом, — неуверенно сказал Фили.
— Я понял. Идите отсюда, а я за ним, встретимся у подножья!
Бильбо побежал прочь, не давая даже и слова возразить. Тауриэль кинулась за ним, оставляя Аду с гномами. Та вздохнула.
— Ладно, идем. Обнимемся, как все закончится.
— И не только обнимемся, да? — весело подмигнул Кили. Он хотел что-то еще сказать, но их прервал шум, который надвигался на них, и звон мечей, словно кто-то один оборонялся от того, кто его теснил. — Уходим. Живо!
Они кинулись прочь от грохота, направляясь к выходу, спотыкаясь и налетая на стены, друг на друга. Проход был слишком узким для такого быстрого передвижения и тем более битвы. Кто бы там не был тот защищающийся, но он был в ловушке, а если они сейчас останутся помогать ему, то все просто-напросто погибнут. Орки никогда никого не оставляли в живых.
А шум все нарастал. Казалось, он окружал. И деваться было некуда, только если выпрыгнуть в окно и разбиться о скалы. Но пока был шанс обогнать его, вырваться, спастись. Был, пока они не вышли из коридора прямиком на громадного белого орка, который ухмылялся во весь рот. Не успели гномы и Ада среагировать, как на них уже кинулись, связывая.
Братьев привязали друг к другу, а девочку отделили от них. Бледный орк подошел к ней, приподнимая ее голову за волосы и наклоняясь над ней, обдавая зловонным дыханием. Ада поморщилась.
— Ты. Я помню тебя, шлюха эльфийского короля. Ты должна быть мертва! — он тряхнул Аду, заставив вскрикнуть. Гномы протестующе задергались, но на них тут же посыпался град ударов, заставляя присмиреть. — В любом случае, Трандуил уже здесь. Думаю, он с удовольствием полюбуется на твою смерть еще раз.
Еще раз усмехнувшись, Азог отошел, отдавая приказ своей армии на своем языке, напоминающее бульканье и рычание. Следуя приказаниям своего вожака, им заткнули рты и потащили куда-то. Ада мельком посмотрела на избитых друзей: Фили, похоже, был без сознания или притворялся таковым, а Кили дергался и что-то мычал, судя по всему, проклиная весь орочий род до двадцатого колена.
Орки хищно переглядывались и что-то булькали, облизываясь и глядя на пленников. «Видимо, решают, кого съедят первым», — упаднически подумала Ада. Ее уже брали в плен тролли, она много раз терялась, даже спасалась от этих тварей, которые ее сейчас несли. Но тогда все было по-другому. Было что-то неуловимое в воздухе, что вселяло надежду, не давало повода унывать, заставляло бороться за свободу и жизнь. Сейчас Ада видела все словно со стороны.
«A Elbereth Gilthoniel, — сама собой вспомнилась старая, забытая молитва. — Silivren penna miriel o menel aglar elenath…»* Закрыв глаза, чтобы не видеть, что ей уготовано, девочка продолжала молиться, надеясь, что ее смерть будет быстрой.
Вскоре на лицо подул свежий воздух, а на щеках почувствовалось что-то мокрое и холодное. Видимо, они вышли наружу. Затем ее схватили за шкирку и куда-то потащили. Приоткрыв глаза, Ада увидела, что сейчас они находятся недалеко от плато. «Ну все, сейчас меня скинут», — только и успела подумать девочка, как вдруг сверху кто-то спрыгнул. Из-за непривычных к свету глаз, она не успела понять, кто это. Но орки стали быстро редеть перед этим кем-то, даже заставив Азога откинуть ее в сторону и самому взяться за меч.
Когда неожиданный спаситель замер, Ада с ужасом увидела, что это Леголас. Сейчас эльф танцевал смертельный танец на самом краю узкой горной тропы. Кили и Фили возились неподалеку, пытаясь развязаться. А внизу раздались крики заметивших их и наконец-то найденных Бильбо и Тауриэлью гномов. Они стояли, задрав головы и отчаянно пытаясь сообразить, что им делать. За их спинами к площади спешил Трандуил.
«Как забавно, — отрешенно думала Ада. — Я не хотела чьих-то смертей, а сейчас меня саму надо спасать от смерти. И ведь кто-то из-за этого может погибнуть. Почему все так устроено? Почему что-то должно быть взамен другого? Жизнь за жизнь, смерть за смерть. И ведь не сделаешь ничего».
Леголаса теснили к самому краю. Еще один шаг, и он разобьется. Азог ликовал. Он ухмылялся и потрясал своим мечом, радуясь, что у него так много зрителей. Однако Ада не видела со своего места Тауриэль и Дваина, которые еще совсем недавно были рядом.
— Еще одно движение, и он умрет. Ты же хочешь этого, король? — Последнее слово было им выделено с особой издевкой. — Или же ты, Торин Дубощит, хочешь полюбоваться на их смерти? Или же сначала расквитаться с девчонкой?
Поднятая за волосы Ада могла видеть, как дернулись упомянутые гном и эльф. Кили и Фили что-то замычали. Бильбо во все глаза смотрел на нее, и сейчас девочка поняла, что единственное, о чем она жалеет, — о потерянном ею медальоне. Том самом, который ей подарил хоббит когда-то. Возможно, тогда бы он мог бы забрать украшение обратно на память.
Ей было спокойно. На удивление, она понимала, что сейчас закончится все, от чего она устала. Пусть ей хотелось более мирного завершения всего этого, но так тоже сойдет. На крайний случай, то есть на сейчас.
Ада даже не удивилась стреле, которая пронзила одного из орков недалеко от Леголаса. Не удивилась она и тому, что следом из прохода выскочил Двалин, разбрасывая на своем пути врагов и прорубая себе путь к плененным Кили и Фили. Все происходило слишком быстро.
Вот сейчас Леголас уже был в гуще сражения. А вот Тауриэль осыпала градом стрел другую часть подступившей орочьей армии. Торин и Трандуил уже ринулись наверх, на площади под плато никого не осталось. А Аду уже потащили наверх, используя как живой щит.
«И ведь ничего не сказать и не сделать. Могу только висеть и думать. И ждать чудесного спасения. Интересно, если я умру, увижусь ли я с мамой и папой? Предки, Элберет Гилтониэль, подскажите мне. Я запуталась, в кого верить, кто я и кем была. Я Ада или Элениэль? Какая я настоящая? И чему верить?»
Девочку несли, словно мешок. Позади была слышна погоня. Кажется, кого-то из эльфов ранили, а часть гномов осталась с братьями, которым тоже несладко. Их ряды редели.
Выше плато оказалось озеро, которое кончалось обрывом. Если бы оно не было бы замерзшим, оно бы точно переливалось через край, превратившись в водопад. Но сейчас это был настолько толстый лед, что он приобрел синевато-черный оттенок, впитывающий в себя солнечный свет и отражая все вокруг. Если бы Ада попала сюда при других обстоятельствах, она бы наверняка залюбовалась бы им, но сейчас было не до этого.
Остановившись посередине этого импровизированного поля битвы, Бледнолицый орк приставил кинжал к ее горлу и замер. Подоспевшие туда Торин и Трандуил остановились.
— Ни с места, если хотите, чтобы она осталась жива.
Короли переглянулись. А затем медленно кивнули друг другу и ринулись в бой. Азог, словно предвидя это, полоснул по телу Ады, но из-за стремительной атаки, он дернулся, поэтому он не смог смертельно ранить ее. Шея была задета совсем не сильно, больше рана пришла на плечо. Однако, он не выпустил ее из рук, отбиваясь от нападавших.
Зажмурившись, девочка сжимала зубами кляп, стараясь не попадать под удары, но это было сложно: Азог прикрывался ею. Рана болела, лезвия сверкали. Были слышны злые выкрики. Кто-то побеждал, кто-то выигрывал. Кого-то теснили. А кто-то теснил. Мир смешался перед глазами. Может, от боли, а может, просто она не успевала смотреть. Возможно, ее даже вырвали из рук. Одно Ада знала: ей вдруг снова стало больно, а затем все закончилось.
Примечания:
*Слова песни "A Elbereth Gilthoniel" Айре и Саруман.