«В» значит «Вендетта»

Пригород Лондона, Литтл-Уингинг, Тисовая улица.       Тисовая улица встретила тишиной и каким-то своим, особым уютом. Здесь не было войны и смерти, которой всё ещё пах магический Лондон, знакомых и не очень лиц, празднующих чужую победу, и пылких, внимательных взглядов авроров, скрипевших зубами от невозможности сцапать очередную тёмную ведьму. Род Райвен, к их огорчению, не был замечен ни в рядах сторонников Тёмного Лорда, ни в сколько-то значимых событиях.       А то, что её род изначально Тёмный, причиной для ареста не являлось. Даже повода нагрянуть с обыском не нашлось, иначе давно бы уже пытались попасть в их замок.       Магловский мир нравился ведьме своей непредвзятостью в отношении магов. Мало того, что о них не знали, тут, как будто, заранее списывали со счетов все твои грехи или поступки.       И судили о том, что сделал для них. Сейчас. Здесь.       Петуния открыла сразу, словно заранее знала о визите Вайолет. Радостно улыбнувшись, блондинка крепко обняла опешившую от неожиданности девушку и пропустила внутрь, охотно рассказывая о детях и сетуя на то, что ничего не успевает сделать к приезду сестры Вернона.       — Гарри не желает расставаться с Дадли, Дадли не даёт спокойно сидеть Гарри, а в итоге у меня уже пригорел пирог и жаркое, а сколько ещё предстоит сделать, — всплеснув руками, молодая мать рухнула в кресло, жалобно глядя на гостью. — Вайолет, я понимаю, я не вправе…       — Ладно, — Вайолет фыркнула, усаживаясь прямо на пол, и похлопала ладонью по толстому, мягкому ковру. — Неси сюда эту мелкоту. Вообще-то я собиралась заглянуть только на пару минут, но раз у вас, миссис Дурсль, настолько бедственное положение…       И весело рассмеялась, когда хозяйка дома вскочила с места, бросившись в сторону манежа. Гарри, почувствовав знакомую магию, озирался вокруг, выискивая её обладателя. Дадли сопел, на что-то обиженно дуясь, и жевал светлый локон, выбившийся из гладкого хвоста матери.       — Гу! — выдал зеленоглазый малыш, оказавшись на руках у ведьмы, и тут же вцепился пальчиками в её платье, улыбаясь во весь свой рот. За что получил ласковый поцелуй в лоб и плюшевую змейку, трансфигурированную из вазочки, стоявшей на столе.       — Здравствуй, солнышко, — тепло улыбнувшись, Вайолет аккуратно провела указательным пальцем по шраму, оставшемуся с той памятной ночи. Что-то в нём было неправильное, настораживающее.       И очень знакомо отдавало тёмной, даже чёрной магией. Нужно не забыть посмотреть несколько трактатов, в семейной библиотеке.       — Те? — Дадли неловко балансируя, попытался добраться до них, но плюхнулся на пятую точку и скуксился, готовясь зареветь.       — А вот этого не надо, молодой человек, — строго протянула Ви, превратив ещё одну вещь в сонного бурого медведя, тут же крепко схваченного ребёнком и прижатого к груди.       Тут уж недовольство высказал Гарри. Ведь у него отняли внимание гостьи и её магии, которая ластилась к крестнику, как домашняя кошка. Но стоило малышу попытаться зареветь, как прямо перед его носом проплыл миниатюрный сказочный дракон, игриво поводя хвостом.       Усадив несопротивляющихся малышей к себе на колени, Ви взмахом палочки наложила пару защитных плетений, а затем заговорила мягким, нежным тоном:       — Я расскажу вам сказку. И не простую сказку, а волшебную. О бедной принцессе, колдуном злобным в башню заточённой. О рыцаре храбром, отправившемся спасть любимую и о ехидном драконе, в путь его сопровождающем…       Дети притихли, заворожено прислушиваясь к голосу девушки, и с широко раскрытыми глазами, затаив дыхание, следили за тем, как по мановению странной тонкой палки на ковре появляется непутёвый рыцарь, отправившийся спасать строптивую принцессу. Красавец дракон, оказавшийся смелым боевым магом, и обиженная на него ведьма, затеявшая всю эту авантюру с похищением монаршей особы. Фигурки двигались и разговаривали, смеялись и плакали, сражались и праздновали, следуя воле рассказчика.       Сама же Вайолет улыбалась, смотря на довольно сопящих мальчишек, прижавшихся к её груди. И сожалела, что этого не увидит её малышка Лили.       Когда, спустя почти три часа, в комнату заглянула Петуния, удивившись необычной тишине, то застала занимательную картину. Вайолет сидела на полу, скрестив ноги по-турецки. Дети спали, устроившись на коленях, крепко прижимаясь к ведьме и сладко посапывая во сне. Дадли обнимал медвежонка, Гарри крепко сжимал змейку.       А сама гостья читала толстую книгу в чёрной обложке с металлическими уголками.       Почувствовав её взгляд, Вайолет подняла голову и, улыбнувшись, приложила палец к губам. Подняв малышей заклинанием в воздух, она встала, сунув книгу подмышку и осторожно отлевитировала драгоценную ношу в детскую. Уложив в кроватку, нежно пригладила пушок на голове.       Вытащив из кошелька на поясе прихваченные артефакты, ведьма наложила дополнительные лёгкие чары сна. Взяв тонкую иглу, она уколола палец Гарри, размазав выступившую каплю крови по тонкой золотой цепочке, отдельно уделив внимание замку и кулону в форме вставшего на дыбы льва.       Залечив ранку, Вайолет застегнула украшение на шее ребёнка, поправив сползшее одеяло. И вышла, аккуратно притворив за собой дверь.       — Они себя хорошо вели? — шёпотом поинтересовалась Петуния, с удовольствием отмечая счастливую улыбку и тёплый взгляд гостьи. Заходить в комнату она не стала, решив довериться гостье.       — Они вели себя, как… Дети, — тихо фыркнув, Ви сотворила Темпус и вздохнула. — Мне пора к сожалению.       — Уже?       — Дела, дорогая Петуния, ждать не будут. Особенно те, что во благо Рода моего и Рода крестника. Ту уж свои желания отходят на второй план, — крепко обняв хозяйку дома, ведьма вытащила из сумки на поясе небольшой браслет. — Это артефакт. Носи его не снимая. Он не даст воздействовать на тебя другим магам и в случае опасности сработает как порт-ключ. Перенесёт в безопасное место. Пароль «Ворон».       — Всё так… Серьёзно? — осторожно поглаживая изящное, хоть и простенькое украшение, Петуния вопросительно посмотрела на девушку.       — Не знаю, — ещё раз вздохнув, Вайолет ободряюще ей улыбнулась. — Всё будет хорошо, Петуния. А сейчас пойдём, проводишь меня, и вернёшься на кухню, пока что-нибудь опять не сгорело.       — Не каркай, — возмущённо засопела блондинка, машинально принюхиваясь. Вроде пока горелым не пахло…       Правда, проводив гостью, она бегом бросилась на кухню. И с облегчением перевела дух. Вайолет оказалась права. Задержись они чуть подольше — точно пришлось бы всё заново готовить.       Леди Райвен тем временем хмурилась, направляясь к дороге. То, что она узнала, её отнюдь не порадовало. И повысило счёт к неким личностям просто до астрономической суммы. Во-первых, к достопочтимому Дамблдору появился целый свиток вопросов. Как умудрённый годами волшебник, сильнейший маг современности, тот, кто чуял Тьму за несколько километров, не смог увидеть отпечаток самой что ни наесть чёрной магии на ребёнке.       Ребёнке, чья аура ещё так нестабильна и легко поддаётся воздействию.       Ребёнке, на удивление живому после попадания третьего непростительного.       Во-вторых, к самому приснопамятному лорду Волдеморту. Это ж каким … Идиотом надо быть, да простит её Великая Мать, дабы расколоть свою душу на несколько частей? Мало того, расколоть неправильно, нарушив всю технологию создания крестражей и навлечь на себя немилость Госпожи, пытаясь убить ребёнка!       После Авады выжить невозможно, коли ты не Повелитель Смерти и не водишь крепкую дружбу с Молчаливой Госпожой. Но Тёмный Род — это не только права, знания и сила. Это ещё и обязанности. А так же Три Постулата, нарушение одного из которых уже карается Магией. А коли нарушишь все три?       Вот милый-милый Волдеморт и развоплотился, когда посмел поднять палочку на ребёнка, уже связанного не с одним, а с двумя Тёмными Родами.       Смерть родителей Гарри полностью активизировала узы крестничества, он перешёл под опеку Рода Райвен и Рода Блэк. А значит, Волдеморт попытался убить не сына светлого аврора, а сына потомственных некромантов и Мастеров Зверей.       И только из-за своих же крестражей, что привели к такому бесславному концу, он не умер. Всего лишь потерял физическое тело.       Вайолет поджала губы, сворачивая в неприметный тупичок. Сколько ещё частей у этого «великого» мага? Сколько так называемых «якорей» осталось в этом мире, раз к концу октября он уже ничем не напоминал того харизматичного лидера, за которым шла вся аристократическая верхушка?       И как быть с тем осколком, что оказался у малыша?       Недовольно цокнув языком, Вайолет щёлкнула пальцами. Появившийся Каги перенёс свою обожаемую хозяйку в банк.

***

Тупик Прядильщиков       Сутки, проведенные в камере аврората, оставили Северусу Снейпу достаточное количество неприятных воспоминаний. Ныли, постоянно напоминая о себе, отбитые ребра — доблестные стражи порядка не ограничивали себя в разнообразии методов, применяемых при допросах задержанных. К тому же, зверски тянуло спину, застуженную от сидения на холодном каменном полу, под сквозняками, так что пришлось изрядно распотрошить запасы зелий, чтобы привести себя хоть в какое-то подобие порядка.       Многим позже, сидя в старом, обтянутом потертой тканью кресле у трещавшего поленьями камина, Северус с кривой усмешкой вспоминал пафосное появление в собственной камере Альбуса Дамблдора, директора школы, Верховного Чародея и прочая, прочая…       Старый лицемер, соответствуя собственным пафосным титулам, соловьем разливался о воле судьбы, закономерных жертвах Всеобщего Блага и прочих подобных глупостях, а молодой человек, не потрудившись даже встать при виде столь важного гостя, сверлил невидящим взглядом стену камеры за спиной великого и светлого. Мысленно повторяя таблицу совместимости ингредиентов, он лишь старался не сорваться и не бросить в ответ что-нибудь привычно колкое, едкое, как желчь бубонтюбера.       Конечно, в итоге Северусу пришлось дать несколько обещаний и пару обетов профессору, чтобы выбраться из застенков аврората, но зельевар надеялся, что сумеет от них избавиться в обозримом будущем.       Теперь же, когда директор доставил его домой, в Тупик Прядильщиков, Северусу было о чем подумать. В своей бессмысленной, но наполненной большим количеством лживых убеждений речи старик все же упомянул одну важную вещь. Сын Лили Поттер остался жив.       Весьма настораживало то, что о судьбе ребенка Дамблдор разговаривал неохотно, сказав только, что тот находится у магловских родственников Лилз. Снейп был знаком с Петунией — сестрой Лили, еще до их поступления в Хогвартс, и с уверенностью мог сказать, что женщина вряд ли обрадовалась неожиданному появлению племянника.       Размышления о судьбе ребенка были прерваны легким стуком в окно. Подойдя к нему, Северус заметил серую сову — такие обычно использовали гоблины в банке Гринготтс для связи с клиентами. Распахнув тяжелую створку, он забрал у птицы письмо с гербом банка на сургучной печати. Вернувшись к камину — он еще не отогрелся после возвращения из тюремной камеры — устроился в кресле и, аккуратно сломав печать, неспешно развернул бумагу. Было чертовски интересно, что же понадобилось от него зеленошкурым коротышкам.       «Мистер Снейп,       один из клиентов банка Гринготтс заинтересован в услугах Мастера легиллименции. Из списка претендентов была выбрана ваша кандидатура. Со стороны клиента поставлено условие — клятва о неразглашении. Услуги будут оплачены, согласно названной Вами сумме.       Если вы согласны с этим предложением, просим прибыть в „Гринготтс“ не позже полудня завтрашнего дня. Портключ одноразового действия прилагается. Активируется в 11:55.       Пусть приумножается Ваше золото, а враги корчатся у Ваших ног.       Глава банка „Гринготтс“, Грихпух»       Предложение оказалось… неожиданным. Пожалуй, именно это слово первым пришло на ум Северусу, когда он дочитал письмо. Маги не очень любили легиллиментов и к их помощи старались прибегать как можно реже — обычно стремясь обойтись куда более безопасными для собственного разума способами. И уж тем более, мало кому из тех, кто всё же решился обратиться за помощью к мастерам столь сложного искусства, приходило в голову выбрать для этих целей мистера Снейпа. Всё-таки не настолько опытен и родовит, чтобы внушать определенное доверие.       Но вот, кто-то всё же решил воспользоваться услугами молодого мастера, и теперь его неуемное любопытство просто требовало выяснить, кто же такой этот таинственный клиент банка Гринготтс. К сожалению, возможно это было только после клятвы, а следовательно — после визита к гоблинам.