МакФасси-ФассЭвой

Все знают, что нельзя ронять мыло в душе. Даже те, кто о тюрьме имеет весьма посредственное представление. Эту шуточку про уроненное мыло слышали, наверное, даже малолетние ученики протестантских школ. Может, они её не поняли, но уж слышали-то точно. А мыло – оно такое. Так и норовит выскользнуть из рук. У Майкла Фассбендера дома мыло жидкое. И во всех отелях, где он останавливается, ему тоже везёт. Аккуратный тюбик с дозатором. Никакого риска. Джеймс МакЭвой – он как мыло, так думает Майкл, стоя под тёплой водой и глядя на белоснежную эмаль ванной. Джеймс МакЭвой выскальзывает из рук раз за разом, и не дай бог попытаться поймать его или потянуться поднять. Ты тянешься, чтобы поймать выскользнувшего из рук Джеймса, а в это время жизнь с радостным гигиканьем имеет тебя. А ты стоишь, так и не поймав скользкого Джеймса, и думаешь: моей собственной жизнью управляет шотландский засранец, манипулирует ей, и жизнь трахает меня, когда ему захочется. Он хоть своей-то жизнью управляет? Своей вряд ли, а моей – вот, почему-то да. Так думает Майкл Фассбендер, стоя под душем в отеле. Вообще-то, это не очень хорошо – дрочить на своего друга в душе. Руки у Майкла скользкие от мыла. Жидкого, из тюбика с дозатором. И мысли тоже скользкие, в них губы МакЭвоя скользят по его члену, его член скользит между ягодиц МакЭвоя, а потом в его заднице. Фассбендер останавливается на секунду, прикидывает в уме и решает, что его собственные ладони тогда скользят по члену Джеймса. Как ему нравится? Сначала медленно, по всей длине, лучше обеими ладонями, часто обводя головку, а потом резко и прерывисто. Нет, так нравится Майклу. МакЭвою, наверное, нужно всё и сразу. Ему ведь всегда так нужно, вряд ли здесь будет исключение. Сильно, быстро, порывисто. Остервенело. Майкл пробует. Кафель стены холодит ягодицы, но это Фассбендер замечает, только когда перед глазами проходят цветные круги. После оргазма он оседает на дно ванной. Можно было бы подумать, что Майкл в отчаянии – очень стереотипная поза. Если бы он снимался в кино про одного парня, который хочет своего друга, то так бы режиссёр и расположил его в кадре. Выжатого, тяжело дышащего, на дне. Ванной. Теперь провести рукой по волосам, затем по лицу, немного задержать её у подбородка. Тоскливое такое отчаяние получается. Майкл не делает ни одного из этих жестов. Просто поднимается на ноги и выключает воду. Джеймса откровенно хочется лапать, аж ладони колет, а ещё у него очаровательный костюм. МакЭвой костюмы терпеть не может, но всё равно прилежно натягивает их на премьеры, на съемки шоу, некоторых интервью, для фотосессий. Майкл уверен, что костюм Джеймсу подбирали стилисты. И рубашку, и галстук. Тёмно-синий, синий, голубой. Ещё раз – тёмно-синий, синий, голубой – это уже глаза Джеймса, в зависимости от освещения. – С тебя виски вечером, ты мне должен, – говорит Майкл ему на ухо. Можно это сказать в любой другой, более подходящий момент. Но Майкл говорит сейчас, просто хочет сказать хоть что-нибудь – что-то непринуждённое. Как будто если он этого не сделает, то Джеймс отскочит на три метра: мать твою, Фассбендер, ты что, дрочил на меня в душе утром?! Майкл понимает, что держал руку Джеймса только когда тот её забирает. – Окей. Рука выскальзывает из пальцев Майкла, как будто намыленная. Фассбендера плохо слушаются собственные руки, он спешит поймать выскользнувшего МакЭвоя, и неловко ловит за плечи, зная, что через минуту он выскочит снова. А Майкла снова будет иметь жизнь – потому что нечего хотеть друга, потому что в его возрасте уже поздновато страдать по юрким женатым шотландцам, потому что он может пойти и снять себе девушку, а не дрочить в душе и принимать тоскливые позы. Все знают, что нельзя дать мылу выскользнуть из рук. «Джеймс МакЭвой», мыло для озабоченных влюблённых кретинов. Хороший рекламный слоган. Майклу жжёт руку теплом Джеймса – через тёмно-синий пиджак и голубую рубашку. Просто сегодня дождь и прохладно, вот и всё. – Пошли, – Джеймс совсем легко, непринуждённо выворачивается из рук – ровно мыльный брусочек – и идёт дальше. И Майкл идёт за ним, опять пытаясь поймать своё мыло.