autumn

Для Хансоля отправной точкой служит холодный ветер, пробирающийся под толстовку, и монохромные тучи, затянувшие все бесконечное небо. Его поезд медленно трогается с исходной платформы, и Хансоль заранее знает, что ждет его на конечной станции: пустующее место рядом и холодная квартира, слишком большая для одного. Хансоль закрывает глаза, нащупывая руку идущего рядом Бёнджу, такую холодную, как ветер этой осени. Бёнджу не сжимает руку в ответ. Они останавливаются посреди пустой аллеи, Хансоль украдкой поглядывает на безмятежный профиль Бёнджу и чувствует, как внутри все сжимается в тугую пружину, когда с губ Бёнджу срывается тихий вздох. Бёнджу поднимает голову, долго-долго смотрит наверх (или Хансолю это "долго" только кажется, потому что он боится услышать бесцветный шелест этого голоса) и говорит: - Листья уже опадают. Красиво, правда? Хансоль молчаливо кивает в ответ, но Бёнджу на него даже не смотрит. Бёнджу перестает смотреть на Хансоля с тех самых пор, когда последний день лета подходит к концу. Хансоль уже знает, что Бёнджу из его вагона выйдет где-то на середине пути, и место рядом успеет остыть еще до прихода на конечную. Бёнджу говорит, что они слишком разные. Что Хансоль - это шумное лето с бушующей, как горные реки, жизнью и яркими картинками красочных пейзажей, бесконечно мелькающих цветными пятнами из окон автобуса. Бёнджу с Хансолем рядом тяжело, потому что Бёнджу - это самая настоящая зима. Снежная, морозная, заставляющая сердце заледенеть до прихода оттепели. Бёнджу как зимнее солнце, которое слабо пробивается сквозь облака и совсем не греет. Бёнджу поворачивается к Хансолю, улыбается тускло и смотрит куда-то поверх его макушки. - Противоположности не притягиваются, Хансоль. Нам с тобой совсем не по пути. Бёнджу дает их отношениям срок до того момента, как последний почерневший лист опустится на землю, раздавленный подошвой какого-нибудь прохожего незнакомца. Бёнджу осторожно отнимает свою руку от чужой хватки и уходит по дороге вперед, ни разу не оборачиваясь. За Хансолем остается право выбора: нагнать одинокую фигуру, смиренно принимая заведомо известный исход, или сейчас повернуться спиной, зашагав в противоположном направлении. Хансоль замирает, провожая тоскливым взглядом чужую спину. Поезд медленно трогается, Хансоль шарит рукой по пустующему месту рядом, которое все еще хранит тепло чужого тела.