Записки Странника: Шаг вперед и два назад

      Утро выдалось замечательным. Времени было вполне достаточно. Мы вместе убрали следы вчерашних посиделок. Дальше обнимашек и поцелуйчиков у нас пока не зашло. Не было смысла торопиться, как не торопятся швартующиеся корабли. Они медленно и величественно уравнивают скорость и очень осторожно приближаются друг к другу. Достаточно одного просчета и произойдет столкновение. Никто из нас рисковать не хотел. Именно секс был второстепенен. Хотелось понять, какого будет жить с этим человеком.       Сон был недолог, однако мое самочувствие было великолепным. Забавно, в юности я всегда пролистывал описания отношений между парами, это казалось мне слишком скучным и оторванным от жизни. Сейчас, с годами становится понятно, что отнюдь не чувства отдавали фальшью, просто слишком уж затасканы оказались те описания, сравнения и диалоги. Так, с годами у многих людей и день рождения из праздника превращается в нечто обыденное, хотя в детстве… да, в детстве многое думалось иначе и ощущалось тоже, совершенно по-другому.       Так, Новый Год — праздник, которого ждут все. Шампанское под бой курантов, праздничный стол и нарядная елка, запах мандаринов и апельсинов… фейерверки. Мы готовимся к празднику, а потом радуемся вместе, всей семьей. Казалось бы, можно те же фейерверки запустить в любое другое время, но станут ли они от этого новогодними? Это как с фальшивыми елочными игрушками, которые отчего-то не приносят радости.       Встреча с остальными произошла перед тренировкой, в восемь утра. Говорить ничего не пришлось, эмоции девушек были смешанными, разделить этот коктейль и вычленить что-то определенное было очень сложно…. Много всего было намешано в этой палитре: любопытство, надежда и зависть, толика предвкушения, легкая… гордость? Постепенно первоначальный всплеск эмоций сглаживался, не исчезая, а все больше упорядочиваясь.       Поведение девушек было спокойным, и разнилось лишь в деталях. Нездоровый энтузиазм Шизуки вкупе с ехидным любопытством был заметен на ее лице весьма отчетливо, «медсестра» явно сдерживалась немалыми усилиями. Если мы начнем перешучиваться в привычном стиле и ключе, то остальным быстро поплохеет, больно уж специфичен и чёрен юмор. Сейчас не та атмосфера, наши пикировки убьют всю романтику не хуже ядреной отравы, выжгут даже малейшие намеки на светлое будущее. Это не нужно никому, и мы молчим.       Саэко невозмутимо разогревала мышцы, готовясь к отработке ката. Потом будет заучивание стоек с огнестрелом, на пару с Грачевой. Саша, с усмешкой рассматривала всех остальных, особо остановившись на Ирис. Девятихвостая, и вовсе, не придавала всему этому никакого значения, лениво привалившись спиной к одному из деревьев и крутя между пальцев обрезок арматуры. Ей куда интереснее гонять остальных на выходах или полигоне, а то и стрельбище. Здесь все слишком буднично и никто уже даже и не пытается хоть как-то филонить.       Фоном неподалеку раздавалось мерное бухание ботинок — бежали разминочные круги рядовые. От них не слышно песен, как это показывают в американских фильмах, и никто не командует — все действия происходят в полном молчании. На людей со стороны подобное зрелище производит неизгладимое впечатление, освежить которое стремятся немногие. Слишком уж страшно. Дело не только в чудовищной слаженности бойцов, они сознательно создают себе вполне конкретный имидж.       Командный состав встает на час раньше, на час раньше проводит ФИЗО и сейчас уже должен засесть за терминалы. Пора бы присоединиться к ним, новостные сводки сами себя не прочитают. Да и девушки так и горят желанием поболтать, а мое присутствие им здорово мешает.       Пока в штабе было тихо, все изучали сводки за прошедший день. Мировая обстановка продолжала стабилизироваться. Между двумя Кореями установился шаткий мир, все тихо в Пакистане и Индии. Израиль продолжает гасить террористов, сейчас у ЦАХАЛа развязаны руки и военные пользуются этим на полную катушку. Европейцы… там тоже все очень непросто, старые политики переигрывают многие назначения. Жак Ширак, определенно, поставит крест на дальнейшей карьере Саркози, за так и не случившееся вступление Франции в НАТО. Там вообще грядут большие чистки, за двенадцать лет очень многие успели последовательно показать свои позиции по тем или иным вопросам.       В Германии же и вовсе творилось что-то непонятное, прямо попадающее под фразу Черчиля «бульдоги под ковром». Гельмута Коля «ушли» из ХДС в две тысячи втором, заправляет там теперь «тефлоновая леди», в СДПГ тоже ладно отнюдь не все, партия по факту расколота. Герхард Шредер смог удержаться на месте канцлера только за счет жесткой критики вторжения в Ирак. Это не так уж и много, его позиции шатки. Италией правит Сильвио Берлускони, который тоже мягкостью не отличается. Британия… премьером там Тони Блэр, которого даже марионеткой не назовешь. Петрушкой, разве что, на руке у госдепа.       Хоккайдо оказался наиболее благополучным в плане безопасности, хотя орд зомби нет и на Окинаве. Хуже всего в Осаке и Нагое — двух других крупных агломерациях Японии. Мы там уже начали зачистку, но число выживших невелико, большинство населения погибло в первую неделю, остальные — за прошедший месяц. Бойцы Сил Самообороны пытались, да и делали очень многое, только успеть везде не могли. Их ведь и до тех событий было немного, около полутора сотен тысяч в сухопутных частях, сорок тысяч человек в авиации. Для страны с населением в сто сорок миллионов человек это немного.       Завтракал я поздно и у себя в кабинете. Не слишком хорошая привычка, но мне так проще, не люблю сидеть в одиночестве, особенно в больших помещениях. Сейчас в столовой преобладает японская кухня, чему уже мало кто рад. Все красиво разложено, зачастую весьма вкусно, только народ уже втихую начал готовить себе более привычную еду из полуфабрикатов. Пришлось возглавить процесс, скачав и распечатав недельное меню и рецепты, а затем поставить над поварами одного из «вечных дежурных» по кухне. Получилось неплохо, сработались они довольно быстро.       День был потрачен на бюрократию. Помнится, я ржал над стопками документов у хокаге… в аниме про Наруто хотя бы клоны были. Блин, все эти шаблоны и формы, автозаполнение и экспорт данных лишь облегчают работу. Мне бы секретаря толкового, но соответствующие допуски просто так не оформить. Аттестация, проверка у безопасников, прочие головняки…. Проще стиснуть зубы и печатать дальше. Хорошо хоть с подчиненными повезло — они не косячат, совсем. Про форсмажоры весело только читать… и желательно в чужих мемуарах.       Вечер выдался на редкость фееричным, отыгрываясь за спокойный день. Пятнадцать минут тому назад позвонил Симург. Он весьма ехидно огорошил меня «радостной» вестью. Наш лагерь оказался включен в список мест, интересных прибывающим делегациям. Вот радости-то…. Интересно, насколько реально перевестись в Нагою? «Гостей» там не будет, да еще и Киото неподалеку.       После короткого стука дверь тихонько открылась и в кабинет вошла Саэко с подносом. Журнальный столик оказался сервирован буквально за пару минут. Чуть погодя на тумбочку были выставлены шкатулки с чаем. Поставив электрический чайник греться, она оглядела получившуюся композицию и подправила мелкие недочеты.       — Возьми и себе тарелку. — Нарушил тишину мой голос. Саэко коротко кивнула, доставая еще один комплект посуды.       Интересно, что в этот раз Бусуджима заваривала чай в китайском стиле. Видимо, она успела заметить этот способ в прошлый раз, или уточнила у Ирис. Как бы то ни было, очередной плюсик Саэко заслужила с лихвой. Японская чайная церемония меня попросту вымораживает, уж лучше бурятский вариант заварки. У кочевников это эдакий молочный супец, с добавлением масла и соли.       Ужинали мы в тишине. Было на редкость уютно, по-домашнему… описание подобного куда сложнее любовных томлений. Это и можно назвать подлинным женским волшебством — умение незаметно войти в твою жизнь и занять там свое место. Некоторые считают, что проще быть одному, меньше вероятность измены и предательства. Кто знает? Каждому свое.       Еда закончилась, чай был выпит и теперь можно было просто расслабиться в кресле, пока Саэко соберет посуду. Посидеть, подумать над будущими проблемами и их возможным решением. Журналисты уже поняли, что из меня порой можно выудить интересную информацию.       Саэко присела ко мне на колени, и, повернувшись боком, закинула ноги на один из подлокотников. Ее длинные волосы сейчас были связаны в простой хвост, слегка мешаясь под руками и щекоча нос ароматом сирени. День ото дня их длина неуклонно уменьшается, сказывается действие злого волшебства под названием «полигон». Как ни ухаживай за внешностью, но волосы будут сечься, кожа — высыхать, а губы — трескаться и шелушиться.       Говорить не хотелось, хотелось спокойно сидеть и отдыхать. Только мешала теплая девичья ладошка, невзначай сползшая с живота и примостившаяся чуть ниже. Явно не простая случайность, сама по себе рука так сползти не может. Участившееся дыхание и румянец, заливший лицо и уже спустившийся на точенную девичью шею, стал вполне закономерным продолжением. Немного поерзав, Саэко вновь прислонилась к моему туловищу, уткнувшись лицом в шею.       Достав небольшую упаковку, я привычно вскрыл ее на ощупь, извлек салфетку и незаметно протер руки. Незаметно проверил температуру ладоней. Детали порой очень важны, все может пойти насмарку из-за банального пустяка. Впрочем, не сейчас — Бусуджима уже явно не собирается останавливаться на полпути. Ей хочется продолжения, это заметно и по слегка рванному дыханию и по покрасневшему лицу и шейке. По объятиям и глазам с влажной поволокой.       Маленьким я старался развернуть подарок не порвав обертки. Поначалу подобное дается сложно, потом начинаешь замечать мелкие детали. Вот и сейчас не став спешить, осторожно скольжу ладонями, поглаживая наиболее чувствительные места. Очень мягко, нежно, никуда не торопясь. Вежливо, следя за откликами… не всегда осознанными, но очень искренними. Осторожно прикусываю подставленную мочку уха, спускаюсь вниз, губами гладя гладкую кожу шеи….       Одежды постепенно становится все меньше и меньше. Самоконтроль слабнет, но все происходит очень тихо. В меня это вбивали не самыми гуманными методами, но и от Саэко тоже слышно лишь громкое дыхание. Распухшие от поцелуев губы, покрасневшие от прилившей крови так и манят к себе. Легкий всхлип был едва слышен, но я, слегка отстранившись, замер на пару секунд. Слегка покачав головой, развернувшись, она попыталась обхватить меня ногами. Помешали подлокотники кресла, мы плавно переместились на диван.       Уже после всего, когда мы устраняли признаки устроенного безобразия, Саэко спросила:       — Почему ты не стремишься довести дело до конца?       — Не та ситуация, не те условия. Тем, что мы делали можно заниматься даже здесь, а вот что-то посерьезнее лучше оставить на потом. — Посадив Бусуджиму себе на колени, заботливо прохожусь гребешком по длинным волосам. — Через недельку-две навестим дом Рики, там можно будет позволить себе много большего.       — С остальными ты ведь не сдерживаешься? — Спросила она с едва заметной обидой. Читать Саэко довольно сложно, но постепенно привыкаешь. Главное — помнить, что несмотря на нарочитое равнодушие эмоции у нее могут и прорваться. Рэй после такого обзавелась шикарным фонарем под глазом. К счастью, у меня есть неплохой козырь как раз на этот случай:       — Вы в одинаковом положении. По умолчанию регенератор откатывает состояние организма до эталонного значения, полностью. Техника армейская, я — парень, поэтому обнаружил этот факт довольно поздно.       — Пошляк. — Фыркнула Саэко.       — Шизуке это скажи. Зубоскалил на ту тему отнюдь не я.